Полет за тысячу ли

Чу Ваньнин, 30 сентября, центр психологической реабилитации Сюэ Мо Вэйюй: #Вы, кстати, так и не написали, что вам купить в городе# Чу Ваньнин: #Карандаши HB. Бумага цветная и альбомная. Ленты белые. Нотная тетрадь. Саженец яблони.# Мо Жань: #саженец яблони? Что вы собрались с ним делать?# Чу Ваньнин: #Выращивать? На подоконнике в палате.# #В комнате.# Мо Жань: #ищу вам яблоню# #есть разница между золотистой сю и сливовидной? Выглядят похоже# #про эти яблони написано, что они неприхотливы, но я не знаю, относится ли это к пребыванию в психиатрической клинике# Чу Ваньнин: #Выберите ту, которая похожа на меня.# Мо Жань: #на вас ни одна не похожа# #В детстве у моей тети была одна. Вот она бы, пожалуй, подошла. Но здесь таких нет.# #Зато! Я нашел интересный сорт «золото императора». Заводчик утверждает, что она «переживет падение династий»# Чу Ваньнин: #Что же, надеюсь, ни одна династия не упадет. И яблоня тоже.# Мо Жань: #Зачем вам выращивать яблоню? Вы не впервые упоминаете о ней. Что-то вспоминается по ассоциациям?# Чу Ваньнин: #У меня был… гучжэнь с яблоней. Кажется.# #Считайте это одним из методов терапии.# Мо Жань: #Считайте, что с методами терапии я разберусь, а вот в яблонях сам черт ногу сломит# «В яблонях разберусь я» — опрометчиво пообещал Чу Ваньнин. Тогда все и началось. Вернее, началось с вопроса и странного желания. Доктор Мо зачем-то хотел, чтобы Чу Ваньнин прислушался к себе. Именно на это были направлены странные тесты, вопросы про «любимое мороженое» и «занятия в свободное время», и «опишите ваш идеальный день» (он коротко написал «без убийств», подумал, зачеркнул, написал еще один вариант, который зачеркнул быстрее первого). Так вот, доктор Мо хотел, чтобы Чу Ваньнин прислушался к себе, и попробовал. Почему яблоня? Быть может, потому, что рядом с ней он начал что-то вспоминать? Поставки, по словам Ло Сяньсянь, ожидались через неделю, но саженец привезли на следующий день — поставщик что-то перепутал. — Вот, — Сяньсянь с улыбкой протянула корзинку, в которой зеленела новая жизнь. Неожиданно рядом возник и доктор Мо, подмигнул обоим, протянув девушке шоколадку. — От завтрака осталась. Что тут у нас? Доктор Мо ожидаемо заглянул в корзинку и озадаченно прицокнул языком. — Кажется, это не слишком подходящее для нее жилище. В корзине её невозможно полить, не так ли? Чу Ваньнин согласился. Зеленый росток молчал, а значит, тоже не возражал. Мо Вэйюй о чем-то задумался и предложил: — Ну что, найдем ему новый дом? Прежде чем искать новый дом, нужно было найти новую землю. Лучшую землю, чем та, что была в корзинке, об этом Чу Ваньнину было прекрасно известно, хоть он и не помнил, откуда. Мо Вэйюй призывно махнул рукой -пойдёмте искать - и они плечом к плечу устроились на красной кушетке в кабинете. Доктор Мо перебирал поисковые страницы, увлекшись, включил видео с каким-то интересным способом посадки, возмутился на расценки и взмахнул рукой с телефоном; Чу Ваньнин поймал себя на том, что потянулся следом и почти лег щекой на чужое плечо! Он покраснел и немедленно (но с чувством странного сожаления) сел ровно. По счастью, доктор Мо не заметил его промаха. Он листал советы — по качеству земли для саженца лидировал неведомый доселе чернозем. — Идем искать! — решительно произнес Чу Ваньнин и осекся — раскомандовался тут, но Мо Вэйюй чему-то усмехнулся и кивнул. — Идемте. До обеда справимся. Человек предполагает, а Мать-Земля располагает. По крайней мере та, что раскинулась вокруг клиники. Они пробовали копать на севере, на юге никак нельзя было срывать холм, вернее, альпийскую горку, заложенную еще до Мо Вэйюя. Замерзший ручей не тронули, как и старую яблоню, но в остальном… в остальном они потрудились на славу. Чу Ваньнин воодушевленно орудовал лопатой, умножая число лунок на одном квадратном метре. В теории, чтобы найти идеальную землю, нужно было выкопать всего тысячу. И, разумеется, сравнить, где земля чернее. Чу Ваньнин настоял на том, чтобы записывать точные координаты наиболее удачных лунок, так что время от времени они снова оказывались плечом к плечу. Обед давно прошёл, приближался ужин, а искомое, то есть идеальное, так и не находилось. Милосердная Сяньсянь принесла им чай в термосе и несколько лепешек, поскольку они оба не желали прерываться — оба сходились в мысли, что для здорового роста яблоне нужна была своя зона комфорта. Пшеничную булочку с грибами Чу Ваньнин съел за насколько минут. Запил горячим сладким чаем и протянул термос Мо Жаню. На