Задыхайся со мной

Навалившись на меня сверху, испытываю вибрацию по всему телу. Неужели губы бывают настолько сладкими? Алчно впитываю все поцелуи, исходящие от него. Пластырь на губе начинает под напором отклеиваться. Пальцами пробегаю по его одежде, ногтями впиваясь в него. От одеяла становится жарко, а тело сверху заставляет меня трепетать. Мои поцелуи и близко не стояли, с его. Подразнив меня своим языком, мне стало щекотно, и я открыл рот. В него тут же погрузились. Пьянящее чувство удовольствия разлилось по телу. Забывая как дышать, меня погрузило в мир грез, в котором я не был. Давно забытое дыхание, и оторвало от налетевшего тайфуна, в который я так долго стремился. Приоткрыв тяжёлые веки, стал шумно выдыхать. Руки соскользнули с его одежды и замертво упали. Указательным пальцем, собрав всю влагу с моих губ, услышал тихое "хм". - Готов уже, – встав с меня и с дивана, я не мог потянуться за ним и заставить остаться. Моё тело было приковано к кровати, пошевелить конечностями было очень трудно. Почти нереально. Как самый глупый парнишка на свете, наблюдал через приоткрытые глаза за расплывающимся потолком. Не смотря ни на что, я был доволен. Утро началось прекрасно, и я с лёгкостью смог оторвать себя от дивана. Олег ещё спал, и я решил его разбудить. Самым нормальным способом, который пришёл мне на ум, стало будить его как " Белоснежку". На мой чмок, его глаза тут же распахнулись. - Доброе утро, – шепча ему в губы, ожидал ответа. Никакой реакции. Развернувшись ко мне спиной, меня снова спустили. Даже не спустили, а скинули с неба. Разве это не он вчера ко мне приставал? А сейчас что не так? Завтра мы устраиваем прощальный вечер в честь отлёта Саши. Меня больше волнует то, что с парнем, который сейчас спит на моей подушке. Вернувшись с кухни в комнату, захватил тарелку с завтраком и стакан. Я ведь не знаю, кормили его вчера или нет. Он уже не спит, хорошо. Значит, и поговорим, наконец. Пока он закидывал в себя еду, я плавно подкатил к нему. -Что вчера было? – одни воспоминания о его губах, и у меня стала кружиться голова. Нужно держаться. - Поцелуй, – тщательно пережёвывая пищу с тарелки, бросили мне. Как кость. Будто не он вчера был надо мной, а кто-то другой. В комнате похолодело? Или это от него веет нечеловеческим холодом? - Ты мне нравишься, - опустив снова голову, под тяжестью обыкновенных слов, попытался расставить всё по местам. Устал скитаться в неизвестности исходящей с его стороны. – Очень нравишься. Но ты… - Ага. И ты мне нравишься, – отпив со стакана молока, которое осталось на его губах, он соблазнительно их облизал. Что он только что сказал? Нравлюсь? Или я слишком старомоден, или я вообще не понимаю, как можно так любить. С его слов было понятно одно - не очень-то я ему интересен. Сказано, наверное, было лишь для того, чтобы хоть как-то отблагодарить меня за то, что я его спас от отца. - Тогда мы можем встречаться? – нерешительно проронил. - Нет, – протянув мне пустую тару, так же безэмоционально и неблагодарно, завалился на кровать. - Почему? – возмутившись, навис над кроватью. Олег всё ещё дожёвывал что-то и не особо торопился отвечать. Секунды длились мучительно медленно. Дождавшись, пока он прекратит баловство, меня схватили за свитер и потянули вниз. В буквальном смысле, я грохнулся на него. Сомкнув на моём горле пальцы, он потянул за него и заставил смотреть в его глаза. Такой холодный и горячий одновременно. Как же он близко. - Чёрт. Глаза влюблённые, – отпустив горло, меня одарили лёгкой пощёчиной. Шепча тихо, на хорошо предоставленное ухо, он погладил по больной щеке. – Ты меня не устраиваешь.