Глубоко в сердце

Промучившись почти до утра и задремав за пару часов до будильника, Юнги проснулся с тяжелой головой и скверным настроением. Чимин уже был у плиты и, судя по запаху, готовил тосты с молоком и сахаром, которые очень полюбил Юнги. Он вообще в последние дни готовил исключительно те блюда, которые больше всего нравились старшему. Даже если готовка занимала много времени, он просто вставал на час раньше, но к подъему Юнги все было уже готово. — Пухляш, ты сейчас в школу? — Да, хен. Экзамен уже скоро. Сегодня проверочный тест, пропустить никак нельзя. — Во сколько ты заканчиваешь? — Думаю, в три уже освобожусь. — Я заеду за тобой в это время. — Хорошо. И все. Ни слова о больнице. Ни слова о ребенке. Ни слова о том, зачем он приедет и куда собирается везти. Чимин тоже молчал по совету доктора. Пусть старший сам принимает решение, все обдумав. В три часа дня, как и договаривались, Юнги стоял на парковке школы и ждал младшего. Чимин с замиранием сердца сел в машину. Юнги завел мотор. — Даже не спросишь, куда мы едем? Чимин, повернувшись всем корпусом, посмотрел на старшего: — Ты же знаешь, с тобой куда угодно! — Пухляш, — Юнги перевел взгляд на дорогу. — Я пока ничего не решил… Просто мы обещали приехать сегодня… — Да, хен… — стараясь не улыбнуться, пробормотал Чимин. — Нас ведь там ждут… Наверное… Чтобы не подводить людей… — Конечно, хен. Мы и правда обещали… — еще тише проговорил Чимин, отворачиваясь к окну, чтобы скрыть улыбку, все-таки появившуюся на лице. — Ну, да… Вот я и говорю… Хорошо… Значит едем, — Юнги удовлетворенно кивнул. — Ага, — все еще улыбаясь и не поворачиваясь к старшему, пробормотал Чимин. Зайдя в больницу, они подошли к уже знакомой девушке. Только взглянув на них, она, улыбнувшись, потянулась к телефону. Но не успела набрать номер, как все трое увидели, что к ним от лестницы быстрым шагом направляется доктор Пак. Как будто стоял за углом и высматривал их. Впрочем, может так оно и было. — Добрый день, господин Мин, Чимин-щи. — Здравствуйте, — поклонился Чимин. — Добрый день, доктор Пак — протянул Юнги руку для пожатия. — Хотите снова посмотреть на малышку или пройдем сначала ко мне? — Пожалуй, сначала к Вам… — неуверенно проговорил Юнги. Зайдя в кабинет, все сели и доктор Пак посмотрел на Юнги в ожидании: — Слушаю Вас, господин Мин. О чем Вы хотели поговорить? — Я хотел… — Юнги ненадолго замолчал и двое других сидящих в комнате затаили дыхание. — Что нужно подписать для усыновления… черт… то есть для удочерения ребенка? — как будто прыгнув в ледяную воду, проговорил Юнги. — Вы решились? — пряча удовлетворенную улыбку, спросил врач. — А похоже, что я шучу? — Юнги почувствовал, как дрожат руки. Он опустил их на колени и сидящий рядом Чимин сжал его пальцы своей ладошкой в ободряющем и поддерживающем жесте. Доктор Пак выдержал небольшую паузу, давая Юнги время немного успокоиться. — Видите ли. Нужно не просто подписать бумаги. Нужно оформить официальные документы на Вас и на девочку. Это не удочерение. Это оформление, так как Вы по факту являетесь отцом ребенка и мать подтвердила это. Поэтому, думаю, сложностей не будет. Нужно сделать свидетельство о рождении. Для этого, в первую очередь, Вы должны дать малышке имя. — А можно не указывать имя матери в свидетельстве? — задал Юнги мучивший его вопрос. — К сожалению, нет, — ответил врач. — Это не в нашей власти. Это делается только через суд, если мать не объявится в течении определенного времени. К сожалению, я не силен в юридических аспектах данного вопроса, Вам лучше обратиться к специалисту. — Хорошо, — проговорил разочаровано Юнги. — Так сколько это все займет? — Дайте нам два-три дня. Думаю, за это время все документы будут готовы, и Вы сможете забрать ребенка. А пока пусть