миг из-под вороха ресниц глянуло темное, тягучее, пристальное и у Чу Ваньнина перехватило дыхание. Темное глянуло и пропало, а Мо Жань добавил с кажущейся беззаботностью: — Берите и мою. Я еще не проголодался и вообще часто только завтракаю и ужинаю. Ши Мэй все меня ругает… Чу Ваньнин сглотнул и внезапно похолодевшими негнущимися пальцами взял лепешку, мимоходом и не вовремя подумав, куда исчезли те рисовые, со сладким сиропом, а Мо Жань продолжил: — Но вам так нельзя, потому что программа и витамины требуют определенного расписания в принятии пищи. Так что ешьте, а я продолжу. Не дождавшись ответа, он перехватил лопату и, насвистывая «Боги, храните императора», отправился с орудием труда наперевес к еще не освоенной целине. Чу Ваньнин фыркнул и напряжение спало так же резко, как появилось. Потом началась вторая часть миссии по добыче земли для яблони. Отставив лопату, Мо Вэйюй доверил Чу Ваньнину важное дело — фотографировать образцы земных пород, а после сравнивать. Увы, сравнение чем дальше, тем больше оказывалось не в пользу пород — они были одинаково серыми. Если бы Чу Ваньнин был яблоней, ему бы не понравилась ни одна. На небе загорались первые звезды, в столовой собирались на ужин, а копать было больше негде. — Попробуем по-другому, — задумчиво произнес Мо Вэйюй и подмигнул Чу Ваньнину. — Что скажете о вечернем сеансе в коридорах? Только вы, я… И растения. *** Мо Вэйюй сдержал слово — в коридорах было почти пустынно. Прогрохотал тележкой санитар, да приподнял бровь спешащий на ужин доктор Чэнь. — Все еще на третьем? — осведомился Мо Вэйюй таинственным голосом. Доктор Чэнь многозначительно кивнул. На третьем этаже обитала та, чей дом, вернее, горшок, Мо Жань хотел позаимствовать для яблони. Худая слива, казалось, вот-вот упадет, особенно если перестанет опираться на стену. — Она многое пережила, — поделился Мо Вэйюй. Во-первых, одиночество. Из всех многочисленных сородичей, с которыми слива переехала сюда, выжила только она, да и то потому, что была ростком на одной из ветвей. Во-вторых- страх. Она едва не погибла в пожаре, что однажды охватил клинику, но доктор Чэнь вынес ее из огня. В третьих — стыд. Однажды ее украсили вместо новогодней ёлки, заставив быть тем, кем она не являлась. — Простите, — внезапно смутился Мо Жань, внимательно взглянув на него. Наверное, подумал, что Чу Ваньнину это может быть совсем не интересно. — Но она явно не хочет расти и выбрала свою участь, так что давайте ее доставать. Чу Ваньнин резко качнул головой. Слива и без того пережила слишком много, было бы несправедливо заставлять ее и дальше терпеть лишения. — Не надо, я заберу ее себе. Можно? Мо Вэйюй окинул деревце внимательным взглядом и, наконец, кивнул. В палате второго этажа обнаружилась драцена, поразительно похожая на бамбук. Она стояла поодаль от окна и неприветливо шелестела вялыми листьями, зато горшок был — загляденье! Крепкий и надежный, самое то для саженца. — Не любит солнечный свет, представляете? — поделился Мо Вэйюй. — Зато в тени до самого потолка вымахала. Но в угол ее теперь не впихнуть, а прямо под окном бывает слишком солнечно, ей точно не понравится, так что… — Я заберу ее себе! — выпалил Чу Ваньнин. Мо Вэйюй хмыкнул и направился дальше. Они стояли на первом этаже и смотрели на горшок с землей. Горшок смотрел на них, но, к счастью, молчал. — А это… — Лотос. Один из пациентов посадил, — тут же отозвался Мо Вэйюй. — Полгода прошло, а он все «растет». Да и почва не та. Давайте… — …я заберу его? Мо Вэйюй просто махнул рукой. — Представляю, как они выстроятся у вашего окна. Устроите собственную Священную рощу и будете духом? Чу Ваньнин покраснел и не успел ответить, а Мо Вэйюй тут же добавил: — Не надо становиться духом. Оставайтесь здесь. Я вас… еще не вылечил. *** Путь до кладовой в подвале, рядом с бассейном, где проходил флоатинг, они преодолели в молчании. — Кажется, у нас нет выбора… — задумчиво произнес доктор Мо, протянув Чу Ваньнину телефон. — Посветите мне, пожалуйста, это было где-то здесь. Чу Ваньнин обвел фонариком кладовую. Высокие полки вздымались ввысь, теряясь где-то в темноте. Доктор Мо, к счастью, не ушел далеко. Прошел пару полок, наклонился и выудил откуда-то с нижней ведро - старое, пластиковое и пронзительно-розовое, которое торжественно вручил Чу Ваньнину. — Держите. Надеюсь, ваша яблоня не слишком привередлива. Пока поживет здесь. В груди поднялась горячая благодарность, Чу Ваньнин в порыве чувств едва не обнял доктора Мо. Но, к счастью, руки были