***
Где-то во втором часу ночи в квартире раздался телефонный звонок. Алекс раздражённо поднялся с пола. Он не мог сомкнуть глаз. Всё это время он сидел в темноте и пытался разобраться в ворохе мыслей о том, как ему поступить. - Да? – удивлённо спросил он, когда на экране высветился номер Софи. Они хоть и неплохо общались, но созванивались крайне редко. Должно быть, ситуация серьёзная. - Привет, - голос был обеспокоенным. - Что случилось? Почему так поздно? – завалил её вопросами парень. - Слушай, прости, если разбудила, - её голос заглушали громкая музыка и крики людей, - Я… помоги мне, пожалуйста, тут Бет… она, - Софи судорожно вздохнула, - Короче, помоги забрать её из клуба, - быстро проговорила девушка. - Хорошо, - Алекс устало потёр пальцами переносицу, - Говори, куда ехать. - Спасибо тебе огромное, - ободрилась подруга Фэлинс и продиктовала адрес. - Скоро буду, - парень положил трубку и, взяв ключи от машины, вышел из квартиры. Ехать ему совсем не хотелось, но что-то ему подсказывало, что этот вызов произошёл по причине более серьёзной, нежели просто неудачная выпивка. Спустя некоторое время Алекс уже был на месте. Припарковавшись напротив клуба с весьма сомнительным названием «Le sommeil noir» и поморщившись от него, молодой человек начал искать знакомую пепельную шевелюру. Это было не особо трудно, ведь парень давно научился находить её среди разноцветной толпы, хотя и не стремился обзавестись подобным умением. Заведение кишило выпившими людьми. Все они были потные, весёлые, неадекватные. Они танцевали, толкались и смеялись. Внутри было очень душно, что усиливало эффект алкоголя. Сигаретный дым тоже витал в воздухе. Он попадал в лёгкие, заставляя заходиться в сильном кашле. Следом за Алексом через толпу проталкивалась Софи, морщась от каждого соприкосновения с очередной жертвой ночных вечеринок. Девушку явно напрягали люди вокруг, даже, скорее, бесили. - Слушай, - пытался перекричать музыку Алекс, - А почему ты её брату не позвонила? - Он не сможет забрать её. Долгая история, - заикнулась Оллфурд, отталкивая очередного мужчину, которому, очевидно, было безумно весело. Минуя ещё пару человек, они настигли Элизабет, которая сидела к ним спиной и вливала в себя не пойми какой по счёту стакан с янтарной жидкостью. Девушка в миг его осушила и подала знак бармену, чтобы тот повторил. Алекс выглянул из-за её спины и отрицательно покачал головой, мол, ей уже хватит, и мило улыбнулся. Бариста понимающе кивнул и пошёл обслуживать других гостей. - Э! Я не поняла! – крикнула ему вслед уже порядком подвыпившая Фэлинс, - Ты куда свалил? – но мужчина даже не повернулся к ней, - Тц! Больно надо! - Бет, - окликнул её Алекс. Она неуклюже развернулась и окинула его помутнённым взглядом с ног до головы, а потом, презрительно фыркнув, отвернулась. - Змеи не умеют разговаривать, - девушка пялилась в одну точку и водила пальцем по ободку пустого, к её сожалению, стакана. Вид Элизабет был подавленным, а в глазах читалась боль, граничащая со злостью. - У-у-у, - потянул парень, усаживаясь рядом с ней, - Так это ты из-за меня решила напиться? Я польщён. - Не обольщайся, - сделала ему замечание Фэлинс, - Ты явно не тот, из-за кого я здесь. - Да? Ну и кому же я уступаю? – Найвит азартно улыбнулся. И пока Элизабет пыталась собрать мысли воедино, Алекс написал Софи СМС, чтобы она не переживала и ехала домой. Девушка, стоявшая сзади, непонимающе изогнула бровь. Бросать подругу в таком состоянии в её планы вообще не входило. Но парень лишь отмахнулся, мол, сам справится, и той ничего не оставалось, как уйти. Оллфурд решилась довериться ему. Ей показалось, что Алекс надёжный человек. Царившая тут атмосфера ей не особо-то и нравилась, поэтому Софи, скрепя сердце, спешно