Вечность в Огне

Соник вместе с доктором появляются на пороге через пять минут. Долго для синего ежа, но очень расторопно по меркам обычных морфов и, тем более, врачей, которые на вызов к пациенту могут собираться по полчаса. Имеют право. В их случае доктор Грин мог бы вообще сколь ему угодно тянуть с прибытием. Никто бы не осудил. Кроме тебя, возможно. Дверной звонок ввинчивается в уши неприятным, даже мерзким звучанием. — И суток не прошло с тех пор, как он у тебя, Кай, — вместо приветствия хмуро произносит врач, когда ты соскребаешь себя с пола и открываешь перед ним дверь. — Суток не прошло, а отравить его уже попытались, — откликаешься ты в том же тоне и пропускаешь гостей внутрь. Доктор Грин, не мешкая, направляется в ванную. Соник останавливается рядом с тобой и окидывает тебя испытующим взглядом. Стоило хотя бы попытаться изобразить что-нибудь безобидное, но ты слишком сильно взбудоражен, чтобы ещё и нужную маску на лице держать. — Таблетки не успел выпить, — отмахиваешься от невысказанного вопроса. — Выпей сейчас, — легко откликается синий ёж, и, хотя звучит как совет, некоторые интонации голоса намекают на приказной оттенок этих слов. Ты колеблешься несколько мгновений, но всё-таки проигрываешь авторитету Соника. Тебе и правда не стоит забивать на собственное лечение. Даже если обстоятельства не оставляют лишней минутки, чтобы принять необходимые препараты. Можно сделать это теперь, когда Инфинит на некоторое время переходит в надёжные лекарские руки… — Соник! Кай! Мне нужна ваша помощь. Именно этот момент Аро Грин выбирает, чтобы припахать вас к работе. Тебя это открыто смешит. Улыбку не получается скрыть, и ты виновато-насмешливо разводишь руками под взглядом Соника, после чего разворачиваешься в сторону ванной. Синий ёж, внезапно, не спешит вперёд паровоза и в этот раз топает сразу за тобой. Картина происходящего возле унитаза, когда ты заходишь в комнату, немного отличается от запомнившейся тебе. Инфинит уже не блюёт, но, вцепившись в мягкую сидушку, крупно дрожит и едва ли адекватно воспринимает окружающую реальность. На доктора рядом и вас, когда вы заходите, он не реагирует. Скорее всего, в шоке. И сосредоточенно ждёт нового мерзкого приступа. — И правда отравился? — спрашиваешь ты, останавливаясь в паре шагов от Инфинита и доктора, усевшегося рядом с ним на колени. — На обычное пищевое не похоже… — бормочет старый кот, не решаясь прикасаться к замершему в ступоре шакалу, и вдруг переводит на тебя взгляд. — Но да, это отравление. У тебя есть марганцовка? С секунду в твоих глазах смешиваются удивление и непонимание. Потом осознание приходит, и ты киваешь. — Пошли, поможешь мне развести раствор, — доктор резво поднимается на ноги, тянет тебя на выход и кивает Сонику: — Присмотри пока за ним. Что там отвечает синий герой, ты не видишь, грубовато увлекаемый на собственную кухню. Аро с тобой не церемонится, и сложно даже понять: это он от профессиональной сосредоточенности или внезапно всплывшей личной неприязни? Впрочем, устраивать разборки сейчас никому из вас не сподручно. Все вопросы и претензии приходится держать в себе, пока руки и глаза, практически в обход разума, делают всё необходимое. Перманганат калия у тебя есть на верхней полочке, хранится по всем гласным и не гласным правилам. Кажется, один лишь этот факт немного успокаивает драного кошака. Что ещё нужно старому врачу для счастья, как не способность медицинских нубов делать хоть что-то правильно? Атмосфера в комнате становится немного спокойнее. — Вы не знаете, кто мог это сделать? — ставя чайник, как бы между прочим спрашиваешь ты. — Кто угодно, — доктор Грин откликается так безразлично, что тебя аж недоумение охватывает. С чего это невозмутимый старый морф так дёргается? Будто здесь жизнь портят не всеми ненавидимому засранцу, а как минимум… как минимум тому, кому Аро такой участи не пожелал бы. — Начнёшь спрашивать и устанешь отмахиваться от бахвальных восклицаний, — добавляет он вскоре, уже не выражая так явно свои эмоции в глухом голосе. Ты благоразумно оставляешь сомнительные мысли при себе. Хочется… хочется. Царапает изнутри предательское желание ковырнуть колким словом по чужой ране. Но волевым усилием тебе удаётся задавить низкие порывы на корню. Чайник закипает наконец. Он маленький, на литр всего. Вам нужно два. Приходится ставить ещё раз, как только вскипячённая вода оказывается в графине. Большего от тебя не требуется. Отдать марганцовку, вскипятить воду и не мешаться под ногами, пока доктор Аро хозяйничает на твоей кухне. Разговор, и без того не слишком вам нужный, глохнет. Когда выдаётся свободная минутка и на тебя особо не смотрят, ты подбираешь со стола маленькую кучку своих лекарств. Таблетки горькие, чай уже подостыл, но выбирать не приходится. Зато лучше становится почти сразу. Не проходит и пары минут, как из головы выветривается желание зубоскалить и ковыряться в чужих, реальных или ментальных, травмах. Ты снова можешь улыбаться. Доктор Грин заканчивает с приготовлениями необходимого раствора минут за пятнадцать. В твою сторону, замечая изменения в настроении, он смотрит лишь раз. Взгляд выразительный, пристальный и под конец задумчивый. Кажется, когда всё закончится, по дороге в штаб Соник получит несколько неожиданных вопросов. Это тебя волнует не слишком сильно. Уже. Тем более, что синему ежу ничего не будет стоить извернуться и уйти от сомнительной беседы. — И что дальше? — спрашиваешь ты, когда с половиной розоватого раствора вы возвращаетесь в ванную. Расклад на месте остаётся прежним. Будто ты никуда не уходил на двадцать минут: Инфинит всё так же обжимается с унитазом, Соник всё так же безучастно следит за ним, пристроив задницу на крышку стиралки. Последнего сменить положение не заставляет даже твой ну как бы намекающий и не слишком довольный взгляд. — Займёмся промыванием желудка, — чисто рабочим, профессиональным тоном отвечает доктор Грин, наконец переборовший внутреннюю бурю эмоций и окончательно взявший себя в руки. Вы с Соником переглядываетесь, когда Аро отбирает у тебя графин с водой и подсаживается обратно к шакалу. Лица у вас обоих не выражают особого воодушевления, но ты, в отличие от синего ежа, откровенно кислую морду не строишь. И даже улыбаешься. Натянуто и неловко.