заняты и он удержался. «Мы с вами не зря копали ямки», — сообщил Мо Вэйюй позже вечерним сообщением - «Сяньсянь говорит, сейчас самое подходящее время для высадки зимних астр». «Этот Учитель рад быть полезным», — отозвался Чу Ваньнин. «Вы, наверное, хотите спросить меня о сливе, лотосе и драцене? Давайте так — впишу вам присмотр за ними в часть терапии, пока не помогаете в библиотеке, идет?» Чу Ваньнин кивнул, сотый раз за вечер взглянул на розовый горшок на окне, наполненный отменным черноземом, и закрыл глаза. Он не знал и не мог знать, что в это время отправилась еще одна смс. От кого: Мо Вэйюй Кому: безупречный курьер «Я снова у тебя в долгу». «Сочтемся», — не заставил себя ждать ответ. И сразу, следом, еще одна смс, на становящийся все более привычным номер. *** Мо Жань: #в каких местах вы хотели бы побывать?# Чу Ваньнин: #Я хотел бы побывать…# ("дома", но Чу Ваньнин понятия не имеет, где его дом и есть ли он) #Где-нибудь, где холодно, тихо и бескрайние снега.# Мо Жань: #где угодно, где совпадают эти условия? Таких мест, наверное, достаточно много. А еще?# Чу Ваньнин: #Где-нибудь, где спокойно. Но вы не сказали о ваших предпочтениях.# Мо Жань: #у меня нет особых предпочтений. На свете полно красивых мест.# #Но мне нравится, когда вокруг много цветов или фруктов# #и море# Чу Ваньнин: #Так значит, в отпуск поедете на море?# Мо Жань: #Скорее всего, вообще никуда не поеду. В отпуск я обычно сплю целыми днями и ем в столовой. # #Разумеется, когда там пусто. И еще гуляю пешком. Вы бы завели себе кошку или собаку?# Чу Ваньнин: #Почему же? Что вам мешает, если на свете столько морей?# #Никого. Не с моим образом жизни.# Мо Жань: #Иногда я боюсь оставить клинику, иногда мне становится скучно собирать вещи и одному ехать туда, где я никому не сдался.# #Согласитесь, клиника в этом смысле предпочтительнее. Одни подписи на гос.отчетах чего стоят# #а иногда я просто устаю. Если бы образ жизни позволял, кого бы вы завели?# #у меня в самом начале был хомяк, но потом его кто-то съел и у меня чуть не случилось профессиональное выгорание# Чу Ваньнин: #Кто-то… из пациентов?# #Разве у вас нет друзей? Или так много пациентов? Лично ваших, нуждающихся… в особом контроле?# Мо Жань: #ну да, у нас же нет сторожевой собаки...Надеюсь, хоть не персонал. У нас даже есть подозреваемый на примете.# #На самом деле, в последние два года я вообще не брал пациентов.# Чу Ваньнин: #Я завел бы собаку. И гулял бы с ней два раза в день. Или три. Подолгу. И бегал наперегонки. А вы кого бы завели? Кого-нибудь, чтобы его не съели?# #У вас и без нее очень достойная охранная система.# #Вот как? Впрочем, должно быть, к вам не каждый день поступают пациенты с обвинением в убийстве в анамнезе.# Мо Жань: #Не знаю, у меня есть Сяньсянь и Ши Мэй, и надежные люди в клинике, на которых я могу положиться; мы здесь тоже иногда веселимся, но ехать вместе ещё и в отпуск никогда бы не захотели. У меня есть подруга, но она замужем. Ещё есть приятель, но он постоянно в разъездах, и я звоню ему, только когда надо привести что-то необычное, или посоветоваться по кулинарному рецепту.# #Еще есть двоюродный брат, но мы редко общаемся. Как думаете, у вас есть с кем поехать в отпуск? Или кому привезти сувенир.# #Если бы вы завели собаку, я бы тоже с ней бегал наперегонки, наверное. Наверняка это была бы отличная веселая собака.# #А я бы завел кота. Злого, но чтобы выглядел умильно, и никто не подозревал, что он сущий дьявол. Он бы тогда отомстил за моего хомяка. И вообще никому бы спуску не давал. Я бы смотрел и радовался# #Вы удивитесь, но подобные случаи не такая уж редкость; и с тем, и с другим, и по отдельности. У нас вообще нестандартный профиль.# Чу Ваньнин: #Думаете, собака и кот ужились бы вместе?# Мо Жань: #Ну, не знаю, я же не собираюсь заводить собаку. А почему вы спрашиваете?# Чу Ваньнин: #Потому что если и вы, и я живем в клинике, животных пришлось бы заводить здесь.# #А почему вы не брали пациентов?# Мо Жань: #Здесь нельзя, говорю же. Это попросту негуманно, как к животным, так и к пациентам, в каком-то смысле.# #Чтобы сосредоточиться на управлении и модернизации клиники.# Чу Ваньнин: #Кошка может за себя постоять. Не говоря уже о собаке.# Мо Жань: #Спасибо за вашу высокую оценку, Учитель. С вашего места, вероятно, самый четкий вид на плоды моих усилий.# #Не знаю, я хочу, чтобы моему котику было комфортно. Чтобы он мог везде гулять и смотреть на всех свысока. И ничего не бояться, даже случайно.