Глубоко в сердце

На следующее утро Юнги переживал за состояние младшего гораздо больше, чем он сам. — Эй, ты как? Я подготовил обезболивающее, если что. Чимин попробовал сесть. Затем встал и сделал пару шагов. — Ничего, вроде. Немного больно сидеть и тянет, когда хожу, но терпеть можно. Мышцы после тренировок порой болят гораздо сильнее, — улыбнувшись, проговорил младший. — Ты обещал, что мы повторим. — Даже не сомневайся. В следующий раз я не буду таким терпеливым, — усмехнулся Юнги. Они привели себя в порядок, позавтракали, и Юнги уложил младшего на диван и дал в руки пульт, решив сам заняться делами до прихода Сольхи и Хоби. Юнги только сейчас осознал, что ни разу не зашел в свою домашнюю студию, дверь в которую находилась рядом с комнатой младшего, с тех пор как Чимин поселился у него. Он предпочитал работать в гостиной, чтобы младший был где-то поблизости, а когда нужна была аппаратура, работал в агентстве. Сейчас же он зашел сюда и удивился, что все вещи лежали на своих местах, однако пыли нигде не было. Это значило, что Чимин, взяв на себя обязанности по дому, проникал в помещение и регулярно делал уборку, ничего при этом не трогая и не перекладывая. Его деликатный мальчик! Взяв нотную тетрадь со старыми записями, он, не успев спуститься вниз, услышал, как открылась входная дверь, и увидел входящего Хосока, ведущего под руку любимую. За ними, закрыв дверь, следовал Чимин. Звукоизоляция делает свое дело, Юнги даже не слышал звонка. Чимин пригласил их за стол, но они отказались, сказав, что поменяли вечерние билеты на более ранние, и им уже пора в аэропорт. — Я подумала над словами, которые ты мне вчера сказал, сын. Скажу только одно — не было ни дня, ни минуты, ни даже секунды, чтобы я пожалела, что когда-то оставила и родила тебя. Ты — самое дорогое, что есть у меня в жизни, тот, ради кого я дышу. И так останется всегда, несмотря ни на какие изменения в моей… и твоей… личной жизни. Знай это. Что же касается твоих отношений… Я не могу пока смириться с этим, мне нужно время. Но я не буду мешать тебе и приму твой выбор с уважением. Прошу только подумать еще не один раз. Помни, если что, я и Хоби всегда рядом, хоть и в другой стране. Только позвони. — Да, Чимин, это так, — отозвался Хосок. — Я тоже всегда на твоей стороне, что бы ни случилось. Сольхи обняла и поцеловала сына, после чего повернулась к двери. Хосок же бросил быстрый, но пристальный взгляд в сторону Юнги, стоявшего все это время чуть в стороне, и, потрепав младшего по плечу, вышел из квартиры следом за Сольхи. Чимин стремительно подошел к Юнги и крепко обнял. — Я же говорил, что они поймут. Все будет хорошо. Хен, ведь правда? — он поднял голову и посмотрел в глаза Юнги, и в этот момент у старшего зазвонил телефон. — Джун, привет, что-то случилось? Как ты? Пришел в себя, после вчерашнего? — спросил старший, ответив на звонок. — Более-менее, спасибо. Послушай, Шуга, мне сейчас звонил Джимми Айс из Нью-Йорка. Помнишь его? Он всерьез заинтересовался Ёнхвой и нашим с ней проектом. Если выгорит, получим отличные бабки. Но для этого она должна быть здесь, чтобы подписать все бумаги. А я никак не могу до нее дозвониться. Я помню, что ты предупреждал, но прошло уже почти две недели. Она собирается возвращаться? — Не паникуй, Джун. Она скоро вернется, я же говорил, у нее какие-то проблемы дома. — А ты не боишься, что она как-то пересечется с Джимми без нас? Контракт не подписан, по сути, мы ничего не сможем сделать. — Не думаю, что она додумается до этого. Тем более, большую часть работы я доделал недавно, и ей еще не показывал. Так что, кроме нескольких треков, у них ничего нет. — Учитывая твой талант и популярность Джимми, они наверняка станут хитами. А в дуэте с Ёнхвой это может быть просто бомба. И мы останемся не при делах, если он успеет перехватить ее, пока мы не подпишем