Глубоко в сердце

Солнце уже вовсю светило в окна. На часах девять тридцать. Юнги охренеть как опаздывал. Не то чтобы он по жизни был очень пунктуальным, но опаздывать на первую встречу со своим новым подопечным не очень хотелось, да и самолет ждать не будет. Юнги до сих пор не мог понять, как Хосок смог уговорить его на эту встречу. Уже на протяжении шести лет Мин Юнги был довольно успешным продюсером, достаточно известным в Сеуле. Его агентство было совсем небольшим. Юн владел им на пару со своим старым другом и по большому счету являлся скорее композитором и автором текстов, а также режиссером, аранжировщиком, бухгалтером, завхозом, да кем угодно, но не продюсером фактически. Он не находил новых звездочек, не бегал с ними по телепередачам и радиостанциям, не раскручивал их, пропихивая на всевозможные концерты в качестве разогрева. Всем этим занимался Намджун. Юнги же была отведена роль написания хитов для тех, кого Намджун оставлял в агентстве после жесткого отбора и испытательного срока, считая действительно достойными и талантливыми. И вот уже для них Юнги писал, подбирая определенный жанр и технику. И в этом ему не было равных. Он действительно чувствовал людей. Тонко улавливал какой стиль подходит данному исполнителю и вел его уверенно к цели. Но никогда! Никогда Юнги не встречался с желающими попасть к ним в агентство сам, первым, не зная человека, его возможностей и таланта, просто так, всего лишь после одной просьбы. Однако сейчас его просил Хосок. Друг, практически брат, прошедший с ним и Намджуном через многое. Эти два человека были для Юнги ближе всех: ближе родных, родителей, брата. Они познакомились в старшей школе, сошлись, так сказать, по интересам. Все трое увлекались музыкой, но если Хосок обожал танцы, был подвижным и спортивным, то двое других с трудом могли оторвать себя от удобных кресел и больше всего в своей жизни любили рэп. Со временем они и Хосока пристрастили к этой культуре и отрывались уже вместе. После школы все трое, не сомневаясь, выбрали университет искусств и успешно его закончили. Первое время работали втроем, по очереди отслужив в армии, активно выступали во всевозможных клубах и были довольно известны в определенных кругах. Но три года назад Хосоку поступило очень заманчивое предложение из одного агентства в Японии, от которого он не смог отказаться. Друзья его поняли и поддержали, и вот с того времени они общаются только по телефону и скайпу и видятся лишь по праздникам, во время редких визитов Хосока домой. И каково же было удивление Юнги, когда два дня назад Хосок позвонил ему и попросил прилететь в Осаку, чтобы посмотреть одного парнишку, по его словам, очень талантливого и с большим потенциалом. — Ты же знаешь, я не по этой части. Почему бы не попросить Намджуна? У него глаз-алмаз, сразу поймет чего стоит твой протеже. — Хен, послушай, за все время нашего с тобой знакомства и дружбы часто ли я тебя о чем-то просил? — Я вообще не помню, чтобы ты когда-то о чем-то кого-то просил. Это-то и странно. Ты работаешь в одном из лучших агентств Японии и просишь меня раскрутить этого паренька. Может, объяснишь логику? — Это долго объяснять. Скажу только две причины. Парень не хочет оставаться в Японии, он родом из Кореи и в Осаке живет всего два года, так как его мать, как и я, согласилась на хорошее предложение по работе. Она вернуться в Корею пока не может из-за контракта, а за парнем нужен присмотр. Тебе я доверяю безоговорочно. Поэтому прошу. — Не понял, а что случилось с доверием к Намджуну? — Ничего не случилось. Но у него и так много подопечных. Он с ними как курица-наседка носится. Еще на одного у него не хватит ни сил, ни времени. А я хочу, чтобы парню уделялось как можно больше внимания и заботы. Не спрашивай почему. Это личное. Просто поверь, что он действительно талантлив и стоит твоего потраченного времени. — Ты так и не назвал вторую причину. — А… Это по этическим соображениям. Я просто не могу сам им заниматься. Более подробно расскажу при встрече. Это не телефонный разговор. Так ты