Анимаг

      Кабинет директора был округлой, просторной комнатой, полная еле слышных странных звуков. Множество таинственных серебряных приборов стояло на вращающихся столах — они жужжали, выпуская небольшие клубы дыма. Стены увешаны портретами прежних директоров и директрис, которые мирно дремали в красивых рамах. В центре громадный письменный стол на когтистых лапах, а за ним на полке — потертая, латаная-перелатаная Волшебная шляпа. Кабинет был заполнен разнообразными столиками с кручеными ножками, на которых умещались хрупкие серебряные приборы; одни постоянно трещали и звякали, другие пыхтели и выпускали струйки дыма. В то время здесь также нашли себе приют магические фолианты и рукописи, составившие личную библиотеку профессора Дамблдора, омут памяти и феникс по имени Фоукс. Естественно, каждый новый хозяин кабинета обустраивал его в соответствии со своим вкусом и потребностями. На данный момент в кабинете происходил серьезный разговор. Ведь, как Альбусу удалось выяснить, Гарри проявил заинтересованность в области анимагии. Похвальное рвение к новым знаниям. И к тому же, если он обучится анимагии, значит, будет больше доверять своему наставнику. А точнее, Минерве. Именно по этому, Альбус выслушав новость про Гарри и его тягу к новой области трансфигурации, сказал женщине, чтобы та продолжила обучать мальчика.       — Альбус, вы уверены? Ведь анимагия не всем может хорошо пойти на пользу. Многие волшебники не могли вновь восстановить своё человеческое сознание, когда сливались со своим внутренним зверем...       — Понимаю твои опасения, Минерва, но будь добра продолжить обучение. — с улыбкой ответил старик. Его взгляд был направлен на женщину. — Мальчик решил пойти по пути своего отца. Разве это не похвально?       — Похвально, но...       — Опасно. — закончил за коллегой Альбус.       Женщина лишь опустила плечи.       — Я прекрасно понимаю твои опасения, но думаю это последнее, что мы можем сделать для Гарри. Анимагия это часть воспоминания об его отце. И как нам известно, мальчик, очень сильно дорожит памятью о Джеймсе. Так почему мы должны мешать ему в этом стремлении?       Минерва опустила голову от нахлынувших на нее печальных воспоминаний. Как бы она хотела вернутся в прошлое, и попробовать убедить Джеймса и Лили уехать из страны или придумать другой план для спасения их жизни. Но, к ее сожалению, — это было невозможно.       — Хорошо, Альбус. Я продолжу обучать Гарри, анимагии.       — Вот и хорошо. — удолетворительно кивнул головой Альбус. — Думаю следует напоминать себе, что это делается все лишь из-за памяти мальчика об его отце.       Минерва согласилась и встав со своего места, направилась на выход из кабинета.       Альбус немного наклонившись вперед взял в свою руку свои лимонные дольки. Они помогали ему как то расслабится, что ли. Разместить свои мысли в голове по полочкам. И вот как раз таки, сейчас, ему следует подумать над ситуацией, что происходит в Хогвартсе. Наступил четвертый курс для Гарри. И что же в первую очередь он узнает? То, что по словам, Минервы, Гарри поступил как настоящий джентльмен. Он помог в тот дождливый день не только себе, но и своей лучшей подруги, Гермионе Грейнджер. При этом оставив Рона в стороне. На уроках Гарри показывает себя с лучшей стороны. От этого Альбусу приходилось выслушивать мнения своих коллег. Минерва была очень довольна своим львенком. Филиус же проявлял интерес к мальчику, особенно когда тот решил поговорить с профессором чар по поводу новых заклинаний для дуэли. Столько восторга было со стороны полугоблина, будто Гарри решил стать Мастером Чар. Хотя... вполне возможно, мальчик сможет добиться такого звания, если будет сильно стараться. Аластор так же высказывался хорошим мнением про Гарри. Тот сумел помочь своему однокурснику. Когда профессор ЗоТи решил показать четверокурсникам запрещенные заклятия. И это благородный поступок со стороны Гарри. И было вроде всё хорошо. Но до того момента, когда из кубка огня вылетело имя Гарри Поттера. Который стал четвертым участником Турнира. Альбус видел, как обращались к мальчику однокурсники. Язвительные замечания; игнорирование; оскорбление. Конечно, он не стал вмешиваться. Даже после того как к нему с этой просьбой обратилась Минерва. Женщине было очень больно наблюдать за таким развитием событий. Но, директор не вмешивался. И сказал своим коллегам поступить также как и он. То есть не вмешиваться. Как он предполагал, — это сделает характер мальчика крепче. Ведь на его судьбу выпала нелегкая задача. Альбус также знал и про то, что Гарри и Рон сильно поругались. И как видимо, их дружбе пришел конец. По крайне мере так многие считали, но директор был уверен, что совсем скоро они помирятся. Ведь столько всего вместе прошли. Не могли же лучшие друзья прекратить дружбу лишь из-за Турнира? Но как оказалось после первого тура, мальчики так и не помирились. Поэтому нужно было исправлять данную ситуацию. Вот только как? Вот в чем заключалась трудность.

