Задыхайся со мной

Глеба я довёл до маршрутки. Он говорил, что всё нормально, но очень подозрительно держался за живот. Хоть я и старался быть как прежде, как меня просили, собственный дикий крик не вылетал у меня из головы. Больно уже не было. Немного болела голова. Спал я почти до обеда, а голова так и не прошла. Боли болями, а работать я должен был. Хорошо, что и завтра не нужно в школу, а то бы пришлось дома отлёживаться. Чем дольше я стоял на ногах, тем хуже мне становилось. Состояние стало ни живое, ни мёртвое. Вроде улыбался, а уголки быстро опускались вниз. Старался держать осанку прямо, но быстро опускал плечи. Мне предлагали взять больничный, что они сами справятся, но идти в таком состоянии домой, тоже не хотелось. К нам на зимние каникулы должен приехать мой старший брат, это я узнал сегодня утром, но как будто никакой скуки не ощущал. В школе мои глаза были прибиты к парте. Находил новые надписи и неувязки. За невнимательность получил пару, но было всё равно. Пересел на последнюю парту, но даже не поворачивал голову в сторону тех, не тех, того. Было уже всё равно. В тот вечер, я с криком потерял частичку себя. Головные боли продолжались, а я кроме таблеток ничего не предпринимал. Неделя до каникул, начались контрольные работы. Мне плохо как никогда. Есть не могу, меня тошнит. Голова не перестаёт болеть. Дышу с трудом и шумно, что впереди меня слышат ещё две парты. Похож больше на живой труп, чем на ученика. Почти на каждом уроке меня отправляют в мед. кабинет. Пишут направления на обследования, а я говорю, что схожу позже. Работа - ничего нового, кроме того, что со мной все перестали общаться. Обычные деловые отношения, никто не спросит как дела. Как будто меня вовсе нет. Глеб наверняка всем разболтал, какие у меня хорошие одноклассники, и они бояться за свою шкуру. Понимаю. Дома каждый вечер возвращаюсь под ругань родителей. Если раньше они успокаивались к моему приходу, то теперь это продолжается когда я уже у себя в комнате. Артур хочет тоже поскорее съехать от нас, а мне всё равно. У меня по-прежнему болит сердце. В качестве новогоднего подарка директриса решила устроить ещё один концерт, и вместо уроков проведут сладкий стол. Старшие классы, уверен, что в особенности Костя, устраивает после школы костюмированную вечеринку. С алкоголем и прочей дурью. Меня, как и большинство, предупредили за день до начала. Я никуда не собирался, если бы один очень обиженный человек не решил меня в свет вывести. Вот он, Глеб в маске кота, решил простить меня за то, чего я не делал. Уже и на него плевать, честное слово. Отсидев сладкий стол и концерт, ко мне на улице подключился парень и решил вспомнить свои школьные годы. Говорил, что меня хочет выгулять, а то я мрачный. Угу, вот флиртует с девушками возле стола с напитками. Место, в котором проводилась вечеринка - обычный ночной клуб, слегка подстроенный специально для школы. Столы с бесплатной выпивкой, танцполом, на котором все уже отрывались. Кто-то даже ди-джея заказал. Все веселятся, радуются празднику, а меня воротит от спецэффектов. Решив хоть как-то раскрасить стояние в уголке, подальше от колонок, взял со стола стакан со сладкой жидкостью. Позже понял, что во всех напитках содержится алкоголь. После второго стакана меня понесло танцевать, после пятого мне было уже хорошо. Даже больная голова стучала под ритм музыки. Набравшись мужественности, решил серьёзно побеседовать с Олежкой. Он тоже почти всё время провёл в сторонке. Он решил свою рыжую макушку спрятать за чёрной уродливой маской. Ээ, не выйдет. Народ отступитесь, я иду решать серьёзные дела. Пока выбрался из этой групповой потасовки, удивился, что так криво стою. В центре клуба большинство поддерживали друг друга и выглядели не так страшно, как я один сейчас. Подняв голову вверх, постарался выглядеть как можно трезвее. А тут оказывается тише. Став напротив Олега, кто его знает, чего от него ожидал. Но вскоре он заговорил, чему я был рад. - Заблудилась, белочка? – какая белочка? Только вспомнил, какую маску мне дал Глеб. Чёрт, он же предлагал выбирать. Ай, ладно, всё равно я её не вижу. Ахах, я пьяная белочка. На лице у меня стала подниматься глупая улыбка, которую было хорошо видно. У меня в отличие от его маски, половина лица была свободна, у него же видны были лишь волосы и глаза. Успокоившись немного, снял эту чёрную маску. Выглядел он тоже не лучшим образом, но мне было всё равно. Забыв обо всём, я прижал его к стенке своим телом и жадно впился в его губы. Они были безвкусными. Значит, он не пил. Ай, да пофиг, пускай бьёт. Наконец мой внутренний я был доволен, что я обратил на него внимание. Если бы он был живым, пищал бы от восторга. Но продлилось это очень не долго, он даже и не собирался отвечать. А когда я отодвинул своё непослушное тело, которому куда-то бы да упасть, он выглядел совершенно безразличным ко всему происходящему. От столь чёрствой реакции я протрезвел немного. Было горько глотать, потому, что я чувствовал губами его тепло. Да он достал. - Ну, ударь меня. Ты же можешь. Ну? – толкнул его в грудь, он лишь пошатнулся. Стоял как статуя, которою ничего не волнует. А волновало ли когда-то? Поскорее хотелось бы убежать. Забыть про этот дебильный праздник. – Знаешь, что? Да пошёл ты, – почти крича, я старался перекрикнуть всю музыку в зале. Что мне почти удалось. Множество танцующих обернулись на нас, а он всё так же стоял как вкопанный. Ну, и фиг с ним. Влюблюсь в другого. В живого.