Deprimo

Ты понял, что я нервничала, и держал меня за руку А когда на меня нападала хандра, глядя на тебя, я понимала, Что ничто в мире не сможет заменить мне тебя…

18 мая 2000 Мишель недоуменно уставилась на свою руку, разглядывая сообщение от Гарри, пришедшее ей через татуировку. Мне нужна помощь. Срочно. Она нахмурилась. Кажется, это был тот самый случай, когда Гарри требовалось что-то безумно важное. Девушка перевела взгляд на календарь. Май. Лукасу уже почти было два, а они не виделись с Поттером и остальными с заседания Визенгамота. Два года. Даже больше, чем два года. Мишель теперь регулярно обменивалась с ребятами письмами, они выбирались в город, когда за Лукасом кто-то присматривал, но пока что Махони не была готова окончательно раскрыть свое местоположение и познакомить семью с сыном. Ей казалось, что времени недостаточно для этого, она боялась вернуться в волшебный мир официально. Махони взяла палочку и направила ее на татуировку, рассказывая Гарри, как попасть в ее дом. Но попросила приходить одному. Поттер появился на краю поляны спустя полчаса и стремительно направился ко входу в коттедж. Мишель выскочила наружу, забыв накинуть хотя бы пальто, и тут же попала в его объятия. Гарри уткнулся носом в ее плечо, обтянутое тканью легкого свитера, и немного приподнял девушку над землей. — Как я скучал, — шмыгнул он носом, и Мишель оторвалась от парня, обнимая его руками за щеки. Еще больше возмужал, починил очки, вытянулся, стал шире в плечах. В Гарри чувствовалась мужская сила, ореол надежности, который позволял всем сохранять веру даже в самый темный час; это можно было ощутить, лишь посмотрев в его зеленые до невозможности глаза. — Идем в дом, — спохватилась она, улыбаясь. Они устроились на диване в большой гостиной, и Мишель приманила к ним горячий шоколад, который как раз варила для самой себя. — Как ты? — спросил Гарри, обнимая руками кружку. — Я слышал про Мальсибера. Но не мог написать об этом. Мишель помрачнела и поморщилась. Малфой самый настоящий болтун. Больше года. Столько ей потребовалось, чтобы взломать магическую защиту его хранилища и книг, и только три недели назад Мальсиберу вынесли официальный приговор. — Его приговорили к Поцелую. — Ты навещала его? — Нет, — фыркнула Мишель. — Пожелала скорейшей смерти на расстоянии. — Так ему и надо, — кивнул Поттер. — У меня к тебе просьба. — Я уже поняла, — улыбнулась девушка. — Она хорошая или противозаконная? — Хорошая, — успокоил ее Гарри. — Ты знаешь, что Гермиона вернула память родителям? — Да, она мне писала, но в подробности не углублялась, — пожала плечами Мишель. — Есть одна проблема: они ее не простили. Темноволосая нахмурилась. — В каком смысле? — не поняла она. — Ну, мистер и миссис Грейнджер были рады Гермионе, но они не смогли вернуть то уважение к магии, которое у них было. А мы женимся. — Я слышала, — тепло улыбнулась Мишель. — Это чудесно, Гарри. — Гермиона очень хотела, чтобы отец провел ее к алтарю, — продолжил парень. — А он отказался, — догадалась она. — Да, — всплеснул руками Поттер. — Мерлин, это ужасно! — Они сказали, что саму свадьбу не пропустят, но магия слишком много у них отобрала, и они не готовы вести дочь в руки волшебника. Даже, если это я. — И что ты хочешь от меня? — вскинула брови брюнетка. — Сириус будет вести церемонию, Фред и Полумна станут свидетелями, но нам нужна еще одна подружка невесты. Тот, кто проведет Гермиону ко мне, передаст ее и благословит от имени родителей. Я знаю, ты способна на это. Прошло почти два года, — Гарри подался вперед и взял сестру за руку, — мы не можем