Глубоко в сердце

Выйдя из машины Юнги, Чонгук проводил ее взглядом. Он не стал спускаться в метро, а поймал такси и назвал адрес. Через двадцать минут он вышел из машины и вошел в не слишком приметное, но добротное здание с вывеской адвокатской конторы на входе. Поднявшись на нужный этаж и кивнув секретарю, он без предупреждения зашел в кабинет, лишь пару раз стукнув в дверь для приличия. — Здравствуй, крестный. — Гук-а? Какими судьбами? Я в выходные собирался к вам заехать. Дома все в порядке? Юна-нуна и матушка здоровы? — Да, все хорошо, не волнуйся. — А на фирме? — Крестный, все хорошо. Я по личному вопросу приехал. В этот момент в дверь тихо постучали, и вошла секретарь. — Господин Ли, я принесла кофе, молоко и булочки для господина Чона. — Спасибо, О-Джин, ты помнишь, что я люблю, — улыбнувшись, поблагодарил Чонгук. — Конечно, господин Чон. Вы — мой любимый посетитель вот уже на протяжении двенадцати лет, столько времени я здесь работаю, и помню Вас еще маленьким, — поклонившись, ответила молодая женщина. — О-Джин, не впускай пока никого ко мне. Тридцать минут нас не беспокоить. — Слушаюсь, господин Ли. С Вашего позволения, — еще раз поклонившись, она вышла, плотно прикрыв за собой дверь. Адвокат откинулся на спинку кресла и, просканировав парня острым взглядом узких холодных глаз, светившихся теплом только когда он смотрел на крестника, проговорил: — Ну, рассказывай, только подробно, вижу, что ты сам не свой и влип во что-то по самые уши. Чонгук рассказал все от и до, без утайки, как делал это всегда, когда дело касалось крестного. С этим человеком он был близок, как ни с кем из своей семьи, даже с покойным отцом. Он доверял ему безоговорочно, но и крестный в ответ, не задумываясь, отдал бы за него все, что угодно. Не имея своих детей, он любил Чонгука как родного сына и даже больше. Сын лучшего друга, почти брата, ушедшего так рано. — Ты уверен, что он стоит этого? Уверен, что тебе это действительно нужно? Что это не просто увлечение, каприз, блажь? — Уверен. На все двести процентов уверен. Я готов на все ради него. — Это очень громкие слова. Не разбрасывайся подобными фразами. — Но это правда! — Хорошо, хорошо. Я слышал про это агентство. Конторка очень мутная, но, думаю, что проблем возникнуть не должно. Однако, чтобы твоему протеже ничего не угрожало в будущем, да и тебе тоже, попробуем решить все тихо-мирно за определенную сумму. — Я не могу сейчас заплатить много, все мои счета заморожены до совершеннолетия, ты же знаешь, но я напишу расписку, крестный. — С ума сошел? Ты мне кто? Все мое — твое. Ты сын мне! И чтобы я подобных разговоров больше не слышал! Поехали. Подъехав по адресу, указанному на визитке, крестный приказал Чонгуку оставаться в машине и не при каких обстоятельствах из нее не выходить. Полностью тонированная, она не давала возможности разглядеть, кто находится внутри. — Я не хочу, чтобы ты светился здесь. Зря вообще взял тебя с собой. Никто не должен тебя видеть, это может быть опасно. Поэтому не вздумай выйти или открыть окно, понял? — Да. Мужчина вышел из машины и вошел в здание. Узнав, где находится кабинет владельца, он направился прямиком туда. Охранник на входе преградил ему путь. — Простите, но без предупреждения нельзя. Представьтесь и скажите по какому Вы делу, я доложу. Но позже, сейчас господин Хван занят, у него посетитель. Адвокат достал визитку и отдал охраннику. — Я не могу ждать. Доложите обо мне прямо сейчас, думаю, ваш хозяин меня примет. «Если он не дурак, и имя на визитке ему знакомо, а оно наверняка ему знакомо, то он примет меня немедленно», — подумал он про себя. И действительно, не прошло и минуты, как дверь открылась, и его попросили пройти внутрь. — Чем могу быть полезен, господин Ли? — тучный мужчина встал из-за стола и протянул руку для пожатия. — Я здесь по поручению своего клиента и хочу приобрести одну из ваших моделей. — На какой срок, позвольте