Вслед за лисьими лапками

От пережитого шока Сюэ Ян погрузился в подвешенное состояние. Первое время он предпочел просидеть один. Для уединения он выбрал погребальный домик, который сейчас все равно пустовал. Именно в нем, темной ночью, забившись в угол и обхватив руками голову, Сюэ Ян уперто смотрел на точку на противоположной стене. Мысли летали на задворках сознания. Дельные или просто незначительные идеи сейчас не могли сфокусироваться и хоть как-то подсказать хозяину, как поступить. От этого в лисе зарождалось еще большее непонимание. Одиночество сжирало каждый день, а все чем оставалось довольствоваться сутки напролет – это пустыми стенами и слабым эхо внутри помещения. Теперь никто не велел ему идти туда, куда было нужно. Никто не велел есть, когда было нужно. Никто не просил вставать, когда было нужно. Сюэ Ян остался наедине в собственном мире, в котором он провел долгие годы. И понимая эту реальность сейчас, что-то внутри ломалось. Огромная трещина, которая и до этого проходила через все тело, сейчас и вовсе разошлась, норовя убить в любой момент. И словно масло в огонь, противный девичий голос сновал тут и там, постоянно напоминая простые истины. «Ты никому не нужен» «Никто и никогда тебя не примет» «Ты приносишь всем вокруг только горе» «Лучше бы ты умер» «Ты не должен был появляться на свет» «Боги прокляли тебя за то, какой ты» «Он ушел из-за тебя» «Это ты во всем виноват» «Все плохое всегда случается только из-за тебя» Сюэ Ян сжимал руки и кулаками оттягивал волосы на затылке, лишь бы заглушить это и больше не слушать. Но даже когда старой лисы не было рядом, ее голос как будто нашептывал ему уже изнутри собственных мыслей. Сюэ Ян слушал эти речи как мантру на протяжении всего времени, что он провел внутри дома. В конце концов… Это дало о себе знать. В один прекрасный момент, когда солнце только-только начинало свой восход над горизонтом, Сюэ Ян дернулся всем телом. Его ноги разогнулись из согнутого состояния, а на лице постепенно начала расползаться ухмылка. Совсем скоро из пасти послышался первый смешок. Он был совсем тихим. Казалось звук и вовсе исходил откуда-то не отсюда. Но затем, спустя пару секунд, смех раздался по новой. Сперва все такой же тихий, он продолжал нарастать до той поры, пока и вовсе Сюэ Ян не засмеялся так, что птицы на ветках встрепенулись от столь громогласного крика. Сюэ Ян хохотал, катаясь по полу. Он смеялся, пока слезы не брызнули из глаз. Смеялся, пока горло не начало саднить. Смеялся, пока не надорвал живот. Смеялся, пока в нем оставались последние силы и хоть какие-то эмоции. За все время проведенное тут, он совсем сник, и вот теперь пережитое нахлынуло на него снежным комом. И сдержать его было сложно. Все внутри прекратило распределять, где черное, а где белое. Сюэ Яну стало смешно с самого себя. Почему он распустил нюни? Кто вообще такой этот даочжан? Почему он заслуживает, чтобы Сюэ Ян о нем думал? Кто вообще во всем мире достоин того, чтобы Сюэ Ян о нем переживал? Ха-ха! Сюэ Яну стало так невыносимо, что отрицательные чувства исказились, заменяясь сами по себе на диаметрально противоположные. И хоть внутри парень все еще страдал, он старался окончательно не сойти с ума. Смех в доме стих спустя добрых двадцать минут. За это время солнце поднялось высоко, а пение петухов пронеслось над деревней двумя подходами. Сюэ Ян лежал звездочкой на полу. Все его волосы были хаотично разбросаны вокруг головы. Ленточка потерялась еще с неделю назад, и с тех пор он не пытался с этим что-то сделать. Парень поднял руку и провел по правой половине лица, оттягивая кожу. В конце концов, он приподнялся и принял сидячее положение. Теперь в глазах, которые все дни хранили за собой лишь незримую усталось, засветила злость. В них буквально плясали искры огня, который стремился вырваться наружу. И Сюэ Ян вдоволь насладился тем, как что-то новое напитывает его тело. В груди открылось второе дыхание, благодаря которому он даже нашел в себе силы, улыбаясь, встать на ноги. Парень откинул волосы назад, зачесывая их рукой и уставился в окно. Отсюда было плохо видно, но если спуститься с крыльца и встать на пригорок, вся деревня будет как на ладони. И тогда Сюэ Ян вновь усмехнулся. Улыбка растянулась так сильно, что обнажила ряд белоснежных зубов с клыками. – Кое-кому пора бы сдохнуть… – прошептал он. Настроение, что было на нуле, пришло в тонус, и весело напевая себе под нос, парень вприпрыжку вышел на улицу. Погода была прекрасной. Ярко светило солнце, совсем немного облаков, которые медленно