Ханджи была спецом по выходу из сложных ситуаций. Ей постоянно приходилось с такими сталкиваться. Разными путями Зоэ искала решения своих проблем, всегда знала, что нужно делать. Всего один вопрос не давал ей покоя: как она попадает в эти ситуации? А может, они сами находят её? Впрочем, не это важно на данный момент, потому что сейчас девушка была занята поисками очередного выхода, который отчаянно прятался в каком–то затаённом уголке.
Прошло примерно два часа с момента, как она узнала об исчезновении своей матери, хотя девушке казалось, будто прошло уже несколько долгих и мучительных дней. Количество потраченных нервов за это время по ощущениям превышало даже то, которое она потратила, когда разведкорпус готовился к нападению на Марли.
Ханджи сидела словно на иголках. Правая нога отстукивала по полу неизвестный ритм, губы были истерзаны практически до крови, на лбу образовалась хмурая складка, а сосредоточенный взгляд был направлен на лист, лежавший прямо перед девушкой. Рядом с бумагой лежал вдоль и поперёк перечёрканный и измазанный чернилами блокнот. На полу валялись клочки смятой бумаги и сломанный пополам в порыве злости карандаш. Рядом стояла когда-то принадлежавшая отцу пепельница, доверху заваленная ещё не до конца догоревшими окурками.
– Я уже чувствую, как твой мозг дымится, – подал голос Ривай, которому уже надоело прерывающее тишину нервное постукивание, – Не боишься, что взорвётся?
Ответа не последовало, лишь неразборчивое мычание и очередное чёрканье в блокноте. На листке, что был заботливо оставлен Авророй Энсель, находилось несколько разных палочек, которые пересекались между собой под разными углами и которые, по всей видимости, должны были что–то да сообщить Ханджи. Но, к огромному сожалению девушки, они молчали, совсем не желая делиться информацией, что содержалась в них.
Пожилую женщину, которая любезно сообщила им о случившемся, они благополучно выпроводили из дома. Та очень переживала и постоянно твердила что–то о наркоманах и работорговцах, которых можно было встретить в этом районе. Ханджи, конечно, старалась не придавать её словам никакого значения, списывая это на шок и волнение напуганной женщины, но где–то внутри всё же продолжала перебирать различные варианты случившегося. Что–то подсказывало Зоэ, что ей было бы гораздо проще вытащить маму из плена работорговцев, чем у одного алчного и сумасшедшего бизнесмена.
– Ты серьёзно совсем ничего не помнишь? – после минутного молчания вновь предпринял попытку достучаться до девушки Аккерман, сидя напротив Ханджи, и наблюдая, как та безрезультатно пытается разгадать злополучный шифр.
– Да не знаю я! – и очередная письменная принадлежность, которой Зоэ делала пометки, полетела в стену. А сама Ханджи съехала по спинке стула вниз, наполовину сползая на пол, – Прости, – опомнившись, тихо извинилась она и, устало потирая переносицу, закрыла глаза.
– Покопайся в воспоминаниях прошлой владелицы тела, – предложил Ривай, игнорируя её эмоциональный выплеск, – Раньше этот метод, как правило, срабатывал.
– Если бы… если бы это только были воспоминания той Ханджи, которая была до меня, я бы не сидела столько времени просто так! – она вновь приняла сидячее положение и продолжила испепелять взглядом лист бумаги, надеясь, что решение само чудесным образом появится перед её глазами.
По иронии судьбы, этот шифр был придуман Авророй Энсель, когда в теле её дочери была уже не маленькая девочка, а бывший командир разведкорпуса. Так что теперь Зоэ могла надеяться лишь на собственную память, которая, к сожалению, сильно подводила её в данный момент. Почему воспоминания нельзя записать на жёсткий диск и включать его, когда это потребуется? Тогда проблемы решались бы гораздо быстрее.
– Эй! – недовольно взвизгнула Ханджи, когда почувствовала ощутимый пинок под столом, – Больно, знаешь ли!
– Прекрати так нервничать. Это не поможет. Соберись, – призвал её к хладнокровию Аккерман, продолжая смотреть на неё, когда девушка сконфуженно отвела взгляд.
Ривай, решив, что его присутствие дело явно не продвинет, встал из–за стола и ушёл в гостиную. То, что он не может помочь ей с шифром, не значит, что он будет сидеть сложа руки. Парень медленно прошёлся по комнате, изучая мебель и декор.