быть в этот день без тебя, Шел, ты нам нужна. Нужна вся семья, понимаешь? Неужели ты не хочешь увидеть результат того, за что ты сражалась? — Я вижу его, — поджала она губы, — и он сейчас спит у себя в комнате. Поттер замолчал, бросив взгляд на лестницу. Как будто только сейчас вспомнил, что у него есть племянник, которого он за два года так ни разу и не видел вживую. — Ну уж нет, — тут же сказала Мишель, картинно нахмурив брови, — до свадьбы увидеть не дам! И я хочу приглашение на гербовой бумаге! Гарри расхохотался, почти облившись горячим шоколадом. — Я так по тебе соскучился. — Ладно, — Мишель по-деловому перебросила ногу, а потом внимательно посмотрела на парня, — расскажи мне все. Малфой, кстати, будет? — Да. Он — пара Полумны. — Оставлю на него Лукаса. — Значит, ты придешь? — взволнованно спросил Гарри. Мишель ласково улыбнулась и поправила очки на его переносице. — Платье бабушки Вальпурги залежалось в моем шкафу. 7 июня 2000 Гермиона стерла слезу, выкатившуюся из глаза, а потом провела рукой по белоснежной юбке и посмотрела на себя в зеркало, не зная, нужно ли ей улыбаться или же плакать. Платье было легким, из простой плотной ткани на греческий манер. Ее плечи покрывала специально сшитая, короткая белоснежная мантия, а руки покрывались мурашками из-за летнего ветра. Его помогала выбирать Полумна, которая, неожиданно для самой Гермионы, стала для нее одной из самых близких подруг. Да, Лавгуд все еще была со странностями, но теперь Грейнджер позволила себе расслабиться в ее присутствии, она слушала рассказы о таинственных существах, а иногда использовала настоящие научные факты, пытаясь как-то помочь девушке. Они с Полумной просто сошлись. За это время они смогли преодолеть все, что разделяло их раньше. Хотя, уложить себе волосы она не позволила. Просто выпрямила их сама, а потом накрутила аккуратными локонами и слегка накрасилась. Но на глаза просились горькие слезы. — Прости, дочка, но этот брак… Он тебе не нужен! Понимаешь? Эта магия столько у тебя отняла! Нас! Мы — твои родители, а ты стерла нам память! — Чтобы защитить вас! — И чтобы воевать за этого мальчишку? Мы ведь твоя семья! — Он тоже моя семья! Все они моя семья, и я люблю их. Пап, пожалуйста, это же моя свадьба! Ты всегда хотел отвести меня к алтарю! — Не к этому. Это не алтарь, это эшафот! Никогда! Родители отвернулись от нее. Пришли на свадьбу, но мама даже не пожелала заглянуть внутрь комнаты, в которой Гермиона собиралась, потому что позиционировала себя всего лишь одной из гостей. Не матерью, а гостьей на свадьбе знакомой. Они и приезжать-то с папой не хотели, но совесть не позволила пропустить такое событие. Гермиона осталась почти совсем одна. Даже к алтарю она пойдёт сама по себе. Гарри порывался поговорить с ними, но Гермиона не разрешила. Как не позволит им разрушить ее свадьбу. Миссис Уизли хотела проводить ее сама, но Джинни тогда перебила мать и сказала, что Гермиона и сама справится. Грейнджер не хотела провоцировать еще один конфликт, поэтому с мягкой и выдержанной улыбкой, которой научилась в Министерстве, отказала Молли и попросила ее занять переднюю скамейку. Рон и Джинни… это отдельная история. Они не хотел видеть эту парочку на свадьбе, но невежливо было бы просто так позвать всех Уизли, кроме них, поэтому пришлось подчиниться этикету. И вот она, невеста, стоит в свой самый счастливый день, но такая несчастная. А ведь Гермиона… — Ты такая красивая, — сказал ей знакомый женский голос, и гриффиндорка обернулась, ахнув от удивления. Мишель стояла, прислонившись к косяку, и ласково улыбалась. На ней