вышла из заведения. Спустя минуту молчания Элизабет всё же подняла на парня затуманенный взгляд, а затем вновь перевела его на свой стакан, в надежде, что он свалит, как только поймёт, что она безнадёжна. Уйдёт, и она ещё долго не услышит из его уст это бесящее «Бет», или уже не такое бесящее? И вообще, когда она поняла, что её бесит такая интерпретация её имени, когда София спокойно использует сокращённую форму? Почему Найвит не может? - Ладно, - наконец вздохнул парень, понимая, что ему уже осточертело это место, - Делать нам тут больше нечего, - после этих слов он забрал стакан у Бет, отставляя его в сторону, и, взяв её за запястье, повёл на выход. - Отпусти! Отпусти меня, олух! – истошно завопила Элизабет, пытаясь перекричать громкую музыку и надеясь вырваться из его хватки. Алекс, сытый по горло событиями последних трёх дней, резко развернулся и притянул девушку к себе так, что их лица оставались в паре сантиметров друг от друга. Фэлинс тут же замолчала. За это малое время, что они провели в клубе, своим поведением парень уже несколько раз успел застать её врасплох. - Я сказал, пошли отсюда! – строго рявкнул Найвит и вновь потащил за собой девушку. Та больше не сопротивлялась. Уж больно шокировало её такое необычно серьёзное поведение всегда весёлого и задорного Алекса. Свежий воздух ударил в лицо. На улице дышалось куда лучше, чем в этом проклятом клубе. Минут 10 они в полной тишине спускались вниз по улице. Ветер теребил их волосы, а фонари освещали их фигуры. Алекс хмуро шагал впереди, устремив взгляд перед собой. Элизабет же, будучи не в самом трезвом состоянии, шла, пошатываясь из стороны в сторону. Иногда Фэлинс поглядывала на месяц в небе, который время от времени скрывался за тёмными облаками. Впереди показался фонарный столб, в который девушка бы прекрасно впечаталась лбом, если бы не вовремя подоспевший Найвит. Парень потянул её на себя за рукав пальто, раздражённо закатывая глаза. - У тебя явно... произошло что-то инт..интресное, - завела разговор Бет, пытаясь выдать хоть что-то членораздельное - Т-ты сегодня какой-то акхре.. аргхе...агхрессивный. Следи за собой! – громко сделала она замечание и попыталась ударить его кулаком в плечо, но промахнулась, чуть было не свалившись в сторону. Алекс продолжал держать девушку за запястье, не давая её отяжелевшему телу окончательно повалить её на тротуар. Он выдержал паузу, а затем, глубоко вздохнув, изрёк: - Агрессивный, значит? А когда ты в последний раз за собой следила? Ты та ещё язва, знаешь ли, - язык у парня сегодня развязался не на шутку. Похоже, он собирался выплеснуть всё, что у него накопилось за последнее время, но его тут же оборвал ответный поток бессвязных фраз. - Да я не…! Да ты...! Да знаешь, что?! - готова была взорваться Элизабет, - Да иди ты… - она не успела указать ему направление, потому что споткнулась о камень. И если бы Алекс вновь не поймал девушку, то у неё были бы все шансы встретиться не только с фонарным столбом, но и с прекрасной тротуарной плиткой. - Да блядь! – грязно выругался Найвит, но, взглянув на беспомощный вид Фэлинс, взял себя в руки и произнёс уже более спокойно. - Давай твоему брату позвоню. Говори номер. - Он, - вдруг запнулась Элизабет. Опьянение как рукой сняло. - Он не приедет, - тихо проговорила девушка, опустив глаза в асфальт. В какой-то момент могло показаться, что у неё выступили слёзы, но она незаметно смахнула их. - Вот как, - невесело подытожил парень, чувствуя вину за поднятие этой темы. И, потупив взгляд, взялся потеплее укутывать Элизабет, наматывая на её голову шарф, до этого болтавшийся на её шее. Затем он застегнул ей пальто и надел поверх капюшон. Она смотрела на него с каким-то странным, абсолютно нечитаемым выражением