If he's as bad as they say, then I guess I'm cursed Looking into his eyes, I think he's already hurt He's already hurt. Happiness is a butterfly (Lana Del Rey)
Маленький садик с зелёной лужайкой, окружённый кустами цветущего жасмина и каштановыми деревьями. Поодаль стоящий домик из кирпича песочного цвета с уютной верандой. Громкое пение птиц. И странное ощущение вакуума окружающего пространства: воздух здесь был недвижим, листья на деревьях замерли, и кроме птичьего щебета до слуха не доносились никакие звуки внешнего мира. Лайя удивленно водила взглядом из стороны в сторону, стараясь игнорировать головокружение и тошноту от недавнего перемещения. Ладони покалывало приятным тёплом от прикосновений Локида, что по-прежнему не выпускал её рук. — Лучше? — Он скользнул пальцами по её запястьям, забираясь под ткань и чуть сдвигая вверх широкие рукава платья, но тут же осекся и замер, глядя на красные отпечатки, болезненно отозвавшиеся на его касания. Лицо мужчины исказила странная эмоция, а челюсти плотно сжались. — Кто?… — хриплый приглушённый голос прошёлся холодом по позвоночнику. Лайя медленно и аккуратно, словно боясь потревожить этим движением дикого зверя, высвободила свои руки из его, к счастью, не встретив сопротивления, и принялась лихорадочно оправлять рукава. — Ерунда, — постаралась произнести как можно небрежнее, а затем вернула своему лицу строгое выражение. — И вообще, я хотела поговорить о другом. Но Локид, словно не слыша её, продолжал пялиться на уже спрятанный за плотной тканью участок кожи. — Я же всё равно узнаю. — В голосе беса дрожала тихая, но явная угроза, предназначающаяся, конечно, не ей. — Но лучше бы от тебя… Иначе, когда я найду того, кто это сделал, за себя ручаться не стану… Начнём от обратного – это точно не Влад. — Он наконец поднял на неё разноцветные глаза, сосредоточенные и серьезные. — Да ты просто Шерлок, — нервно усмехнулась Бёрнелл. — Но повторю ещё раз, это не относится к делу. А вот Влада ты вспомнил не зря! — Она сурово свела брови, чувствуя, как на переносице залегла вертикальная морщинка. — Что ты наговорил ему? И не смей юлить. Нужно было перевести тему и направить разговор в нужное ей русло. Потому что, если Ноэ узнает о её стычке с Лео, то… Лайю передернуло от гнетущего представления последствий. Эти двое и так не переносят друг друга, а теперь… Нет, она ничего ему не скажет. Тем более, есть беседа куда важнее. И, вероятно, неприятнее. — О, я много чего наговорил ему, — медленно произнес Локид, выпрямившись и скрестив руки на груди. — Как-никак, мы знакомы о-о-очень давно. И за это время сказано было многое. Тебя интересует какой-то конкретный период, или пересказать всю историю наших страстных взаимоотношений? — Кажется, я просила тебя не юлить… — Ей приходилось задирать подбородок, чтобы не терять с бесом зрительного контакта. — Что ты сказал ему про нас? В глазах Ноэ проскочили искры. Он растянул губы в хищной усмешке и уточнил: — Про нас? — Черт подери! — Лайя постепенно теряла терпение, но в глубине души радовалась, что ей удалось отвлечь его. — Ты ему что-то говорил про… меня? — Например? — Ноэ! — Что? Нет, он совершенно точно издевался над ней. Как же её угораздило повстречать на своём пути этого проходимца? Да ещё и… Лайя прикусила себе язык, боясь додумать последнюю мысль. Затем медленно выдохнула, стараясь угомонить нарастающее бешенство и попытаться понять, с чего лучше начать. — Ты же говорил с ним… До меня. Так ведь? Ноэ молчал. Просто стоял напротив неё, чуть наклонив голову вбок и опустив глаза к земле. Нет, она не отступит. Нужно продолжить. Дать понять, что она не успокоится, пока не узнает правду. — Я догадываюсь, что говорил, — поднажала Бёрнелл. — Но мне необходимо услышать от тебя, о чём именно. — Значит… — внезапно севшим голосом отозвался Ноэ, — Дракула все-таки не удержался? Хм, неожиданно. — Он не сказал мне ничего! Я сама поняла… — Так теперь Шерлок у нас ты. И раз ты всё сама поняла, зачем мне что-то добавлять? — Бесцветный голос беса смутил. Лайя ещё никогда не видела его таким… безразличным? Холодное слово кольнуло иголкой в груди. Последнее, чего бы она от него хотела – это равнодушия. Поэтому решила смягчить свой натиск. — Послушай… Влад не хотел портить с тобой отношения, потому и не рассказал мне ничего. Но мне важно знать… Его реакция на мое признание была странной, он не удивился… словно ему уже было это известно. — Вы, люди, так упорно ищете правды, а потом страдаете, что нашли её. — Локид повернулся к ней полубоком и поднял взгляд к маленькому флюгеру, замершему на крыше дома. — И моя правда тебе тоже не понравится.***
