Глубоко в сердце

Зайдя в душ, Чимин разделся и вошел в кабину. Встав под воду и постояв так несколько минут, он увеличил напор горячей воды. Постояв еще немного, он сделал воду еще теплей. Потом еще и еще. Из крана лился уже почти кипяток. Помещение наполнилось паром, а его кожа стала цвета китайского флага. Однако согреться он так и не мог. Он напоминал сейчас себе непропеченное тесто. Румяное снаружи и сырое холодное внутри. Спустя время он услышал, как открылась дверь и немного погодя почувствовал на себе родные руки, которые обняли со спины, немного отстранив его от воды. — Так сильно замерз? — Юнги, обнимая и прижимая к себе, стал целовать его затылок, постепенно спускаясь вниз, вдоль шейных позвонков, целуя каждый, и переходя на плечи. — И куда же ты собрался убежать? Где собирался прятаться? — Я не собирался прятаться. И убегать не собирался. Я просто растерялся и не знал что делать и куда идти… — А почему к ребятам не поехал, раз уж на то пошло? — Потому, что не хотел им мешать. Да и ты бы в первую очередь стал меня там искать. — Значит, мог еще что-то соображать, раз так подумал. Но ты не учел одного. Я нашел бы тебя в любом случае. Где бы ты не спрятался от меня, я бы тебя нашел. — Я, кстати, так и не понял, как ты догадался, что я там? — Я сам не знаю. Меня что-то повело именно туда. Я чувствовал тебя. Сам бы не поверил, если бы кто-то рассказал, но это так. Поэтому даже не думай больше от меня сбегать, найду и накажу! — с этими словами он опустил одну руку и ущипнул за половинку любимой попы. — Хен! — Ладно, на первый раз прощу, я и сам охренел, когда ее увидел, если честно. Поэтому могу понять, что ты чувствовал. Сразу скажу тебе раз и навсегда — у меня с ней ничего не было, нет и не может быть. Это был просто секс. Разовый секс, — Чимин с недоверием повернул голову и посмотрел через плечо на Юнги. — Ну хорошо, если быть совсем откровенным, несколько-разовый… пяти или шестиразовый, но не больше. Я не буду оправдываться, хотя может и стоило бы. Я облажался, знаю. Она уверяла, что все предусмотрела. Ты знаешь, я не люблю эти латексные изделия, но только с тобой! С другими я всегда был осторожен! Однако те несколько раз, что я был с ней, случались как-то спонтанно, внезапно… Она просто подворачивалась под руку, а я просто не отказывался. Она говорила, что все под контролем, а я просто не заморачивался. Уверен почему-то, что у нее не было в планах залететь от меня. Она действительно грезила карьерой. Да и я никогда не давал повода думать, что у нас что-то может получиться. Не знаю, зачем так подробно рассказываю тебе об этом, просто хочу, чтобы ты знал. — А когда ты узнал, что она беременна? — Незадолго до твоего дня рождения. Я дал ей денег, и она обещала избавиться от проблемы. — Ребенок не проблема. — Только не в ее случае! — Юнги, она сказала, что хотела подарить тебе семью. Семью, понимаешь? Я же никогда не смогу дать тебе этого! Как бы сильно не любил и не хотел, не смогу! — Она? Хотела подарить семью? Вот сука лживая, надо было прибить сразу, а не возиться с ней! Прости, Пухляш! Прости меня за грубость, не могу сдержаться! Просто семья — это последнее, о чем она могла бы подумать! Подцепить на крючок продюсера, вот чего она хотела и хочет! А семья… Ты моя семья! Неужели не понял до сих пор? Ты мой ребенок, муж, брат, и даже мама порой! Ты моя жизнь! Ты мое дыхание, мой сон, мое спокойствие, мой свет! Какая семья может быть мне еще нужна, если есть ты? — Но она родит твоего ребенка! — Ты мой ребенок! Ты был рожден для меня! И никто другой мне не нужен! И хватит об этом! Я сегодня лет десять своей жизни потерял, пока тебя искал. Еще раз выкинешь что-то подобное, и я не доживу и до пятидесяти. А учитывая нашу разницу, не так много нам и останется. Да что ж ты все дрожишь? Успокаивайся давай! Ну-ка быстро обратно под воду! Юнги толкнул Чимина под душ, и сам переместился под струи воды, но тут же отскочил с криком: — Господи, Пухляш! Ты решил сварить себя, раз не смог приготовить мою любимую говядину, которую я видел в пакете? Сделай хоть чуть прохладнее, у меня сейчас кожа сползет! — Прости… — Чимин повернул кран и убавил горячую воду. — Просто мне было очень холодно… Я думал, что потерял тебя. Думал, что уже никогда не согреюсь… — Потеряешь? Из-за слов какой-то одной дряни ты думал, что можешь потерять