*прошлым вечером*
Хан бежит под дождём, прикрывая голову руками. Небо серое, очень темное, заслонило звезды и даже луну, лужи на дороге стекали целыми потоками, да такими глубокими, что вполне дошли бы до щиколоток. Ливень начался очень неожиданно, а парень совсем к нему не готов. В тонкой черной рубашке, свободных черных джинсах и таких же чёрных вансах, которые уже насквозь мокрые. Джисон несётся к зданию, попадая и так мокрыми ногами в грязные лужи. Под боком проносятся мотоциклисты, рассекая воздух с диким рёвом. Хан не успевает отскочить вовремя, и брызги грязной дождевой воды окатывают его с ног до головы. — Да твою мать! Аккуратнее вообще никак? Олень! — орет Джисон, потому что он и так мокрый до нитки, а дождевая вода сделала его еще и грязным. Чёрный матовый мотоцикл медленно остановился возле Хана, всё ещё громко гудя. Мотоциклист медленно поднимет широкое стекло на шлеме и поворачивается к застывшему Джисону. Тот ожидал увидеть, что угодно и кого угодно, но не своего преподавателя по латыни. — Мои извинения, Сони, довести до клуба с ветерком? — насмешливо улыбается Минхо. — Преподаватель? — Забудь о том, кто я днём, за университетом я просто Ли Минхо. — А довези, — гордо поднимает голову Хан, все ещё стоя под ливнем. Ли протянул Джисону второй шлем. Хан медленно застегнул его и сел за своим преподавателем, крепко прижимаясь к широкой спине. — Держись крепко, бельчонок! — смеется Минхо, и мотоцикл вновь прорычал. Вибрация ощущается по всему телу, плывёт от кончиков пальцев и отдаётся в голове. Темную ночь разрезает яркий свет мотоцикла, который плавно начинает набирать скорость. Хан поджимает ноги ближе к бокам и крепче жмётся к Минхо, на что тот хитро улыбается где-то под шлемом. Скорость развивается, кажется, до ракеты, город под шлемом размазывается и плывёт куда-то в сторону. Сердце падает, а в голове настоятельно плывёт. Ливень разрезает взор и застилает стекло шлема отчего Джисону становится страшно, ведь по сути Минхо тоже ничего не видит. — Ли Минхо, мы разобьёмся! — орет Джисон, лишь крепче цепляясь за талию своего преподавателя. Минхо же слышит только какой-то вопль под ухом и начинает смеяться, чуть сбрасывая скорость, чтобы у бельчонка сердце не разорвалось. Вывеска клуба уже виднеется за углом, и Ли плавно останавливается. Джисон, не заметив, что мир вокруг больше не несётся с сокрушительной скоростью, все ещё держится за Ли в панике закрыв глаза. — Сони, мы приехали, — смеется Минхо, поведя плечом. — Господи, я выжил, спасибо, — взмолился Хан, отцепляясь от старшего. — Ты ненормальный! — орет Сони, снимая шлем. — В латыни слова влюблённые и безумие отличаются лишь одной буквой, просто факт, — хмыкает Ли, тоже снимая шлем. — Не будем про учёбу, — ворчит Джисон, — не хочу даже вспоминать про то, сколько мне ещё учить. — Латынь, так уж и быть, можешь слишком не учить, мне лень тест составлять. Они входят в двери здания, и атмосфера мгновенно меняется. Звук дождя сменяется на удары басистой музыки, мрачное небо на светодиоды клуба и люди... Много людей. Много тел связанных между собой. И что больше всего настораживает Джисона — обилие однополых пар, в одной стороне парни самозабвенно целуются, кажется доставая до самой глотки, с другой девушка сидит на коленях другой и на танцполе множество подбирающихся друг к другу однополых пар. — Мы в гей клубе? — в шоке спрашивает Хан. — Да, тебя что-то смущает? — хитро улыбнулся Минхо. — А если я натурал? — Ага, натуральнее только я. Сони, не смеши меня, пожалуйста. Пойдём к бару, — по-кошачьи улыбается Минхо. Возле бара много людей, очень пьяных людей и их опьяненность чётко видно, только пока ты сам трезвый. — Ты что будешь? — спрашивает Ли, говоря прямо на ухо Джисону. Минхо в кожаной куртке с растрепанными мокрыми волосами и, черт, как же он горяч. — Что-нибудь покрепче, — не думая, отвечает Хан. Какая разница, если он собирается пить со своим чертовски горячим преподавателем? — Два коктейля с джином, пожалуйста, — просит Ли. — Это крепко? — Очень, бельчонок, смотри дел не навороти, — ухмыляется Минхо. — В