было черное звездное платье бабушки Вальпурги, которое когда-то передал во владение племянницы Сириус. В тот же день он подарил Гермионе ее первое нарядное платье. На голове Мишель прибавилось седых прядей, но черные кудри снова опускались ей на живот, сейчас собранные на макушке в красивую и легкую прическу. — Невесте не положено плакать, ты же знаешь? — легко осведомилась Мишель, подходя ближе. По мраморному полу звучали ее каблуки. — Люди могут подумать, что тебя заставляют выходить за Гарри. — Невеста может делать все, что захочет, — усмехнулась Гермиона. — Ты что тут делаешь? — Я здесь, — сказала она, обнимая подругу, — потому что я люблю тебя, и потому что ты моя семья. Я отведу тебя к алтарю, а потом сяду около Ремуса и буду рыдать. — Но как же Лукас? — спросила Гермиона, хмурясь. — Он вместе с Драко на пятом ряду, развлекается, — отмахнулась Мишель. — Потом познакомитесь. — Я не знаю, — Гермиона вздохнула, — я как будто буду голой перед ними всеми. — Эй, — Мишель подвела ее к зеркалу и обняла за плечи, — ты концентрируешься на негативе. Сегодня большинство из них пришло, потому что они тебя любят и хотят, чтобы ты была счастлива. Ты такая красивая, Герм, ты сияешь. Не позволяй им это заглушить хотя бы на минуту, — темноволосая поправила ее мантию и грустно улыбнулась. — Ты выходишь замуж за любовь твоей жизни, чтобы провести с ним все отведенное вам время. Не у всех есть такая возможность. — Боже, — Гермиона приложила руку к губам, — Шел, я ведь даже не думала, я… — Я справилась с этим, — кивнула Мишель. — Ты знаешь, что я почти умерла в день, когда родился Лукас? — Гермиона покачала головой. — Я попала на ту сторону. Опять, — усмехнулась она, — и встретила там Тео. Гермиона опустилась на кресло, осторожно подбирая подол платья. — Он обрел покой. И он почти приказал мне проваливать обратно. Тео хотел бы, чтобы я была счастлива. Настоятельно посоветовал мне найти другого мужа, буквально ором. Вряд ли я смогу и вряд ли стану счастливой, но я обрела покой, который не снился мне в школьные годы, и я рада, что воевала за это. Я воевала за Гарри, за тебя, за Сириуса, за отца, за Ремуса, за Фреда и Джорджа. За Тео. И за своего сына, — Мишель потянулась и взяла Гермиону за руку. — Война закончилась, позволь себе стать счастливой. Гермиона поджала губы и улыбнулась, стирая слезы. Мишель всегда знала, что сказать. За раскрытыми дверями, покрытыми мороком, послышалась скрипичная мелодия, и девушка подорвалась на месте. — Пора, — объявила она, и в карих глазах загорелся тот самый огонь, который никогда не угасал. — Отлично, — Мишель покачала палочкой, — это магическая свадьба? — Несомненно. — Хочешь появиться под падающие с неба лепестки белых роз? — Черт, да! — Супер, — игриво хихикнула Мишель. Она взмахнула палочкой, пока их никто не видел, и Гермиона ахнула. Тысячи лепестков кружились по периметру церкви, в которой они с Гарри собирались жениться. Сириус, в костюме, стоял гордый и довольный. Мишель взяла Гермиону под руку и посмотрела на нее, улыбнувшись. — Я не хочу быть одна, — вырвалось у Грейнджер. — Ты станешь Поттер, — фыркнула Мишель, — и ты лучшая из нас. Ты никогда не была одна. И больше никогда не будешь! — Спасибо, что ты здесь. — Не пропустила бы ни за какие деньги мира, как Сириус пытается изображать священника. Гермиона хихикнула, и они шагнули вперед. Гости обернулись на них, и большинство ахнуло. — Мне кажется, все больше хотели увидеть тебя, — пробормотала Гермиона, ловя в руку лепесток. — Да плевать, сегодня твой день, — и улыбнулась, а потом чуть тише прошептала. — Не