Глубоко в сердце

Юнги, посмотрев на часы, понял, что опять заработался и не заметил, как пролетело время. Одевшись и выключив свет уже в пустом помещении, попрощавшись с охранником, он отправился на стоянку, снова дав себе слово, что это в последний раз и завтра он уйдет домой раньше. Подъехав к дому и поставив машину в общий гараж, он стал подниматься на свой этаж. Увидев под ногами валяющийся лимон на всегда убранной лестнице, Юнги, удивившись, поднялся выше. Однако, увидев лежащие на земле пакеты и рассыпанные вокруг них продукты, в его сердце закралась необъяснимая тревога. Увидев же выше женский силуэт, он, даже не вглядываясь, интуитивно догадался кто это. — Что ты здесь делаешь? — Оппа… — донеслось тихое. — Я не спрашиваю, где ты была все это время, мне поебать! Решила вернуться — иди в агентство и объясняйся с Намджуном. Здесь тебе делать нечего. — Оппа… — Ёнхва снова поднялась со ступенек, на которых сидела после ухода Чимина. Она предстала перед Юнги во всей «красе» своего положения, чтобы он смог его разглядеть. Однако тот вдруг еще сильней почувствовал волнение и тревогу. Он не мог это объяснить, но сердце стучало как бешенное и кровь прилила к голове, обдав жаром лицо. — Где Чимин? — Откуда мне знать? Юнги рванул к квартире. Открыв дверь, он увидел, что там темно и тихо. Не поверив, вернее, не желая верить, он включил свет и заглянув в ванную и, осмотрев весь первый этаж, перепрыгивая через ступеньки, взлетел на второй. Открыв дверь в каждую комнату и заглянув даже в студию, он спустился вниз и снова вышел на улицу. Ёнхва стояла на том же месте, где он ее оставил. — Что ты ему сказала? — Ничего. Зачем мне что-то говорить, если и так все понятно? — Что понятно? — Он же не глупый. Сам все понял и ушел. Юнги достал телефон и нажал на вызов. Секунду спустя где-то рядом, сбоку, раздался рингтон. С надеждой обернувшись и не увидев никого, он опустил глаза на пакеты, лежащие ниже, и увидел в одном из них свет от дисплея. — Блять! — повернувшись, он с ненавистью посмотрел на девушку. — Если с ним что-нибудь случится, я убью тебя! Подлетев и схватив за руку, он протащил ее на несколько ступеней выше и втолкнул во все еще открытую дверь квартиры. — Чтобы, когда вернусь, была здесь! — и захлопнув дверь, помчался вниз. Он не знал, где искать, просто бежал по улице и смотрел по сторонам. Брать машину не было смысла, ведь рядом было много пешеходных улиц, по одной из которых мог уйти младший. Юнги вдруг опомнился и, схватив телефон, набрал номер Техена. — Привет, Юнги-хен. — Техен, Чимин не у тебя? — Нет. Мы говорили по телефону часа три назад, но он шел домой. Что-то случилось? — Надеюсь, что нет. Наверное, вышел в магазин. Если что-то узнаешь, позвони, пожалуйста, сразу. — А его телефон? — Он забыл его дома, — Юнги не стал волновать младшего, сам пока не зная что произошло. — Хорошо, Юнги-хен. Я позвоню. Но ты тоже попроси его мне позвонить, когда объявится. — Обязательно. Убрав телефон, Юнги побежал по улице в сторону центра, умом понимая всю тщетность этих поисков. Чимин мог пойти в любую сторону, свернуть на любую поперечную улицу или в переулок. Сесть на любой транспорт, в конце концов. Однако Юнги продолжал бежать, не смотря ни на какие доводы рассудка, почему-то будучи уверенным, что на транспорт он бы сел в последнюю очередь. Пробежав довольно большое расстояние, минуя несколько перекрестков, он замедлил шаг. Не обладая хорошей физической подготовкой, он довольно быстро задохнулся, но все равно, хоть и медленней, все же продолжал идти, сам не зная куда. — Где же ты, малыш? Глупый, маленький Пухляш! Мой Пухляш! Куда ты мог пойти? Зачем? Только будь в порядке! Все, что угодно, только будь жив и цел! Юнги уже еле шел, передвигаясь на автомате, но все равно не останавливаясь. Увидев впереди сауну, он уже почти прошел мимо, но какое-то шестое чувство заставило его остановиться. Посмотрев еще раз на здание, он развернулся и подошел ближе. А вдруг… Зайдя внутрь и оглядевшись, он подошел к девушке за стойкой. — Простите. Я ищу молодого человека, девятнадцати лет, со светлыми волосами розового оттенка. Девушка покачала головой. — Я заступила на смену десять минут назад, до меня был другой сотрудник. Народу много, боюсь, я вряд ли смогу Вам помочь. — А я могу заглянуть и поискать сам? — Только если заплатите за ночь и переоденетесь. В верхней одежде и