этом смысл, — облизывает губы Хан, после чего его преподавателю ничего не осталось, кроме как тяжело сглотнуть. Минхо не показалось. С ним заигрывают, а значит, что симпатия не односторонняя. Джисон выпивает гораздо больше, чем ему нужно, а Минхо находится в приятной грани между пьяным и трезвым состоянием. Хан тащит Минхо танцевать, а тот не может отказать, потому что это будет глупо. Джисон раскрепощен настолько, насколько никогда в своей жизни не был. Его кроет от обстоятельств вокруг: горячий Минхо, мутная голова, много тел и нет гомофобных взглядов вокруг. Хан тянет руки к старшему и оборачивается спиной, сразу же почувствовав широкие ладони на талии, которые медленно ползут вниз и так же тягуче медленно, дразняще двигаются вверх. Джисон вертит бедрами, крепко прижимаясь к Минхо сзади, четко ощущая чужой пах. Он продолжает двигать бедрами, притираясь, откидывая голову на плечо Минхо, а Ли в свою очередь ползает руками по телу от груди до бёдер Хана, стараясь попадать в его такт, принимая правила игры. Все это настолько жарко, горячо, волнующе и не менее прекрасно. Минхо тяжело дышит в шею Джисона и тот чётко чувствует почему. Молодое тело старшего легко пробудилось после добрых десяти минут притираний и соблазнительно-горячих движений. — Если хочешь — нужно просто взять, — шепчет Джисон и облизывает губы. Минхо молчит, только тяжело сглатывает и все еще думает. Джисон, увидя его заминку, поворачивает голову и проводит языком уже по чужим губам, все так же хитро улыбаясь. Ли подкатывает глаза и хватает Хана за подбородок. — Сам же напросился. Минхо проводит языком между губками Джисона, на что тот тихо стонет прямо в губы. Ли впивается в них, так резко и жадно, как будто изголодался по чужому теплу. Его руки крепко держат тонкую талию младшего, а Минхо продолжает сминать губы, требуя Хана открыть рот. Как только младший поддался на провокации, язык Хо ворвался в рот Джисона, начиная творить там полный хаос. У Сони начинают подкашиваться колени и трястись руки. Минхо сразу же понимает своего партнёра и тянет его за руку к диванам в углу помещения. Джисон понял, что они сели спустя мгновение, когда почувствовал тяжесть у себя на коленях. Минхо все так же властвовал у него во рту, творил все тот же беспорядок на голове, крепко сжимая бедра. — Ну же, бельчонок, ты тоже можешь меня потрогать, — шепчет в самые губы Ли. — Не переживай, на отметке это не отразится, солнце. Джисон словно очнулся после этих слов и сразу же положил руки на ягодицы Минхо, немного сжимая. Ему все еще непонятно, как старший оказался у него на коленях, но у каждого свои кинки. Ли перекладывает руку на пах Джисона, немного сжимая. После — хитро улыбается, почувствовав крепко эрегированный орган. — Сони, не хочешь поехать ко мне? — с придыханием спрашивает Минхо, крепче сжимая руку на члене младшего. Тот тихо простонал в губы старшего и лишь часто закивал... — Поехали, — мурчит Минхо и мажет губками по уху Джисона. Завалиться в квартиру Минхо пьяным и возбуждённым до ручки — явно не входило в вечерние планы Хана. Ли тащит Джисона к своей комнате, опрокидывая того на кровать, всё так же хитро улыбаясь. Младшего немного потряхивает от волнения и осознания, что он сейчас собирается переспать со своим горячим преподавателем. Минхо стягивает с себя куртку и плотоядно улыбается. — Ты же понимаешь, что будешь сверху? — смеется Ли, увидев непонимание на лице Джисона. — Я понимаю, клише, все дела, но я универсал и собираюсь сегодня доверить тебе свою задницу. Джисон закашлялся и все так же шокированно смотрел на старшего. — Я? Не ты? — пытается осознать Хан. — Да, бельчонок, ты, — смеется Минхо, — или у тебя с этим какие-то проблемы? — Нет, вроде бы, — нервно смеется Джисон, — я просто никогда не был сверху. — А я обычно снизу, но могу и активом побыть, — улыбается Ли, — если хочешь, то я могу быть сверху. Джисон задумался, потому что он и не представлял, что может возникнуть такая ситуация. Побыть в Минхо, звучит, как самая мокрая фантазия. — Нет, я хочу попробовать, — смущённо отвечает Джисон, но глядя на