бумаги. И сколько бы мы с тобой потом ни таскались по судам, оспаривая права на твои тексты и музыку, больше потеряем, чем возместим. Подумай об этом, у тебя наверняка есть догадки, где она может быть. Но у Юнги никаких мыслей по этому поводу не было, да он и не хотел заморачиваться. Лишь бы она от него отстала. Оклемается — вернется, никуда не денется. Джимми был их старым знакомым. Певец и репер, он был довольно популярен в Америке. Услышав как-то музыку Юнги, он обратился к нему через интернет с просьбой написать пару треков. А некоторое время спустя прилетел в Корею лично, чтобы познакомиться. С тех пор он стал клиентом Юнги и иногда наведывался в их компанию. В один из последних приездов он пересекся с Ёнхвой и услышал ее голос. Блондин до такой степени, что некоторые принимали его за альбиноса, пока не разглядывали темно-серые глаза, он всегда тянулся к экзотической азиатской красоте. Ёнхва, чего уж там, могла похвастаться идеальной внешностью, данной ей от природы и доработанной опытными корейскими специалистами. Джимми сразу в голове представил этот контраст: черно-белый инь-ян с его грубым тембром и нежным голоском девушки. Он обратился к Намджуну с предложением и тот обещал подумать и дать ответ. Прикинув, он решил ответить согласием, тем более Юнги, узнав об этом, был только за, если девушка укатит как можно дальше. Ёнхва, услышав о предложении, сначала растерялась и хотела отказаться, все еще не теряя надежду окрутить Юнги, но перспектива поработать в Америке была слишком заманчива. Она, как и Намджун, обещала подумать. Намджун же поэтому пока не спешил заключать с ней контракт. Одно дело — подписать бумаги и передать потом права Джимми за хорошую сумму. И совсем другое — поспешить и в случае отказа американца остаться связанными договором с совсем сырой певицей, не зная, что из нее получится, и учитывая ее отвратный характер. И вот теперь Намджун нервничал, не имея возможности связаться с девушкой и не зная, что говорить Джимми, который все чаще стал звонить. Намджун понял, что что-то упустил. Юнги же было по большому счету плевать и на американца, и на Ёнхву, и даже на возможную потерю денег. Ведь рядом был тот, кого хотелось как можно скорей утащить в спальню и не выпускать оттуда по возможности… никогда! — Пухляш, как ты смотришь на то, чтобы перебраться на кровать? Ты ведь наверняка еще не очень хорошо себя чувствуешь. — Только если ты пойдешь туда со мной. Если ты хочешь поработать, то я лучше останусь здесь. — К черту работу! Пойдем наверх. У нас сегодня выходной! Они перебрались в спальню и легли на кровать. Чимин тут же прильнул к старшему. — Хен, я могу провести так всю свою жизнь. — Знаешь, малыш, кажется, я тоже. Вот только твоя очаровательная попа не дает мне покоя. Как она, готова к следующему раунду? — Она была готова к нему еще вчера, а сегодня уже томится в нетерпении. — Пойдешь в ванную? Хочешь сам подготовиться? — Юнги неловко было предлагать снова свою помощь, хоть и безумно этого хотелось. Однако Чимин сам попросил: — Хен, а ты можешь, как вчера? — Конечно, малыш, хоть каждый раз. — Тогда каждый раз, пожалуйста, всегда. — Да, всегда, — улыбнувшись, проговорил Юнги и, взяв за руку, повел его в ванную. Вернувшись после душа голышом, крепко держась за руки, они завалились на кровать и снова прижались друг к другу. Юнги, не сдерживая себя больше, целовал младшего со всей страстью, на какую был способен. Тут и там на теле Пака появлялись багровые засосы, но старшему, как и самому Чимину, этого было мало. Через некоторое время, когда Юнги уже начал спускаться поцелуями ниже, Чимин слегка отстранился. Юнги тут же остановился и посмотрел на младшего: — В чем дело, малыш? Тебе некомфортно? — Нет, хен. Все хорошо, я просто хотел попросить… — Что, малыш? Что ты хочешь? — Хен… Юнги, можно мне попробовать?.. — Чимин