узнать? — Навсегда. — Но это невозможно. Простите, господин Ли, но я вынужден отказать в Вашей просьбе. — Вы не поняли. Это не просьба. Это предложение, от которого вы не можете отказаться. Вы же понимаете, я могу решить этот вопрос по-другому, но мой клиент хочет сделать все «по закону». Я плачу вам хорошую сумму, покрывающую все расходы, вы же взамен подписываете договор, что данный сотрудник выполнил все обязательства перед фирмой, ничего ей не должен и отпускается с миром. Не можем же мы заключить договор купли-продажи... На дворе не рабовладельческий строй империи Корё. — И какая модель заинтересовала Вашего клиента, позвольте узнать? — задал вопрос Хван, хотя уже догадывался интуитивно о ком пойдет речь. — Ким Тэ Хен. — Нет! — этот возглас издал, сидевший до того молча, мужчина, и адвокат догадался, что это именно тот клиент, из кафе. — Вы не можете его купить, так как я здесь по этому же поводу и уже успел заявить права на него. Мы как раз обсуждали условия покупки, — он многозначительно посмотрел на господина Хвана. Тот обомлевшим взглядом посмотрел в ответ, выдавая, что ни о каком обсуждении условий речь ранее они не вели. — Ну что же, — потер руки Хван. — Возможно, вы между собой решите. Вопрос, как я понимаю, лишь в сумме, раз вы оба настроены на покупку одного человека, мы можем… — Мистер Хван, — адвокат посмотрел своим фирменным взглядом. — Торг здесь неуместен. Думаю, десяти миллионов вон будет достаточно. И, что гораздо важнее, я обещаю на ближайшее время «забыть» о вашей конторе. Сумма однозначно была мизерная, учитывая, что некоторые постоянные клиенты могли выложить и триста и даже пятьсот тысяч за один вечер или уикенд с Техеном. Это была поистине золотая жила. Однако угроза, явно сквозившая в голосе адвоката, сделала свое дело, и договор был подписан. Хван приказал охраннику срочно привести Техена, даже не глядя в сторону возмущенно пыхтевшего, скорее всего, уже бывшего клиента. Войдя в кабинет, Техен посмотрел сначала на хозяина, затем на своего сегодняшнего клиента и только потом на третьего мужчину. По лицам всех троих было понятно, что с этого момента его жизнь уже не будет прежней, вот только в какую сторону она изменится пока неизвестно. — С этой минуты ты принадлежишь клиенту этого человека, — сказал его бывший хозяин. — Сейчас ты уедешь с ним и больше сюда не вернешься. Техен решил, что клиентом данного человека является мужчина, сидящий рядом с хозяином, и на минуту подумал, что на этом его короткая жизнь закончена. Однако тот сидел молча, набычившись, и бросал на всех такие злобные взгляды, что никак не был похож на человека, добившегося своего. — Пойди собери свои вещи, мы уезжаем, — произнес адвокат. — Никаких вещей! — произнес Хван. — Все вещи были куплены за счет нашей компании и обеспечиваются ими только наши сотрудники, — он вспомнил всю брендовую одежду, которую носил в последнее время Техен, а также подарки, которые ему дарили постоянные, а иногда и разовые клиенты. Да и все его скудные сбережения наверняка остались в комнате. Жадность победила. — Что ж, значит, здесь нам больше делать нечего, — с этими словами он открыл дверь и пропустил Техена вперед. Выйдя за дверь, он снял с себя пиджак, оставшись в рубашке, и протянул его Техену со словами: — Надень, на улице прохладно. Парень, одетый лишь в джинсы и тонкую футболку, безразлично посмотрел на пиджак, но, взяв, все же надел на себя. — У тебя точно не осталось никаких личных вещей, представляющих ценность для тебя или важных в твоей жизни? Деньги и одежда не в счет. Техен покачал головой, и они вышли на улицу. Подойдя к машине, мужчина открыл перед ним заднюю дверь. Сев внутрь, Техен посмотрел на переднее пассажирское сидение и замер в удивлении. — Ты? Чонгук ничего не успел ответить, так как севший на водительское сидение адвокат произнес: — Да, это он. Познакомься, кстати, это твой новый хозяин. Я купил тебя для