побудет еще под нашим наблюдением. Хоть симптомы простуды полностью исчезли, подстраховаться не помешает. Хотите пройти к ней? — Да! — опередив смущенного старшего, ответил Чимин, благодарный доктору за то, что не рассказал о его вчерашнем визите сюда и за правильные советы, которые привели к тому, что они сейчас здесь. На этот раз доктор Пак попросил их помыть руки, перед тем как идти к ребенку, и помимо бахил, халатов и масок выдал еще и шапочки. Он провел их в то же помещение, однако, когда они подошли к боксу, он не подвел их к окну, а открыл такую же прозрачную дверь и пригласил войти внутрь. Малышка лежала на том же месте на спине, но кислородной палатки над ней уже не было. Она снова спала. Аккуратно взяв ее на руки, доктор Пак подошел к Юнги: — Хотите подержать на руках свою дочь? — осторожно протянул он ее отцу. — Что?.. Я?.. Нет… Не думаю… — Давай, хен! — прошептал Чимин. — Не волнуйся, попробуй! — Вы можете говорить в полный голос. Девочка пока не реагирует, хоть и слышит вас. Окончательно слух сформируется через некоторое время. Подумайте пока, как хотите назвать ее. С именем, которое вы сейчас дадите, ей предстоит прожить всю жизнь. — Что думаешь, Пухляш? — спросил Юнги, неумело и со страхом принимая ребенка из рук врача. — Хен, это твоя дочь! Решать тебе… — А я думал, наша… Разве нет, малыш? — Конечно, хен! — с навернувшимися слезами проговорил младший. — Конечно! — Тогда я хочу, чтобы ты дал ей имя, раз я, вроде как, дал ей жизнь… — Хен, давай назовем ее Юри? На японском это означает лилия. Ее кожа такая белая и гладкая, как самые нежные лепестки. И сама она красавица, как самый редкий и прекрасный цветочек! — Мне нравится! — улыбнулся Юнги. — Пусть будет Юри. Хочешь подержать? Доктор стоял слегка в стороне, деликатно отойдя, чтобы не мешать. В этот момент он подошел, чтобы подстраховать передачу ребенка с рук на руки. Чимин, затаив дыхание, любовался малышкой, со счастливой улыбкой что-то тихонько воркуя. — Мы определились с именем, доктор Пак, — сказал Юнги. — Ее будут звать Мин Юри. — Прекрасное имя, как и сама девочка! — согласился врач. Пока они находились в боксе и потом, когда шли по коридору, у Чимина не прекращал звонить телефон. И хоть звук был выключен, вибрация все равно была слышна. — Чимин, ответь уже! — не выдержал Юнги. — Это наверняка Техен. Ты же знаешь, он не успокоится, пока не убедится, что все в порядке. Чимин, извинившись перед доктором, поднес трубку к уху. Доктор Пак же в ответ улыбнулся и вновь внимательно посмотрел на него, как будто прислушиваясь о чем он будет говорить, что не ускользнуло от внимания Чимина. — Да, Тэ-Тэ. Все нормально, не волнуйся. Я просто не могу говорить сейчас и был очень занят все это время. Как ты? У вас все хорошо? Здорово! Я заеду к вам на днях, ладно? Прости, мне пора. Пока! *** — Пока… — ответил Техен, все еще держа трубку в руке и глядя на потухший экран. — Ну что там у него? Все в порядке? — спросил валяющийся на диване Чонгук, только недавно вернувшийся из школы. — Не знаю. Говорит, что да… Но он какой-то странный… И голос взволнованный… — Не переживай! Учеба, наверное, замучила. Все равно через три дня все узнаем. Потерпи. Иди сюда, — он похлопал по дивану рядом с собой. — Ну иди! Я соскучился, хочу поцеловать тебя! — Куки, подожди. Я думаю… Может, они с Юнги-хеном поссорились, а он не хочет нам говорить? — Тэ! Ну с чего бы им ссориться-то? Не накручивай себя! — Нет, я чувствую… В тот раз, когда Юнги-хен звонил и разыскивал его, у них явно что-то произошло. Но Чимин ничего не рассказал. А потом, когда он приходил, помогал мне и готовил нам еду, он ведь тоже был сам не свой… Но молчал… И сейчас молчит… — Тэ, а ведь он не приходит больше. Значит, ты уже совсем выздоровел? — Куки! — с