Минхо любое смущение к чертям пропадает. Ли уже старательно стягивает с себя джинсы, потому что ему уже ну просто не в терпеж. Джисон подползает к преподавателю и помогает стянуть узкие джинсы, которые слазят вместе с бельём из-за чего Хан густо покраснел. — Ничего, всё так и планировалось, — смеется Минхо, стаскивая футболку и теперь уже полностью обнаженным сидит перед Джисоном, который давится слюной и думает, что ему теперь с этой красотой делать. — Так и будешь смотреть? Нет, я ,конечно, и сам справиться могу, но не при здоровом парне же рядом, — бурчит Минхо, раздевая Джисона, который все еще пытается собраться с мыслями. Оставив Хана в нижнем белье, Минхо придирчиво осмотрел тело младшего и судя по всему остался более, чем довольным. Он ехидно улыбнулся и пополз к тумбочке, сверкая голой задницей. Минхо кинул на кровать смазку и презервативы. — Резинки мои, поэтому не знаю, как там с размером будет, — смеется Ли. Джисон теперь окончательно в шоке, потому что Минхо встал в коленно-локтевую и призывно повлиял задницей. Мол, берите, я весь ваш. Хан вытер потные ладони об одеяло и взял тюбик со смазкой. Щелкнул колпачок и Минхо заметно напрягся. — Я аккуратно, — шепчет Джисон, направляя ладонь ко входу. — Естественно аккуратно, иначе без рук останешься, — смеется Ли, шире разводя ноги. Джисон вводит указательный палец на фалангу, и Минхо подаётся вперед, насаживаясь полностью самостоятельно. Хан шумно втягивает воздух и думает как ему не сойти с ума с таким горячим старшим. Джисон тут же добавляет второй палец, видя, как Минхо сам насаживается на пальцы и готов принять больше. Раздвигая пальцы на манере ножниц, Хан пытается найти чувствительную точку и под определённым углом наконец-то ее задевает. Минхо выгибается, поджав пальцы на ногах, и громко стонет, от чего по Хану пробежали мурашки. Последний явно не ожидал услышать настолько громкого и сладкого стона от своего преподавателя. — Я готов, нормально все, — шепчет Ли после того, как Джисон еще пару раз проехался прямо по простате. Хан стянул белье, чувствуя себя немного неловко в роли актива. Он натянул презерватив, который оказался почти по размеру, добавил побольше смазки, и пристроился к Минхо. Тот уже ерзал по кровати и тихо матерился в ожидании. — Если ты сейчас в меня не войдёшь, то клянусь, мы поменяемся местами, — ворчит Ли, гневно смотря на младшего из-за плеча. И после этих слов Джисон вошёл. Так медленно и нежно, дабы Минхо прочувствовал весь его размер. Хану нравилось это: входить в старшего, растягивая удовольствие и наблюдая за тем, как Минхо хнычет, прося большего. И в следующий момент получает, потому что Сони ускоряется и резко начинает входить в преподавателя, буквально вбиваться в него; да так, что кровать под двумя парнями ходила ходуном. Минхо то и дело, что откидывал голову назад и стонал назло всем своим соседям. Давно ему так не было хорошо, и сейчас он решил показать свои настоящие чувства, то, как ему хорошо было. Эта ночь стала лучшей для Джисона. Они сменили позы три — не меньше. Ли кусался и ставил засосы, царапал и обвивал ногами. Джисон не отказал себе в удовольствии и тоже оставил пару засосов на шее, за которые вероятнее всего получит утром. Хану было очень непривычно ощущать вокруг себя гладкие, мокрые стенки, но ему определенно понравилось. Всё это было так необычно, потому что впервые для Джисона. И пусть тот был активом, чувство того, что это Ли его поимел не покидало всё время. Кто бы мог подумать, что его серьёзный преподаватель по латыни, такой активный в постели? — Ты прекрасно справился, бельчонок, — последнее, что сказал Минхо пред тем, как уснуть. А наутро Джисон подумал, что Ли пожалеет, что будет ругаться или выгонит его, поэтому тихо собрался и ушёл, захлопнув дверь. Минхо проснулся в холодной кровати один с больной головой, поясницей и задницей. — Что он себе надумал? — бурчит Минхо, почти сразу понимая в чем дело. Джисон медленно идёт по улице под мерзко моросящим дождём, ступая в лужи. Все вокруг такое ужасно серое: и люди вокруг, и небо, и деревья. Дождь никто не