# #Когда выпишем вас и заведете собаку, приезжайте с ней сюда показать# (Мо Жань долго думал, отправлять ли сообщение, или нет, и в итоге, зажмурив глаза, решил отправить). #Тут, конечно, скучно, но зато свежий воздух и есть где побегать# Чу Ваньнин: #И где же это мое место?# #Вы крайне… внимательны. Даже если речь об абстрактном коте.# #Вы должно быть, имели в виду, «если»?# (но Чу Ваньнин не отправляет это сообщение) #Вы действительно будете рады меня видеть? # (и это не отправляет тоже) #Обязательно. Здесь красиво.# Мо Жань: #ну, на данный момент вы практически в испытательном кресле.# #Да какая там внимательность, просто мечтаю иногда.# #Я рад, что вам нравятся виды. Моей тете — помните, я рассказывал — тоже здесь нравилось. Место действительно удачное.# Чу Ваньнин: #На что вы смотрите перед сном?# Мо Жань: #это вопрос по статистическому большинству сходных ответов, или речь идет о том, что именно я стал бы смотреть, если бы не мог заснуть?# Чу Ваньнин: #Это вопрос о том, на что вы обычно смотрите перед сном. Я обычно изучаю взглядом кольцо занавески или огонек фонаря за больничным окном. Нет, он вовсе не мешает мне засыпать.# Мо Жань: #А похоже. Может, вам шторы другие повесить? В соседней палате есть блэкаут, могу переписать его в вашу.# #все равно она пустая# #я ни на что не смотрю перед сном. Закрываю глаза, когда надо спать, и не открываю, пока не засну# #моя очередь. У вас есть любимый фильм?# Чу Ваньнин: #Не стоит.# #Мне нравится смотреть на свет. Напоминает о чем-то приятном. Минувшей ночью мне снилась цветущая яблоня. Что снилось вам?# #В таком случае, на что бы вы смотрели, если бы не могли заснуть?# #Любимый фильм? Дайте подумать# #"Зеленая миля»? Нет, не то. Можете назвать или посчитать меня старомодным. Но лучше «Матрицы» еще ничего не придумали.# Мо Жань: #ладно, оставим блэкаут соседям. О, я придумал, хотите гирлянду? Мы ее на дерево за вашим окном повесим. Будет украшать двор, все дела.# #Я не помню, что мне снилось. Вроде я завоевал весь мир и сошел с ума. Что-то мутное, в общем.# #Я смотрел бы на звезды# Чу Ваньнин: #Я не ребенок, чтобы Хочу.# #Но я хочу повесить гирлянду самостоятельно.# #Ужасный сон. Я бы сказал, на вас давит ответственность за клинику, но психотерапевт здесь не я. # #Смотрели бы на звезды в одиночестве?# Мо Жань: #О, смотрите-ка, терапия еще даже не началась толком, а вы уже делаете такие большие успехи. Это здорово! Мне тоже нравятся гирлянды. Завтра повесим. Хорошо, что зашла речь.# #Да нормальный сон, я там почти не участвовал. Так только, проблесками.# #Вы, конечно, старше, но не настолько, чтобы я считал старомодными фанатов Матрицы. У классики нет возраста, как говорится. Я и сам ее люблю.# #Я недавно смотрел "двойную рокировку", мне понравилось. А, еще вот "цветы войны" неплохой. Зарубежный.# #Учтите, когда будете вешать гирлянду, уложиться нужно будет в обеденный перерыв, чтобы привлекать как можно меньше внимания.# #И только попробуйте упасть со стремянки. Или прийти, не позавтракав!# Чу Ваньнин: #Этот Учитель не собирается падать со стремянки, он много раз вешал гирлянды. Один раз точно. Мы… уже делали это вместе прежде, наверное?# Мо Жань: #Вы столько всего забыли с тех пор, что я не удивлюсь, если этот навык временно утрачен. А если не позавтракаете, то точно словите низкий сахар и головокружение.# Чу Ваньнин: #В таком случае, позавтракаем на утреннем сеансе?# #Дабы предупредить возможные неприятности.# *** Угораздило же его так опозориться! Утро давно настало, а Чу Ваньнин не спешил подниматься. Пропустит завтрак, так что же. Вряд ли доктор Ши Минцзин захочет вновь исполнить обязанности санитара. Это утренний сеанс ждать не будет. Почему волшебный вчерашний день сменяет отвратительный завтрашний? Или всемирное равновесие все-таки существует? Если так, оно решило, что Чу Ваньнин слишком много радуется. Он мельком взглянул на телефон, где последним сообщением от доктора Мо светилось вчерашнее сухое: «Блэкаут так блэкаут», заставил себя подняться, умыться и отправиться на казнь. То есть, конечно, в кабинет доктора Мо. У Чу Ваньнина не было никакого желания продолжать вчерашнюю тему. Не стоило вообще начинать. *** ... Мо Жань: #Если бы вы хотели смотреть на звезды, я бы вас позвал. Но для этого вам надо продолжать делать ваши успехи с тем, чтобы озвучивать вслух предпочтения. Иначе как бы люди узнали о том, что могут исполнить ваши желания?# Чу Ваньнин: #У вас есть любимая звезда или созвездие? И вы не обязаны исполнять мои желания.