прилетишь? Юнги задумался. Черт возьми, почему бы и нет. Сейчас у него не так много работы. Он давно никуда не выбирался. И хоть он сам по себе был тяжеловат на подъем и предпочитал диван путешествиям и активному отдыху, но иногда поднять свою тушку с насиженного места и сменить обстановку тоже не помешает. — Хорошо, буду через пару дней. Время прилета и рейс сообщу дополнительно. И только попробуй не встретить меня в аэропорту! — Спасибо, хен. Ты не пожалеешь. И вот Юнги стоит посреди комнаты и проверяет органайзер на наличие документов, билетов и кредиток, как слышит на лестнице, ведущей на второй этаж, легкие шаги. «Блять! Этого еще не хватало. Как я мог забыть-то!» — Милый, ты куда-то уезжаешь? Можно мне с тобой? Очаровательная девушка с небесной красоты лицом и потрясающей фигурой спустилась по лестнице и подошла к Юнги сзади, нежно прижавшись к его спине всем телом. — Ёнхва, я же просил не задерживаться утром. Я спешу, иди собирайся, я вызову тебе такси. — Оппа, не будь букой! Девушка посмотрела на него невинными глазками с подрезанными опытным хирургом веками и поморгала искусно нарощенными ресницами. — Я могу остаться дома и ждать тебя, если уж ты не хочешь взять меня с собой. — Ёнхва, спешу тебе напомнить, что это не твой дом. И ты мне не жена, не девушка, не подруга и даже не постоянная любовница. Если мы несколько раз переспали, это еще не делает тебя никем из перечисленных особ. Я не люблю, когда у меня дома находится кто-то еще, кроме меня самого. Это понятно? Душ принять ты уже не успеешь, поэтому советую тебе поспешить и сменить эту паутину, — он подцепил двумя пальцами легкую шелковую ночнушку, едва прикрывающую бедра девушки, — на что-то более приличное, чтобы не смущать таксиста. У тебя пять минут. Он был груб и знал это. Но по-другому с ней было нельзя. Ёнхва — их с Намджуном очередная звездочка. Не сказать, что очень талантлива, но задатки есть. Она еще на испытательном сроке, но уже смогла добиться, чтобы для нее написали пару песен и протолкнули в несколько шоу. И все это вовсе не через постель, а исключительно благодаря ее настойчивости и трудолюбию. Постель случилась уже позже. После одной передачи, на которой они присутствовали втроем, был устроен фуршет. Юнги расслабился, что случалось не часто, и немного перебрал. А если быть честным — много. Проснулся утром с тяжелой головой, слабо помня события вчерашнего вечера. И как обычно бывает в дорамах, повернувшись на другой бок, обнаружил у себя в постели нечто обнаженное, сопящее в подушку. Сказать, что он был в шоке, ничего не сказать. Решив, что нужно немного освежиться, и тогда, может быть, мозги хоть немного придут в порядок, Юнги отправился в душ. Тем временем девушка, проснувшись от шума льющейся в ванной воды, приподнялась на постели и довольно осмотрелась. Справедливо полагая, что теперь она уж точно ухватила за хвост единорога и вся ее дальнейшая жизнь будет окрашена радужными красками и усыпана блестками, Ёнхва, облачившись в одну из футболок Юнги, отправилась на кухню. Юнги, выйдя из душа, услышал непонятные звуки внизу и почувствовал запах кофе. Спустившись в общую с кухней и столовой гостиную, он увидел девушку, которая, эффектно оттопырив зад, склонилась над столом и энергично взбивала яйца для омлета, периодически вытаскивая из миски кусочки скорлупы и брызгая яичной смесью, на надетую на ней его футболку, сексуально подпоясанную полотенцем вместо фартука. — Что за нахуй здесь происходит? — Милый, ты вовремя, садись за стол, сейчас будем завтракать. Ёнхва мило улыбнулась и принялась еще энергичней работать вилкой, отчего футболка задралась выше, открывая не только стройные ноги, но и часть попки в маленьких белых трусиках. — Какого хрена ты делаешь в моей одежде на моей кухне в моей квартире? Юнги всё так же стоял посреди комнаты с нечитаемым выражением лица. — Но оппа…. — Какой я тебе, блядь, оппа? — Но мы же… У нас же… Но как же… Вчера ты… Потом мы… Ёнхва всеми силами пыталась выдавить хоть одну слезинку, чтобы выглядеть растерянной, расстроенной и