проплывали по небу, ночная роса все еще поблескивала на траве. Сюэ Ян потоптался на месте, ловко сбивая капельки и следя за тем, как они падают вниз. Вдалеке уже был слышен гул людей, что проснулись и вот-вот должны были отправиться по своим делам. На глаза пока никто не попался, но так ли много Сюэ Яну нужно для счастья? Лис слабо посмеялся себе под нос. – Всего один проступок… Ха-ха… Одного хватит, чтобы заставить их пожалеть, – говорил он сам себе, пока спускался в деревню. – Как же давно я не выходил на охоту. В самом деле. Плохие и хорошие дела, которые люди совершали каждый день, утопали в миллионе других чужих проблем. От того, что-то могло ускользнуть с глаз. Вот только теперь Сюэ Ян смотрел зорко. Теперь все его мысли были забиты жаждой крови. Ох, как же прекрасно было, когда эти узколобые существа верили ему и шли за ним попятам. Как же красиво блестели их глаза, когда они понимали, что оказались обмануты. Как злились они и как пытались выбраться, а потом умирали. У Сюэ Яна мандраж прошелся по всему телу. Руки затряслись от предвкушения, и чтобы хоть как-то унять эту дрожь, лис спрятал их за спину. На спуске с горы уже можно было увидеть небольшую группу рабочих, что направлялись в поле стройными рядами. Сюэ Ян проводил их фигуры взглядом. Мимо его ног пробежала кошка, слегка замедляя свой шаг и принюхиваясь. Животные в этом плане, куда чутче воспринимали присутствие духов, и даже если те были незримы для глаз, все равно все ощущали. Кошка поджала хвост, когда Сюэ Ян на нее шикнул, и сразу же поспешила удалиться. Увидев, как молодая пара прощалась на пороге дома, Сюэ Ян вдохнул поглубже. – За работу.

***

Так ли много нужно человеку, чтобы сделать что-то плохое? Да и вообще, какая именно степень у плохого поступка, чтобы судить о нем как о действительно нехорошем деле? Если ребенок начинает ставить подножки взрослому, да так, что тот в итоге падает и расшибает себе половину лица, считается ли это плохим поступком? Или все же можно трактовать эти действия банальной шалостью? А вот если девушка флиртуя с парнем, внезапно решила, что он ей совсем не нравится и стала всячески унижать его при его же друзьях? Можно ли обвинить ее и сказать, что это все было ужасным преступлением? Ну или мужчина, который в толпе толкнул другого локтем, да так, что у того ребро треснуло, может ли оказаться злодеем? Всякое может быть. Мораль у всех разная. Для кого-то подобное относиться к числу незначительному, а для кого-то за это можно и наказать. Проблема была лишь в том… Что раньше у Сюэ Яна были принципы, по которым он четко действовал и мог выделить в своих глазах что-то белое, и что-то черное. Теперь же… Когда в парне после стадии отчаяния пробудилась злоба – границы оказались стерты. И если раньше он в своей манере не обращал внимания на детей, то теперь перед глазами блестела лишь пелена. Кто сказал, что он ребенок? По законам людей этот человек не считается взрослой особью, но говорить он умеет. Он прекрасно понимает, что запихивая девочку в лужу и отбирая у нее куклу, да еще и разрывая игрушку у малышки на глазах, он делает что-то из ряда вон. Вот только этот ребенок вместо осознания лишь смеется. В то время, когда бедная и полностью испачканная девочка заливается слезами на всю улицу, этому мальчику весело. Он не чувствует за собой вину, он всего лишь ухахатывается над ее горем, вместе с остальными дворовыми мальчишками. Кто-то из них постарше, кто-то помладше, но у каждого уже есть голова на плечах. Сюэ Ян стоит рядом с этим происшествием и внимательно наблюдает за всем от начала до конца. И ему кажется… что подобное нельзя спускать с рук. Он даже не вспоминает о том, что этим мальчикам десять лет от роду. Он в свои десять так себя не вел, тогда почему они имеют право так себя вести? Почему они думают, что могут обижать тех, кто слабее их? Разве подобное относится к доброте и уважению? Сюэ Ян так не считает. У Сюэ Яна зрачки из привычного светлого оттенка наливаются кровью, а на руках отрастают когти длиной, как листья локвы, и по прочности не хуже железной трубы. Сюэ Ян все еще тихо посмеивается, когда наступает на детей, после чего ветер на горизонте усиливается. И отчего-то эти ребята перестают смеяться. И отчего-то им становится страшно. И отчего-то, когда в этом переулке они видят фигуру лиса-оборотня, вся их смелость улетучивается быстрее стихийного бедствия. Глаза у парней становятся круглыми, как наливные яблочки. Они впервые в жизни видят что-то настолько завораживающее и одновременно ужасающее. Парень над