Работа в горе закипела. Сначала специальными гоблинскими заклинаниями из книги Августуса производился подсчёт общего количества каждого из вида сокровищ, а затем его раздел согласно контракту. После чего 9/23 левитировались в сторону транспортировочного короба, где эльфы бодро перегружали принесенное в короб и каждый раз удивлялись, когда при закрытии крышки оттуда все исчезало. Долго возились с камнями, которые пришлось сортировать в несколько этапов: по виду, размеру и чистоте, а уже потом делить отсортированное на доли.
Книги за прошедшие дни были уже отобраны. Основу составили переводы эльфийских работ на всеобщий, несколько людских трудов, большая выборка фолиантов на синдарине и квенья, многие из которых были явно вывезены гномами из Дориата, потому Таурмирион считал, что они их не забирали, а возвращали потомкам владельцев. С гномьими книгами решили не наглеть и взяли только то, что действительно заинтересовало магов, в том числе несколько инженерных трактатов на кхуздуле, который неплохо знал младший принц, обещавший Долохову помочь с переводом.
В то же время в пещере в Лесных горах прибывающие богатства раскладывали по порядку. На приготовленные там стеллажи складировали слитки. Принц, по-видимому, ограбил во дворце какой-то склад, и у них было полно деревянных сундуков и плетеных корзин, в которые ссыпали драгоценные камни, ювелирные изделия и золотые монеты. У Леголаса, который периодически наведывался в пещеру узнать, все ли там нормально, с каждым визитом глаза становились все круглее и круглее от количества сокровищ, прибывающих и прибывающих в пещере.
— Мири, ты уверен, что гномы не объявят нам войну после того, как поймут, сколько всего вы забрали из Эребора?
— Лайкве, мы действуем строго в рамках наших контрактов! Поверь, все посчитано и разделено ровно так, как они нам пообещали. У них нет формального повода на нас нападать. Кроме того, пусть радуются, что мы не забрали вообще все, воспользовавшись случаем. Мы оставили им больше половины; не думаю, что кто-то из них был в курсе, сколько всего точно хранилось в горе. И главное — у нас есть дракон, а у них нет. Вряд ли у них в планах стоит ещё одно столкновение со Смаугом в ближайшее время.
— Да, пожалуй, ты прав, — ответил Леголас и остался стоять, молча глядя на брата.
— Что ты смотришь? У меня что-то не так? — забеспокоился младший.
— Нет, все так, Мири. Просто смотрю. Так быстро всё изменилось, никак не привыкну к мысли, что ты жив и снова с нами. Всё так и вижу сны, где ты умер, и ада тоже ушёл, а я остался тут один. Все брожу и брожу по лесу, вас ищу, а вас нигде нет.
— О Лайкве, — вздохнул Таурмирион и приобнял старшего брата, — хочешь, я тебе дам специальное зелье, чтобы спать без снов?
— Давай, попробую, подействует ли оно. А с гномами что будем делать? Утром патруль отправился в их сторону с заданием вернуть всех на тропу, наполнить фляги чистой водой и подбросить рюкзак с едой. Они там уже голодать начали, да и родники точно сами не найдут.
— Думаешь, они не заметят?
— Да хоть и заметят, спишут на морок от тумана Зачарованной реки. Но дня через два-три что-то нужно будет с ними решать. Впереди ещё одно место обитания пауков, они сами через него не пройдут.
— Возьмешь самых энергичных из магов, к примеру, Мальсибера, Сириуса и Рабастана, они с удовольствием разомнутся.
Леголас ушел к патрулирующим периметр эльфам, а Таурмирион присоединился к выкладке перемещённых сокровищ, которой занимались Антонин, Рудольфус и Ремус. После ещё двух часов работы при очередном открытии ларя на его дне была обнаружена записка о том, что с долей магов покончено, нужно переносить ларь в будущую пещеру Смауга. Команда «принимающих» сменила дислокацию, и работа снова закипела, но теперь шла веселее, так как ничего не нужно было раскладывать, а просто высыпать всё, что приходило, на пол пещеры, создавая золотую лежанку для дракона.
— Мое сознание отказывается руководить процессом усыпания золотом пола пещеры, — заметил Долохов. — Я уже все пословицы про золото вспомнил, убеждая себя, что это — нормально.
— Всегда хотел иметь хоть немного золота, — усмехнулся Люпин, — а сейчас, чувствую, скоро смотреть на него не смогу.
— Это будет первый случай в истории, когда у оборотня разовьется аллергия на этот благородный металл, — хмыкнул Лестрейндж. — Хотя должен отметить, что от трепетного отношения к нему я тоже сегодня совершенно точно избавился. Если раньше мне нравились стопки монет в нашем хранилище, то теперь, когда я утопаю сапогами в его россыпях, тот вид уже совершенно не впечатляет.
— Смаугу должно тут понравиться, — сказал Леголас, придя в очередной раз, теперь уже в другую пещеру. Он оценил вид из пещеры на леса Мирквуда и Одинокую гору вдали; и золотые россыпи, которые приумножали маги, на полу.