лица. - Не хватало, чтобы ты ещё мозги себе отморозила, - пояснил Алекс, пытаясь приободрить её шуткой. Но, увидев отрешённое лицо девушки, понял, что она, даже будучи пьяной, совершенно не настроена на веселье. Его приподнятый дух тоже куда-то испарился. Взяв Бет под руку, Найвит повёл её в сторону парка. Что-то ему подсказывало, что ей поможет лишь разговор по душам, а её нетрезвое состояние может сыграть ему на руку. Парк был пуст. Лишь одинокие фонари освещали его центральную тропинку. Но молодым людям другая и не нужна была. Они прошли к одной из скамеек. Алекс сначала аккуратно усадил Бет, чтобы избежать несчастных случаев, и сам уселся рядом. Какое-то время они просто наслаждались свежим воздухом, не говоря ни слова, пока парень не начал разговор. - Почему твой брат не может тебя забрать? – как бы невзначай поинтересовался он. - Он… Он просто занят, - неохотно пробурчала девушка. - Чем он может быть занят в такой час? Боишься разбудить? - Не в этом дело, - Элизабет теребила край своего пальто. - А в чём же? – не унимался Алекс. - Его забрали, - выдохнув, пробормотала Бет. - Как забрали? Кто? – не веря своим ушам, спросил Найвит. - Один человек, на которого я работаю. Больше ничего не могу сказать, - она отвернулась в другую сторону, рассматривая фонари, уходящие вдаль аллеи. - Так ты из-за этого человека и напилась. Теперь понятно. Чем я могу помочь? - посмотрев девушке в глаза, серьёзно спросил он. Последний вопрос вызвал у Элизабет очень интересные эмоции. Возможно, алкоголь всё ещё влиял на её организм. Она на секунду отвернулась, а затем повернулась к нему вновь. Сначала на её лице отобразилась странная улыбка, затем она открыла рот, словно порывалась что-то сказать, но вместо этого начала хихикать, а после запрокинула голову назад и разошлась в истерическом хохоте. Алекс не понимал, что он такого спросил, что вызвало у неё столь бурную реакцию. - Я что-то не так сказал? – предпринял он попытку разъяснить ситуацию. - Да нет, - отмахнулась она от него, прекращая смеяться. Её лицо резко переменилось, выражая печаль. - Если бы всё так просто решалось, ты бы не забирал меня сейчас из этого еба…ебо… Да блядь! Ебучего клуба! - Ну, неужели этот человек вне закона? Ты же в органах работаешь, почему бы тебе просто… - Очнись! Когда, скажи, эти самые органы действительно на людей работали?! Всё давным-давно куплено! Почти каждый человек в полиции работает на какую-нибудь серьёзную шишку, прикрывая её задницу! – сорвалась на крик Бет. Удивительно, что весь этот бурный поток она выдала без запинки. - Но как так? – Найвиту почему-то вспомнились нравоучения Ханджи, которая так старательно намекала на его по-детски глупую наивность. - С добрым утром, Алекс! Добро пожаловать в этот жестокий мир! – она театрально раскинула руками. - Ты ведь тоже не работаешь на государство. Я прав? – Алекс смотрел на Элизабет в надежде услышать, что он ошибается, но девушка лишь отвела взгляд, - Но почему? - Это из-за мамы, если кратко. А брата он забрал, потому что… потому что я в этом виновата. Я была сл… слишком неосторожна. Я не донесла ему всего. Я старалась уберечь других, но… - девушка всхлипнула, - И в итоге он так наказал меня… - она закрыла ладонями лицо, а затем зарылась пальцами в волосах, стараясь этим себя успокоить. Алекс был шокирован. Он отклонился на спинку лавки и уставился в пространство перед собой. Между ними повисла тишина. Спустя несколько секунд её прервал парень. - Знаешь, Бет, у меня ведь тоже не всё так гладко, как может показаться. - У тебя-то? – она недоверчиво усмехнулась, - У идеального мальчика с идеальным детством не всё так чудесно? Не смеши, - она также отклонилась на спинку лавки. - Представь себе, - хмыкнул парень, - Скажи, что