наигранным возмущением проговорил Техен, сам думая об этом все последнее время. — Ты можешь хоть сейчас не говорить об этом? — Нет, Тэ! Как раз сейчас не могу! Прошло уже три недели! Я уже весь извелся! Никаких сил не осталось терпеть! — Как же ты раньше терпел? — Раньше же я не знал, как это! А теперь та ночь у меня постоянно перед глазами стоит! Ну, Тэээ… — Куки, имей совесть! Мы каждый вечер этим занимаемся! — Техен сам не понимал, зачем мучает младшего. Ведь он с самого утра только об этом и думал. Вернее, думал он об этом уже несколько дней, ведь все уже давно зажило, а сегодня с утра он готовился. Но почему-то признаться в этом ему было пока неловко, и он продолжал ломаться и вредничать. — Тэ, да чем мы занимаемся? — все не унимался Чонгук. — Разве это одно и тоже? Я хочу по-настоящему, как тогда! Ну, Тээээ! — Ах вот как? Значит тебе не нравится, когда я ласкаю тебя? Давно бы сказал, я не буду тогда больше этого делать!.. — и Техен демонстративно развернулся, чтобы уйти. Но Чонгук оказался проворнее, или Техен не очень-то и спешил уходить, а только делал вид, но, как бы ни было, младший подскочил с дивана и, схватив Тэ в охапку, завалился с ним обратно. — Куки! Что творишь! Отпусти немедленно! — Не пущу! Все! Ты мой пленник! Буду делать с тобой все что захочу! С этими словами он начал тискать и чмокать Тэ всюду, куда мог дотянуться. Ёнтан подскочил было со своего места и хотел броситься на защиту, но, услышав хохот любимого папы, который не мог сдержаться, потому что было ужасно щекотно, щенок решил благоразумно вернуться на свой лежак. Достав из-под него заныканную кожаную фенечку, потерянную кем-то из хозяев утром, довольный Ёнтан начал с упоением ее грызть, догадываясь, что в ближайшее время никто не обратит на это внимания и не отругает. — Куки! Я больше не могу! Пожалуйста! — уже начал задыхаться Техен. — Тэ! — успокоившись и немного отстранившись, проговорил Чонгук. — Ты все еще боишься меня? — Кто сказал, что я боялся тебя? — недоуменно посмотрел на него Техен. — Нет, Куки, я не боюсь тебя. И не боялся… — Но я же сделал больно тебе тогда… Я был так груб с тобой! — Чонгук говорил, виновато опустив голову. — Куки, посмотри на меня. Ты не делал ничего, чего бы я сам не хотел! Слышишь? И ты не был грубым! Я не боюсь тебя! Я люблю тебя! И я готов попробовать снова! — Тэ! Я тоже так люблю тебя! Клянусь, я буду очень аккуратным! Я больше не сделаю тебе больно, обещаю! Или, может, ты будешь сверху? Я правда не против и очень хочу тоже почувствовать тебя в себе! — Нет, Куки! Не сегодня… Я хочу, но пока не пойму, что это не больно, я не смогу. Тем более, у тебя школа и экзамен, тебе нельзя пропускать. В другой раз… — Тэ! Тэ, я хочу тебя! — Чонгук прижал его снова к себе, на этот раз мощно и в то же время нежно, и целовал уже более серьезно. Не клевал и не чмокал, как до этого, а водил губами вдоль шеи и ключиц, лаская языком, иногда не сдержавшись втягивая в рот медовую кожу, оставлял на ней багровые метки, так нравящиеся старшему. Техен полулежал на нем и плавился в сильных руках, наслаждаясь каждым действием. Спустя время Чонгук поднялся с дивана, все еще не выпуская свою драгоценность из рук, и Техен, обхватив его ногами за талию, обнял крепче руками за шею, продолжая подставляться под горячие поцелуи. Младший направился было к кровати, но остановился на полпути, держа свою ношу так легко, как будто он ничего не весил. — Тэ, тебе же не нужно в ванную? Потому что я не выпущу тебя из рук, что бы ты не сказал! Техен отрицательно покачал головой и уткнулся носом в ложбинку между плечом и шеей младшего. Чонгук, подойдя, аккуратно положил его на кровать и, не отпуская и продолжая обнимать, залез следом. — Тэ, я раздену тебя? — старший кивнул. Чонгук