ними, стоит открыв пасть, в то время как на землю капают слюни. Он заводит руки над их макушками, и мальчики моментально вжимают головы в тело. Кто-то из них даже додумывается до того, чтобы закрыть глаза. Наивный. Неужели думает, что так злая бабайка его не тронет? Или он решил, что ему это снится, а когда он откроет глаза, то окажется дома в своей кроватке? Очень жаль этого кроху. Сюэ Ян наступает на них и рычит так, что у кого-то из взрослых могли бы затрястись поджилки не то, что у детей. Кто-то и вовсе теряет дар речи. В итоге, он загоняет всю эту ораву в угол. У одного ребенка намокают штаны, кто-то плачет, кто-то и вовсе становится заикой. Сюэ Ян упивается, видя страх на их лицах. Вам же было смешно минутой назад. Вам же было! Так чего же вы теперь не смеетесь, твари?! Вам нравится, когда издеваются над кем-то?! Так почему же вам не нравится, когда я издеваюсь над вами?! Сюэ Ян пугает их до смерти, отчего только половина уносит ноги, а остальные падают в углу дома без сознания. Лис отступает назад, поднимая с земли небольшую игрушку. Теперь у нее нет руки и оторваны глаза-пуговички, но это ничего. Сюэ Ян думает, что ее все еще можно починить, поэтому возвращается к месту, где девочка плакала в луже грязи. К его удаче, малышка все еще там. Она вытирает лицо от слез и пытается избавиться от грязи на платье. Она тщетно теребит в руках ткань, чтобы хоть немного черной жижи отпало от нее, и оно стало почище. Сюэ Ян аккуратно садиться рядом с ней на корточки и протягивает игрушечную куклу обратно. Как только малышка замечает рядом с собой постороннего и игрушку в руке, она радуется. Вот только стоит ей поднять глаза, как улыбка мигом сходит с лица. А то и вовсе становится бледным. Сюэ Ян прижимает ушки к голове, сводя брови домиком и не понимая, почему она так на него реагирует. Он думал, что она хотя бы поблагодарит его за подобное. Но в итоге, бедная и перепуганная девочка уносится из переулка, оставляя позади себя мирно сидящего духа, который за нее заступился. Сюэ Яну приходится повторно скрыть свою сущность, стоит показаться в близи нескольким прохожим. Он растворяется в воздухе, словно его тут и не было. Сюэ Ян разворачивается, чтобы уйти и поискать еще немного удачи в другом месте, когда внезапно топот маленьких ножек доносится до его ушей, и он оборачивается, чтобы посмотреть. Глазам предстает удивительная картина. Та самая девочка, сжимая в руке куклу, тащит за собой какую-то женщину, которая всеми силами пытается отцепить дочь от подола. – Мама, он был тут! Страшный лисий дух! Прямо тут! Он стоял передо мной и хотел меня съесть! Сюэ Ян теряет дар речи. – Что за глупости ты говоришь? В нашей деревне нет никаких лисьих духов. Да и зачем ему ты? Лисьи духи охотятся только за красивыми молодыми людьми, а ты ребенок. – Но он тут был! Он смотрел прямо на меня! Он был таким страшным! – Хватит меня тянуть, все платье порвешь. Я уже сказала, что такого не могло случится. Тебе просто показалось. – Но у него были уши на голове! И два больших хвоста! Это точно лисий дух, – не унимался ребенок. Женщина закатила глаза, качая головой. – Хватит сочинять небылицы. Лучше бы ты с таким же рвением пыталась мне помогать по хозяйству. Где это видано, чтобы девочки врали? – Но мама! – Идем со мной, идем. Нам еще нужно купить кое-что на рынке. Твой отец будет страшно недоволен, если мы опять забудем про ту приправу к мясу. Мне нужны эти листья. – Но ма- – Идем, я сказала. Сюэ Ян смотрел за тем, как они вдвоем покидают это место, выходя на главную улицу, и скрываются в потоке других людей. Он смотрит на свои руки. Разве он страшный? Он сотни раз видел свое отражение в зеркале. Он ведь ее не пугал. Не показывал свое истинное лицо гнева. Он же наоборот улыбался ей, когда протягивал игрушку. Почему она решила, что он ужасен? Почему решила, что он страшен? Почему сказала своей матери, что он собирался ее съесть? Он не ест людей. С чего они вообще это взяли? Сюэ Ян не понимает. Он проводит рукой по щеке, чувствуя на ощупь только гладкую кожу, а в голове эхом слышится: «Сюэ Ян, ты очень красивый» Сюэ Ян со страхом отшатывается от стены, задевая ногой какое-то пустое ржавое ведро, что стояло рядом. То, о чем он сейчас вспомнил, очевидно тоже было неправдой. Потому что его только что воочию увидел человек, и кроме страха в его сердце не поселилось ничего прекрасного. Сюэ Ян обхватывает себя руками и медленно уходит прочь. Подальше от этой лужи. Подальше от этого места. И подальше от всех маленьких детей, с которыми на сегодня он покончил.