бы ты выбрала: успешную карьеру или подругу? - А что, у нашей умницы Ханджи какие-то проблемы? – едко ухмыльнулась Фэлинс, но улыбка тут же пропала с её лица. Она вдруг замолчала на пару секунд, - Я бы выбрала подругу… - тихо ответила Элизабет, словно вспоминая, как старалась ради Софи и добавила: - Так, а что с твоей подругой не так? - С ней-то всё хорошо, но вот её семья… - Разве у неё не одна из идеальных се…семей с хорошими отношениями между родителями и детьми? - выгнула бровь Бет. - Отношения у неё с родителями прекрасные, это правда. Слышала что-нибудь о семье Энсель? - Разумеется! Погоди… - она задумчиво нахмурилась, а затем шокировано округлила глаза, - Ты хочешь сказать, что это её семья? – она икнула. - Прости, а у тебя водички не найдётся? – в ответ лишь качание головой. Бет снова выругалась про себя. Алекс продолжил отвечать на её предыдущий вопрос. - Скорее всего… - он поднял голову вверх, созерцая месяц средь веток деревьев. - Так их же ищут по всей стране. На них висит столько преступлений… - Этим делом мы и занимались, и вышли на совершенно другого человека. Теперь я не знаю, что мне делать, - Найвит вдруг почувствовал внутреннее облегчение. С его плеч будто свалился камень после того, как он поделился с кем-то переживаниями. Пусть и с той, от которой он слышал своё имя лишь несколько раз за все эти годы. - Вот это, конечно, сложно… - теперь и у Элизабет в голове сложился пазл. Она поникла ещё больше. Захотелось кричать до потери голоса, пока вся боль не уйдёт. Перед ней снова встал выбор. - Знаешь, а мы ведь с тобой в таком спокойном тоне никогда и не говорили, - слегка посмеялся Алекс, решив перевести тему, чтобы отвлечься. - Да… - девушка подняла голову вверх, наблюдая, как облака медленно плывут по ночному небу, то закрывая звёзды, то вновь открывая их. Она закрыла глаза в надежде, что это всё просто дурацкий сон. Они снова замолчали. Каждый был при своих мыслях. Каждый со своим выбором наедине…***
13 лет назад - Дорогая, не думаю, что это правильно, - послышался приглушённый голос отца из-за закрытой кухонной двери. В нём слышались горечь и отчаяние. Родители уже долгое время переговаривались то на повышенных, то на пониженных тонах. Две любопытные детские головы выглядывали из-за угла, стараясь понять, о чём всё же идёт речь. Незаметно сделать это было трудно, поскольку время от времени девочка суетилась, создавая шум. Мальчишка лишь оборачивался с грозным выражением лица, прикладывая палец к губам и взывая быть потише. Сестра в ответ лишь виновато смотрела на него щенячьими глазками, словно просила прощения. Она взволнованно откидывала прядь пепельных волос назад, но та тут же падала обратно на лицо. - Не смей так говорить про меня! Я ведь для них стараюсь! – раздался крик матери за дверью. По какой причине она перешла на повышенный тон, дети так и не разобрали. - Прекрасно стараешься! – саркастически парировал отец. На этом они затихли. Брат с сестрой, решив, что больше им ничего интересного не узнать, разбрелись по своим комнатам, но чувство тревоги их не покинуло. Дети старались быть тише воды, ниже травы. Им казалось, что всё закончилось и всё вскоре придёт в норму, но вечером их ждал неприятный сюрприз, который надолго оставил неизгладимый отпечаток в их памяти. Мама позвала их в коридор. Женщина стояла на пороге с двумя чемоданами и небольшой сумочкой через плечо. - Уильям, Элизабет, - она натянуто улыбнулась, стараясь сдержать эмоции, - Я ухожу и оставляю вас с папой. Будьте послушными, прошу вас. - А когда ты вернёшься? – спросила наивная Элизабет, как и всегда, улыбаясь маме, - Ты обещала, что через неделю мы сходим с тобой на выставку художников-авангардистов! - Милая, я… - Бет, опять ты со своей дурацкой