Глубоко в сердце

Приближался дебют группы Чимина. Конечно, времени на подготовку было крайне мало, но и дебют планировался не на главном канале страны и не в зале на несколько тысяч зрителей, а в маленьком шоу, хоть уже и набирающем популярность. Намджун хотел посмотреть, как будут держаться ребята на публике. Они подготовили три песни для выступления и уточнили вопросы интервью, чтобы парни могли подготовиться. Однако в последний момент все чуть не сорвалось из-за того, что Намджуну срочно нужно было вылететь в Китай. Там у одного из их артистов произошел скандал с менеджером китайского исполнителя. Все перешло в драку. Дошло до вызова полиции. Свои менеджеры разрулить ситуацию не смогли, поэтому пришлось лететь Намджуну, чтобы как-то замять это дело. В итоге Юнги ничего не оставалось, кроме как участвовать в шоу вместе с группой. Все прошло в целом неплохо. Ребята хорошо выступили, не налажали ни в пении, ни в движениях. Однако потом, когда ведущий начал свое интервью, случился небольшой инцидент. Сначала он спрашивал по очереди ребят, вопросы были запланированные, ответы подготовлены и все проходило нормально. Тем не менее в течение всего времени Чимину не давало покоя поведение ведущего. Мало того, что он был европейцем и не слишком соблюдал корейские традиции, общаясь запанибрата, похлопывая по плечу и даже дотрагиваясь до волос ребят, сидевших ближе к нему. Но дальше произошло совсем уж из ряда вон! Ведущий, который с самого начала интервью, по мнению Чимина, строил глазки старшему, узнав после вопроса о семье, что продюсер женат на работе, совсем потерял совесть и, придвинувшись к мужчине, стал задавать личные вопросы и постоянно касаться его плечом. Чимин терпел сколько мог, но в конце концов не выдержал. Вскочив со своего места, он подлетел к старшему и, положив руку на его плечо с видом собственника, посмотрел на ведущего уверенно и с вызовом так, что тому не оставалось ничего, кроме как отойти в сторону, признав свое поражение. Интервью продолжалось, а Юнги так и сидел с рукой младшего на плече и делал вид, что это нормально и в порядке вещей. Как только передача закончилась, все быстро собрались, надев маски и кепки, вышли и сели в поданный автобус. Юнги ехал вместе со всеми, однако за всю дорогу не произнес ни слова и не взглянул на младшего ни разу. Чимин понял, что натворил, но было поздно. Он и не подозревал, что способен на такую ревность, но сегодня он был готов порвать этого настырного мужика за СВОЁ! Юнги принадлежит ему, и он не позволит никому к нему приближаться! Однако сейчас у него тряслись поджилки и холодело все внутри, потому что старший сидел чернее тучи. Назревало явно что-то страшное. Чимин молился об одном, чтобы не было ссоры, а если она неизбежна, чтобы в итоге не привела к разрыву. Подъехав ко входу в агентство, Юнги вылетел из автобуса и, не дожидаясь остальных, схватил младшего за руку и молча потащил внутрь. Чимин летел за ним по коридорам, не то что, не сопротивляясь, но даже не смея пикнуть. Влетев в студию, Юнги захлопнул дверь и, повернувшись, посмотрел на младшего. — Ну? И что это было? — Хен, прости! Прости меня, пожалуйста. Я не знаю, что на меня нашло. Просто… Этот мужик… Он так пялился на тебя… — Значит, Пухляш такой ревнивый? — Хен… Юнги, я… — Шшшш, — Юнги прижал палец к пухлым губам. — Такой собственник! — он надавил на плечо младшего, заставляя того опуститься на колени. — Значит, я должен быть только твоим? Но ты же понимаешь, что должен в таком случае постараться и удержать меня? Готов поработать? Чимин смотрел снизу вверх на старшего огромными, широко открытыми глазами, не понимая, что он должен делать, пока старший не начал расстегивать ширинку. Приспустив брюки и трусы, он вытащил уже почти возбужденный член и, взяв его в одну руку, другой придвинул голову младшего к себе. — Поработаешь