# Мо Жань: #Есть. Мне нравится Венера. Но говорят, это звезда несчастий.# #Я и не считаю, что обязан. Просто если вы захотите смотреть на звезды, я позову, зная, что вы хотите. Это же нормально и не значит, что кто-то что-то обязан.# Чу Ваньнин: #Мне больше нравится называть ее Утренней Звездой.# #Разве вам больше некого позвать?# Мо Жань: #Если вас не нужно звать, я схожу посмотреть и один.# Чу Ваньнин: #Когда пойдете?# Мо Жань: #Не знаю. В отпуск точно пойду.# Чу Ваньнин: #Но серьезно, ведь вы не станете проводить отпуск в больнице?# Мо Жань: #Понятия не имею. Бывало и такое.# Чу Ваньнин: #Вдруг вы пойдете нынешней ночью, перед гирляндой. Или следующей, чтобы посмотреть на результат своих трудов.# Мо Жань: #Гирлянда ваш труд, вы же вешать будете. Хотите, чтобы я помахал вам в окно, стоя ночью во дворе? Звучит как триллер.# #На звезды хорошо смотреть без фонарей и гирлянд, в темноте, вдали от больших городов и сел. У нас как раз такое место.# #Вот выпишу вас, когда поправитесь, а потом заедете меня навестить, или книжку тут забудете — тогда посмотрите сами.# Чу Ваньнин: #Вы доверите мне повесить гирлянду самостоятельно? Забудьте, меня устроит и блэкаут.# Мо Жань: #Я же не просто так говорил про стремянку. Вы что, отказываетесь?# Чу Ваньнин: #Что вас так удивляет?# #Обойдусь без гирлянды.# Мо Жань: #Вы очень внезапно изменили мнение.# #Погодите, может, вам некомфортно на высоте?# Чу Ваньнин: #Хотите узнать, не боюсь ли я высоты? Не боюсь.# Мо Жань: #как хотите. Блэкаут так блэкаут.# *** Вот так или что-то вроде. Перед сном Чу Ваньнин стер дневные сообщения, оставалось сетовать на слишком хорошую память. — Давно ждете? — доктор Мо возник из-за спины, распахнул дверь ногой, пропуская Чу Ваньнина, удерживая поднос с двумя тарелками. — Вас не было в столовой, — как будто это все объясняло! Чу Ваньнин покосился на сочные дольки персика, украшающие кашу, ноздри защекотал тонкий запах чая. — Не было аппетита, — отозвался Чу Ваньнин, испытывая жгучее желание вернуться в палату (читай — «сбежать»), но к себе он всегда был безжалостен, а потому остался. — Проходите, — доктор Мо подбородком указал на кресло у собственного стола и Чу Ваньнин не стал возражать. — Это, это и это, — на стол легли три тонких листа. — Заполните, позавтракаете и можете быть свободны. Доктор Мо вел себя так, словно ничего не случилось. Чу Ваньнин вздохнул, подхватил ложку, а другой рукой принялся писать. Отмечать варианты. Он сам загубил ночную беседу, а может и зарождающуюся дружбу? Вот еще, доктору Мо такие друзья точно не нужны. Он выполняет свой долг и хорошо выполняет. Это Чу Ваньнин переступил границы. И все же, дойдя до третьего листа, он, взглянув на смотрящего в окно, так и не притронувшегося к еде Мо Вэйюя, написал на третьем листе. #Гирлянду грустно вешать в одиночку# И шумно подвинул лист по столу. Мо Вэйюй хмыкнул, приподнял бровь и размашисто ответил. #Мне кажется, вам есть что сказать на тему того, как должна быть повешена идеальная гирлянда. Поделитесь знанием? Этот психотерапевт не очень разбирается в тонкостях праздничного этикета# Непостижимым и непонятным образом каша сразу стала вкуснее. Чу Ваньнин: #Лучше всего вдвоем.# Мо Жань: #так. А отказались вы, потому что не хотите, чтобы я ее с вами вешал?# Чу Ваньнин: #Этот учитель тоже давно не вешал гирлянды# Мо Жань: #В смысле, я правильно понял, что вы хотели кого-то с собой позвать, но чтобы меня там не было?# Чу Ваньнин: #Но ведь вы сказали, что помашете мне из окна и не станете этим заниматься?# #Этот Учитель предпочел бы# #чтобы никого, кроме вас, там не было# Мо Жань: #Я же не это имел ввиду. Давайте с самого начала. Мы закончим сеанс, а после обеда пойдем во двор повесить гирлянду на дерево за вашим окном. Да?# Чу Ваньнин: #Кого, интересно, я мог позвать, кроме вас.# Мо Жань: #Я подумал, вы завели себе друзей в клинике. # Чу Ваньнин: #Да.# #Нет.# #И не собираюсь.# Мо Жань: #значит, приготовьтесь.