выставкой, - подал голос Уильям, который уже догадался, что происходит. Сестра надула щёчки и ударила его кулачком по предплечью, а затем сложила руки на груди, демонстрируя обиду. Женщина рассмеялась. Она подошла ближе к ним. Сперва она обняла мальчика и потрепала его по волосам. В её глазах застыли слёзы, но она, продолжая улыбаться, дала наставление сыну. - Уильям, сынок. Мама тебя очень любит. Пожалуйста, всегда, слышишь? Всегда! Заботься о сестре. Она – самое дорогое, что у тебя было, есть и будет, - она коротко поцеловала его в макушку. Мальчик бойко кивнул и посмотрел в сторону Элизабет, которая стояла рядом и хитро улыбалась, ожидая своей порции объятий. - Дорогая моя, самая умная девочка, - женщина повернулась к дочери. Она крепко-крепко стиснула её в объятиях и в ответ получила не менее крепкие, - Будь послушной, ладно? Когда-нибудь мы обязательно посетим не одну выставку, слышишь? Заботьтесь друг о друге. Девочка активно закивала. Она получила от мамы последний поцелуй в щёчку, а затем женщина встала, многозначительно глядя на мужа. Тот стоял в стороне. Мужчина отвёл взгляд. Он всё ещё не принял её решения об уходе, но проводить всё же счёл нужным. В душе он понимал, что так будет безопаснее для детей. Женщина ушла. Она сказала себе не оборачиваться, но не удержалась. На крыльце стоял её уже бывший супруг с двумя детьми. Ей вслед махала только Бет с её ангельской, озорной детской улыбкой. Уильям выглядел поникшим, а её муж поспешил закрыть дверь. - Папочка, а когда мама вернётся? – начала донимать отца расспросами девочка. - Не скоро, - сухо ответил мужчина и, подхватив её на руки, понёс в её комнату. Тот день запомнился им не только уходом матери. Поздним вечером Элизабет проснулась от того, что на кухне раздался грохот бьющегося стекла. Затем ещё, и ещё. Испугавшись, девочка соскочила с кровати и побежала посмотреть, что произошло. Перед самой дверью её поймал старший брат, приказал не издавать ни звука и осторожно заглянул на кухню. Бет выглянула из-за его плеча, последовав его примеру. Представшая перед детьми картина повергла их в шок. На полу сидел их отец в окружении разбитых бутылок и держался за голову. Он явно был пьян. Мужчина практически никогда раньше не употреблял спиртных напитков, поэтому двух бутылок крепкого пойла ему хватило с головой. Девочка от страха зажала рот ладошками и жалобно взглянула на брата. - Папочке плохо? Давай поможем ему, - она потянула Уильяма за руку, но тот лишь вновь шикнул ей быть тише и уже хотел было отправить её спать, как вдруг тишину кухни разорвал внезапный разъярённый возглас отца. - Это опять вы?! Это всё из-за вас! – мужчина, услышав голос дочери, вылетел из кухни. Конечности его плохо слушались, а речь была слегка несвязной. Уильям старался уговорить сестру спрятаться в комнате, но до Бет туго доходило, что происходит. Она взволнованно смотрела на отца, желая ему помочь. Мужчина подлетел к ним, по пути врезавшись в кресло и цветок в горшке. Он схватил девочку за руку и сильно толкнул сына. Мальчик упал на спину, больно ударившись головой об угол дивана. Элизабет не на шутку испугалась. Она взвизгнула, когда отец склонился над её лицом и грозно крикнул: - Выставки ей, видите ли, блядь, нравятся! Скучно тебе?! Это всё из-за тебя! Ты и только ты виновата! – он отшвырнул её в сторону. Дочь ударилась плечом о стену и заплакала. Ещё никто и никогда не кричал на неё с такой озлобленностью и уж тем более не поднимал на неё руку. - Папочка, прошу… - она уже захлёбывалась слезами, но мужчина всё не унимался. Он подошёл к ней и с размаху ударил её по лицу. - Мне больно! Прекрати! – малышка заплакала сильнее и закрыла лицо своими маленькими ладошками. - Мелкая дрянь! – выплюнул отец и ушёл к себе