***

Когда действо в ванной заканчивается, ты клятвенно заверяешь себя, что никогда не будешь вспоминать о произошедшем. Ни вслух, ни мысленно, и просто попытаешься вычеркнуть этот момент из своей жизни. Насколько это обещание будет успешным, ты не знаешь. Что-то подсказывает, чем дольше Инфинит будет находиться рядом с тобой, тем больше подобных ситуаций тебе предстоит пережить. Но пока можно понадеяться, что с чем-то настолько сомнительным тебе хотя бы в ближайшее время сталкиваться не придётся. Перед уходом доктор Грин на большом, формата А4, листе пишет тебе новые рекомендации по уходу за проблемным шакалом. — Это в первую очередь, — он убедительно печатает слова, протягивая тебе аккуратно, неожиданно красиво и внятно исписанный листок. — Основное лечение сдвинется, но это необходимо ему. Если появятся вопросы, звони. Я оставил свои контакты под инструкциями. Прежде чем принять бумажку, ты, чтобы не замочить её, лишний раз обтираешь влажные ладони о домашние шорты и понятливо киваешь. Растрачиваться на слова и улыбки у тебя уже сил нет. Хочется только завалиться куда-нибудь – ближайшая горизонтальная поверхность, пусть даже пол, подойдёт – и отключиться часов на восемь. Хочется, но… Нельзя. Мысленно вздохнув, ты провожаешь гостей, ещё десять раз при этом заверяешь старого кота, что впредь будешь максимально внимательным, коротко обмениваешься прощальными жестами с Соником, и, когда дверь за спинами двух морфов закрывается, устало прислоняешься к ней. Минута на отдых. И ещё одна, чтобы перевести дыхание. Инфинит, измождённый и чуть наизнанку не вывернутый под руками врача, спит в комнате. Пока он в отключке, ничего с ним делать не надо. Кажется, можно расслабиться. Но если бы всё было так просто?.. Ты поднимаешь к глазам мягко зажатый в пальцах листок. Здесь и таблетки (к счастью, всё необходимое тебе уже принесли) в новой комплектации, и жёсткие показания по кормлению, и прочая уходовая жесть, вплоть до расписания, когда шакала можно мыть, гулять и в туалет водить. Будто тебе всучили не взрослого, пусть с тараканами в голове и смертельно опасной игрушкой в груди, морфа, а беспомощного, со всех сторон калечного щенка. — И почему всегда «правильно» означает «сломай себе голову, выполняя это»? — спрашиваешь ты в пустоту, потихоньку отлепляясь от двери и направляя стопы на кухню. Пока Инфинит отсыпается, есть время немного облегчить себе жизнь. Таблетки там разложить на пару дней вперёд, приготовить что-нибудь поесть… выкинуть ту херню, которую тебе принесли под видом пайков для шакала. По дороге ты ныряешь в карман шорт и вытягиваешь на свет мобильный, чтобы записать новый номер в журнал контактов и поискать в интернете упомянутые доктором рецепты. Кулинар из тебя такой себе. Но всему в жизни можно научиться, если много практиковаться, верно?