***

      Гарри критически посмотрел на свое отражение. Свои непослушные волосы, он решил никак не трогать. Они предавали ему как шарм красоты. По крайне мере если верить девушкам, которые группками ходят за ним. Оправу своих очков, промучившись около двух часов, он все же трансфигурировал из круглой в прямоугольную. В спальне Гарри, Рон, Симус и Невилл облачились в праздничные мантии. Рон только смеялся над Гарри и отпускал различные едкие комментарии, пока собирался его бывший друг, но когда пришла его очередь переодеваться к началу праздника, Уизли совсем скис. От чего, на лице Гарри появилась ухмылка. Рон вертелся перед зеркалом в углу и с отвращением себя разглядывал. Не мантия, а девчоночий наряд! И Рон решился на отчаянный шаг: применил заклинание ножниц — пусть мантия походит на мантию. Не сказать, чтоб уж совсем ничего не вышло, кружева на воротнике и манжетах исчезли, только вот на манжетах от них осталась неряшливая бахрома. Но делать нечего, и Рон в таком виде поплелся в гостиную.       — Понять не могу как это ты заполучил самую красивую девчонку в Хогвартсе!— воскликнул Дин, увидев Гарри.       — Просто нужно хорошо знать своего партнёра, — ответил с улыбкой, Гарри.       Он наблюдал за тем как, Уизли выдергивал торчащие из манжет нитки. Гриффиндорская гостиная уже наполнялась участниками бала. На всех вместо обычных черных мантий — цветные. С того дня, Гарри и Флёр стали появляться вместе как можно чаще. К примеру чтобы обсудить загадку золотого яйца. Девушка как оказалась уже узнала в чем она заключается. И могла бы поделится с Поттером, но, сказала лишь, чтобы он сунул это самое яйцо под воду и послушал загадку. Вот такая хитрая особа. Только вот ученики Хогвартса решили для себя, что Гарри и Флёр ходят на свидание. И это их право так считать. До парня с волосами цвета самой темной ночи и изумрудно-зелеными глазами доходили такие слухи, что хотелось узнать, чем же всё закончится. По крайне мере, те, кто верил слухам, хоть не приставали к нему. К примеру, некоторые думали, будто Флёр совратила Гарри, потом о том, что он нашел способ, как покорить ее кровь вейлы и таким образом принудил к близким отношениям с ним. С Гермионой же всё было чуть сложнее. Как оказалось, девушка очень сожалеет о своем необдуманном действие. Но была упрямо уверена, что сделала всё правильно. Ведь Гарри не имел никакого права думать о ней такое! Будто она готова переспать с Виктором из-за того, что он всемирно известный ловец! Это не так. И к тому же, она пошла с болгарином только из-за того, что устала ждать приглашение от Гарри. Хотя сама новость о партнёрше, лучшего друга, удивило девушку. Малфой упражнял свое остроумие, но шутки были плоскими и в основном связаны с тем, что Гарри требуется каждый раз, чтобы поцеловать Флер трансфигурировать себе табуретку. Что в принципе было не удивительно. Парень сомневался, что Драко мог вот так легко упустить возможность попробовать «унизить» его перед красивой девушкой. Поэтому то, чего хотел добиться слизеринец, было в его стиле. Поттер действительно волновался перед балом. Ему не хотелось опозориться перед всеми тем, что не очень то хорошо умел танцевать. Конечно, учителем у него была Вальбурга. А вот партнером была девушка, которую Сириус нашел для обучения танцам своего крестника. И как бы смешно от этого не было. Но женщина твердо заставляла своего внука танцевать вместе с Викторией. Как же неловко чувствовал себя в тот момент Гарри. Пару раз он даже отдавил ноги девушке. Повезло, что у нее хватило терпения до того момента, когда парень наконец пошел в Хогвартс на четвертый курс. Да, у