в комнату, больше не сказав ни слова в тот злополучный вечер. Элизабет свернулась калачиком на полу, тихо рыдая и не понимая, за что папа с ней так поступил. Отец никогда не говорил с ней в таком тоне, а руку тем более поднимать не смел. У неё и в мыслях не было, что он вообще способен на подобное. Оправившийся от удара Уильям стоял в оцепенении, со злостью сжимая руки в кулаках. Ногти врезались в кожу на ладони, оставляя следы. Последние наставления матери эхом отозвались в его голове. Он побоялся защитить её, побоялся дать отпор. Мальчик сильно стиснул челюсти и подошёл к сестре, которая продолжала тихо всхлипывать. Он попытался развернуть её к себе лицом, но Элизабет лишь ударила брата по руке. - Почему, Уилл? – спросила она его между всхлипами, - Почему папочка больше меня не любит? Что я сделала не так? – на детской щеке виднелся красный след. - Ты… ты ни в коем случае не виновата, - он помог ей сесть, оперевшись о стену, - Послушай, прости меня. Я не смог выполнить наставление мамы. Я не вступился за тебя. – Уильям с сожалением посмотрел сестре в глаза и крепко обнял её, чувствуя, как она прижимается к нему в ответ. - Впредь я обещаю тебе, я клянусь, что никто и никогда с тобой так больше не поступит! Слышишь? Больше никто не посмеет и пальцем тебя тронуть! Бет после этих слов ещё сильнее расплакалась, уткнувшись брату в плечо. Она чувствовала, как он успокаивающе гладит её по спине, шепча извинения за собственное бездействие и обещания не допустить такого вновь. У неё не было оснований ему не верить. Проявлять агрессию отец стал реже, в основном выпивал в тишине, заперевшись у себя в кабинете. Когда начинал буйствовать, он срывался на Элизабет. Уилла он почти не трогал. Если дочь старалась дать отпор, то получала в разы больше. Девочка так и не поняла причины таких всполохов гнева. Она всегда получала в свой адрес мерзкие оскорбления с его стороны. "Дрянь", "мерзкая девчонка", "сучка" – всё это она слышала от некогда любящего её папы. А в один день даже услышала из его уст фразу, которая навсегда врезалась в память: «Вырастешь такой же шлюхой, как твоя мамаша!» Всё это не имело никаких оснований. А дать ей ясный ответ на тему почему так, и что на самом деле произошло тогда, не мог даже Уильям. Бывали редкие дни, когда старший Фэлинс пребывал в трезвом состоянии. В такие моменты он, как правило, лез обниматься, рассыпаясь перед ней в извинениях. Первые разы Бет прощала его. Думала, что он правда раскаивается, но со временем перестала давать ему шансы. От его мерзких попыток наладить с ней контакт она лишь истерично смеялась у себя в голове. Именно из-за сломанных отношений с родителями, у Элизабет пошли проблемы с доверием к людям. Вместо этого у неё появилась цель не выглядеть слабой или ущемлённой, и вспыхнуло ярое желание доказать, что она больше не маленькая запуганная девочка. Что касается Уильяма, то ему пришлось устроиться на мелкую работу, чтобы хоть как-то обеспечить себя и сестру, ведь все заработанные отцом деньги в основном уходили ему на выпивку. Обещание, данное Бет он с момента клятвы старался держать. Но поскольку работа стала отнимать много времени, и он стал реже появляться дома, Уилл не часто мог встать на защиту сестры. За это он ещё долгие годы корил себя, считал, что не справлялся с такой важной задачей. Ему до боли хотелось вмазать отцу, даже не посмотрев, что перед ним родной человек. Плевать! Никто не смел так поступать с его младшей сестрой. Никто. Однажды Уильям успел застать очередную сцену издевательства над Элизабет и смог всё-таки отплатить их папаше. Когда тот немного протрезвел, они серьёзно поругались. Сын не стал извиняться за оставленный синяк под глазом и брошенные в гневе слова. Совесть его отнюдь