Глубоко в сердце

— Ты грустный какой-то сегодня, — сказал Чимин, посмотрев на Техена. — Да? Не заметил. Вроде все как обычно. Ёнтан лежал на полу у их ног и грыз косточку из жил, которую принес ему Чимин, купив по дороге. Ребята смотрели аниме, но через какое-то время Чимин заметил, что Техен не смотрит, а думает о чем-то, снова уйдя в себя. — О чем ты думаешь, Тэ-Тэ? Поделись со мной. — Просто, я не знаю, мне тревожно. Что со мной будет, если Чонгук влюбится в кого-то и захочет привести к себе? Мне скоро девятнадцать, за день до Нового года исполнится. Мне некуда идти. Я не думал раньше об этом. В приюте помогают сиротам. После выхода оттуда при поступлении полагается общежитие. Потом армия. А после государство частично помогает с работой и жильем. Но когда модельное агентство вербует ребят, нас заставляют подписать бумагу с отказом от помощи, так как эти обязательства они берут на себя. Не знаю, соблюдают ли они потом договор, никто ведь не возвращался, чтобы рассказать об этом. Но я теперь не могу рассчитывать ни на них, ни на приют. Я просто окажусь на улице, я ведь даже школу не закончил. — Тэ-Тэ, я был уверен, что ты уже совершеннолетний, а ты, оказывается, даже младше меня. Но постой, откуда у тебя вообще такие мысли? Чонгук так влюблен в тебя! Кого он может найти, если ему кроме тебя никто не нужен? — Влюблен? Не замечал. Нет, Чим-Чим, не думаю, что это так. Да, он был увлечен мной, наверное, поначалу. Но, видно, узнав, чем я зарабатывал… Это его оттолкнуло. — Нет, Тэ. Он бы помог тебе и в этом случае, не отрицаю. Но он никогда не стал бы жить с тобой. Поверь, у него есть к тебе чувства. Неужели он не говорит об этом? — Нет. Мы просто соседи. Даже не друзья. Ведь между нами и близко нет того, что есть у нас с тобой. Мы не дурачимся, не делимся своими мыслями и секретами, не разговариваем по душам. Иногда играем или смотрим кино. Он приходит, спрашивает как прошел мой день, интересуется сыт ли я и не хочу ли погулять. На этом все. Чимин понял, что что-то здесь не так и дал себе слово разобраться. — Не расстраивайся, Тэ-Тэ. В любом случае, один ты не останешься, ведь кроме Чонгука у тебя есть я и Юнги-хен. Посидев еще немного, они погуляли с Ёнтаном и Чимин уехал к себе. На следующий день наступила долгожданная суббота. Чонгук в этот день никогда не давал себе выходной, все равно работая в компании и позволяя расслабиться только в воскресенье, да и то не всегда. Однако чувствуя в последнее время плохое настроение Техена, он решил сегодня остаться дома. Утром, как только Тэ ушел выгулять Ёнтана, у младшего зазвонил телефон. — Чимин-а, привет. Ты чего так рано? — Чонгук, привет. Я не смогу позже позвонить, у нас с Юнги-хеном планы. Но мне нужно с тобой поговорить. Скажи, Гук-а, как ты относишься к Тэхену? — Что за вопрос, Чимин? — Ответь пожалуйста. — Ты прекрасно знаешь, как я к нему отношусь. Тебе ли спрашивать об этом. — Нет, Чонгук, я знал об этом раньше. Сейчас же я хотел бы услышать это от тебя. Что-то изменилось? — Почему ты спрашиваешь? — Потому, Гук-а, что Тэ теперь такой же друг мне, как и ты. Я волнуюсь за него. Ты правда охладел к нему? — Я? Охладел? Почему ты так считаешь? — Потому что Тэ не чувствует от тебя ничего, кроме равнодушия, Чонгук. И если это не так, то объясни хотя бы мне, почему ты ведешь себя с ним, как придурок. — Чимин, да как я себя веду? — крикнул Чонгук. В этот момент, с прогулки вернулся Техен с Ёнтаном на руках. Из-за сырости на улице он не спускал его на пол, чтобы сначала протереть лапы. Он услышал крик Чонгука и застыл в прихожей, боясь пошевелиться. — Ты не понимаешь, Чимин! Я вел себя с ним как придурок тогда, давно, когда мотался за ним, как гребаный сталкер, и предлагал встречаться. Я же не знал тогда, какая у него жизнь. Как я могу сейчас по-прежнему так себя с ним вести. Вдруг это ранит его еще больше? Охладел? Да я дышать рядом с ним боюсь! Я боготворю его! Но прикоснуться