смотри в пол, смотри только на него, потому что это все, что имеет значение. А я прослежу за тем, чтобы ты не упала. И это было то, чем Мишель занималась долгие годы, воюя вместе с ней, Гарри и Роном. Смотрела, чтобы они не упали. Вместе с невестой они прошли вперед, к улыбающемуся и счастливому жениху, который не мог оторвать глаз от Гермионы, от того, насколько красивой она была. Вокруг них кружились опадающие лепестки, и Гермиона была похожа на фею в этом богатом царстве природной и естественной красоты. Она будто парила. Шла неспешно, но не смотрела себе под ноги, доверяя поддержку Мишель. Грейнджер видела только Гарри, она видела его глаза и, казалось, вовсе не могла от них оторваться. И вряд ли когда-то сможет это сделать. Не теперь. Наконец, девушки приблизились к жениху, и Мишель, обняв Гермиону, вложила ее ладонь в руку Гарри. — Присматривай за ним, — весело попросила она, подмигивая Поттеру. — Как и все годы до этого, — кивнула Гермиона, и Мишель отошла в сторону, присаживаясь на отведенное ей место около Ремуса. Сириус откашлялся, все еще немного выбитый из колеи пришедшей на свадьбу гостьей. — Так, давайте начнем. Дамы и господа, леди и джентльмены, те, кого мы рады видеть и те, кто мог бы и не приходить, Малфой, я тебе говорю… — Иди ты! — крикнул в ответ Драко, и Полумна, стоящая около Гермионы в красивом платье, показала ему кулак. Церковь наполнилась теплым смехом. — Сегодня мы собрались, чтобы сочетать браком Гарри Джеймса Поттера и Гермиону Джин Грейнджер, которые служили друг для друга светом долгие годы, даря надежду всем нам. Как сказал один великий человек, — улыбнулся Сириус, — счастье можно найти даже в самые темные времена, если не забывать обращаться к свету. Малфой издал неприличные звуки, и Махони обернулась на него. Блондин подмигнул. — Гарри, — голосом, будто он сейчас заплачет, сказал Бродяга, — берешь ли ты Гермиону Джин Грейнджер в законные му…жены, — послышались смешки, — обещаешь ли ты любить ее и защищать, клянешься ли ты, что всегда будешь рядом и будешь ее опорой, пока смерть не разлучит вас? Мишель стерла слезу. — Да, — на вздохе ответил Гарри. — Гермиона, берешь ли ты Гарри Джеймса Поттера в законные… — Жены? — громко спросил Джордж с другой стороны, и все рассмеялись. — …мужья, — не обратил на него внимания Сириус, — обещаешь ли ты любить его и вытаскивать эту героическую задницу из неприятностей каждый раз, когда он туда полезет, клянешься ли ты, чтобы всегда будешь рядом и будешь опорой, пока смерть не разлучит вас? — Да, — отчеканила Гермиона, улыбаясь. — Тогда, — Сириус взмахнул палочкой, и их руки оплела лента, — властью данной мне магией, Министерством, а также присланной кое-кем не совсем законной справкой, купленной где-то в Лютном переулке… Гарри не постеснялся закатить глаза и недовольно посмотреть на Мишель. Она лишь развела руками. — Я объявляю вас мужем и женой! — лента вспыхнула, связав их священным магическим браком навсегда, а потом исчезла, рассыпавшись роем золотистых бабочек. — Целуй ее, Поттер! Гарри с готовностью притянул к себе Гермиону, обвил ее тонкую талию и крепко поцеловал. Все вскочили со своих мест, обнимаясь и плача, хлопая в ладоши. И Мишель огляделась, смотря на всех пришедших. На счастливых и спокойных, на веселых, радостных, плачущих и смеющихся. И что-то в ее душе успокоилось навсегда. Кажется, это было горе. Люпин обнял ее за плечи, потрепав по руке, и они направились за молодоженами в шатер, где и будет основное празднование. Шатер был гораздо больше, чем тот, где праздновали Билл и Флер, пусть гостей было