него. — … Оставшиеся в кабинете мужчины какое-то время сидели молча, после чего вдруг один из них сорвался: — Какого черта, Хван?! Почему ты так легко отдал его? Ты же знал… — Ты идиот? Ты не понял, кто это был? Имя Ли Джун Ги тебе о чем-нибудь говорит? — Тот самый адвокат Ли? — глаза напротив чуть не вылезли из орбит. — Именно. Я не верю в такие совпадения. И мне непонятно, откуда у мальчишки, о котором ты рассказывал, могут быть такие связи, и откуда наш Техен знает этого мальчишку? — Твою ж мать. Что за хрень происходит? Ли Джун Ги, или адвокат Ли, был известен в городе тем, что выбирал не всегда честные и законные способы для защиты своих клиентов, несмотря на свою профессию и службу закону. Да и клиенты его были не всегда из богатых и благородных, порой он мог взяться защищать даже пьяницу или вора, если чувствовал, что они говорят правду, и понимал, что их подставили. Он не проиграл ни одного дела, и многие нечистые на руку бизнесмены, против которых он выступал в защиту своих клиентов, старались откупиться, не доводя дело до суда. Но суммы в этих случаях запрашивались настолько огромные, что неизвестно, что лучше — позор в суде и официальный штраф, тоже не маленький, а иногда и срок, или половина, а то и большая часть всего состояния, но спокойные нервы. Хотя какое там спокойствие! И надо отметить, адвокат Ли всегда точно знал, какими средствами обладал его противник. Будучи в ранней юности отъявленным бандитом и состоящий в то время в одной из группировок Сеула, немного повзрослев, он готовился занять место главаря. Однако судьба, в лице отца Чонгука, распорядилась по-другому. Его предали свои. Сдали копам все тайные квартиры, а сами переметнулись в другие группировки, не желая подчиняться такому молокососу. Джунги на тот момент было всего семнадцать, но больше половины своей жизни он провел в банде, с детства принося пользу сначала мелкими кражами, а потом и налетами с избиением и грабежами. К семнадцати на его счету дел было столько, что хватило бы на пожизненное, однако ни одного доказанного. И ни одного убийства, это было табу. Когда прошлый главарь был убит, встал вопрос, кто займет его место. Больше всего он доверял Джунги. Тот знал все пароли, номера счетов, все коды от банковских ячеек, всех поставщиков дури и сбытчиков краденного. Однако матерые рецидивисты посчитали ниже своего достоинства подчиняться пацану и потребовали от него выложить всю информацию, какую знает. Он, разумеется, отказался, и тогда на него объявили охоту. Он был вынужден скрываться от чужих и от своих. Но все-таки одному против такого количества охотников не выстоять, и в один из сырых осенних дней его выследили на темной безлюдной улице и изрезали ножом. Нанеся не меньше десяти ударов, его оставили умирать прямо на дороге в луже собственной крови. Но судьба сжалилась над парнем и помогла ему выжить. Отец Чонгука, тогда еще молодой мужчина, несколькими годами старше самого Джунги, как раз возвращался домой с работы, на которую он только недавно устроился, окончив университет. Увидев окровавленного парня, он вызвал скорую и поехал с ним. Там оказалось, что важные органы у парня хоть и задеты, но не смертельно, он потерял много крови и срочно нужно прямое переливание. Выяснилось, что у них одна группа крови, и Сондэ, так звали спасителя, охотно вызвался быть донором. Помимо этого, он оплатил лечение и пребывание в больнице молодого человека, так как никаких документов у того при себе не было. Придя в себя только через неделю, Джунги смутно помнил произошедшее. Немного оклемавшись и узнав у медсестры обстоятельства своего спасения и имя спасителя, он через какое-то время сбежал из больницы, разыскал его и явился к нему прямо домой. Они сидели на кухне за чашками чая. — Я не люблю оставаться в долгу. Что я могу для тебя сделать, Сондэ-щи? — Мне ничего от тебя не нужно, жив и слава Богу. Иди домой и живи в здравии. — Мне некуда