— Надеюсь. Мы ещё поработаем над его пещерой, сделаем её более комфортной, а когда начнем своё строительство, то соединим её с той частью, что будет внутри горы.
— А это что такое? — Леголас указал на большое зеркало, которое было прикреплено к одной из стен пещеры.
— Это Август сделал сквозное зеркало под размер глаз дракона. Чтобы ему тут не было скучно, он может, пока тут, кроме него, никто не живёт, общаться с нами с его помощью. Второе такое поставили в моей мастерской.
В этот момент в пещеру влетел Патронус-лань и сказал голосом профессора Снейпа: «
Принц, у нас тут небольшая проблема со Смаугом, дракон желает переговорить с вами перед тем, как лететь на новое место».
Таурмирион скастовал своего оленя, которому сообщил, что он сейчас прибудет.
— Мири, будь осторожен, ради меня, ради отца. Что хочет от тебя дракон? Вы же обо всем договорились?
— Лайкве, этому дракону столько же или даже больше лет, чем отцу. Кто знает, что у него в голове? Но я уверен, что он не собирается причинять мне вреда. Мы закончили с сокровищами — вы сейчас отправитесь домой или дождётесь, пока Смауг прилетит? Мне всё равно придётся возвращаться к Горе. Там остался мой Гваэрен, и мне нужно будет проложить тропу до дворца для всех, кто там остался. Не знаю, отправимся ли мы в путь сегодня, или останемся там ночевать и уже утром тронемся в путь. Обратная дорога будет длиннее — нам придется сначала ехать до границы леса. Мы можем даже не уложиться в день.
— Я дождусь прилёта Смауга. Это событие войдет в летописи нашего королевства — как я могу его пропустить?!
— Я вот тоже подумал, как я такое пропущу? — раздался за спинами братьев голос их отца-короля.
— Ада, но дракон… — начал несмело Таумирион.
— Ничего. Твой профессор пообещал вернуть мне моё лицо, и я ему верю — он уже сильно облегчил мою жизнь своими зельями. Так что, думаю, я смогу некоторое время находиться рядом с одним из драконов, не испытывая желания его убить.
— Хочешь посмотреть на то, как выглядит сейчас Эребор? Я буду аппарировать прямо в пещеру Смауга, это займёт меньше минуты.
— Пожалуй, это будет интересно, — кивнул Трандуил.
Таурмирион прижался к отцу, и они с хлопком исчезли из новой пещеры дракона.
Леголас уселся на камень у выхода из пещеры и стал смотреть, как сумерки сгущаются над лесом. Если дракон не прилетит засветло, ему стоит остаться тут на ночь, хотя отец вряд ли захочет ночевать в лесу. А может и захотеть. Нужно будет у него спросить...
Прошло не менее получаса, когда снова раздался хлопок, и в пещере возникли двое: таур Трандуил и «чёрный маг», как называл в уме наставника брата Леголас, вместо младшего принца.
— Ада, а где же Мири?
— Мири… Мири прилетит на драконе, — сказал задумчиво Трандуил.
— Что??? Как вы это допустили? — задохнулся от удивления и страха за брата Леголас.
— Это была просьба Смауга, но, скажу тебе честно, брат твой не сильно возражал, — вздохнул король.
— Еще бы он возражал — такой случай, пролететь на драконе над половиной королевства!
— Леголас, проверь патрули, нам предстоит провести тут некоторое время в ожидании Смауга.
= флешбэк =
В пещере Смауга, по виду которой даже не было заметно, что почти две трети сокровищ из нее изъяли, находились Снейп, Аурлор, Руквуд, Мальсибер и эльфы-разведчики. Все очень удивились, увидев, что с Таурмирионом прибыл король. Трандуил, к его чести, даже не пошатнулся, когда вышел из аппарации. Только поправил меч, который висел у него на боку и слегка запутался в его накидке.
— Какой неожиданный визит, — заметил Смауг. — Король Трандуил, если не ошибаюсь?
— Не ошибаетесь, — ответил таур. — Не могу сказать, что всю жизнь мечтал с вами познакомиться, но в свете последних перемен готов к конструктивному общению.
— Это даже лучше, чем я мог себе представить. Есть разговор, который я предпочёл бы провести наедине, — сообщал Смауг.
— Мой король, не думаю, что это будет удачным решением, — шагнул к Трандуилу Аурлор, но тот лишь поднял руку, упреждая всё, что он хотел бы ещё сказать, внимательно посмотрел на Смауга и произнёс:
— Хорошо, мы поговорим. Оставьте нас.
Таурмирион собрался что-то сказать в ответ на распоряжение отца, но потом передумал и пошел к выходу. За ним потянулись и остальные. Когда последний из эльфов скрылся из виду, Смауг произнес:
— Есть что-то странное в твоем младшем сыне, король.
— Что ты имеешь в виду, дракон? — напрягся Трандуил.
— Нет, оно не плохое, не волнуйся так. Оно именно... странное. Я ощущаю с ним какую-то связь. Не такую, как с Мелькором, который ходит в мозги своих творений, как к себе домой. Но это что-то в нём зовёт меня, словно я должен быть рядом. Зов очень слабый, на грани слышимости, но он есть. Скажи, как твой сын получил Силу? Он ведь эльф, а не айнур, или это не так? Кто его мать?