обуви я не могу Вас пропустить. Юнги, как ранее младший, снял нужную сумму с карты и, заплатив, взял шорты с майкой и, отказавшись от подушки, разувшись, прошел в раздевалку. Переодевшись и убрав вещи в шкаф, он прошел в один из залов. Оглядевшись и увидев, что здесь были в основном женщины, и только несколько взрослых мужчин, он прошел в другой зал. Он увидел его сразу. Ноги моментально почувствовали всю усталость после непривычного марафона и отказались держать. Юнги сполз по стенке, противоположной той, у которой сидел Чимин, прямо напротив, и посмотрел на него через весь зал. Малыш сидел, устремив взгляд в одну точку. Он выглядел настолько трогательно и одиноко, что у Юнги еще сильнее защемило сердце. Рядом сидели какие-то дядьки и весело что-то рассказывали, то и дело глядя на Чимина. В эти моменты малыш поднимал на них невидящие глаза и на его лице появлялась вежливая улыбка. Деликатный Пухляш не мог отвернуться или попросить не мешать. Явно было заметно, что ему в тягость это общение, но он терпел. Вдруг, почувствовав на себе родной взгляд, он поднял голову и посмотрел по сторонам. Увидев Юнги и заглянув в его глаза, он как будто не мог больше отвести свой взгляд в сторону. Они так и продолжали сидеть, глядя друг на друга и не видя ничего вокруг. Сколько прошло времени никто из них не смог бы сказать. Но в какой-то момент мужчина рядом с Чимином, сильно жестикулируя руками и смеясь, нечаянно задел его плечом, младший от неожиданности бросил на него секундный взгляд и магия рассеялась. Тогда, с трудом подняв уставшее тело, Юнги оторвался от стены и, подойдя, протянул руку. — Пойдем домой? — Нет. Не могу… Там же… — Пойдем, Пухляш. Дома поговорим. Пойдем. Чимин все еще медлил. Тогда Юнги наклонился и, взяв за руку, рывком поднял его с пола и, не удержавшись, крепко прижал к себе. Почувствовав в объятиях родное тело и осознав, что это не мираж и не плод воображения, Юнги, вздохнув с облегчением, повел его к выходу под удивленным взглядом двух мужчин. Переодевшись сам и не выпуская из поля зрения переодевающегося малыша, Юнги, снова взяв его за руку, повел к двери. Вдруг Чимин резко остановился, не успев выйти на улицу. Как будто что-то вспомнив, он высвободил руку и быстро направился в сторону банкомата. Посмотрев баланс карты и сняв всю сумму, он, скинув ботинки, как был в верхней одежде быстро направился обратно, под возмущенный возглас администратора за стойкой. Влетев в зал, где сидел ранее, он подошел быстрым шагом к бывшему соседу и, сунув деньги ему в руки, пробормотал: — Это Вам, на первое время. Желаю поскорее найти хорошую работу, — и не дожидаясь ответной реакции, развернувшись, быстро пошел обратно, заставив шокированного мужчину еще долго смотреть ему вслед. Юнги поймал такси и, усадив Чимина на заднее сидение, сел рядом, тут же снова прижав его к себе. Еще там, в бане, он почувствовал как младший дрожит. Сейчас это ощущалось гораздо сильнее. Юнги понимал, что Чимин дрожит не от холода, ведь в помещении было очень тепло, а на улице они пробыли всего минуту, тут же сев в такси. У младшего просто зашкаливал адреналин в крови и успокоить его сейчас не было никакой возможности. Поэтому он просто все крепче прижимал его к себе, слегка потирая предплечье. Добравшись до дома, поднимаясь по лестнице, они наткнулись на пакеты, которые так и остались лежать там, где Чимин их выронил. Собрав продукты, подобрав даже укатившийся лимон, они вошли в квартиру. Юнги достал из кармана телефон Чимина и протянул ему со словами: — Позвони Тэхену, он беспокоится. Разувшись и пройдя в гостиную, они увидели Ёнхву, сидевшую на диване, которая сразу поднялась, как только они вошли. — Ну а теперь рассказывай, что ты наплела Чимину, и, главное, зачем? Или ты правда думала, что я позволю ему вот так сбежать и не найду его даже на краю земли или под ней? — Оппа! Прости, я просто в отчаянии! — И поэтому ты решила вернуться и разрушить мою жизнь, лишив меня самого дорогого? Ёнхва, ты, блять, еще хуже, чем я о тебе думал! Я просил тебя не лезть в мою жизнь! Я дал тебе денег, чтобы ты избавилась от проблем! На этих словах Чимин вздрогнул и Юнги, державший его за предплечье и все еще боявшийся отпустить, как будто он снова исчезнет, почувствовал его дрожь. — Зачем ты пришла? Я ясно дал тебе понять, что между нами не то что все кончено, а просто ничего и не было, кроме