не мучала, куда больше он переживал за Бет. Он всегда старался радовать её, как мог, помогал, чем мог, старался дарить любовь и заботу, которых она не получила от своих предков. Когда Уилл перешёл в старшие классы, совмещать работу с учёбой стало практически невозможно. Но у него была цель обеспечить им с Элизабет счастливое будущее, поэтому парню пришлось пожертвовать отличной успеваемостью в пользу оплачиваемого труда. Благодаря его трудолюбию и упорству, он смог заработать на помещение, в котором после выпуска из школы открыл собственный спортзал. Бизнес пошёл вверх, поэтому на жизнь им хватало с лихвой. А когда парень достиг своего совершеннолетия, он без размышлений съехал вместе с сестрой из родительского дома. Отца они вспоминали редко. После последней ссоры он взялся за ум. Что-то стрельнуло в его голове в момент, когда его кулак перехватил старший сын, а за его спиной пряталась дрожащая от страха дочь. После разговора с Уильямом, до главы семьи наконец дошло, что Бет ни в чём не виновата. После того случая мужчина не раз звонил с извинениями, пытаясь наладить контакт с собственными детьми. Но ни сын, ни дочь не желали даже слышать его. А вот к матери у брата с сестрой было много вопросов. В одном из таких разговоров Уильям как-то упомянул, что сам попробует отыскать её. Бет тогда кивнула, и на этом их дискуссия закончилась. Однако девушка сложа руки тоже не сидела. Она искала мать своими способами, надеясь, что та удовлетворит её любопытство и ответит на мучавшие её вопросы. Элизабет даже не предполагала, что влезла в то, от чего мама так старательно уберегала их.***
Ханджи подорвалась на кровати от раздавшегося телефонного звонка. Девушка не сразу сообразила, где находится и что это за звуки. А пока пыталась понять происходящее, упала с кровати. Она смачно выругалась и, потирая ушибленное место, пошла на звук рингтона. На дисплее высветился незнакомый номер. Зоэ насторожилась и, выдохнув, провела пальцем по экрану. - Алло. - Здравствуйте, это Ханджи? - спросил с другой стороны немолодой женский голос. Девушка напряглась, её сердце забилось чаще. Она не любила отвечать на незнакомые номера, особенно ввиду последних событий. - А кто спрашивает? - вопросом на вопрос жестко ответила Зоэ. - Не переживай, дорогая - на той стороне трубки добродушно посмеялись, - Это соседка твоей мамы. Мы должны были вместе сегодня прогуляться до загородного рынка фермеров. Но когда я зашла за мисс Зоэ, её дверь была открыта, а на кухне… - Погодите, - резко перебила Ханджи, - Моя мама не ходит по рынкам, вы что-то путаете. - Нет же, раз в неделю мы вместе с ней ходим туда, - голос был взволнованным, - Я зашла на кухню, а там на столе лежала записка с вашим номером и именем. А ещё написано, чтобы я предупредила именно вас. - О чём? – брови Ханджи были сведены к переносице, а голос отдавал сталью. - Тут, видимо, какой-то шифр. Символы какие-то непонятные. Я этого прочитать не смогу. - Ладно, - раздражённая незадавшимся утром, обречённо вздохнула девушка, - Пришлите мне фото, я попробую разобраться. Ханджи не на шутку разнервничалась, её ладони вспотели, мелко содрогаясь от перенапряжения, однако голос был по-прежнему твёрд. Она не до конца доверяла собеседнику. Такое умение не пропьёшь, даже если захочешь. - У меня нет камеры. Я простая пенсионерка, живущая в одном из беднейших районов Лондона. Откуда? Поверьте мне, прошу, – жалобно протянула пожилая женщина. Её голос дрожал. - Хорошо-хорошо, мисс, - постаралась успокоить её девушка. - Я скоро подъеду. - Спасибо, спасибо, - на секунду Зоэ показалось, что её собеседница высморкалась в платок. - До свидания, - попрощалась с женщиной Ханджи и сбросила трубку. - Нет! Нет, нет, нет! – шатенка сползла на