немного меньше. Родственники, друзья, пара преподавателей, коллеги Гермионы, весь Орден и весь Отряд Дамблдора. Мишель стояла около Ремуса, щурясь и строя Тедди смешные физиономии, когда к ним приблизился Сириус. За его спиной шли Регулус и кто-то еще, кого Мишель не сразу увидела. Люпин поспешил отойти ненадолго. — Ты могла бы и написать, — сказал он, крепко обнимая племянницу. — Я думал, что поседею там. — Ну, — она улыбнулась, — ты же знаешь, я люблю эффектные появления. Около Сириуса стояла светловолосая, немного загорелая женщина в персиковом платье. Она смущенно смотрела на их объятия, но тут же расслабилась, когда Блэк обнял ее за талию. — Мишель, позволь представить тебе, Мэдисон. — Я рада встрече, — искренне сказала брюнетка, пожимая крепкую, но нежную ладонь. — Наслышана. — Для меня большая честь познакомиться с тобой, — прощебетала Мэдисон, и Мишель уже приготовилась к вопросам, но их не последовало. — Сириус много о тебе рассказывал. — Все наврал, — хохотнула она. — Я не давал ему лгать о тебе, — Гарри и Гермиона, красивые и счастливые, приблизились к ним, чтобы обменяться приветствиями. — Ты, кажется, обещала мне кое-что. — Точно, — смущенно улыбнулась Махони и обернулась. — Малфой, идите сюда! Драко приблизился к ним, и девушка не смогла сдержаться, сердце пропустило удар, как бывало всегда, когда она видела сына. На плечах блондина сидел одетый в милый костюм Лукас, вцепившийся пухлыми пальчиками в волосы крестного. Он гудел и с интересом рассматривал все с высоты, на которой раньше никогда не бывал. — Мама! — воскликнул он, заметив Мишель, и та рассмеялась. — Мама, я великан! Она протянула руки, забирая сына с плеч друга, а потом прижала его к груди. — Пора тебе познакомиться с дядей, Люк, да? И с крестной, и с дедушками? — она указала на Гарри с Гермионой, и мальчик застенчиво спрятал лицо в материнской шее. — Он стеснительный, — кивнула Мишель. — Но любит сидеть на чужих руках. И она передала мальчика Гарри. Тот, будто обращаясь с хрустальной вазой, прижал малыша к себе, и уже спустя пару мгновений Лукас схватился за его очки, весело смеясь на руках незнакомца, который ему нравился. — Ну вот, — фыркнул Малфой. — Еще один поклонник. — Мой любимый фанат, — радостно сказал Поттер. — К слову, — Мишель поправила на сыне рубашку, — у этого фаната до сих пор нет крестной матери, — она невзначай покосилась на Гермиону, которая держала Лукаса за ручку. Гермиона заморгала глазами, а потом нахмурилась. — Ты все еще этого хочешь? — А что за это время успело случиться? — не поняла Мишель. — Ты теперь жена моего брата, Герм. У тебя точно нет выбора. — Мы типа тоже женаты теперь, Грейнджер, — кивнул ей Малфой, и они весело рассмеялись. Поттер показал Драко кулак. Ведущий, которого Гермиона и Гарри попросили развлекать гостей, объявил танец молодых, и пара переглянулась. — Ты же не уедешь сразу после свадьбы? — почти испуганно спросила у нее Гермиона, резко подняв голову. — Нет, — покачала головой Мишель, забирая сына. — Остаюсь у Малфоев, пока не закончу дела. Потом вернусь. — Но зачем? — воскликнул Гарри. — Ну как же, — пожала плечами Махони. — Пора снимать с домика чары защиты, подключать камин к сети, чтобы вы все могли навещать меня. И еще меня ждет пара встреч с Кингсли, надо обсудить… — она замялась, решив пока что не рассказывать о том, что планировала целый год. — Много дел, в общем. На лицах молодоженов показались улыбки. — Ты снимаешь чары? — Ага. Валите танцевать, пожалуйста, — попросила их Мишель. Когда они ушли, к Лукасу приблизился Сириус. — Красавец, — проворковал