стянул с него футболку и домашние штаны вместе с трусами. — Наступит ли когда-нибудь время, когда я смогу спокойно смотреть на тебя и у меня не будет перехватывать дыхание от твоей красоты? Тэ, как же ты прекрасен! Ты как драгоценный камень, ты светишься изнутри! — Куки, наступит ли когда-нибудь время, — проговорил, задыхающийся от слов младшего, Техен. — Когда ты будешь раздеваться сразу, вместе со мной? Во-первых, это смущает, а во-вторых, ты тоже очень красив и я тоже хочу любоваться тобой! Чонгук тут же скинул с себя всю одежду и снова приблизился к Техену. Он поцеловал его, на этот раз в губы. Нежно посасывая их и втягивая глубже в рот, причмокивая от удовольствия и шумно дыша носом, он одной рукой гладил тело любимого, постепенно спускаясь вниз. Дойдя до паха, все также не отрываясь от медовых губ, он начал гладить возбужденный член, не сжимая, а слегка касаясь одними подушечками пальцев, немного шершавыми, но от этого дающими еще больше удовольствия и пускающими мурашки по всему телу старшего. Спустившись ниже, он так же аккуратно погладил яички и повел пальцами еще дальше. Потеревшись о расщелину и в нетерпении задышав еще громче и чаще, Чонгук проник средним пальцем внутрь. Еще не достав смазку и презервативы, он просто хотел подготовить немного Техена, дать ему возможность привыкнуть и не нервничать. Но поводив пальцем между половинками, младший почувствовал внутри влажную субстанцию. Палец двигался мягко и даже скользко и когда он приблизился к сфинктеру и нажал на него, тот легко поддался и палец скользнул внутрь. Чонгук замер в удивлении и, слегка отстранившись, взглянул на Техена. — Тэ?.. — Куки, не смотри на меня так… — покраснев, проговорил Техен. — Просто я подумал, что с моими пальцами растяжка будет лучше… — и он пошевелил перед лицом ошеломленного Чонгука своей почти двадцатисантиметровой, изумительно изящной, вытянутой кистью идеальной формы с невероятно длинными пальцами. — И давно ты так подумал? — подозрительно уточнил Чонгук. — Несколько дней… Я не для получения удовольствия это делал, клянусь тебе. Просто мне тоже не хватает этого и хочется повторить. — Тэ! Я поверить не могу, что ты все эти дни думал об этом, готовил себя и молчал! — А что я должен был сказать? Куки, перестань! Ты что, не рад? Мне не надо было? — Прости, Тэ! Я идиот, конечно… Просто я думал, что озабоченный у нас только я… — А оказалось, мы оба! — тихо засмеявшись, проговорил Техен. — Так мы будем или нет? — Тэ!.. Чонгук снова припал к его губам, врываясь внутрь языком и втягивая в свой рот язык старшего. Он опять потянулся рукой к промежности Техена, а тот, в свою очередь, извернувшись и дотянувшись рукой до тумбочки, достал все необходимое. Чонгук вошел в него одним пальцем и, почти не чувствуя сопротивления, начал водить туда-сюда, разглаживая стенки. Взяв смазку и смочив в ней еще два пальца, он по очереди добавил их к первому и, немного согнув, слегка поворачивая руку и двигая в разном направлении, попытался найти то местечко, что поможет окончательно расслабить любимого. Техен все это время был на удивление возбужден и сам слегка двигался на встречу пальцам младшего, хоть еще и не почувствовал того самого, что должно было сорвать все тормоза. И вот, первое прикосновение к заветному месту и Техен сорвался на протяжный громкий стон. Чонгук повторил движение в этом направлении несколько раз, теперь уже точно задевая простату. Техен, не выдержав, просил уже более серьезных действий. Младший с феноменальной скоростью разорвал пакетик зубами, не доверяя скользким пальцам, и с ловкостью профессионала раскатал презерватив на своем, готовом лопнуть как переспелый фрукт, члене. Однако, помня горький опыт их первого раза, Чонгук вдохнул глубоко и, медленно выдохнув