посмотрел в глаза старшего, потом на его пах, потом снова в глаза. — Можно мне попробовать тебя? Я уже давно хочу этого… — Малыш… Все что хочешь! Я твой. Полностью. Чимин слегка надавил на плечи старшего, заставив его лечь на спину. После этого он начал целовать его грудь и живот. Не забыв уделить внимание соскам, помня про их чувствительность, он стал спускаться ниже. Лаская тело старшего, он не только целовал его, но и прикусывал слегка, после чего усердно зализывал. Когда его голова оказалась на уровне стоящего члена, Чимин, уткнувшись лицом в пах Юнги, со всей силы втянул в себя воздух носом и застонал, застыв в таком положении. Юнги замер, не поняв в чем дело. Не нравится? Страшно? Неприятно? Что? — Малыш? Что с тобой? Если не нравится, не надо продолжать, попробуем в другой раз, если захочешь… Малыш? Чимин слегка приподнял голову и посмотрел на старшего затуманенными глазами. — Не нравится? Хен, я надышаться не могу! Твоя кожа, она такая белая! Как самый чистый снег! А твое тело, твой запах! Это самое прекрасное, что может быть! — он снова опустил голову, прижавшись носом к самому паху, и вдохнул полной грудью мужской, природный запах, смешанный с морской свежестью геля для душа. Слегка приподнявшись, он дотронулся кончиками пальцев до члена и нежно прошелся по шелковистой гладкости, чувствуя подушечками каждую выступающую венку. Аккуратно придерживая рукой член, он опустил голову и лизнул на пробу сначала головку, ощутив на языке слегка солоноватый вкус. Затем прошелся языком по всей длине, повторяя путь пальцев и ощущая те же венки уже языком. У Юнги поплыло перед глазами. Он и представить себе не мог, что его неопытный Пухляш уже так скоро захочет поэкспериментировать. Чимин тем временем взял головку в рот и начал аккуратно посасывать, обводя языком по кругу, помня, как это проделывал старший с ним самим. Осмелев и войдя во вкус, он попытался заглотить глубже, но тут же подавился, почувствовав первый рвотный позыв. — Тише, тише. Не надо глубоко. Для этого нужно время. Аккуратно, бери наполовину или меньше. Постарайся расслабиться и не задевать зубами. Успокаивающий и в то же время властный голос действовал на Чимина так, что он застонал от переизбытка эмоций. Он желал, чтобы Юнги и дальше руководил процессом и старший, как будто почувствовав это, продолжал направлять его и подсказывать. — Вот так. Да, так очень хорошо. Боже, твой рот такой горячий, мммм. Попробуй слегка расслабляться, когда насаживаешься, и всасывать, когда снимаешься. Да, вот так! Хороший мальчик. Умница. Такой старательный, — Юнги зарылся пальцами в волосы Чимина и слегка сжал их в кулаке. — Сссссс, малыш, какой же ты молодец, да, давай, вот так. Чимин не мог больше сдерживаться от этого голоса, дающего указания. Он громко застонал и почувствовал, как из собственного члена брызнула сперма. Он ведь даже не притронулся к себе ни разу, кончил только от голоса старшего. Юнги, почувствовав вибрацию на члене от стона младшего, чуть сильнее сжал его волосы и выскользнул головкой из горячего рта. Придя немного в себя и увидев смущение младшего, он, разобравшись в чем причина, тихо, по-доброму засмеялся и, притянув Пака к себе, заключил в объятия, поцеловав в макушку. — Прости, я опять не сдержался, — прошептал Чимин. — Все хорошо, малыш. Если бы этого не произошло, я бы, наверное, подумал, что ты ко мне охладел, — Юнги снова тихо засмеялся, крепче прижимая к себе младшего. — Это все из-за твоего голоса. Он так действует на меня… С первой нашей встречи… Он такой сильный, властный, завораживающий… Мне хочется подчинятся ему… Вернее тебе… Не знаю как сказать. — Я понимаю… — Нет, я просто… Знаешь, если реинкарнация и правда существует, как многие верят, я хотел бы, чтобы мы жили в империи Коре или еще раньше, в Силле. Ты был бы правителем, а я — твоим самым верным