меня? Малыш, ты хоть представляешь, сколько еще нам предстоит пройти в будущем? И ты каждый раз будешь так реагировать? Запомни раз и навсегда — ты мой! Слышишь? Мой! Только мой! Ты понял меня? Юнги развернул и притянул младшего к себе, крепко обняв. — Мой! Мой! Слышишь? Весь мой! — он начал целовать его короткими хаотичными поцелуями, везде, куда мог дотянуться, и после каждого поцелуя произносил заветное — мой, мой, мой! Чимин наконец расслабился в любимых объятьях. Он подставлялся под поцелуи и сам цеплялся за плечи старшего, боясь отпустить. И на каждое «мой» отвечал также: — Твой! Твой! Весь твой, без остатка! Только твой! Уже позже в спальне, когда Юнги, вдавливая его в матрац, входя раз за разом, продолжал повторять свое — мой, мой, мой, — Чимин горячечными губами шептал: — Глубже! Глубже, хен! Еще глубже! Прошу! Хочу, чтоб до самого сердца! И Юнги входил еще глубже. Выходя медленно, с оттяжкой, он врывался резко, каждый раз со всей силы точно ударяя в то самое место, от которого у Чимина искры летели из глаз, но он все равно продолжал умолять: — Глубже… Чувствуя скорый финал младшего и свою приближающуюся разрядку, Юнги сосредоточился и попытался немного отстраниться, чтобы среагировать в нужный момент. Однако Чимин, крепко сцепив ноги у него за спиной и окольцевав его со всей силы руками, почти прорычал: — Нет! До конца! — и задыхаясь, начал сотрясаться в оргазме, откинув голову и закрыв глаза, даже не дав ни разу прикоснуться к своему члену и не касаясь его сам. Юнги, не контролируя себя больше и позволив на сто процентов расслабиться и насладиться процессом, через несколько мгновений кончил так, как никогда в своей жизни. Чимин же, почувствовав струю огненно-горячей спермы у себя внутри, наконец смог полностью согреться и, удивившись сам, повторно кончил только лишь от ощущения счастья и наполненности внутри. Спустя немного времени, когда Юнги, выйдя из него, лег рядом и прижал его к себе, Чимин, придя в себя, тихо спросил: — Юнги, почему ты раньше этого не делал? Почему никогда не кончал в меня? — Не знаю… Думал, что тебе может быть неприятно… Это не всем нравится… Просто ты часто засыпаешь сразу, а после такого я не смогу как следует позаботиться о тебе… — Хен, впредь прошу, всегда до конца! Договорились? Как я весь твой, так и ты весь мой! Весь! — Договорились, — счастливо засмеялся Юнги. — В таком случае поднимаемся и топаем в ванную, мой принц. Будем тебя вымывать. — А может, ну ее? Мне кажется, там уже само все вытекло… — Чимин, пошевелившись, почувствовал, как внизу все хлюпает. — Я кому сказал! Жду тебя в ванной, чтобы через минуту был там! И если ты думаешь, что я со своей субтильной комплекцией не смогу тебя туда отнести, то ты очень ошибаешься! — с этими словами Юнги, натянув пижамные штаны, вышел из комнаты. — Никакой ты не худой, а самый красивый! — в след ему тихо проговорил Чимин со счастливой улыбкой от того, что старший продолжает заботиться о нем, как о маленьком. Он хотел быстро вскочить следом, но усталость, нервы и бурный секс сделали свое дело, и он со стоном поднялся, кое как натянув на себя штаны и кряхтя поплелся в ванную, благодарный старшему за то, что не придется все делать самому. А ночью Чимин проснулся от крика Юнги, чего не случалось с тех пор, как они стали спать вместе. Тот метался по подушке и стонал, переходя на крик. Чимин, испугавшись, постарался скорее его разбудить. Открыв глаза и в первую секунду не поняв, где находится, Юнги мог произнести только одно слово: — Чимин! Чимин! — Я здесь, хен! Я здесь! Все хорошо! Я рядом! — он обнял его и прижал к себе, нежно гладя по голове, зарываясь пальцами в волосы. — Я здесь, Юнги. Я с тобой! — Пухляш! Больше никогда! Слышишь? Никогда не уходи от меня! Слышишь? — Прости меня! Я не уйду! Никогда и никуда! Я так люблю тебя, Юнги! Прости меня! — И я люблю тебя, малыш. Не смогу без тебя уже… Никогда не оставляй меня! — Ни за что не оставлю! Ложись, хен. Я поглажу тебе спинку и спою, как раньше. А когда проснешься, я буду рядом. И завтра, и послезавтра, и всегда! Спустя время они снова заснули. На этот раз без кошмаров. Но теперь уже Чимин несколько раз за ночь просыпался, чувствуя вину, и проверял, как спит старший. Убедившись, что все спокойно, он едва ощутимо целовал его в висок и шептал чуть слышно одними губами: — Люблю…