Влад внимательно смотрел на сидящего на краю стола приятеля, явно ожидания продолжения сказанной фразы. Но повисшая тишина затянулась и, откашлявшись, Дракула подал голос: — Как это понимать, Ноэ? Я не настроен разгадывать загадки. Говори прямо. — Как изволишь… — Бес сцепил руки в замок на коленях. — Хотелось бы знать твои планы на Бёрнелл. Чего ты от неё ждёшь? Ведь, будем честны, ваши отношения, если это можно так назвать, застряли в невесомости и неопределенности. И я не вижу в ней стремления развивать их. Судорога прошлась по лицу Дракулы. Он приподнялся со своего места, упираясь кончиками пальцев в край стола и, ближе наклонившись к Локиду, сощурил холодные глаза: — Я правильно понял твои намерения? В ответ Ноэ отрывисто кивнул, не отводя взгляда. — Что ж, тогда, думаю, ты не против здоровой конкуренции, которая не должна стать помехой старой дружбе? — Влад. Никакой конкуренции не будет, — вздохнул Ноэ, готовясь сказать то, что намеревался. То, что разобьёт другу сердце. Но лучше это сделает он, чем Лайя. Лучше он примет удар на себя. — Она видит в тебе друга, и никого больше. «Всё. Сказал». Следя за тем, как Дракула медленно оседает обратно на стул, Локид, напротив, поднялся на ноги. Понимание того, что сейчас испытывает Влад, невидимой плетью стегнуло по спине, заставляя тело беса вздрогнуть от эфемерного удара. — Прости. Но Влад больше не смотрел на него. Взгляд мужчины был прикован к сжатым в кулаки рукам. Возможно, сейчас его будут бить… Может быть, даже ногами. От этой мысли стало смешно. Ведь он вполне заслужил пару-тройку зуботычин. Да и Владу бы полегчало. Поэтому уходить Ноэ не спешил, ожидая, когда эмоции возьмут над другом верх. И каково было его смятение, когда Локид, вместо тысячи грозных фраз, услышал спокойное: — Тогда пусть сама мне об этом и скажет. А теперь, прошу, оставь меня одного.***
Ноэ вновь замолчал и, по-прежнему не глядя на девушку, принялся мерить шагами зелёную лужайку. «Мечется, будто запертый в клетке волк», — подумала Лайя, наблюдая за движениями мужчины. Этот разговор дался ему нелегко, о чём свидетельствовало напряжение во всём теле Локида, выдающее его с головой. Бёрнелл неспешно опустилась на траву, почувствовав, что колени начали предательски подгибаться. Всё это нужно было переварить… Понять, что она чувствует. Злится ли на беса за такое наглое своеволие за ее спиной или же… Наоборот, благодарна? Ведь его поступок так о многом ей говорил, заставляя взглянуть на Ноэ совершенно по-другому. — Я… не знаю, что и сказать, — в смятении призналась девушка. — Тогда, не говори ничего вовсе. — Он продолжал вышагивать из стороны в сторону, заламывая пальцы и похрустывая суставами. Но потом вдруг резко замер прямо напротив Бёрнелл. — Думаю, нам пора, если ты узнала всё, что хотела. Или есть ещё вопросы? Холодный. Почему он стал такой холодный? Пытался ли он её оттолкнуть этим или же просто привык вести себя так, когда ему становилось некомфортно… Когда он слишком открывался..? Исходящая от Ноэ отстранённость была почти осязаема, и о неё можно было бы порезаться, если поднести руку слишком близко. Значит, Лайя порежется. — Найдётся парочка, — напуская на себя беззаботный вид, Лайя махнула в направлении домика. — Что это за место? И почему здесь так… неподвижно? Беса явно удивили её слова. Он искоса бросил на неё беглый взгляд. — Интересно, что ты заметила… Обычно люди этого не чувствуют. — Локид шагнул ближе и протянул Лайе ладонь. — Пойдём, любопытная, покажу. Не задумываясь, она схватилась за его руку и поднялась на все еще слегка подрагивающие ноги. Ноэ провёл Бёрнелл к веранде и заговорил: — Это, как я уже сказал, моя личная Тайная комната. Капсула момента, который мне дорог. Поэтому ты не чувствуешь здесь течения времени, движения воздуха и не слышишь посторонних шумов. Что странно… — Он вновь с подозрением покосился на девушку. — А что это за момент? — Лайя погладила рукой белую скатерть, покрывающую кофейный столик. — Самый страшный… — Ноэ уселся в кресло-качалку, предварительно убрав с сидения затянутую пяльцами вышивку, и бросил её на стол. Взглянуа на неё, Бёрнелл остолбенела. На ткани была изображена молодая пара и мальчик лет десяти-одиннадцати. Со светлыми волосами до плеч и гетерохромией. — Это… это… — Она сжала пальцами край вышивки. — Да. Это я. И мои родители, — ровно произнес Локид, раскачиваясь в кресле. — И да, их нет в живых. А все это, — он развёл руки в стороны, — воспоминание одиннадцатилетнего бесёнка сразу после их смерти. И как можешь судить по бесконечно ясному небу и сладкому пению скворцов, в тот момент мир не рухнул мне на голову и не разлетелся вдребезги. Он говорил всё это так беспристрастно, так сухо констатировал факт гибели собственной семьи, что Лайя даже растерялась. Неужели Ноэ и правда так очерствел, или снова умело прятал эмоции за маской? Способ выяснить это был, но Бёрнелл не была уверена в том, насколько это уместно… Нужно ли бесу сожаление смертной? Нужно ли ему вообще хоть что-то от нее? С другой стороны, сколько можно сомневаться? Или она сейчас же ломает подернутую наледью стену, что так внезапно выросла между ними, или жалеет о том, что не сделала этого всю дальнейшую жизнь. Обойдя мужчину сзади, Лайя осторожно положила руки ему на плечи, наклонилась к украшенному серьгой уху и, вложив в свои слова всю искренность, что была в ней, прошептала: — Ноэ, прости... Мне безумно жаль. Покрытая легкой щетиной скула дрогнула, напрягаясь, а в следующее мгновение бес повернулся к ней, замершей так близко от него, и невесомо коснулся её губ своими. Лёд треснул.