с любовью, тьма

Эмма тщетно пыталась заснуть, переворачиваясь то на живот, то на бок. Она укрывалась простынёй и снова сбрасывала её с себя в порыве раздражения. Всё казалось таким исступляюще неудобным: ночная сорочка перекручивалась вокруг тела, подушка была горячей и слишком жёсткой, а лунный свет слишком сильно освещал комнату. Наконец, Эмма бросила эту неуспешную попытку заснуть и села на кровати. Она прекрасно понимала, что подушка на самом деле мягкая, лунный свет красиво теряется в занавесках. Дело было совсем в другом. Запустив тонкие пальцы в волосы, Эмма вновь прокрутила в голове тот разговор с Балдуином. Разговор о его несостоявшейся свадьбе и горе-невесте. Беззвучно закричав, запутавшаяся в собственном отчаянии, в бесконечной лжи, девушка хотела лишь одного — поговорить с Балдуином. Ей хотелось честно всё ему рассказать и попросить прощения за причинённую боль. Но как завести этот разговор? «О, помнишь, ты рассказывал о своей невесте, которая убилась, узнав, что станет твоей женой? Так вот это была я, прости», — горько сымитировала в своей голове реплику Эмма. Эмма также вспомнила об Элеоноре. «Всегда невеста, никогда — жена» — проскользнула в её голове странная мысль. Как же она любила эту девушку. Эту отчаявшуюся отчаянную, смелую, до боли красивую. Эмма слишком скучала по Элеоноре. Сейчас же она считала себя лишь тенью былой принцессы. Собравшись с духом, Эмма надела повседневное платье, — для прогулки по замку в ночнушке она ещё недостаточно потеряла стыд — и двинулась, преодолевая тревогу и внутреннее чутьё скорых слёз своих, вершить прогулку под крышей замка, и лишь луна была ей свидетельницей. Эмма устала ото лжи. Ей хотелось хотя бы в отношениях с любимым Балдуином иметь оплот искренности и честности. …Но Эмма понимала, что король никогда не простит ей ту боль, что она причинила ему пять лет назад. Тот случай слишком сильно ударил его по самолюбию. Тихо шагая по коридору, она незаметно для себя почти дошла до покоев короля. Охранники сладко спали, сидя на полу и положив головы на каменную стену. Эмма собиралась повернуть назад до своей комнаты, но чья-то рука закрыла ей рот и уволокла за угол. — Что ты задумала, проказница? — наигранно шутливо, но очень угрожающе прошептал незнакомец. Его лохматые чуть рыжеватые волосы свисали спутанными, сальными прядями по щетинистым щекам небольшими завитушками. Шёлковый балахон оранжевого цвета был совершенно не его размера, да и смотрелся странно. На секунду Эмма подумала, не страдает ли он болезнью, при которой человек не различает цвета? Но нет, помимо цвета в его одеянии было отвратительно абсолютно всё. Этот человек внушал ей какой-то животный страх и отвращение, и она пока не могла понять истинной причины. — Задумала? Я просто не могу заснуть, — честно ответила Эмма. — Да ну? И поэтому решила заглянуть к королю? Эмма молчала, чуть приподняв голову, стараясь держать лицо перед этим незнакомцем. — Я знаю, знаю, что ты втрескалась в него, — ехидно прошептал рыжий человек. — С чего такие выводы? — Весь дворец гудит о том, что вы прелюбодействуете! — Мы ничем таким не занимаемся! — возмутилась сплетням Эмма. — Да мне всё равно, чем вы там занимаетесь, — честно признался человек. — Но помни: он никогда не будет твоим! Эмма снова ничего не ответила, понимая: он говорит горькую правду. Ей никогда не стать невестой Короля Иерусалима. — Но во дворце полно других мужчин, — сально улыбнулся мужчина, кладя руку на талию девушки. Эмма попыталась скинуть руку наглеца, но лишь разозлила его. — Ну что ты нашла в нём? Он же гниёт снаружи! — не унимался мужчина. — А ты давно сгнил внутри! — парировала Эмма, пытаясь скинуть с себя тяжёлые грубые руки, которые успешно пытались облапать её. — Ну чего ты ломаешься, девчонка? — Приторно шептал незнакомец, перемещая крупные ладони с громоздкими кольцами с худой талии Эммы до её бёдер и обратно. — Как ты обычно делаешь королю приятно? — пошло спросил рыжий человек, — сделай так же и мне. — Попросил уже почти возбуждённый мужчина. Он крепко сжал худые запястья девушки и приспустил платье с её левого плеча. Эмма сморщилась от омерзения: отвратительный, грязный, пошлый незнакомец раздевает