любит, потому что он депрессивный и неприятный, портит причёску и настроение, а людей, которые любят его попросту считают странными. На эти мысли наталкивает не то погода, не то нежелание думать о прошлой ночи. Хан думает о том, что поступил с Минхо ужасно, словно воспользовался им. Как теперь ходить на лекции и сдавать экзамен? Джисон не может понять мотивов старшего, в частности почему он позволил всему случиться? Почему так яро проявлял инициативу. Он не был настолько сильно пьян, но и мысли о возможной симпатии только смешат Хана. — Как же мерзко на душе, — бурчит Джисон, подставляя лицо под такие же мерзкие капли дождя, думая о том, что есть в этом нотка мазохизма.***
— Выкладывай, что ты себе надумал? — строго спрашивает Минхо, опираясь на преподавательский стол. Джисон в ступоре смотрит в пол, не понимая эмоций Ли. Он зол? Раздражен? Обижен? Минхо так же пристально смотрит на младшего и смягчается, увидев, что тот очень сильно растерян. Он протягивает руки и просто обнимает Джисона, потому что больше ничего не остается. Хан в шоке распахивает глаза. Он ожидал удара, крика, да чего угодно, но не тёплых объятий и успокаивающих поглаживаний. — Я, кажется, слышу шум мыслей в твоей буйной голове, — смеется Минхо, покачиваясь в объятиях с Сони. — Все, что вчера произошло было неправильно, но только по той причине, что нужно было сначала сходить на пару свиданий. Джисон отрывает голову от уютного плеча старшего и смотрит на него удивленно. — Свидания? — Да, Сони, я не сплю со всеми подряд, — смеется Ли, обхватывая щеки Джисона с двух сторон ладонями, — ты мне сразу понравился, а теперь я могу сказать, что влюбился по уши. Ты очень милый и чертовски горячий. Джисон улыбается как придурок, а затем облегченно смеется. — Смеешься? А я один проснулся голый в холодной кровати с засосами на всю шею, — бурчит Минхо, изображая вселенскую обиду. — Прости, я просто испугался, — опускает глаза Хан, — переживал, что ты пожалеешь и выгонишь меня. — Такого шикарного любовника я бы выгнал только после повторения ночи, — играет бровями Ли, — тебе хоть понравилось? Джисон замялся, стесняясь отвечать на такой пикантный вопрос, но почувствовав, что Минхо напрягся от его молчания все же ответил: — Я первый раз был в таком положении, но мне всё понравилось. Представить не мог, что ты пассив. — Я же говорил, что универсал и с тобой мне захотелось так, — мурлычет Минхо, сжимая в объятиях Хана, потираясь об его макушку. — Какая у тебя пара? — Анатомия вообще-то, — шипит Джисон, потому что преподаватель не милует, а он уже минут на пять опаздывает. — Пойдём вместе, я всё объясню, — улыбается Минхо. — А поцелуешь? — надувает губы Хан. — Только после свидания, — смеется Ли и тянет Джисона на выход, потому что ещё пять минут и уже даже он Хана не спасёт.***
Хенджин ожидает Феликса возле университета, наблюдая за тем, как бегают студенты. Парни и девушки в белых халатах вылетают из кофейни напротив с крафтовыми пакетами. Хван качает головой и вспоминает, как и сам так носился, потому что нормально поесть времени не было, а потом они всем потоком получали за то, что не сняли халаты. Природа вокруг начинает подстраиваться под пору года — все так циклично. Желтеют листья, начинаются дожди, город наполняется такой привычной тишиной. Все как будто погружается в сон, становится медленным и тихим. Осень с запахом дождя, с ощущением дуновения ветра, с ароматом булочек и кофе, с чувством тишины и спокойствия, с ощущением осенней хандры. Маленькое солнышко в лице Феликса тепло улыбается у входа, и его глаза чуть прикрываются. Веснушки так ярко светятся на его лице, разноцветные глаза смотрят так тепло и нежно, а его яркая улыбка согревает холодное сердце Хенджина. Расстегнутое пальто, размотанный шарф и потрёпанный шоппер, который выглядит раздутым вероятно из-за халата внутри. Феликс бежит к машине Хвана, потому что начинается дождь. — Привет, — мягко говорит Феликс, садясь в машину и все ещё тяжело дыша. — Привет, Ликси, — улыбается Хенджин, и ему так хочется крепко обнять младшего, но сдерживает себя. — Как