подданным. И при твоем появлении всегда падал бы на колени и склонял голову. И следил бы, чтобы так делали и другие, а за непослушание — голову с плеч! — Какой суровый малыш! Возможно, так и было. Во всяком случае, мне нравится наша прошлая жизнь. Только ты был бы не просто моим подданным, а самым любимым и единственным фаворитом. И вторым человеком во дворце. — Да, согласен. Мне тоже нравится, — улыбнулся Чимин. — Хен, ты же не кончил, я же хотел доставить тебе удовольствие… — Ты и доставил, еще какое! Но кончить я хочу чуть по-другому. Ты согласен? — Да. Да. Да! Юнги перевернул его на спину, развел колени в стороны, чуть согнув их и подложил подушку под поясницу. Взяв с тумбочки смазку, он вылил немного себе в ладонь и, окунув один палец, поднес его к сжатому отверстию. Член Чимина уже снова стоял так, что был прижат к животу, несмотря на предыдущий легкий оргазм. Юнги резко наклонился, чмокнул и пару раз лизнул головку, не углубляясь в процесс, в то же время проникая пальцем в узкое отверстие. Чимин напрягся. Хоть и немного растянутая с прошлой ночи, дырочка все еще саднила после первого раза. Но когда Юнги вошел пальцем глубже, почти до конца, и начал двигать им, появилось знакомое томление, и захотелось большего, несмотря на дискомфорт. Юнги уже не боялся задеть простату, поэтому войдя вторым пальцем внутрь, начал водить ими, проворачивая и раздвигая, чтобы размять все складочки и растянуть как можно тщательней. Когда он ввел третий палец и протолкнул их глубже, Чимин дернулся и застонал. Под пальцами нащупался знакомый бугорок и Юнги, не удержавшись, погладил его, чтобы сильнее расслабить и возбудить младшего. Малыш выгнулся, прося еще. Тогда Юнги вытащил пальцы и, быстро смазав член, вошел головкой внутрь, пока Чимин не успел опомниться. Младший открыл глаза и, посмотрев на Юнги, слегка кивнул, разрешая продолжать. Он хотел уже более серьезных действий, и кто Юнги такой, чтобы отказать ему в этом. Короткими толчками старший начал продвигаться внутрь, пока не вошел до конца. Немного подождав и дав привыкнуть, он вышел наполовину и снова вошел до конца. Чимин не смог сдержать стона. Юнги опустился ниже, почти ложась на младшего, и закинул его ноги себе на спину. Взяв одну его руку и заведя ее за голову младшего, он переплел свои пальцы с его и, крепко сжав, начал двигаться на всю длину, периодически меняя темп с медленного на быстрый. Член Чимина был зажат между их телами, и этой стимуляции было достаточно для того, чтобы какое-то время спустя он снова кончил. Однако Юнги продолжал вдалбливаться в его проход, все также проходясь по простате. Ощущения после оргазма стали в несколько раз сильнее. Увеличилось как удовольствие, так и боль, но, несмотря на это, спустя время Чимин почувствовал, что снова возбудился. Он уже не сдерживал стоны и крики и готов был кончить в третий раз. Юнги, почувствовав и свою скорую разрядку, ускорил движения: — Давай малыш, давай вместе! Спустя пару толчков Чимин с громким криком кончил в третий раз. Юнги, едва успев вытащить член из ануса младшего, кончил следом и упал на кровать рядом с Паком, притягивая его к себе. — Знаешь, я ни с кем и никогда такого не испытывал. Видно, и правда, любовь все преображает. Чимин хотел ответить, но сил хватило только, чтобы промычать что-то тихо в ответ. Глаза младшего закрывались сами собой. Он выглядел настолько уставшим, что Юнги заставил себя подняться, сходить в ванную и принести влажное полотенце, чтобы вытереть малыша. Однако несмотря на то, что Чимин уже сопел, Юнги перевернул его на живот и сам, раздвинув половинки, намазал мазью натруженную попу, чтобы завтра хоть немного облегчить ей жизнь. Сходив быстро в душ, он лег рядом с младшим, снова обняв его, и сам не заметил, как провалился в глубокий, крепкий сон без сновидений, хоть на часах была только середина дня.