— И даже не думай! Оба моих сына рождены моей покойной женой, эльфийкой.
— Тогда кто одарил его Силой? У тебя такой нет, я чувствую. А вот эти маги — у них у всех она есть. Никогда не встречал смертных, ею наделённых. Но их Сила ко мне не обращается, а та, что у твоего сына — зовёт.
— Я пока не могу тебе ничего рассказать, потому что сам толком не понимаю, как такое могло произойти. Но я буду стремиться узнать, чтобы мой сын больше не пропадал из этого мира.
— Нити Вайре не могли сложиться в такой узор случайно. Подумай над этим, король.
— А что ты хотел от моего сына, зачем звал?
— Мне не даёт покоя одна мысль. Я не должен лететь к вам в Лесные горы один, почему-то мне кажется правильным, если со мной будет твой младший сын.
— Ты уверен?
— Пожалуй, да. Могу дать клятву, что в дороге с ним ничего не случится.
— Если хочешь, чтобы он летел с тобой, конечно, клянись. Я давно лишился любых иллюзий о чести и благородстве. Они, конечно, сильно влияют на поступки, но клятва всегда надежнее.
= флешбэк =
Таурмирион, будучи Гарри, летал на метле, на гиппогрифе, на фестралах, но на драконе — никогда. Он имел печальный опыт игры в догонялки с венгерской хвосторогой и не мог даже предположить, что Смауг сам предложит ему сопроводить его в перелете к новому месту жительства. И было ещё более удивительно, что его отец спокойно на это согласился. О чём они там беседовали, эти два долгоживущих создания, никто, конечно, не узнает, но очевидно, дракон нашёл какие-то слова, которые убедили Трандуила в целесообразности такого полёта.
Смауг мог выйти, не нанося ещё большего ущерба Эребору, только через Главные Врата, которыё еще с утра пришлось очистить от завалов и снять с них засов. Посадка принца на спину дракона происходила именно там, перед гигантскими створками ворот, которые открывались большими лебёдками, стоявшими по обе стороны от них. Пока маги занимались открытием ворот, Таурмирион обдумывал, как бы ему залезть на Смауга так, чтобы его не обидеть. Дракон увидел замешательство своего будущего седока и опустился на пол, подставив принцу крыло, по которому тот ловко вскарабкался. Наконец, ворота были открыты, и дракон, слегка разбежавшись, взлетел, мощно набирая высоту.
***
— Если позволите, ваше величество, я аппарирую вас во дворец, — предложил Северус.
— Во дворец не нужно. Аппарируйте меня в пещеру в Десных горах, меня там ждёт старший принц, — ответил Трандуил. Голос его звучал спокойно, но в глазах всё же читалось беспокойство за младшего сына.
— Куда скажете, — поклонился Снейп. А потом добавил, глядя на остальных магов и эльфов, — не теряйте времени, закрывайте ворота и направляйтесь в лагерь. Я вернусь, как смогу.
И все маги и эльфы отмерли, будучи до этого заворожёнными красотой полета дракона, и начали снова крутить лебедки и готовить огромный засов. До прихода гномов никто не должен был попасть в недра Горы.
***
Снаружи вечерело. Смауг летел к Лесным горам через Эсгарот. Далеко внизу горели огоньки в окнах Озёрного города, отражаясь в воде многочисленными бликами, и это было очень красиво. Дул лёгкий ветер, который качал вершины деревьев леса, и тот был похож на тёмное волнующееся море.
— Как быстро мы летим! — воскликнул Таурмирион. — Скоро уже будем на месте.
— Да, и не кричи так громко, у меня прекрасный слух, — заметил Смауг.
— А если полететь отсюда, скажем, в Мордор. Сколько бы времени это заняло?
— До Чёрных Врат — часа четыре, я думаю. Но вам, принц, там делать нечего.
— А до Ородруина?
— Столько же. Откуда у эльфа такой интерес к владениям Тёмного Властелина?
— Так, просто интересуюсь, вдруг пригодится.
— Просто так ты бы спросил, сколько лететь до Умбара, или смогу ли я перелететь море. Это было бы нормально для эльфа, склонного к приключениям и путешествиям. Но интересоваться, сколько лёту до Ородруина? Что за дело там у тебя?
— Может, я хочу посмотреть на пламя, в котором было выковано Единое Кольцо.
— Отцу твоему скажу, чтобы он избавил тебя от таких странных идей. Вот мы, кстати, и долетели.
Пещера Смаугу понравилась, так как он знал заранее, что маги будут ещё над ней работать. Вид, открывающийся от входа, переговорное зеркало, а также климатические чары, которые делали золотое ложе тёплым — всё дракона устраивало. Рядом был небольшой водопад со свежей водой, а питание обещали доставлять прямо к пещере. Что ещё было нужно дракону почтенного возраста: уютное место, еда и интересные собеседники, которых у него неожиданно оказалось в избытке.