идти. — Как так? Джунги рассказал все про свою жизнь и предательство тех, кого считал своими людьми. — Но я отомщу. Каждому отомщу. — Ты спросил, как можешь отплатить мне за спасение своей жизни? Так вот мое условие. Ты не вернешься к прежней жизни. Не будешь мстить. И забудешь все, что было до сегодняшнего дня. Ты выучишься и станешь законопослушным человеком. — Законопослушным? Хен, где ты слово-то такое вычитал? Закона нет ни в полиции, ни в правительстве, нигде. Я многое могу тебе рассказать, кто и как обходит этот закон. — Значит, ты будешь тем, кто помогает его соблюдать. Для начала я помогу тебе закончить школу. Жить будешь у меня. Правда, я скоро женюсь, свадьба в ноябре, но с этим мы разберемся. А пока оставайся. Согласен? Разве у Джунги был выбор? Он остался в доме Сондэ и после свадьбы, когда его молодая жена, Юна, переехала в дом жениха. Она была не против, принимая Джунги, как младшего брата своего мужа. Они жили одной семьей, и для парня это было странно, но так волнующе, что давно умершая душа постепенно начала оттаивать. Каждый вечер, приходя с работы, Сондэ занимался с Джунги школьными предметами. Иногда к ним присоединялась и Юна, педагог по образованию. Нужно отметить, что у Джунги открылась сильная тяга к обучению и незаурядные способности. Обладая математическим складом ума, он с легкостью осваивал алгебру, геометрию, физику и химию. Однако литература и история давались ему так же легко. Причиной была его любовь к книгам. Еще будучи в банде, он с детства читал взахлеб любые книги, что попадались под руку. Поэтому в марте, с началом учебного года, он с легкостью поступил в выпускной класс. Юна в это же время сообщила мужу радостную новость, что ждет ребенка, уже три месяца. И вот, спустя полгода, первого сентября на свет появился Чонгук. Джунги примчался в больницу сразу после уроков. Гордый Сондэ протянул ему маленький сверток. Взяв его на руки, Джунги взглянул на сморщенное личико и понял, что пропал. Никогда ранее не испытываемое чувство щемящей любви и нежности затопило его сердце. — Будешь крестным нашего сына? — спросил улыбающийся отец. — Кто же еще, если не я! — ответил с такой же счастливой улыбкой Джунги. Шло время. Джунги окончил школу с отличием и поступил на юридический. Найдя вечернюю подработку, он снял маленькую квартиру и стал жить отдельно, хоть нуна с хеном уговаривали его пожить с ними хотя бы до окончания института. Он не хотел мешать молодой семье, однако каждые выходные приезжал к ним, как к себе домой, отъедался, отсыпался и возился с маленьким Гуком. У Джунги была одна тайна, о которой не знал никто, даже Сондэ. Когда его порезали в тот вечер, одним ранением был задет нерв, отвечающий за мужскую потенцию. Спасая его жизнь на операционном столе, врачи не придали этому значения, стараясь вытянуть его с того света. И хоть жизни его теперь ничто не угрожало, мужчиной в полном смысле с того вечера он быть перестал. Не имея признаков гомосексуальности и не испытывая тяги к мужчинам, он понял, что на всю жизнь остался лишен радостей секса. И отцовства. Поэтому ограничил общение с женщинами до минимума и сосредоточился на учебе, а после — на работе. Чонгук же остался его единственным не только крестным сыном, но и любимым и родным, хоть и не по крови. А после безвременного ухода Сондэ, любимого хена и лучшего друга, и вовсе стал для него единственным близким человеком на земле. Поэтому сейчас, посмотрев вслед крестнику, вылезшему из машины с тихим «спасибо» и ведущему за собой предмет своих переживаний, он думал о том, как же этот мальчик похож на своего отца. И ситуация в целом очень напоминала события девятнадцатилетней давности. Хоть у них с хеном не было и намека на романтику. И еще он подумал, что это самое малое, что он может для него сделать, если на данный момент это все, чего хочет Чонгук. В случае же серьезной опасности он, не задумываясь, отдаст за него свою жизнь.