потерянной. — Послушай, Ёнхва! Тебе не пятнадцать. Ты взрослая девушка, уже не девственница, как выяснилось, и прекрасно понимала на что шла вчера. Тем более, зная себя пьяного, уверен, что инициатива исходила именно от тебя. Так какого хрена ты все еще здесь? — Но я думала, что у нас чувства… Что между нами вчера промелькнула искра… Юнги не знал, чего сейчас ему хотелось больше, засмеяться, заплакать или выставить вон за дверь эту наглую девчонку прямо в таком виде, все равно футболка уже безнадежно испорчена. — Енхва, я что-то не припомню, чтобы предлагал тебе съехаться и жить вместе, сообщал код от квартиры, надевал кольцо на палец и клялся в вечной любви. Разве такое было? Правильно, нет. И не будет, ни с тобой, ни с кем-то еще! Ни с кем и никогда. Я одиночка по жизни, и возле себя никого не терплю! Поэтому, чтобы избежать дальнейших разборок и прекращения совместной работы, ты сейчас быстро пойдешь в спальню, оденешься и поедешь домой. Я пока вызову тебе такси. Ёнхву можно было назвать кем угодно, но уж точно не дурой. Девушка быстро сообразила что к чему и со словами «Я все поняла» метнулась вверх по лестнице в спальню. Собравшись за рекордно короткое время, что не характерно для женского пола, она вышла уже одетая и направилась на выход. — Спасибо, что вызвали такси, Юнги-щи. До встречи в студии. Я подожду машину на улице, — и вышла, тихо прикрыв за собой дверь. Но Ёнхва была бы не Ёнхва, если бы на этом все закончилось. С того утра прошло три месяца и за это время они переспали не один раз. Для Юнги, принципиально не заводящего связи и не вступающего в отношения, это было, по меньшей мере, странно. Обычно он предпочитал цеплять девушек, а иногда и парней в баре, на вечеринке или на многочисленных мероприятиях, которые он был вынужден посещать по долгу «службы». И, как правило, это были разовые встречи и ни к чему не обязывающий секс. Ёнхва же каким-то образом умудрялась подворачиваться под руку именно в те дни, когда Юнги особенно не хотелось никуда идти. Она мило улыбалась, давая понять, что согласна на такого рода отношения и ничего не будет требовать. И нужно отдать ей должное, проблем она действительно не создавала. Даже о средствах контрацепции девушка заботилась сама, о чем поставила в известность партнера, избавив его тем самым от возни с презервативами и излишней осторожности в процессе. После бурного секса, и Юнги не мог не признать, всегда разнообразного и чертовски приятного, девушка без разговоров шла в душ, вызывала такси и быстро уезжала, не утруждая Юнги даже провожать её до двери. Мужчину в данных отношениях все устраивало, но что-то все равно зудело и не давало покоя, и он уже неоднократно подумывал, что пора бы завязывать, пока вся эта фигня не затянулась и не начала давить. Вчера, впервые с их первого раза, Ёнхва осталась у него на ночь, сославшись на сильную боль в животе. Она стонала и просила не отправлять ее, так как боялась чего-то серьезного. От вызова врача или поездки в больницу она также отказалась, сказав, что ей просто нужен покой. Юнги не изверг, он принес ей аптечку и стакан воды, предложив самой выбрать лекарство. Уложив ее на свою кровать, он собрался было переночевать, а точнее провести бессонную ночь, в гостевой спальне или на диване в гостиной, но Ёнхва попросила не оставлять ее, потому что ей страшно и она боялась, как бы не стало еще хуже. Юнги пришлось остаться до тех пор, пока она не уснет, но после он все же перебрался на диван. Остаток ночи он провел за работой. Сейчас же, видя на девушке полупрозрачную сорочку, которой уж точно не было у него в гардеробе, он понял, что вся вчерашняя «болезнь» была не что иное, как четко спланированное шоу, с целью остаться на ночь, а еще лучше - насовсем. «Однако, малышка настойчивая, — подумал Юнги. — Развела, как последнего лошка́, теперь уж точно пора завязывать». Ёнхва надула губы, но без возражений пошла собираться. Через десять минут они вышли из дома, увидели уже ждущие их две машины такси, молча разошлись каждый в свою и разъехались в разные стороны.