он, позволяя маленькому Нотту тянуть себя за волосы. — Я буду твоим самым любимым родственником. — И думать забудь, Блэк, — прокаркал Малфой, все еще смотрящий на ребенка. — Я его любимчик. — Роди своего, моего не трогай, — расхохотался Сириус, пощекотав Лукаса, и тот весело подпрыгнул. — Риус! Риус! — Он уже мое имя запомнил! — показал язык Блэк. — Это не твое имя, — покачала головой Мишель, оборачиваясь. — Риус! Риус! Лукас, активно поерзав на руках мужчины, протянул руки вперед, и Люпин с удовольствием взял мальчика на руки, позволяя тыкать себе в щеку. — Вот его любимый родственник, — могильным тоном произнес оскорбленный Малфой. Ревнивец. — Естественно, я его любимый родственник! — возмутился Люпин. — Как меня можно не любить, да? — Потанцуй со своей девушкой, Драко, — попросила его Мишель. — Люк никуда не денется. — Ну да, — и он ушел, смерив Люпина подозрительным взглядом. Мишель покосилась на Регулуса. Тот был бледен. Смотрел на внука не живой, не мертвый, а так, будто не знал, что с ним делать. Махони вдруг вспомнила, что у него не было опыта в общении с настолько маленькими детьми, и Блэк понятия не имел, что с ними делать. Ее рождение, как и взросление, он не застал. Заметив ее взгляд, Ремус вернул Лукаса матери, а потом невзначай завел разговор с Сириусом и Мэдисон, вынуждая их ненадолго покинуть семейство. Мишель поджала губы, погладила сына по голове, а потом посмотрела на отца. Тот потупил взгляд. — Хочешь подержать его? — вырвалось у нее, и Регулус вскинул голову. В тот раз, когда он только узнал о дочери, он пытался делать шаги навстречу, сколько бы Мишель его не отталкивала. Сейчас пришло ее время мириться и восстанавливать этот рухнувший мостик, поэтому девушка чуть улыбнулась уголками губ. — Д-да, — нервно кивнул он, а потом осторожно, словно брал в руки хрусталь, обнял ребенка. Лукас вцепился в его волосы, несколько мгновений настороженно рассматривал лицо, почему-то похожее на материнское. Он посмотрел на Мишель, потом опять на Регулуса, потом снова на Мишель, потом на Регулуса и громко и весело засмеялся, продолжая вертеть головой. Пытался уловить, почему мама так похожа на этого мужчину. — Дедушка? — взвизгнул он. — Деда! Мишель закрыла рот руками. Она не видела раньше на лице родителя подобной улыбки. Такой мягкой, нежной. Регулус взъерошил темные кудри внука и рассмеялся вместе с ним. Вернее, он улыбался так один раз. Когда Мишель впервые сказала ему «папа». — Настоящий Блэк. — Я думаю, он больше Нотт, — покачала головой Мишель, делая шаг вперед. — Возможно, — кивнул Регулус. — Но все равно он Блэк. Махони закатила глаза. — Так, отдай ребенка, — протянула она руки. — И не подумаю. Это мой внук! Иди развлекайся! — отмахнулся мужчина, не отдавая внука. — Регулус! — Отец! Автоматом брошенные фразы заставили их замолчать, и Мишель дрогнула, но он мягко ей улыбнулся. Впервые с Визенгамота в его глазах она видела тепло, с каким он смотрел на нее еще до битвы за Хогвартс. — Иди отдохни, я за ним присмотрю. — Спасибо, папа. Блэк довольно кивнул, и девушка, привстав на носочки, быстро обняла его, а потом поспешила раствориться в толпе. — Ну что, — Регулус перевел взгляд на Лукаса. — Что ты знаешь о Блэках? — Мама — Блэк, — авторитетно сказал Люк, дернув мужчину за волосы. — Да, что ж, — Регулус двинулся к столу, — род Блэков берет свое начало с… 3 сентября 2000 Министр Кингсли чуть сглотнул, двигая к себе бумаги. Если в магической Британии и был человек, который по-настоящему его пугал, то это определенно была Мишель Нотт, сейчас так лукаво смотревшая на него своими серыми