# На этом как раз и закончился лист бумаги. Как ни странно, за гирляндой не пришлось идти в кладовую — та ждала их в шкафу доктора Мо. — С прошлых праздников осталась, — пояснил Мо Вэйюй. — Я не хотел украшать, Сяньсянь настояла. — Она синяя, — полуутвердительно произнёс Чу Ваньнин. — Верно, — хмыкнул Мо Вэйюй. — Но как вы уже, наверное, заметили, я не приверженец традиций. Проверю ее и повесим во время групповой терапии, а то полклиники мало того, что наблюдать будут, еще и советы давать начнут. Чу Ваньнин отчего-то покраснел. Но уходил из кабинета с улыбкой. *** После обеда гирлянду они не повесили — Чу Ваньнин расставлял книги, у Мо Вэйюя пришли срочные поставки чего-то важного... А к ужину где-то в солнечном сплетении возникло странное тянущее чувство. Подумав и проанализировав, Чу Ваньнин охарактеризовал его как «предвкушение», и то и дело поглядывал на пейджер, бегом сорвавшись вниз по лестнице, когда на экране засветилось заветное: «Идемте». Мо Жань ждал внизу, с пузатой сумкой наперевес. Подготовился он основательно — на это намекали выглядывающие плоскогубцы. — Пойдемте искать хорошую ветку, — сказал доктор Мо. — Возьмите… Впрочем, я сам. Вот для вас. Он ловко подхватил ожидающую у двери стремянку, а Чу Ваньнину достались плоскогубцы. — Летом здесь в это время гуляют, но сейчас слишком холодно. Вы не замерзнете? — Мо Вэйюй озадаченно нахмурился. Чу Ваньнин покачал головой, ведь он предусмотрительно надел свитер, термометр показывал +15, да и вышли они ненадолго. Тот взглянул с сомнением, но промолчал. Перевел взгляд на старый вяз, видневшийся из окна Чу Ваньнина. Одна из ветвей была расположена удобнее остальных. Мо Вэйюй шагнул к дереву, стремянка с лязгом развернулась, создавая дорогу к гирлянде. — Хотите попробовать? — обернулся он. Чу Ваньнин кивнул и решительно шагнул на лестницу, оперевшись на руку доктора Мо. Ладонь была теплой. — Отлично, держитесь и держите, — теперь доктор Мо легко, почти не касаясь, придерживал его у поясницы, свободной рукой вытягивая конец гирлянды. Пластиковые цветы с бахромой-сердцевиной внутри только и ждали того, чтобы загореться. Чу Ваньнин подошел к заданию со всей ответственностью, обматывая ветвь цветами. Потянулся влево, чтобы закрепить провод и чужая ладонь надавила сильнее, согревая сквозь одежду. Чу Ваньнин вспыхнул щеками, но снова сосредоточился на деле. Он обвил гирлянду вокруг ветви три раза, а она и не думала кончаться. Тогда Чу Ваньнин глянул на Мо Вэйюя; тот улыбнулся на безмолвный вопрос. — Представляете, когда заказывал, в поле «длина» вбил 3000, а не 300...Понял, что ошибся, когда привезли. Мо Вэйюй вдруг нахмурился и Чу Ваньнин нахмурился тоже. — Так не пойдет. Гирлянда будет бликовать в стекло. «Гирлянда помешает камере», — перевел Чу Ваньнин. — Давайте немного подальше от ствола? Передвинем стремянку. Спускайтесь. Рука доктора Мо на миг обвила талию, прижала ближе и Чу Ваньнин ощутил, как кончики ушей запылали. Глупый он, глупый — доктор Мо всего лишь помогает спуститься. — Смотрите, — доктор Мо указал на ветвь, Чу Ваньнин наклонился ближе, чтобы отследить направление взгляда и в точности выполнить указание, и снова оказался слишком близко. — Попробуете повесить сюда? Чу Ваньнин поспешно выпрямился. Подхватил свисающие до земли цветы и полез обратно на стремянку, аккуратно размещая гирлянду на ветви. — Еще немного влево… нет, снова бликует. «Еще бы, ведь здесь столько камер», — подумал Чу Ваньнин. - «Какую-нибудь да засветит». Мо Вэйюй казался на редкость обеспокоенным. Они перевесили гирлянду еще раз, и еще, Чу Ваньнин почти привык к руке доктора Мо на собственной талии, она ощущалась так естественно, когда тот вдруг объявил: — Вот теперь отлично. Посмотрите сами? Чу Ваньнин обвил последний завиток вокруг ветви, спрыгнул на землю, опершись о надежную ладонь, и ощутил сожаление. А еще — усталость, которая дала о себе знать, и следом — стыд. Доктор Мо не завтракал и не обедал - должно быть, устал не меньше. — Этот Учитель приносит свои извинения, — не откладывая в долгий ящик, произнёс Чу Ваньнин. — Из-за него вы пропустили ужин. Как назло, собственный желудок немедленно отреагировал на «ужин». Доктор Мо, вдруг оживившись, вытащил из сумки что-то блестящее. — Как вы вовремя напомнили! В руках Мо-цзунши оказался обернутый фольгой контейнер. Щелкнули держатели и в воздухе поплыл самый вкусный запах на свете — густого темного соуса, панированного тофу и свежего ржаного и пшеничного хлеба. Несколько восхитительных жареных бутербродов, щедро наполненных начинкой и истекающих золотисто-темной заправкой, гармонично возлежали друг на друге и ждали, пока их съедят. Рот мгновенно наполнился влагой, Мо Жань подвинул ему контейнер. — Приятного аппетита. Верхний бутерброд, вернее, сэндвич, оказался с мелкими шашлычками из тофу, соломкой овощей и травами, но кусочки овощей то и дело норовили или испачкать свитер, или стать ближе к корням своим. Чу Ваньнин очень старался есть аккуратно, так, чтобы ничего не упало, и не… Он взглянул на Мо Жаня, который принялся за второй бутерброд, откровенно