ротиком? Давай, малыш, покажи, на что ты готов. Чимин, все еще не придя в себя, послушно приблизился и открыл рот. Он хотел взять член в руку и уже протянул ее, дотронувшись пальцами до него, но Юнги перехватил: — Нет, малыш, только одним ртом, — и надавив ладонью на затылок младшего, поднес член к его губам. Чимин послушно взял в рот головку и начал методично сосать, проходясь языком по уздечке. Однако Юнги этого было мало, и он начал сам рывками погружаться в рот младшего, с каждым разом все глубже. В какой-то момент Чимин, не выдержав, закашлялся, по его подбородку потекла слюна, но это не остановило старшего. Он продолжал входить в теплый мокрый рот, крепко держа младшего за голову, сжимая волосы и ритмично насаживая на себя. Его разума хватало лишь на то, чтобы не входить слишком глубоко. Он погружался на расстояние чуть больше половины, так как уже ощущал головкой гортань и понимал, что Чимин еще не научился расслаблять горло и брать глубже. Однако ему хватало и этого, чтобы перед глазами поплыли разноцветные круги, а в ушах зашумело от приближающегося оргазма. Взглянув вниз, он увидел раскрасневшегося младшего, из глаз которого текли слезы. Слюна уже не останавливаясь бежала по подбородку, а натертые губы были настолько пухлыми и красными, что у старшего чуть не подкосились ноги от этой картины. Еще несколько раз толкнувшись в этот сладкий рот, он резко вышел, успев приказать: — Открой рот, Пухляш! Чимин выполнил приказ, и белесая струя брызнула ему на лицо, попадая на глаза, нос и в открытый рот с чуть высунутым языком. Когда волна оргазма спала, Юнги открыл глаза и посмотрел на все более осмысленным взглядом. Он ужаснулся. Что на него нашло? Его ненаглядный, родной малыш стоял на коленях, приходя в себя, с мокрыми ресницами, красными щеками и полностью затраханным ртом. Сперма вместе со слюной блестела на подбородке. Глаза были закрыты и из них все еще текли слезы. — О, Господи! Пухляш, прости меня! Прости, я сам не понимаю, что со мной случилось! Просто, твоя ревность, она так меня завела! Иди ко мне! — он поднял его с пола и прижал к себе. — Малыш, посмотри на меня, ты в порядке? — Тебе было хорошо? — хриплым, севшим голосом прошептал Чимин. — Малыш, с тобой мне всегда хорошо, но сегодня! Обещаю, никогда больше! — Все нормально. Дай мне, пожалуйста, салфетки. — Я сейчас все сделаю, — Юнги метнулся к столу, вытащил из ящика пачку салфеток и, вернувшись, бережно вытер лицо Чимина, тут же целуя его в те места, которые вытирал. — Юнги, правда, со мной все хорошо. Пожалуйста, не мог бы ты принести воды? — Да, конечно, я через минуту. Как только за старшим закрылась дверь, Чимин схватил салфетки и, расстегнув ширинку и слегка оттянув резинку трусов, попытался хоть немного вытереть следы удовольствия, которое он получил, стоя на коленях и выполняя приказы старшего. Однако признаться в этом ему было так стыдно, что он старался как можно быстрей и лучше убрать все следы, поблагодарив мысленно костюмеров за черную плотную ткань сценических брюк. Когда вернулся Юнги с бутылкой минералки, Чимин уже сидел на диване, как будто это не он только что метался по комнате в поисках места, куда можно спрятать грязные салфетки. — Как ты, малыш? Хочешь, я отвезу тебя домой? — Нет, не надо. Я обещал сегодня встретиться с Техеном. Хен, прости еще раз за то, что так вел себя там. — Нет, малыш, все в порядке. Просто постарайся сдерживаться перед камерами впредь. Я не хочу, чтобы у тебя и ребят были проблемы из-за этого, ведь на вас будут смотреть по телеку и в интернете. И прости меня за то, что было после. — Все в порядке, хен, правда. Ты не сделал ничего, что мне бы не понравилось, — тихо проговорил Чимин, опустив глаза. — Надень маску и кепку, в таком виде тебе выходить нельзя, сразу пойдут слухи. Я отвезу тебя к Техену. — Да я сам могу… — Чимин! — Хорошо…