глазами, похожими на глаза ее отца. За два года, прошедших с битвы за Хогвартс, Мишель определенно вернулась в облик прежней себя, наводившей на него ужас еще в подростковый период, когда не гнушалась никакой магии, чтобы защитить дорогих ей людей. Хотя, отрицать очевидной было нельзя, бывшая Махони изменилась. После родов она слегка округлилась, исчезли острые плечи, остались выпирающие ключицы и нежные, тонкие запястья. Остались и седые пряди в чернильных волосах, и ехидный оскал улыбки, и прищур лисьих глаз. Она носила теперь черные джинсы, ставшие популярными, черное пальто и шелковые рубашки. Мишель Нотт стала женщиной в свои девятнадцать лет, и она была значительно младше него, но Кингсли все еще вздрагивал, когда взгляд ее глаз обращался к нему. Сейчас Мишель была известна не только своими деяниями, о которых слагали легенды, но и тем, что ей удалось издать книгу Дамблдора, оставленную в наследство. Доработанную и правдивую, о тайнах защитной магии, скрытой в природе самих вещей вокруг. А две недели назад она выступала на симпозиуме, представляя другую работу, написанную ей самой лично. О разнообразии воздействия Круциатуса и о всех его отличительных чертах. Кингсли мог поклясться, что пока она говорила, волшебники потели и седели, но смотрели с благоговейным ужасом. — Ты уверена в этом? — спросил Кингсли, занеся руку с пером над договором. — Я много готовилась к этому, — закатила глаза Мишель. — Я знаю, что делаю, поверь. — А Лукас? — нажал министр. — Я не буду бросать сына, — отмахнулась Нотт. — И эта школа не будет обучать до вечера. Только курсы. Да и людей там будет не так много. Я уже говорила с некоторыми семьями, мне прислали письма из Дурмстранга, из Колдовстворца — они хотят участвовать, и я не буду их останавливать. Геллерт хотел бы, чтобы его магия продолжала жить. — Ты понимаешь, какой силой хочешь наделить студентов? — подался вперед Кингсли. — Открой четвертую страницу, — сказала Мишель. — Давай, открой. Она не укусит. Кингсли нахмурился, вчитываясь в сложнейшую последовательность заклинаний и рун, которые Мишель собиралась накладывать на студентов. — Я не до конца понимаю. — Магию можно закодировать, — кивнула Махони. Он не мог обращаться к ней по фамилии мужа. — И я могу закодировать ее на определенные действия. Эти заклинания просто не будут действовать во зло. — А снять эту последовательность? — Никто не сможет, — покачала она головой. — Только добровольно отданная мной кровь, которую кто-то получит при моем полном понимании и согласии, без шантажа, способна снять заклятие. Я долго над этим работала, поверь, это действует. — Кого использовала, как подопытного кролика? — хохотнул Кингсли. — Ну, Гарри и Гермиону я пока что не трогаю. Сириус согласился. — Я думал, он не поддержит это, — фыркнул министр. — Он пока не знает, я сказала, что это научный эксперимент, — улыбнулась Мишель. — Двойное дно, помните? — Как уж тут забыть, — скривился Кингсли. — И ты думаешь, что они не будут против? — Мерлин великий, — всплеснула руками Мишель, — я же не собираюсь обучать убивающим заклинаниями. Темная магия разнообразная, я это знаю. Она полезна в медицине, в строительстве, во многих областях, Кингсли, она не только творит зло, но и подначивает добро. И я это понимаю! — Ладно, — сдался министр. В конце концов, они обсуждали это не первый месяц. И подписал бумаги. Мишель удовлетворенно вздохнула и чуть потянулась на стуле. Теперь пора было браться за работу, если она хочет, чтобы Академия Темных Искусств в Нурменгарде начала свою работу уже к первому сентября следующего года.