её, и кто знает, что ждёт её дальше? Дальше платье спускаться не хотело, молча отстаивая честь хозяйки, и рыжий человек резко дернул его вниз, разрывая ткань и оголяя ключицу и верхнюю часть груди девушки. Эмма зажмурилась, позволяя слезам течь по её щекам. Ей хотелось абстрагироваться от ситуации, перемотать время на час вперёд или назад, слушая своё сердце и не совершая эту злосчастную прогулку. Но что она могла сделать прямо сейчас? Зачастую у людей есть несколько видов реакций на опасность. Люди с первым и вторым типами руководствуются заповедью «Бей или беги!». Это люди, способные принимать спонтанные решения под воздействием адреналина. Хороший вариант, способный спасти Вам жизнь. Или хотя бы, оказавшись на Небесах, Вы пожмёте плечами и хмыкните: «Ну, я хотя бы попытался». Скорее всего, Вы выиграли и выжили. Третий же тип превращается в восковую фигуру, замирая. Разум этих людей застилает плотный слой ваты, не давая трезво оценить ситуацию и размышлять. Плохой вариант, способный погубить Вас. Конечности перестанут Вас слушаться, станут слишком тяжёлыми, а ходить по земле будет сложнее, чем если бы к Вашим ступням привязали гири. Вы совершенно точно проиграли. Эмма относилась к третьему типу. Не повезло, не правда ли? Ей было страшно: она знала, что мужчина возле неё гораздо сильнее, выше и авторитетнее; ей было мерзко: от этого липкого взгляда хотелось отмыться, а следы от старческих рук хотелось выжечь огнём. Старик целовал её бледное плечо, пока она пыталась отпихивать наглеца ногами. Но казалось, он даже не замечал этого акта сопротивления. Рядом с этим мужчиной резко обострилась её боль в груди и голове. В один момент в глазах у девушки стало темнее, а в носу защекотало. «Почему сейчас?..» — мысленно запричитала Эмма, ведь момент сейчас был отнюдь не подходящий. Эмме хотелось лишь одного: оказаться в объятиях Балдуина. Вселенная будто услышала, как Эмма мысленно взвыла о помощи, и из-за угла, словно ангел в белом одеянии, появился Балдуин с заспанными стражниками. Король был облачён в наспех надетые белые одежды и держал в руке длинный посох. В соннном взгляде короля ясно читались недовольство от пробуждения и лёгкое непонимание происходящей ситуации. Ведь то, что он увидел, никак не укладывалось в его сознании. Бледная, перепуганная до смерти девушка с надорванным платьем была прижата к стене и истекала кровью, пока Рено де Шатильон грубо удерживал её за талию и шептал ей что-то на ухо. Чуть завидев стражу и Правителя, Рено отпрянул от Эммы и виновато пролепетал: — Ваше Величество! — де Шатильон наклонился при виде своего Хозяина. — Соизволите объяснить, что здесь происходит? — строго спросил Балдуин, и Эмма испугалась ещё больше. Она пыталась унять дрожь в руках, но её тело больше не слушалось её. Она понимала, что сейчас всё вроде бы в порядке, но как это объяснить организму? Холодные руки, сломленные дрожью, вытирали кровь, что не хотела останавливаться. Девушка отвернулась от короля и его стражников, пытаясь привести себя в порядок. «Всё хорошо, Эмм, он больше тебя не тронет, ты в порядке…» — пыталась успокоить себя девушка. — На колени, — тихо приказал король. — Ваше Величество… — пытался умилостивить правителя Рено, но повиновался. Балдуин замахнулся белым узорчатым посохом. «Но что сейчас сделает король со мной? Вдруг он подумал что-то не то?» — новая волна тревоги накрыла Эмму своими водами, не давая вздохнуть полной грудью, которая словно горела огнём по непонятной причине. Первый хлесткий удар пришёлся Рено по скуле, разбивая её в кровь и заставляя того вскрикнуть от острейшей боли. Второй удар не заставил себя ждать и лëг на предплечье мужчины, болезненным эхом растекаясь по кости и нервам. Третий удар заставил плечо чиновника изнывать от боли, а мужчину — болезненно крякнуть. — Спрошу ещё раз, — продолжил Балдуин, чуть запыхавшись и оглаживая кончиком трости покалеченную скулу Рено, — что здесь происходит? Эмма не могла не отметить для себя, что Балдуин в этот момент выглядел просто потрясающе: он — Король Иерусалима — только проснулся, и тут же бросился защищать свою девочку, избивая до крови того, кто хотел причинить ей вред. Его грудь, облачëнная в белый