или домогаться? Что он подумает обо мне, после всего что было, после того как его купили для меня? Как я к нему отношусь? Как к драгоценной китайской вазе династии Цин! Смотреть и любоваться можно, прикасаться нельзя. Вот как я к нему отношусь. Я люблю его, Чимин! Люблю! Теперь, когда я узнал его ближе, я уверен в этом. Но я не могу принуждать его ни к чему, понимаешь? А он ни словом, ни взглядом, ни жестом, ни разу не дал понять, что я ему тоже нравлюсь. Так как я могу подойти к нему с чем-то таким? — Ты все-таки придурок, Чонгук, — ответил Чимин. — Сделай первый шаг и увидишь, что будет. Кстати, через три недели у твоей «драгоценной вазы династии Цин» день рождения. Он станет совершеннолетним. Ты знал? У тебя есть время, чтобы подготовиться и сделать этот день особенным для него. Поверь, это очень важно, я точно знаю. Я помогу тебе с подготовкой. Чимин отключился, а Чонгук так и остался сидеть с телефоном в руке. Ёнтан заворочался у Техена на руках, и тот как будто очнулся. Хлопнув дверью, сделав вид, что только что вошел, он разулся и понес пёсика в ванную. Весь день парни провели вместе, но разговаривали друг с другом совсем мало. Сходив за продуктами и убравшись, ребята решили посмотреть «Мстителей». Чонгук попросил Техена подождать, пока он вынет белье из стиральной машины и развесит на сушилке. Техен, включив фильм, поставил его на паузу и похлопал по дивану, подзывая к себе Ёнтана. Он думал весь день и решил сам сделать первый шаг. И сделать он его решил так же, как до этого Чонгук, сам не догадываясь об этом. Стесняясь говорить что-то прямо в глаза, Техен, дождавшись, когда младший выйдет из ванной, сделал вид, что разговаривает с Ёнтаном, взяв его и поднеся к лицу. — Понимаешь, Тан-и, человек не ваза. Человеку нужно тепло и внимание. Чонгук застыл на месте, не двигаясь, и, открыв рот, уставился на Тэ, пока тот продолжал. — Как дать понять человеку, что ты нуждаешься в нем больше, чем в ком-либо и когда-либо? Ты не знаешь, Тан-и? Вот и я не знаю. Не знаю, как дать понять, что меня не надо оберегать, что меня надо любить. И что в отличии от мертвого холодного фарфора, я могу любить в ответ. Как объяснить это? Скажи мне, Тан-и. — Хен? Тэ! — Да, Куки? — Ты слышал? — Слышал. Мы с тобой дураки, Куки. Оба. Не можем поговорить без чьей-то помощи. Что раньше, что сейчас. Спасибо, что у тебя, а теперь и у нас, есть Чимин, правда? Так и будешь там стоять? — Тэ! — снова повторил Чонгук. — Да, Куки? Хочешь называть меня так? Я не против. С Чимином же ты не церемонишься… — Тэ! — Куки, отомри! Иди сюда и сядь, пожалуйста. Ты разучился говорить? Это проблема. Чонгук подошел и сел рядом. — Тэ, я такой дурак! — Не буду спорить. Но и я не лучше. Давай попробуем сначала? — Хен, ты мне нравишься! Давай встречаться! — тихо протараторил Гук, как тогда в парке. — Не настолько сначала, — засмеявшись, проговорил Техен. Они высыпали купленные ранее снеки на низкий столик и включили фильм. Как-то так незаметно произошло, что сидевшие в метре друг от друга ребята, периодически наклоняясь к столику за вкусняшками или просто меняя позу, к середине фильма уже сидели вплотную друг к другу. Спустя время Чонгук потянулся, разминая мышцы и раскинув руки в стороны, и так и оставил одну на спинке дивана за спиной Техена. Еще через какое-то время он незаметно положил руку на плечо Техена, слегка обняв его. Сердца у обоих трепетали как птички. Ближе к концу фильма Тэ сделал вид, что его клонит в сон, пару раз зевнул и опустил голову на плечо Чонгука. Фильм уже давно закончился, а они все продолжали так сидеть, с затекшей шеей и рукой, прижавшись друг к другу, один — делая вид что спит, а другой — боясь пошевелиться и разбудить. Ёнтан, посмотрев на парочку и возмущенно фыркнув на такое безобразие, подошел к входной двери и с чувством собственного достоинства и выполненного долга надудолил на пеленку, радуясь, что его не потащили на улицу в такую сырость.