разового секса! Так какого хера ты здесь, да еще и с пузом? Что тебе было непонятно в словосочетании: решить проблему? — Оппа! Я хотела это сделать. Правда! Но врач сказал, что у меня может больше не быть детей! — Каких детей? Ты и дети — это два полюса! Они не совместимы! Нахуй тебе дети? Только не говори, что мечтаешь о них! — Хен, — тихо прошептал Чимин. — Подожди, малыш. Мы скоро закончим, — не обратив внимание на состояние Чимина, отмахнулся Юнги. — Ёнхва, где деньги, которые я тебе дал? Почему ты не потратила их по назначению? — Оппа, мне было страшно! Я не смогла! Они сказали, что это опасно! Я не хочу мучиться от осложнений! А деньги я потратила на жилье. Не могла же я вернуться к родителям в таком виде… Но сейчас деньги кончились… Что мне делать? Оппа, прошу! Мне очень нужна помощь. Возьми ответственность… — Ёнхва! Ты охренела? Какую ответственность? Мне нахуй не сдалась ни ты, ни то, что у тебя внутри. Мое это или нет, мне оно не нужно! И где можно было снимать жилье, чтобы просрать все, что я дал? Ты жила в Лотте отеле, что ли? Как ты умудрилась все потратить? — У меня были нужды. Оппа, так получилось… Куда мне теперь идти? — Меня это должно волновать, по-твоему? Иди куда хочешь, только подальше отсюда! — Оппа, прошу, не выгоняй меня! Мне скоро рожать! — Хен, — Чимин держался из последних сил и Юнги видел это. Младшего трясло так, что зубы стучали друг о друга. Он уже не мог стоять, и если бы не поддержка Юнги, осел бы на пол прямо здесь. — Потерпи еще немного, Пухляш. Я уже заканчиваю. Хорошо, Ёнхва. Я дам тебе еще денег, только чтобы ты оставила меня и Чимина в покое. Мне все равно, на что ты будешь их тратить и куда пойдешь. Только бы тебя не видеть! — Оппа, прошу, я не могу быть одна! Мне страшно! Позволь мне остаться. До родов осталось совсем мало. Я боюсь, вдруг мне станет плохо, а рядом никого не будет! — Ты охуела? Ноги твоей не будет в этом доме! — Оппа, нет! — Хен! Прошу! — Чимин уже не мог сдерживать слезы. — Хен! Она… Она как мама… Не надо так… Прошу, хен!.. Мама… так же… Чимин не мог больше стоять. Слезы душили его. Он дрожал и задыхался. Начиналась настоящая истерика. И тут до Юнги дошло! Чимин просил не о том, чтобы это скорей закончилось. Ёнхва напомнила ему Сольхи, которая так же осталась одна с ребенком. Господи! Но разве можно их сравнивать! — Хен… Мама… Мама так же… Пожалуйста… Прошу… Не надо… — Чимин захлебывался рыданиями. Он уже не соображал. Ему казалось, что это Сольхи стоит и умоляет о помощи… Юнги прижал его к себе, не давая упасть. С трудом доведя его до дивана и усадив, он метнулся в зону кухни и, взяв стакан, налил воды. Принеся и отдав его Чимину, он сел рядом и снова обнял его. — Чимин, все хорошо. Это не Сольхи. Она даже рядом не стояла с твоей замечательной мамой! Но я не выгоню ее. Только успокойся. Все хорошо. Она останется, если ты так хочешь. Успокойся, прошу. Чимин пил воду маленькими глотками. Слезы потихоньку закончились. Дыхание тоже стало более спокойным. Но дрожь не прошла. Юнги чувствовал ее всем телом, сидя рядом на диване и обнимая младшего одной рукой, держа в другой пустой стакан. — Так, ладно. Ночь уже. Пора спать. Завтра решим что делать. Ёнхва, где твои вещи? — Я оставила их в квартире. У меня осталось еще два дня до того, как надо будет съехать. — Хорошо. Поспишь в моей футболке. Тебе не привыкать. Чимин кинул взгляд на Юнги. — Малыш! Господи, это не то, что ты подумал! Я не это хотел сказать! Блять… Все! Пошли! Он встал с дивана и поднял Чимина. Подведя его к любимой душевой, он открыл дверь и подтолкнул младшего туда. — Быстро разделся и под горячую воду! Я принесу твою одежду, чтобы до моего прихода из душа не выходил! Не хватало еще заболеть! — Ты, — он посмотрел на Ёнхву. — Иди за мной! — и стал подниматься по лестнице. Открыв дверь в гостевую спальню, где в первые дни спал Чимин, он кивнул девушке, чтобы проходила внутрь. — Сегодня спишь здесь. Завтра подумаю, как с тобой быть. И не дай Бог, ты выпрешься ночью из комнаты! Чтобы сидела как мышь! С этими словами он вышел и, сходив в свою комнату, принес самую длинную и широкую футболку, какую нашел, и банный халат. — Примешь душ и сюда. Все поняла? — Спасибо, оппа. Юнги подумал, что за весь год столько не матерился, сколько за сегодняшний вечер. Нужно попросить прощения у малыша. Извиняться же перед Ёнхвой желания совершенно не возникало.