в университете? — Очень круто! Мне так нравится, ты не представляешь, и пусть, что много выучить нужно, — возбуждено говорит Феликс, — ещё я узнал, что Джисон переспал с преподом по латыни! Хенджин давится слюной и переводит шокированный взгляд на Феликса. — С Ли Минхо?! — Да, а ты откуда знаешь? — хлопает ресницами Феликс. Хенджин заводит машину и все ещё удивлённо моргает. — Минхо — мой хороший друг, и у него уже очень давно никого не было, — пожимает плечами Хван, — но твой Джисон же настроен серьёзно, верно? — Конечно, он по уши влюблен, а Минхо позвал Сони на свидание, можешь не переживать, — улыбается Ликс, а Хенджин улыбнулся в ответ. Хван выезжает на трассу, продумывая план действий. — Предлагаю сначала заехать купить булочки, а потом в клинику, мне нужно кое-что доделать. Ну или я потом могу отвезти тебя домой, — спрашивает Хенджин, поглядывая на Ликса. — Я хочу с тобой в клинику, можно? — Феликс знает, что Хван сам предложил, но спрашивать уже просто привычка. — Конечно, поехали. Хенджин всю дорогу посматривает на Ликса и не может насмотреться. Его глаза такие невероятные, он сам такой неземной, такой небольшой и милый, тёплый и уютный. В кофейне глаза Феликса разбегаются, потому что столько всего вкусного и красивого, но безумно дорогого. Ли чувствует себя до жути некомфортно от ощущения, что ничего не может себе позволить. — Что будешь? — спрашивает Хенджин, — здесь работает мой друг и нам принесут прямо из духовки. Феликс осматривает прилавки и не может понять, что из этого всего хотел бы попробовать, но взгляд его цепляется лишь за цены, где первая цифра поменьше. — Здесь потрясающие синнабоны с корицей, — улыбается Хван, — а ещё пончики с черникой. Будешь? Ликс лишь смущенно кивает и опускает глаза. — Сейчас вернусь. Хенджин подходит к широкому прилавку, за которым стоит худенький, невысокий парень с лисьими глазами. — Привет, Чонин, мне как всегда только вдвойне, — хитро улыбнулся Джинни. — Ничего себе, Хван, ты кого-то привел?! Глазам своим не верю, мне срочно нужно его увидеть, — пищит Ян. — Принесешь заказ и познакомишься, — мягко улыбается Хенджин, он ожидал такой реакции, потому что после Сынмина у него больше никого не было. Ким умер, когда Хвану было двадцать, а сейчас ему уже двадцать три. Хван возвращается к Феликсу, который сидит сжатым комочком и оглядывается по сторонам. — Тебе некомфортно, да? — легко подмечает Хенджин, на что Ли дёргается. — Да, немного. — Почему? — Мне всё ещё неловко, что ты за меня платишь, — бормочет Феликс, покусывая губу. — А если я скажу, что не платил? — Ли удивленно поднимает глаза, — владелец кафе Со Чанбин — мой друг. Они все состоят не в лучшей банде, где лидер Минхо. Но в свободное время, каждый из них абсолютные милашки. Чанбин — открыл булочную, Чонин — работает здесь и заочно учится с тобой в одном университете, Минхо — преподаватель латыни, — смеется Хенджин. — Значит, ты не врал про банду? — шокированно смотрит Ли. — Я не в их банде уже достаточно долго, но они все ещё мои друзья, — мягко отвечает Хван, переводя взгляд на руки Феликса, которые покоятся на столе. — У тебя такая ладошка милая! Хенджин протягивает руку, и Ликс, замявшись, вложил ее в ладонь Хенджина. Она и вправду намного больше, пальчики Феликса заканчиваются, где начинается последняя фаланга Джинни. Тот чуть сгибает пальцы, накрывая кончики Ли. Хенджин переворачивает их руки и обхватывает маленькую ладошку Ликса. Сердце Феликса скачет как ненормальное, ему так хочется прижаться крепче и отдать свое потрепанное сердце этому невероятному парню напротив. И пускай он с этим сердцем, что хочет делает, только не отпускает его руки. Ли поднимает глаза и теперь окончательно хочется умереть. Хенджин смотрит так... Как никто и никогда на него не смотрел. Его ресницы подрагивают, а в уголках глаз лисья морщинка. — Все, что я хочу знать: что происходит в твоей голове, когда ты вот так смотришь на меня? — шепчет Феликс и тут же испуганно поднимает глаза, потому что сказал это вслух. Хенджин лишь хитро улыбнулся, и Ли понял, что их ждёт долгий разговор...