него начало хорошо получатся, но до идеала было еще далеко. Гарри иногда переживал из-за того, что подумает о нем Гермиона, прочитав все статьи в Пророке, но со временем его это стало волновать все меньше и меньше. Он, конечно же, все так же во время трапез смотрел на нее, но теперь объектом его наблюдений стала не подруга, а светловолосая француженка. Делакур всегда сидела с идеально прямой спиной, никогда не ставила локти на стол. Она в совершенстве владела столовыми приборами. Флер выглядела так, будто бы находилась не в Большом зале, а на приеме у самой королевы. Невилл тоже готовился к Балу так, будто бы от этого зависела его жизнь. Он каждый день по несколько часов репетировал вальс, если бы Лонгботтом приложил бы столько усилий в подготовке к урокам зелий, то быстро стал бы лучшем в классе. За несколько минут до выхода он все еще бурчал себе под нос: «Шаг вправо, поворот, два вперед…». Флер вместе с остальными студентами Шармбатона появилась безо всяких опозданий. Девушка была облачена в голубое, — чуть с синеватым оттенком, — струящееся длинное практически до пят платье. Талию обхватывал тонкий золотой поясок. Сверху платье было открытым и без рукавов. На плечи была наброшена легкая накидка. Делакур не стала обувать туфли на высоком каблуке. Юноша уверенно подошел к ней, поклонился и только затем поцеловал руку. Мадам Максим уже о чем-то разговаривала с явно нервничающим Хагридом. Запах его одеколона был настолько сильным, что Гарри поспешил как можно скорее проводить свою партнершу к дверям Большого зала, пока их одежда не напиталась подобными ароматами. Рон уже стоял чуть в стороне рядом с неумолкающей Лавандой, которой, казалось, было все равно, слушают ее или нет. Ей было важно только одно — говорить. Седрик Диггори горделиво стоял под руку с Чжоу. Виктор же пока был один. Он постоянно косился в сторону лестницы. Во всем его поведении читалось нетерпение. В красивой, медленно идущей девушке, чуть покачивающей бедрами при ходьбе, одетой в легкое, кажущееся совсем невесомым платье Гарри не сразу узнал Гермиону. Виктор сразу же бросился к ней. Он припал на одно колено и поцеловал руку девушке и только после это поприветствовал ее. Крам смотрел на нее с таким обожанием, что Поттеру на какой-то момент показалось, что это в роду у Грейнджер, а не у Флер были вейлы. Делакур не могла простить своему партнеру того, что он засмотрелся на другую девушку, и прикрыла ему ладошкой глаза и шепнула на ушко:       — Я ещё не слышала свои комплименты сегодня.       Гарри мягко отстранился.       — Ты же им все равно не поверишь, — мягко улыбнулся он.       — Для тебя я сделаю исключение, — уверенно заявила девушка.       Поттер смущенно потупился.       — Ты сегодня очень красива и мне очень нравится, что ты распустила свои волосы…       Гарри посмотрел на девушку, и увидел, что она была довольна услышанным.       Когда наконец-то открыли двери Большого зала, Гарри почувствовал облегчение. Флер ловко подхватила его под локоть и, горделиво приосанившись, уверено зашагала с Поттером. Блеснуло несколько вспышек колдокамер, со всех сторон начали раздаваться вскрики и редкие аплодисменты. Зазвучала музыка. Юноша глубоко вздохнул и положил одну руку на талию Флер, а другую ей на плечо. Он Гарри Поттер, тот, кто победил Волан-де-Морта, когда ему было чуть больше года, он сумел выжить у Дурслей, он защитил Философский камень, одолел василиска, прогнал толпу дементоров и договорился с драконом! Неужели он не справится с одним несчастным танцем?! Делакур еле сдерживалась от того, чтобы не рассмеяться, глядя на сосредоточенное лицо ее кавалера. Гарри же повторял про себя как мантру: «Не оступиться, не наступить на ногу, два шага вперед, теперь поворот…» Когда мелодия отзвучала, Поттер наконец-то облегченно вздохнул и потянул за собой девушку к столу для Чемпионов. Флер не спорила с ним.       — … и тогда мистер Крауч сказал мне, что… — речи Перси Уизли действовали на всех сидящих рядом с ним, как сильное снотворное.       Гарри казалось, что еще пара реплик, и он начнет проверять стол на предмет мягкости. Флер тоже откровенно скучала и была готова вот-вот улечься спать на плече своего кавалера. Дамблдор беспрестанно кружил по залу Макгонагалл, и добрая половина студентов искренне поражались подобной прыти. Снейп сидел в своем углу и бросал хищные взгляды по сторонам. Каркаров же что-то тихо объяснял ему. Хагрид не спускал влюбленного взгляда с мадам Максим.       — Как ты смотришь на то, чтобы совершить одну авантюру? — заговорчески прошептал Поттер на ухо Флер.       Девушка встрепенулась и тут же согнала с себя дремоту.       — Конечно, я согласна!       — Отлично! Пойдем!       Гарри взял ее за руку и потянул Делакур за собой по извилистым коридорам, пока не остановился на восьмом этаже замка Хогвартс. Когда девушка хотела спросить, зачем же они сюда пришли? Парень принялся трижды проходить мимо стены. И внезапно для Флёр появилась дверь. В самую чудесную комнату, которую только можно представить! Протянув руку девушки, Гарри с улыбкой предложил:       — Я попрошу тебя закрыть глаза и довериться мне.       — Хорошо.       Флёр прикрыла свои прекрасные глаза и протянула руку в сторону Гарри. Который не сомневаясь ни секунды, мягко сжал в ответ ее руку и повёл в открывшуюся комнату.       — Вот здесь аккуратно, — направлял своим голосом, парень.       Флёр чувствовала теплоту, исходивший от Гарри. Она, даже не смотря на небольшой промежуток времени знакомства, уверенно могла сказать, что полностью доверяет Гарри. И многие могут задаться вопросом. Отчего же произошла такая внезапная верность и уверенность в парне? Достаточно просто. Многие не знают, но вейлы могут чувствовать намерения собеседников. Именно поэтому, Флёр была уверена в Гарри. Ведь парень хотел только удивить девушку. У него не было в мыслях сделать чего-то омерзительного по отношению к ней. И это было похвально. Ведь таких людей очень редко можно встретить.       — Можешь открыть глаза, — мягко проговорил ей, Гарри.       И Флёр выполнила его просьбу. Перед ее взором ярких голубых глаз появился холл Шармбатона. Такой же красивый и величественный как и в настоящее время. Девушка могла также сказать, что чувствовала как у нее создается впечатление отсутствия стен. Галереи, арки, башни, громадные окна, многочисленные площадки с аркадами представляли собой нескончаемую игру ажурных форм. Статуй можно было увидеть на карнизах или в других местах. Их было наверно более тысячи. Цветные стекла, вставленные в рамы витражей, рассеивают солнечный свет, который льется на многочисленные статуи магов и воинов, представителей магических народов и волшебных существ. Как же это было прекрасно.       — Нравится?       — Это пг‘осто удивительно. — девушка с восхищением смотрела на такой знакомый холл. — Как же тебе удалось найти эту комнату?       — Всё как оказалось, достаточно просто. Гуляя по этому этажу, мне удалось совершенно случайно найти эту комнату. Выручай-комната. Она может исполнить любое, или же почти, любое твое желание. Кроме еды и зелий.       Гарри обвёл рукой холл, — которую комната и создала по его желанию.       — После того как я пригласил тебя на открытие бала, решил удивить. И поискав информацию в библиотеке, а также в этой комнате. Мне удалось немного представить красоту Шармбатона и предоставить ее тебе. И как видимо, я не зря решился на это. — закончил говорить парень с улыбкой на лице наблюдая за Флёр.       — И что же ты хотел здесь делать? — с любопытством спросила девушка, повернувшись в сторону Гарри.       — Думаю ты мне не откажешь перекусить?       И правда. Как же Флёр сразу не заметила небольшой столик? Рядом с которым стояли два стула. А на самом столе была корзинка с едой.       — При помощи домовика, Добби, мне удалось достать большую корзину доверху набитую разными вкусностями.       Такого количества еды вполне могло хватить на целый факультет, который внезапно решил что-нибудь отпраздновать. Поттер тогда лишь сдержанно поблагодарил старательного домовика. Гарри с совершенно беззаботным видом принялся раскладывать еду на стол. Флер, немного поколебавшись, все-таки села на свободный стул. И Гарри последовал ее примеру.       — Вид этого места восхищает. Поэтому как мне показалось сейчас самое время для того, чтобы перекусить теми блюдами, которые нам знакомы.       Гарри посмотрел на блюдо, — которое похоже сильно заинтересовало, Флёр и ради интереса поинтересовался у неё:       — Это ваше национальное блюдо?       — Да, Плакия — замег’чательная вещь! — восторженно ответила она.       Гарри отставил от себя эту тарелочку как можно дальше. Желания проводить над своим желудком какие-либо эксперименты у него не было. Родные английские тосты с беконом были куда ближе ему. Парень и девушка принялись мирно обсуждать разные темы. К примеру Флёр старалась в красках описать всю красоту ее академии. И слушая девушку, Гарри мог с точностью сказать, что даже не смотря на древность и величественность Хогвартса, — замок уступал в комфорте и красоте Шармбатону. И вот темой за темой, они дошли до Гермионы. Видимо Флёр было интересно узнать, на кого же это Гарри пялился перед открытием бала. Делакур чуть нахмурилась.       — Это твоя девушка?       Гарри чуть откинулся назад. Прямо на спинку стула.       — Нет, моя подруга. На самом деле, у меня никогда не было девушки.       Теперь Делакур выглядела крайне удивленной.       — Почему?       Поттер немного стушевался.       — Просто каждый год кто-то хочет убить меня… Мне некогда заниматься личной жизнью.       Флер оценивающе посмотрела на него.       — Девушкам нравятся опа’сные парни! Это весьма г‘омантично!       Парень лишь с удивлением взглянул на свою партнёршу.       Гарри вспомнил Квиррелла с двумя лицами и смердящий запах, что исходил от него, потом ужасного василиска, который мог проглотить с десяток таких, как он, и не подавиться, и полчища дементоров, которые обладали весьма извращенными гастрономическими пристрастиями и требовали подать его душу на десерт. Вряд ли что-то из этого было привлекательным для девушки, конечно, если она не являлась сумасшедшей.       — Честно говоря, я не думаю, что это кому-то может показаться романтичным или интригующим. Это просто страшно и ты действуешь потому, что нет другого выхода.       Делакур откинула волосы назад и задумчиво провела указательным пальчиком по своим губам.       — А ты с кем-нибудь це’говался? — внезапно спросила Флер.       Поттер от неожиданного вопроса, положил бутерброд обратно, который взял как раз за несколько секунд, до того прозвучал вопрос.       — Я же говорил, что ни с кем не встречался. Конечно, можно поцеловаться и без обязательств, но это не по мне.       Гарри фыркнул и продолжил:       — Это было бы забавно, если бы я подошел к какой-нибудь девушке и поцеловал ее просто так! Почему-то мне кажется, что подобного никто не позволил бы. Это как-то абсурдно.       