наслаждался и явно не испытывал проблем со сбегающими овощами. Чу Ваньнин решил попробовать еще раз. Кусочек огурца в соусе тут же шлепнулся на ботинок и укатился в пожухшую траву. — Кусайте там, где лезет больше всего, — весело посоветовал Мо Жань и тут же подал пример. Чу Ваньнин нерешительно повертел бутерброд в руках и успел поймать кусочек тофу ртом, облизнув губы от соуса. — Да... хорошо, — показалось, что глаза Мо Вэйюя на миг потемнели, а голос прозвучал ниже на тон. — Продолжайте. Чу Ваньнину ничего не оставалось, пришлось закреплять успех. Он не мог подвести доктора Мо! Он ел бутерброд и было весело, как в детстве. — Я вижу только один недостаток вашего способа, — произнес Чу Ваньнин, разглядывая внезапно опустевшие руки и подняв на Мо Жаня улыбающиеся глаза. Куда успел деться второй сэндвич? — Еда заканчивается мгновенно. Отчего-то стало легко и спокойно, как не бывало уже очень давно; почти никогда. Мо Жань вдруг отломил половину от своего бутерброда и протянул ему. — Ешьте. У меня дома еще есть запасы. Они стояли плечом к плечу и ели горячие вкусные бутерброды. Самые вкусные в жизни Чу Ваньнина. Руки стали жирными, но доктор Мо позаботился и об этом -пачка влажных салфеток возникла словно из ниоткуда. — Дайте руки. Я вам помогу. Салфетка ловко обтерла пальцы и ладони, а Чу Ваньнин вновь посмотрел на гирлянду и окно. Теперь все правильно? Но ведь гирлянда засветит, как минимум, одну камеру. Пару недель назад он умолчал бы о данном обстоятельстве, но теперь это было бы нечестным - они же столько старались.. Чу Ваньнин вздохнул. Выдохнул. И решительно произнес. — Камера. Теперь сузится обзор. — Обзор? — откровенно удивился Мо Вэйюй, внимательно посмотрев на Чу Ваньнина. — Этим вот пусть техники и занимаются. Мне было важно, чтоб она вам спать не мешала. И не спорьте, по праву отнятого бутерброда я — проигравшая сторона. Чу Ваньнин открыл было рот для возмущенной отповеди и… в него тут же отправился последний кусочек исходящего сладостью баклажана. Надо было так! — Кстати, пойдемте, проверим, как она смотрится, — как ни в чем не бывало, продолжил Мо Вэйюй, словно не он только что задел подушечками пальцев губы Чу Ваньнина. Разумеется, случайно. — И стремянку оставьте — заберут. Они вместе поднялись по лестнице, шагнули из холода в тепло, и Чу Ваньнин только сейчас понял, что замерз. Он опустился на кровать, ближе к исходящей жаром батарее, устроив покрасневшие руки между коленей. Мо Вэйюй с негромким: «Разрешите?» накинул на его плечи одеяло и оставил свои ладони лежать на его плечах. Чу Ваньнин не возражал, устремив взгляд за окно, где вспыхнула и расцвела крупными синими цветами ветка старого вяза. Стало тепло, в руках у Мо-цзунши — спокойно, синие огни мерцали перед закрытыми веками, превращаясь в падающие звезды. Чу Ваньнин проснулся, обнаружив, что остался в одиночестве, но под одеялом; пейджер высвечивает глубокую ночь, а за окном мирно продолжают светиться синие цветы. Проснувшись вновь в посветлевшей комнате, он увидел новое сообщение, а на тумбочке — тарелку в фольге, с горкой вкуснейших бутербродов на пару с чашкой чая. Завтрак оставили недавно, от чая поднимался пар, а он спал так крепко, что не услышал. Сообщение гласило: «Приятного аппетита. Я заметил, за обедом вам больше всего понравились с белым пшеничным хлебом. Угадал?» Чу Ваньнин подхватил бутерброд. «Больше всего мне понравилось обедать вместе с…», — подумал он, но кусочек тофу опасно выскользнул на экран и странное сообщение так и не отправилось. Немедленно вспомнив вчерашние уроки, Чу Ваньнин откусил там, где лезло больше всего (на этот раз на свободу рвались тофу и авокадо). Доктор Мо крайне внимателен, он следит и за тем, чтобы пациенты соблюдали режим сна и еды. Это — его профессиональная обязанность, к чему думать о другом. Но может быть, однажды они могли бы подружиться. Может, однажды Чу Ваньнин приедет к нему в гости со своей собакой, а пока… Как вчера, протерев руки влажной салфеткой, он с улыбкой набил ответ: «Вкусно. Вы угадали». Послесловие; поздний вечер. Мо Вэйюй ...