пол, обхватив колени, - Ну за что мне всё это?! – в пустоту спросила она, задрав голову в потолок. Она корила себя за то, что вчера не позвонила и не съездила к маме. Могла ведь! Но не сделала. Подумала, что в последнее время слишком сильно переживает и загоняется… Ханджи была ужасно зла на себя. Хотелось врезать самой себе. Долго заниматься самобичеванием не пришлось. Не время скисать. Зоэ быстро натянула на себя первые попавшиеся под руку штаны и кофту, в спешке начала собирать сумку, натягивать ботинки и пальто. Только она собралась вылететь из квартиры, как дверь сама распахнулась прямо перед её носом, представляя взору Аккермана, который с утра пораньше решил выйти за свежей выпечкой. Почему-то именно в этот день ему просто захотелось порадовать её, оказать какой-то знак внимания. А, зная привычки Зоэ, Ривай был уверен, что Ханджи проспит до обеда и не заметит его прихода. Каково же было его удивление, когда он нос к носу столкнулся на пороге квартиры с взъерошенной шатенкой, явно собирающуюся куда-то слинять. Девушка оторопело смотрела на парня лишь секунду, а затем тут же продолжила собираться. - Эй… Далеко собралась? – Ривай просто так отпускать её не хотел, по крайней мере без веских на то причин. - Там мама, - начала бессвязно пересказывать недавний телефонный разговор Ханджи, активно жестикулируя, - С ней что-то... А мне позвонила… А кто она такая, без понятия… И сказала, что на рынок... А её нет… Надо найти и понять… Девушка пыталась выдать хоть что-то чёткое, но волнение настолько поглотило её, что она и пары слов не могла связать. Она страдальчески взвыла, увидев полное недоумение в серых глазах. - Чего? – только и смог сказать Аккерман, непонимающе выгнув бровь. Но, заметив обеспокоенный вид девушки, отставил в сторону свой пакет и подошёл к ней. Он взял её за плечи, посмотрел прямо в глаза и, чеканя каждое слово, спросил: - Что случилось? Ханджи старалась взять себя в руки и успокоиться, но выходило плохо. Её глаза беспокойно бегали из угла в угол и не хотели фокусироваться, а руки дрожали как от холода. От волнения она закусила губу. - Ханджи! – позвал её парень. Та с отчаянием перевела на него глаза. Ривай продолжал серьёзно смотреть на неё. Зоэ сделала вдох-выдох и постаралась чётко сформулировать мысль. - Мне позвонила женщина. - Так, уже хоть что-то, - прокомментировал удовлетворённый внятным началом ответа Аккерман. - Она сказала, что зашла за мамой, чтобы вместе сходить на фермерский рынок, а той не оказалось дома. - Хорошо, то есть, плохо, - исправил себя парень, - Дальше. - Дальше она сказала, что нашла записку, на которой был указан мой номер и имя, и ещё какой-то шифр. Она не смогла его разобрать. - Так. - А я сейчас еду, чтобы его разгадать. Что здесь непонятного?! - сорвалась на крик Ханджи, будучи вновь близкой к истерике. - Ясно. Почему фото не прислала? - У неё камеры нет, - Зоэ опять начало трясти. Она почувствовала нарастающую панику - Что, если с мамой что-то произошло? А если..? - Тихо. Давай без "если"! Всё будет хорошо, я обещаю. Это может оказаться ловушкой, поэтому я поеду с тобой. - твёрдо заявил Аккерман, не терпя возражений. Девушка слабо кивнула. Парень не удержался и притянул её к себе, стараясь успокоить. Ривай и позабыл, каково это иметь дело с истериками Ханджи. Она всегда бурно реагировала на подобного рода ситуации, а когда на кону стояла жизнь близкого человека, всё хладнокровие и собранность учёной уходили на второй план. Поэтому обычно рядом в таких случаях сперва был Моблит, а потом и сам капитан. Ривай обнимал её, поглаживая по волосам, а она постепенно перестала дрожать и вернула сбитое дыхание в норму. Единственное, что выдавало её недавнее состояние - редкие всхлипывания.Продолжение следует…