наряд, вздымалась от глубоких вдохов мужчины, и Эмма находила это… красивым. Он — её герой. — Мы-мы кое-что не поделили, но уже всё уладили, — пытался оправдать себя Рено. — И что же вы не поделили? — притворно заинтересовался король, прекрасно понимая, попытку чего он только что видел. Рено повернулся к Эмме, которая немного привела себя в порядок, хоть и выглядела, больше смахивая на ходячий труп. Эмма жаждала сказать много вещей. Она хотела закричать о том, что этот мужчина её откровенно пугает; о том, что он пытался её изнасиловать; о том, что он клеветал на короля. Да хоть о том, что его одежда выглядит как мусорный мешок! Но она вымученно и сухо сказала лишь: — Всё в порядке, мы уладили все недоразумения. Рено хищно улыбнулся сквозь боль, взглядом говоря: «Послушная девочка». Эмма вернула ему взгляд, полный отвращения, плюнув рядом с ним. Балдуин лишь озадаченно нахмурил каштановые брови, абсолютно не ожидая такого ответа, да ещё и от Эммы. Где же её бесстрашие перед лицом противника? В день их первой встречи она всадила крюк в глаз его стражника! Где хоть что-то, кроме болезненного подчинения? И что означал её взгляд и плевок для Рено? — В темницу, — коротко скомандовал король своим стражникам, указывая на Рено. Мужчины покорно поклонились и увели пленника. — Что с тобой происходит? — Спросил Балдуин, подходя ближе к Эмме и покачивая тростью. Эмма напряглась и попыталась прижаться к стене, что сразу же заметил Балдуин. Она знала, что он не причинит ей боли. Нет, не знала, она ни в чём не была уверена в эту секунду. Просто позвольте ей тихо уйти. Балдуин выглядел очень рассерженным, ещё и эта трость в руке… Меньше всего хотелось гневить его сейчас. — Лучик мой, ты же знаешь, что я не сделаю тебе больно? — недоверчиво спросил король. — Да, прости, я просто… — Эмма отошла от стены, всё ещё с тревогой во взгляде тëмных глаз. Балдуин решил, что самым правильным решением в данной ситуации будет попытаться успокоить девушку и, разумеется, поспать. Утро вечера мудренее, к тому же, пытаться выудить из Эммы ответы, пока она встревожена, — дело с маленькой вероятностью успеха. — Лучик, доверься мне, пожалуйста, — небесно-голубые глаза освещались тёплым светом факела и добрыми намерениями короля. Король подал девушке руку без перчатки. — У тебя глаза Рая, у меня — очи преисподней, как мы только сошлись? — едва различимо в ночной тишине усмехнулась Эмма. Она осторожно вложила свою перепачканную в крови ладонь в мягкую, чуть шершавую от жутких шрамов руку Балдуина. «Ей не мерзко меня касаться» — тёплая мысль в очередной раз согрела короля. Каждое новое добровольное касание Эммы его шрамов или неидеальной кожи пугало его, ведь он ожидал одного — она отпрянет. Но девушка каждый раз то целовала, то гладила его изъяны. Как и сейчас — она крепче сжала руку Балдуина и переплела их пальцы. Король ответил на этот милый жест дамы и притянул её к себе, крепко обнимая. Невинная близость невольно заставила Эмму вспомнить Рено. — Хочется вымыть кипятком каждое место, где он касался меня… — тихо поделилась Эмма. — Хочешь, я зацелую все эти места? — в шутку предложил Балдуин и прикусил язык. Как только он сказал эту фразу, ему показалось, что он перегнул палку и повёл себя… как Рено, думая лишь об одном. Он ведь просто хотел поднять Эмме настроение, как делал это раньше, но не подумал: а удачный ли это момент? Не перешёл ли он грань? Король хотел извиниться в момент, когда Эмма отстранилась. — Глупый, — лишь смущённо улыбнулась Эмма, качая головой. «Балдуин такой… такой Балдуин» Но ей определённо становилось легче. В присутствии любимого человека все тревоги и проблемы растворялись как сахар в горячем чае. Он помогал ей почувствовать себя в безопасности, так спокойно и безмятежно, а его дурацкие шутки казались самыми смешными на свете. Всё ещё держа Эмму за руку, он повёл её в свои покои, что находились совсем близко. Дойдя до порога, девушка чуть вздрогнула, замирая в нерешительности. — Лучик, солнышко, Эмма, — нежно позвал Балдуин, подойдя ближе. Сердце Эммы забилось быстрее от странной тревоги, хотя она знала — ей не причинят вреда. — Я просто хочу убедиться, что с тобой будет всё хорошо этой