После того, как они умудряются вместе повесить гирлянду, Чу Ваньнин, наконец оказавшись в тепле, все еще мерзнет - это видно по скованным очень прямой осанкой плечам, по губам, сжатым чуть больше обычного. Он не злится, просто пытается удержать ровное выражение лица - но все равно, садясь на кровать рядом с батареей, издает едва слышимый вздох облегчения. К Чу Ваньнину хочется прикоснуться. Свитер, в котором он вышел на улицу, сейчас ещё сохраняет остатки уличной прохлады - было бы лучше, если бы тот снял его и согласился набросить что-то из вещей Мо Вэйюя на время; но он не согласится, Мо Жань знает это почти наверняка. Есть что-то очень тяжелое, собственническое и бесконечно теплое в мысли, что Чу Ваньнин позволил бы закутать его в колючий шерстяной джемпер, прогретый теплом чужого тела, несущий другой запах. Сам он пахнет свежим и тонким запахом яблоневых цветов и немного - зеленого чая. Когда он говорит, Мо Жаню хочется приблизиться к нему, касаясь губами кожи, задевая носом шелковистые волосы; вдыхая медленно и глубоко. Мо Жань знает, что тогда Чу Ваньнин бы прервался, даже если бы был увлечен. А потом, возможно, произнес бы напряженно или даже сварливо: «Что вы делаете, Мо-цзунши». Наверное, так. Мо Жань уверен, но не знает наверняка, потому что не хочет спугнуть Чу Ваньнина. Не хочет, чтобы тот забрал назад едва успевшее закрепиться между ними доверие. ...Поэтому Мо Жань касается очень бережно, набрасывая одеяло с кровати ему на плечи. Дает время Чу Ваньнину - чтобы тот мог, как все время делает, сам того не замечая, слегка расширенными зрачками отследить движение рук, едва не запнувшись на полуслове. Застыть, ожидая, а потом мелко вздрогнуть, если нельзя иначе. Выдохнуть, как будто случиться могло что угодно, но, неожиданно, произошло так, как надо. Мо Вэйюй уже привык к тому, что Чу Ваньнин с этим странным пристальным вниманием отслеживает его движения. Но в последнее время он почти не отстраняется. А сейчас Чу Ваньнин больше не вздрагивает, он совсем немного подается навстречу руке, и у Мо Жаня в тот же миг опасно коротит в голове, перехватывает дыхание. К горлу поступает жар - Не видящий снов хочет надавить, вплести в волосы настойчивую руку, наклонить к себе голову и поймать непонимающий взгляд. Оскалиться - обещая и предвкушая, как все только начинается. Мо Жань стискивает зубы - красивый и своенравный Чу Ваньнин, который неожиданно пошел навстречу еще на шаг дальше - это только его награда. Плоды его терпения, болезненной боязни навредить и острой жажде сделать это, задушенной жестоко и много раз. Удовольствие от этого мига он не намерен делить ни с кем. - Учитель, - беззвучно произносит он, но Чу Ваньнин не поднимает глаз, и Мо Жань, сам не замечая, повторяет тихо. - Учитель. Учитель не смотрит в глаза, но от него не исходит ни напряжения, ни страха, когда эти слова пропитывают тишину между ними ласковым теплом. Пожелай Чу Ваньнин, мог бы в секунду стать далеким и холодным, как звезда Юйхэн, и Мо Жань позволяет себе мечтать о том, что Чу Ваньнин этого не хочет. Мо Жань позволяет себе вспомнить другого Чу Ваньнина - дезориентированного, замерзшего до онемения, сонного от растянувшегося в вечность холода. Тот Чу Ваньнин не смог бы сопротивляться, вздумай Мо Жань провести носом по его плечу до впадинки под ухом; тот Чу Ваньнин, наверняка, даже не почувствовал бы, если бы Мо Жань легонько прикусил там, лихорадочным шепотом впечатав его имя в бархатную белую кожу. Тот Ваньнин бы, возможно, поморщился, слегка застонав, если бы рука Мо Жаня скользнула под его одежду, исследуя тепло, оставшееся между ключиц, у сердца, в ложбинке пресса и ниже. А когда понял, у него не хватило бы сил оттолкнуть. Нет, Мо Жань вовсе не сомневался в его решимости, но он хорошо знал себя - знал, что, стоит ему поддаться, желание поглотит его с головой, превращаясь в отравляющий дурман. Этот дурман сочился бы внутрь Чу Ваньнина, смешиваясь с их общим на двоих дыханием в поцелуе до тех пор, пока тот не потерял бы силы сопротивляться. Как было бы сладко всю ночь брать его, жадно покрывая метками, теряясь в сладости его тела; и, наверное, болезненности от впивающихся в ладони осколков доверия. Мо Жань улыбается, прогоняя из мыслей сорванный шепот, тонкие запястья, удерживаемые лишь одной рукой над головой воображаемого Чу Ваньнина и фантомное ощущение от того, как правильно ощущались бы его лодыжки, скрещенные за спиной Мо Вэйюя. Чу Ваньнин сидит к нему спиной, уставившись в окно на синюю гирлянду, зачарованный так глубоко, что можно позволить себе не удерживать лицо. Улыбка Мо Вэйюя очень искренняя, под ней -  безумные нежность и голод, запертые в клетке из ребер. И не единой капли сожаления. Учитель, я так хочу вас. Учитель, я сломаю вас. Учитель, я вылечу вас. Учитель, я буду трахать вас так медленно и горячо, что вы сойдете с ума вместе со мной. ...Ваньнин, ты такой красивый. «Учитель, я так рад, что ты со мной».