***

Пан Ци решила, что вечер в трактире – это отличный шанс подыскать для себя хорошего мужа. Именно поэтому она пришла сюда с отцом и братом, и именно поэтому ее глаза то и дело перебегали от одного мужчины к другому. Чем позже становилось, тем больше народу сюда стекалось. Тут и простые работяги с полей, тут и торговцы с рынка, тут были и приезжие из других сел и городов. Девушка положила глаз на красивого молодого парня, что сидел в углу без всяких спутниц. Рядом с ним не было даже друзей. Он просто пришел и попросил принести ему несколько кружек пива, после чего начал пить их одну за одной. Выглядел этот мужчина желанно. У него была статная борода, красивые длинные волосы и роскошные одежды и сапоги. То как он сидел, как смотрел на всех вокруг и выдавало в нем то, что отличало человека с города, от человека с деревни. Пан Ци про себя подумала, что он явно занимал немалый пост, потому что не мог обычный человек настолько ровно сидеть на таких неудобных стульях. Она хоть и брала пример со своей матушки и слушала подружек о том, что молодые парни любят глазами, и что она всегда должна хорошо выглядеть, если вдруг захочет обратить на себя внимание. Но даже при таком раскладе сидеть здесь в красивой позе ей удавалось с трудом. А вот этот мужчина сидел очень долго и даже не поморщился. В конце концов, она не выдержала и решилась к нему подойти. Пан Ци сказала отцу, что собирается быстро отлучиться по нужде, а сама незаметно затесалась мимо столиков, пытаясь подобраться к нужному. Когда от потенциального мужа ее разделяли считанные метры, внезапно прямо из ниоткуда перед ней выросла фигура человека. Стоило девушке поднять глаза вверх, как она не сдержалась и ахнула. Спохватившись от такой оплошности, девчушка мигом закрыла рот ладошками и поспешила извиниться, однако писанная красавица лишь улыбнулась ей и покачала головой. – Не стоит, дорогая. Это всего лишь были твои искренние чувства. – Но я так грубо… Умоляю, извините. Просто вы очень красивая, – лепетала Пан Ци, не в силах оторвать взгляд от незнакомки. – Я никогда в жизни не встречала таких красивых девушек, как вы. – Право слово, мне очень приятно. Не хочешь подняться со мной наверх? – Наверх? Ой, но я спешила по другим делам. – Вот как? Пан Ци попыталась заглянуть из-за этой девушки в сторону своего суженого, но внезапно незнакомка вильнула в ту же сторону и полностью загородила ей обзор. Пан Ци попробовала сделать это снова, только с другой стороны. Но и тут ее постигла неудача. Казалось, как будто эта девушка специально не дает ей больше смотреть в ту сторону. Но ведь если Пан Ци не будет видеть мужчину, она не сможет узнать можно ли к нему подсесть или нет. Да может быть за эти секунды их разговора красивый парень уже давным-давно ушел. Незнакомка же ей только улыбнулась. – Что-то не так? – Прощу прощения, не могли бы вы пропустить меня туда? Мне нужно вас обойти. – Ох, дорогая, но зачем? Ты так стараешься заглянуть мне за спину, но ведь за ней нет ничего интересного. Пан Ци начала злиться. И теперь ее улыбка уже выглядела не так искренне. Она продолжила спорить с этой девушкой, а та продолжила мягко настаивать на своем. Тогда Пан Ци начала повышать голос. Незнакомка все еще не уходила. Пан Ци решила пустить в ход руки и оттолкнуть женщину, но внезапно тот самый красавчик, к которому изначально и горела попасть девчушка, вырос прямо перед ними и остановил перепалку. – У вас все нормально? Пан Ци нашла в себе силы кивнуть головой. Теперь все ее внимание захватил этот мужчина. Вблизи он оказался в тысячу раз красивее, чем издалека. Но вот, что было обидно. На Пан Ци этот парень совсем не смотрел. Все его внимание было полностью сосредоточено на более выразительной девушке. – Все прекрасно, – мелодично пропела незнакомка. – Я говорила с подругой. Чем же мы смогли привлечь ваше внимание, господин? – Разве такая красивая дама не могла не привлечь моего взора? Ваша красота затмила для меня всех остальных, едва я смог увидеть ваше лицо. На девушке, что стояла перед Пан Ци, была красная