ночью, — шептал король, поглаживая блондинку по её светлым волосам. — Ммм… — выдавила из себя Эмма, чуть нахмурив брови. Она положила свою окровавленную руку на предплечье Балдуина, прикрытое белым шёлковым одеянием. Король не обратил внимания на бордовые пятна, появившиеся на его царской одежде. Всё, что было сейчас действительно важным, стояло перед ним, облачённое в тревогу. Он хотел снять с неё груз печали, освободить её от оков страха. Ему нужна была лишь её вера. — Если что — я не держу тебя. Могу приказать слугам сопроводить тебя в твои покои, — продолжая нежно гладить девушку по голове, уверил Балдуин. — Нет, не надо, я хочу остаться, — сонно сказала Эмма. После пережитого стресса или тревоги иногда наступает момент полного расслабления, когда нам кажется, будто мы хотим спать или просто очень устали и вымотались. Особенно, если за окном глубокая ночь… — Тогда пошли ложиться, — мысленно обрадовался Балдуин и повёл девушку в сторону кровати. Эмма останется с ним на всю ночь, и он будет уверен, что с ней всё в полном порядке. К тому же, любимая девушка будет спать рядом, и ему самому не будет так одиноко на его огромном царственном ложе. С ним ещё никто не спал на одной кровати, этот опыт обещал быть… необычным. Балдуин посадил уже полусонную Эмму на кровать и попросил её не ложиться. — Но я хочу спать, — устало запротестовала Эмма. — Потерпи чуть-чуть, Лучик, — уговаривал Балдуин, нагнувшись над своим столиком с медикаментами. Найдя кусок чистого бинта, он смочил его чем-то без запаха «Раз не пахнет — значит, вода» и подошёл обратно к Эмме. Почувствовав мужчину возле себя, она прислонила свою голову к животу короля. От Балдуина так вкусно пахло благовониями, и он был такой тёплый и удобный, словно свежевзбитая перинка. Мягко улыбнувшись, Балдуин положил одну руку на макушку Эммы, а второй начал аккуратно вытирать засохшую кровь с её лица. Недовольно щурившись от холодного и мокрого бинта, Эмма не останавливала действия короля. Очистив лицо девушки, Балдуин опустился на корточки возле Эммы. Девушка смотрела на такие прекрасные, полные любви глаза, в которых она, помимо обожания, прочла скорбь. Она подумала, что ей показалось, но Балдуин протёр бинтом оголённое плечо Эммы, куда её целовал Рено, и поправил ей платье. — Прикажу принести тебе несколько новых, а для этого мы разожжëм самый горячий костёр, — рассуждал вслух Балдуин. От этого контраста действий двух людей Эмма впала в задумчивость. Один человек разорвал её платье, пытаясь добраться до желанной плоти. Другой — услышал слово «нет» и постоял за её честь. Ещё одна капелька любви к Балдуину капнула в чёрную душу девушки, и она нагнулась за поцелуем, чуть не потеряв равновесие, но король успел её придержать. Балдуин ещё не успел снять маску, поэтому девушка подарила любимому такой искренний и неожиданный поцелуй сквозь белую ткань. Она чувствовала тепло его губ, и ей вполне было этого достаточно. — Ты бы хоть предупредила, я бы снял маску, — улыбнулся король, заправляя непослушные золотые пряди за ухо девушки. — Целовать твою странную маску — тоже очень романтично, как по мне, — вяло пожала плечами Эмма и устало улыбнулась. — Что значит «странную»?! — игриво возмутился король, — она моя любимая! — Мы ещё поработаем над твоим вкусом, — ответила Эмма, зевая. Балдуин шутливо покачал головой и протёр ладони Эммы от бордовых потëков, даже сквозь маску чувствуя железный запах крови. Сполоснув руки из той же бутылочки, он увидел, что Эмма уже легла, удобно устроившись на подушке. Накрыв её покрывалом, он обошёл кровать и, оставив маску на прикроватном столике, тихо лёг рядом. — Обними меня, — пробурчало сбоку сонное создание. Мимолётная мысль пронеслась в монаршей голове: «Вот бы она всегда рядом лежала» Прогнав несбыточную мечту, он придвинулся ближе к Эмме и приобнял её, чувствуя приятное тепло её тела. — Пообещай мне одну вещь, — тихо попросил Балдуин. — М? — донеслось сбоку. — Если захочешь мне что-нибудь сказать, не делай это в последний момент. Молчание в ответ, и король решил, что Эмма уснула крепким сном. Вот только Эмма резко открыла глаза, и сон покинул её на эту ночь, позволяя разуму упасть в бездну отчаянных размышлений.