и приблизив головку к отверстию, стиснул зубы и начал входить настолько медленно и осторожно, что Техен, лежавший до этого с закрытыми глазами, открыл их и посмотрел на него в нетерпении. — Ну же, Куки, давай! Я не настолько хрупкий! Давай! Я так хочу тебя всего! — Тэ! Вот ты сейчас совсем не помогаешь! Я и так… Чеееррррт… Не могу больше!.. Какой же ты охренительно-узкий!.. И младший начал входить сильнее, слегка подаваясь назад и снова проникая с каждым разом все глубже. И вот он внутри! Весь! В этот раз это было так же очуменно, и даже еще лучше, потому что Техен уже не мучился так сильно и явно сам желал продолжения. И Чонгук начал двигаться. Сначала медленно, выходя совсем чуть-чуть и снова входя до конца. Техен, немного привыкнув, потихоньку закинул ноги ему за спину и сцепил их в замок. Он откинул голову назад, давая тем самым доступ к шее, чем младший поспешил воспользоваться, приблизившись и захватив губами выступающий кадык, всасывая его в рот. Движения ускорились и стали более размашистыми. Через пару минут Техен вздрогнул и, издав стон, выкрикнул громко: — Кукииии! — прогнувшись в спине. Чонгук стал входить в него под этим углом более резко, вызывая тем самым все больше стонов и чаще слыша свое имя, произнесенное протяжно, с явной просьбой еще! Удивительно для новичков, но они подошли к пику одновременно. Чонгук, проведя несколько раз рукой по члену Тэ в такт движениям, почувствовал как тот напрягся и, выгнувшись еще больше в спине, с громким криком кончил себе на живот, сжимая член младшего внутри так, что он, сделав еще лишь один толчок, излился сам в презерватив, так же громко выкрикнув: — Тээээ! — и упал на него сверху, заключая в объятья. Отдышавшись немного, он услышал: — Куки… Тяжелый… Чонгук, аккуратно выйдя из него, тут же скатился в сторону. Сняв презерватив и бросив его рядом с кроватью, он приподнялся на локте и заглянул в лицо Техена, пытаясь прочитать эмоции. — Тэ, ты как? Все хорошо? — Хорошо… Даже очень!.. — улыбнувшись, ответил тот. — Очень больно? — все еще беспокоился младший. — Нет… Почти нет… Правда, все хорошо! Даже думаю, смогу сам сходить в душ. — Давай я вытру тебя, а ты останешься лежать? Или снова отнесу? — Нет, Куки, я справлюсь, не волнуйся. Техен, полежав еще немного, осторожно поднялся, прислушиваясь к своим ощущениям. Все было значительно лучше, чем в тот раз. Почти ничего не болело, и он спокойно смог дойти до ванной. — Может, я все же помогу? — спросил тоже поднявшийся Чонгук. — Нет, я сам! — и Техен скрылся за дверью. Помывшись и помазав мазью воспаленное место, он вышел и снова лег на кровать. Чонгук, поцеловав его, тоже отправился в душ. Техен, радуясь про себя, что кажется все не так страшно и со временем они смогут заниматься сексом совсем без боли, на всякий случай, по совету Чимина, вставил свечку, хоть и не видел в этом необходимости по ощущениям. Вернувшийся из душа и пахнущий морской свежестью Чонгук лег рядом, тут же сгребая любимого в объятья и прижимая к себе. Поцеловав его несколько раз в висок, щеку, скулу и любимую родинку на кончике носа, он заглянул в его глаза: — Все нормально? Техен кивнул и улыбнулся: — Ограничимся одним разом на первое время? — Конечно, Тэ! Я и не рассчитывал на большее! Я и на это-то боялся рассчитывать… Я так счастлив, что в этот раз все получилось легче! — Думаю, завтра мы даже сможем повторить… — Тэ! Зачем ты это сказал?! Я теперь ни о чем другом думать не смогу, а завтра контрольная! Техен засмеялся и прижался теснее к младшему. — Я так люблю тебя, Куки! Так люблю! — И я тебя, Тэ! Я так счастлив, что ты у меня есть! Так счастлив, что ты ответил на мои чувства! Они так и заснули, не выпуская друг друга из объятий, счастливые и уверенные, что все теперь будет хорошо…