Француженка запрокинула голову и рассмеялась. Поттеру даже стало немного обидно. Флер смеялась долго и даже несколько раз вытирала выступившие слезы.       — Все-таки ты мне нравишься. Я еще никогда не вст’гечала такой помеси наивности и искренности.       Поттер покосился на нее из-под челки. Он совершенно не знал, как реагировать на подобные слова. Все-таки женская логика не поддавалась никакому анализу. Стоило попросить Гермиону немного просветить его в вопросе: «Девушки: их ареал обитания и основные тенденции поведения». Хотя вряд ли это помогло бы… Всё таки понять женскую логику очень сложно. Даже если есть ближайшая лучшая подруга, — это не поможет. Внезапно Флер встала и подошла к Поттеру, села к нему на колени и обвила его шею своими руками. Хоть на стуле это было неудобно, но видимо девушке было всё равно на это. Гарри удивленно уставился на нее и часто заморгал. Его руки висели по бокам, пока он не набрался решимости и не положил их Флер на талию. Девушка одобрительно кивнула, а потом наклонилась и коснулась его губ. Чужое тепло было безумно волнительным, а по телу пробежал рой мурашек. В голове будто бы взорвался фейерверк. Гарри неумело ответил на поцелуй, сжав своими губами верхнюю губу Флер и чуть лизнув ее языком. Поттер не мог понять, как от столь простых действий может так сильно разливаться жар по всему телу. Да это же было практически, то же самое, что он испытывал, когда слушал истории Сириуса и Вальбурги о том, что чувствует волшебник, на которого наложили Imperius! Та же путаница в мыслях и дымка в голове. Может Флер его заколдовала? Гарри не успел додумать эту мысль потому, что Делакур отстранилась. Поттер тут же покраснел, ожидая, что она вновь рассмеется.       — Ты чистый, — заметила она. — Ко мне часто липнет или грязь, или авантюг‘исты. Видимо, ног’мальные парни просто бояться подходить.       Гарри смущенно кашлянул и прикрыл глаза.       — Я повел себя не правильно? — спросил он.       — Нет, — Флер тряхнула волосами и безапелляционно заявила. — мы теперь встречаемся.       Это заявление ошарашило Поттера.       — Я же младше тебя! — выдал он первое пришедшее в голову.       — Мне все равно, — отмахнулась Флер. — чем старше ты будешь становиться, тем меньше это будет заметно.       Гарри недоверчиво посмотрел на Делакур.       Во-первых, он не был уверен, что точно сможет дожить до того момента, когда он станет настолько старше, чтобы стерлась разница между ними. А во-вторых, у Флер в ее далекой Франции, скорее всего, будет масса поклонников, которые вмиг заставят Поттера из туманного Альбиона покинуть ее мысли. Последнее он озвучил вслух.       — Я не ветреная, так к тому же я не заставляю тебя на мне жениться. Ты меня заинтег‘есовал. Ожидание — это такой пустяк для того, кто умеет ждать.       Гарри лишь покачал головой. В чем-то он был согласен с девушкой. Возможно и у него получится развить свои личные отношения. Должен же он пожить для себя. И при этом не стараться кого-то спасти. Может это его шанс на нормальную жизнь? Кто знает, Судьба очень непредсказуемая. Гарри хотел быть счастливым хоть немного, даже если он не переживет второе испытание. Ему хотелось иметь что-то светлое. Образ Гермионы и мысли о ней немного поблеки. Яркой звездой для него теперь засияла Флер. Кто знает, сможет ли он пережить второе испытание, если первое далось ему с таким трудом… Возможно, высшие силы решили, хоть немного наградить его… Поттер довольно улыбнулся… Время покажет... Нужно жить сегодняшним днём! Продолжение следует...