вуаль, которая не сразу давала возможность разглядеть все вплоть до мелочей. Удивительно, как тогда этот мужчина смог обратить внимание именно на нее, а не на Пан Ци. Ее-то лицо было полностью открыто. Неужели она смотрится настолько невзрачно, даже на фоне той, что скрывает от любопытных глаз свою внешность? Пан Ци почувствовала еще большее негодование внутри себя. В груди стало невыносимо больно. Однако ни незнакомка, ни молодой господин не переставали улыбаться друг другу. – Прощу прощения, а вы- – Мы могли бы отужинать вместе с вами? – спросил мужчина. – Эм, простит- – С превеликим удовольствием. Вот только… Боюсь я за сегодня уже и так изрядно побаловала себя всякими угощениями. В меня больше ничего не влезет. – Я бы хотела тож- – Тогда, как насчет скрасить мое одиночество вечерней прогулкой? Пан Ци, которая пыталась хоть как-то вписаться в их диалог, осталась вовсе незамеченной. Она злобно зыркнула в сторону красивой незнакомки. У той от последнего предложения мужчины казалось лицо стало в десять раз привлекательнее. Как такое вообще могло быть? Она вся буквально сияла. Пан Ци в этой ситуации точно осталась неудел. Именно поэтому, смиряясь с поражением, девушка угрюмо нахмурилась и отправилась восвояси, возвращаясь к брату и отцу, которые ее заждались. Мужчина же был несказанно рад. Он протянул руку, чтобы красавица взялась за нее, и они вместе смогли проследовать на выход, но неожиданно девушка совсем не обратила на этот жест никакого внимания. Лишь кротко склонив голову в знак почтения, она с улыбкой на устах, направилась к выходу. Шлейф аромата, который присутствовал на ее коже и волосах, окутал мужчину с ног до головы. Все в его подсознании буквально кипело и просило его поторопиться. Он не должен был упустить эту женщину. Она была столь мила. Столь непревзойденна. Ее манеры, ее галантность. Сразу можно было понять, что все здешние девушки ей в подметки не годятся, настолько она зачаровывала взгляд. Мужчине казалось, что он полюбил это прекрасное создание с первого взгляда. В голове начали всплывать картинки их свадьбы. Начали всплывать картинки того, как она нянчит его сыновей. Молодого парня настолько сильно обуздал этот жар, что он не поскупился на фантазии об их первой брачной ночи. Он шел позади, поэтому мог вдоволь налюбоваться красотой фигуры. Каждый изгиб ее тела был идеален. Она походила на произведение искусства, и была словно высеченная из мрамора статуя, над который умелый мастер трудился всю свою жизнь. А уж когда они покинули трактир и оказались наедине, окруженные лишь темнотой ночи и звездным небом, девушка подняла вуаль, и показала себя воочию молодому генералу. Тот едва успел совладать с собой, чтобы не кинуться и не поцеловать ее прямо так. Он чувствовал, как будто находится под гипнозом. Они шли и шли, а девушка не сводила с него взгляда. По пути к выходу из деревни, лишь немногие смогли заметить их присутствие. Но те, кто осознали ужас ситуации, со страхом высунули свои головы из окон. Какая-то особо смелая барышня даже выкрикнула в темноту: – Не иди за ней! Она тебя погубит! Мужчина и бровью не повел. Он как будто и вовсе сейчас ничего не слышал. Все, что стояло перед глазами – это взмахи пушистых черных ресниц. Это маленький аккуратный нос. Это пухлые, словно лепестки роз, точеные губы, которые улыбались лишь для него одного. Он даже не заметил, как они смогли миновать ворота и выйти на пустырь. Девушка вела его все дальше и дальше. Они уходили и уходили. Чары оказались так сильны, что мужчина не то, что не реагировал на других, он и сам не особо-то говорил. И если в начале их знакомства он еще мог выдавить из себя пару фраз, то весь путь, который они преодолевали сейчас, он сохранял гробовое молчание. Глазами гипнотизируя красотку перед собой, он был способен только подбирать слюни и сглатывать их. И наконец. Сюэ Ян остановился. Молодой генерал позади него тоже встал. – Ах, дорогуша… Не скажешь ли ты мне, а что сегодня ты делал до того, как пришел сюда? – Ч-что? Мужчина внезапно накренился и слабо простонал. Голова заболела и виски запульсировали так резко, что пришлось приложить к ним руку. Он проморгался, понемногу выходя из состояния транса. – Что ты делал сегодня на рынке? – Я? Я… э-ээ… Я покупал еду? – Покупал? А почему же ты тогда не заплатил за нее? – Почему… почему ты спрашиваешь меня об этом? Тебя же там не было. Или та продавщица твоя знакомая? Она сказала тебе, что не досчиталась монет? – Нет, – протянула девушка. – Я видела все своими глазами. Скажешь, что это было не воровство? – Послушай… Она сама всучила мне те фрукты, я пытался отказать, так что- – Нет, не пытался. – Она все равно дала мне их сама, почему ты вообще отчитываешь меня за- – Сама?! На этот раз Сюэ Ян повысил голос. Он резко обернулся, смотря на этого оборванца с таким презрением, что тот невольно отступил на шаг назад. Его рука опустилась на шею, и он неловко провел по ней пару раз. Глаза отчаянно забегали по сторонам и опустились в землю. – Ну… технически, сама. – А-аа… Ты воспользовался добротой той милой женщины. А знаешь ли ты, что у нее не один ребенок в семье? – Эм-м… – Знаешь ли ты, как они сводят концы с концами каждую зиму? – Ну, я… – Знаешь ли ты, насколько важно в деревне иметь хоть какой-то заработок, чтобы прокормить себя и свою семью!? Ты об этом хоть что-то знал, прежде чем набивать карманы за ее счет?! Думал, что если покрутишь красивой мордашкой и сделаешь несколько комплиментов на этом тебе все сойдет с рук?! А как насчет твоего желания жениться на ее дочери!? Многим ты это говоришь?! Да у тебя уже должен был сформироваться целый гарем! – Хей! Почему ты меня отчитываешь?! Я что, должен думать о каждом человеке, который мне предлагает что-то в подарок?! Если она предложила, значит хотела это сделать! В том нет моей вины! – Нет твоей вины?! Сюэ Ян вышел из себя. Всего один шаг и он оказался рядом с генералом, легко схватив его за грудки и поднимая над землей. – Обманом вынуждая ее поступить так, как выгодно тебе! Ты действительно считаешь, что в том нет твоей вины?! А?! Можешь еще разок повторить!? Я что-то с первого раза не услышал! – Кха-кха! Отпусти! Кто ты… – в страхе мужчина опустил глаза вниз, видя как у девушки светится зрачок. – Что ты такое?! Ты демон?! Нечистая тварь!? Почему я?! Там полно мерзавцев, которые делали вещи хуже! Почему ты выбрал именно меня?! У меня дома жена с ребенком! Я обещал вернуться завтра к заходу солнца! Я не вру! Клянусь тебе! – Только в момент собственной ничтожности ты вспоминаешь о своих близких?! А чем ты думал до того, как делал все эти вещи?! Ты пообещал той женщине, что женишься на ее дочери! Ты польстился на дешевую оболочку левой красотки! А сейчас заявляешь, что у тебя уже есть семья?! Почем мне знать, врешь ли ты снова или нет?! – Но я клянусь! Пощади меня! – Сдохни, – с ненавистью прорычал Сюэ Ян. Он завел руку с мужчиной, готовясь выкинуть его тело. Оно бы спикировало в сторону леса, а там от падения его бы ничего не спасло. Скорее всего он бы переломал себе все кости, пока падал на толстые ветки, а уж по приземлению, он бы начал ползти. На запах крови ночью хорошо сползаются хищники. Глядишь к утру это убожество уже давно бы съели заживо. Сюэ Ян уже предвкушал момент, как будет слушать крики страданий, упиваясь этим. Когда внезапно на плечо опустилась рука. Похожая легка и ему на запястье, которое сейчас было напряжено до предела. Человек подошел столь умело и незаметно, что Сюэ Ян этого присутствия даже не почувствовал. Хотя в его состоянии, с перепадами настроения у него мозги плавились последние несколько часов. Он ожидал чего угодно, но только не Сяо Синчэня, который пытался заставить его прекратить. Пальцы разжались сами собой. Точно так же, как от шока сменился облик. Сюэ Ян принял свое истинное обличие, а ничего не понимающий генерал поспешил убежать, спасаясь, что было сил. – Сюэ Ян… Я же говорил, так делать не надо. – Ты… Сяо Синчэнь мягко улыбнулся, переводя руку с запястья ему на щеку и поглаживая большим пальцем. – Сюэ Ян. Зачем ты снова пустился за старое? Ты разве не усвоил урок? Я же учил тебя – убивать людей плохо. Мы так не делаем. Сюэ Ян моргнул, отходя назад. Прикосновения к нему сразу исчезли, потому что заклинатель за ним не пошел. Лису казалось, что над ним сейчас кто-то неудачно подшутил, вот только разговоры о морали были как раз в духе Сяо Синчэня. То есть… все что его сейчас интересовало был не он, а какой-то человек, которого он даже никогда не встречал. Сюэ Ян разозлился. – Убирайся. – Сюэ Ян, не говори так. – Ты же ушел! – огрызнулся парень. – Чего же вдруг решил повернуть обратно?! – Я уходил не навсегда, – сказал Сяо Синчэнь. – В соседней деревне люди разворошили могилу и подняли оттуда лютого и мстящего злого духа. Я должен был помочь им. – Конечно… Только другие важны для тебя. – О чем ты говоришь? Я же здесь, перед тобой. Я пришел, потому что- – Потому что тот идиот чуть не помер, да? – Ну… Это конечно, тоже, но- – Нет никаких «но», боже! – Сюэ Ян почувствовал, как внутри по-прежнему продолжает что-то ломаться. – Это все, что тебя интересует! Сюэ Ян, не трогай людей! Сюэ Ян, не убивай этих! Сюэ Ян не убивай тех! Да ты хоть знаешь, что он сегодня сделал?! Ты ничего не знаешь об их мерзкой натуре, но сразу же кидаешься их защищать! – Сюэ Ян, я- – В этом и есть вся суть! – Сюэ Ян горько усмехнулся, хватаясь за голову. – Люди защищают людей. Духи защищают духов! По-другому и быть не может! Да ты… Ты ничего не знаешь! Ничего! Ты хоть знаешь, сколько всего я испытал по вине твоих обожаемых людей?! Знаешь?! – Почему ты кричишь? Успокойся. Сюэ Ян смотрел на него во все глаза и трясся, продолжая сыпать оскорбления. – Они хотели, чтобы я сгорел заживо! Они хотели, чтобы я умер! Они подожгли меня! – Сюэ Ян, я помню, ты мне это гово- – Нет! – выкрикнул парень. – Это было только в первый раз! Неужели ты думаешь, что после того, как сгорел дом моей матери, они были удовлетворены?! Неужели ты думаешь, что после этого их жажда мести испарилась?! Нет! Нет! И еще раз нет! Они обыскивали лес в поисках меня! Они проверяли каждый овраг! Каждый куст! Они винили во всем меня! Я был виноват в том, что моя мать поссорилась с Цю Гэ! Я был виноват в том, что мои сестры росли в одном доме с тварью, из-за которой их представление о хорошем исказилось! Я был виноват в том, что гнев Цю Гэ достиг предела! Я был виноват в том, что они сгорели, вместо меня! Я! Я! Я! И только я! Всю свою жизнь все винят только меня! И поэтому… ха-ха-ха! И поэтому ты решил, что поджог был лишь однажды?! Сюэ Ян продолжал истерику. Сяо Синчэнь попытался к нему подойти, но тот не дал ему этого сделать. – Встреча с этой старой лисой была позже. А сперва им все-таки удалось меня найти. Как думаешь, смог ли маленький ребенок отбиться от целой оравы взрослых мужиков? Как думаешь, Синчэнь?! – Я… Я ду- – Ну, конечно же нет! Но тебе ведь до сих пор все равно на это! Какая разница, что делают люди! Кары за это они не заслуживают! И убивать их естественно нельзя! Зато можно было мучить меня! Можно было меня бить! Можно было тянуть меня за уши! Можно было пытаться отрезать мне хвост! А почему нет?! Это же забавно посмотреть, вырастет ли на месте старого новый! А потом так весело запирать меня в темной комнате! Так весело орать! Так весело морить меня голодом! Так весело, Синчэнь! И все ради чего?! Чтобы им было легче? Ради этого они все это делали со мной?! Ответь! Ответь мне! – Сюэ Ян, мне так жаль… – Они второй раз заперли меня, вот только умудрились запихнуть меня в бочку. Запихнули в нее, облили какой-то жидкостью- – Сюэ Ян… – А потом подожгли! Ведь это так классно смотреть, как я горю! Словно какой-то праздник для себя устроили! Ты говорил, что друзья Цю Гэ не заслуживали смерти, ха? Я отыгрался на них всех! Чудом выжил и убил каждого из них! Я хочу, чтобы они сдохли! Никто из них не заслуживал того, чтобы жить! Никто! И никогда! Я не успокоюсь, пока вся эта деревня не передохнет! – Сюэ Ян! Чем виноваты дети? – Они вырастают ничем не лучше! – Я уже тысячу раз приводил тебе примеры, когда человек будучи взрослым умеет думать и держать себя в руках. Ты видел это собственными глазами! Ты просто сходишь сейчас с ума, не больше. Тот, на кого ты сегодня поднял руку, достоин максимум публичной порки, но не того, что ты собирался с ним сделать! – Много ты понимаешь, о чужих страданиях! – выплюнул Сюэ Ян. – Дети должны нести на себе крест того, что натворили те, кто их породил! Судьба у них такая! – Это неправильно. Это не твои слова. – Мои слова?! – Сюэ Ян затрясся настолько сильно, что половину из слов Сяо Синчэнь попросту не понял, а когда вновь стал разбирать чужую речь, она началась с этого момента: – ...никто в этом мире ни разу ко мне не относился хорошо! И чем я это заслужил?! Какого думаешь жить и постоянно слушать о том, что я порождение чего-то ужасного?! Разве я был виновен в том, что появился на свет? Я разве вообще просил об этом? Но ведь меня выносили! Моя мать любила меня! И чем в итоге все это обернулось? Она умерла. Умерла, когда я еще даже нормально ходить и мыслить не умел! Умерла тогда, когда я все еще нуждался в ней. Если дети не должны расплачиваться за грехи родителей, то почему я за них плачу?! Почему я должен терпеть все это? Почему я должен, а они не должны? Моя жизнь гораздо ценнее, чем их! Но у них есть все, чего никогда не было у меня! Я никому не нужен! Хоть бы раз кто-то признал меня таким, какой я есть! Сяо Синчэнь не выдержал. – А как же я?! Сюэ Ян вздрогнул. – Разве я не был тем, кто был рядом с тобой, когда ты в этом нуждался? Разве я не был тем, кто пытался тебя слушать и слышал? Разве я не был тем, кто ценил твое мнение, а не плевал на него? Разве я не был тем, кто делил с тобой и хорошие, и плохие моменты? Разве я не был с тобой тогда, когда тебе было весело и не с кем было поделиться радостью? Разве я не был рядом, когда ты хотел, чтобы тебя заметили? Разве не я был тем, кто хвалил тебя? Разве не я был тем, кто радовался твоим успехам? Разве не я был тем, кто понимал тебя? Разве не я был тем, кто не отказался от тебя, и даже в момент, когда ты злился и кричал на меня, даже в момент, когда ты спихивал меня в ямы, разве я был тем, кто отвернулся от тебя? Разве я был тем, кто как-то наказывал тебя, когда ты украл мой меч? Разве я хоть раз по-настоящему ругал тебя за это? Разве я не был рядом с тобой, когда ты практически умирал? Разве не я помогал тебе встать на ноги? Разве не я волновался о тебе? Разве не я беспокоился? Разве не я носился повсюду лишь бы у тебя был хоть какой-то шанс выжить? Разве не я каждый раз уверял тебя в том, что ты уникальный? Разве не я буквально открылся тебе в чувствах? Сюэ Ян, разве я не достаточно всего сделал, чтобы показать тебе, что все, что ты про себя думаешь – это неправда?! Сюэ Ян почувствовал, как глаза по новой застилает пелена, а нижняя челюсть до и дело подрагивает. – Пусть другие говорят сколько влезет! Пусть эта старая лиса подавиться своими словами! Твоя маска, которой ты спасаешься и выставляешь себя в свет, по-прежнему остается маской! А за ней, ты буквально себя ненавидишь! Ты даже на минуточку не задумываешься о том, что все произошедшее лишь стечение обстоятельств! Что то, что ты полудух и получеловек не делает тебя изгоем, а наоборот позволяет тебе находиться сразу в двух мирах одновременно! Почему ты с готовностью принимаешь за правду все плохое, что летит тебе вслед, но не хочешь прислушаться ко мне? Я с самого начала принял тебя и никуда не убегал. Не обидел. Не задел. Почему ты продолжаешь мне не верить? Почему? Сюэ Ян шмыгнул носом и наконец раздался рыданиями, которые сидели все эти дни у него в горле огромным комом. Сяо Синчэнь успел его подхватить, и парень тотчас же вцепился в него мертвой хваткой, утыкаясь носом в белые одежды. – Все хорошо… Все хорошо… – шептал мужчина, гладя его руками и обнимая. – Я рядом, я никуда не ухожу. – Н-не уходишь?.. – Никуда не уйду, – заверил его Сяо Синчэнь. – Я так ждал, когда ты сможешь поплакаться у меня на плече… Ты очень нужен мне… Все будет в порядке. Сюэ Ян решил в кои-то веки довериться и наконец с уверенностью в себе закричал настолько громко, что в груди стало больно не только у него одного.