Когда они зашли в квартиру ещё в первый раз, внимание Аккермана привлёк антикварный сервант. Он и правда смотрелся замечательно вкупе с прекрасными наборами чайного сервиза, которые так приятно радовали глаз Ривая. Но, его можно было считать обыкновенным предметом интерьера, лишь ничего не зная о женщине, которая тут живёт. Ханджи не раз рассказывала о своей семье, в частности о матери, с которой парень имел честь познакомиться лично. А подобная мебель никак не соответствовала её характеру. Сервант сильно выделялся на фоне остальных предметов интерьера в доме.
Брюнет приблизился к серванту и принялся внимательно осматривать его содержимое. Он аккуратно открыл стеклянные дверцы и стал осторожно ощупывать его стены и полочки, стараясь не задеть посуду. Спустя несколько мгновений, оказалось, не зря. С левой стороны деревянная стенка оказалась выдвижной. Аккерман слегка надавил на неё, и та легко поддалась, открывая взору спрятанный внутри планшет. В голове прошмыгнула мысль о том, что это довольно нестандартное место для того, чтобы что–то спрятать. И, по мнению парня, адекватный бы так не поступил. Но Ривай был знаком с одной интересной личностью, для которой такие решения были абсолютной нормой. И он даже мог утверждать, что это потайное место её ума дело.
— Сюда бы точно никто не влез, – пробормотал он сам себе под нос.
Они с Ханджи уже пришли к выводу, что за ночь эту квартиру успели обыскать. Однако записка почему-то осталась на столе. Кому-то надо было, чтобы они разгадали шифр? Или тот, кому это нужно, уже взял всё, в чём нуждался? Ответов пока не было.
Вернув доску на своё законное место, Ривай прошёл к дивану и присел. Планшет, к его удивлению, был заряжен, потому Аккерман немедля приступил к поискам важных зацепок, которые могли бы продвинуть намертво вставшее дело. Он не удивился, когда устройство запросило пароль. Учитывая местоположение планшета, несложно догадаться, что пароль не будет состоять из четырёх единиц. Парень почесал затылок, пытаясь подумать о том, какой набор символов мог бы разблокировать его. Однако в голову ничего путного не приходило. Сначала он ввёл известную ему дату рождения Ханджи, но потом рассудил, что её День рождения в этой жизни наверняка был в другой день. Он вдруг ощутил слабый, но неприятный укол совести, что ранее не поинтересовался у неё об этом. Зная характер Зоэ, Аккерман мог утверждать, что она бы никогда самостоятельно не раскрыла дату своего рождения, поскольку не любила отмечать сие событие. К тому же, в разведкорпусе у солдат не было привычки отмечать дни рождения - считалось слишком непозволительной роскошью. Однако, учёная всегда с благодарностью принимала поздравления от нескольких своих сослуживцев, которым было известно о её Дне рождении.
Ривай быстро понял, что в одиночку не сможет подобрать нужную комбинацию за ограниченное количество попыток. К тому же, глупо было полагать, что пароль состоит из одних лишь цифр. Поэтому он решил прибегнуть к помощи Ханджи. Но как быть, если этот планшет принадлежит самой Зоэ? Будет ли она злиться или обижаться? Ответы на эти вопросы Аккерман решил узнать самостоятельно. Он вернулся на кухню, где по-прежнему слышался нервный ритм стучащей об пол ноги.
– Ханджи, – оторвал он её от записей, – Что в этом планшете? Здесь есть что-нибудь важное? Или это просто твой личный дневник?
– Где ты его откопал? – искренне удивилась девушка, – Первый раз вижу.
– То есть, ты хочешь сказать, что не ты запрятала его в серванте? – неверующе спросил Ривай, вновь усаживаясь напротив Зоэ.
– А с чего ты решил, что я буду прятать в маминой квартире свои вещи? – она откинулась на спинку стула, слегка покачиваясь на нём.
– Только в твою башку могла прийти идея запрятать это в шкаф с посудой, – фыркнул Аккерман.
– Ты явно меня переоцениваешь, – усмехнулась в ответ Зоэ.
– Это ты себя постоянно недооцениваешь, – скептически посмотрел на неё брюнет, – Но, если эта вещь принадлежит не тебе, то, вероятнее всего, что это твоей матери, – подытожил Ривай, наблюдая за тем, как девушка с каждым новым толчком постепенно увеличивает амплитуду.
– Не вероятнее всего, а сто процентов, – поправила она брюнета, громко стукнув ножками стула о паркет и возвращаясь в устойчивое положение.
– В таком случае, я полагаю, ты можешь знать, какой пароль здесь стоит?
– Если честно, без понятия, – с выдохом, полным сожаления и печали, произнесла Ханджи. Между ними ненадолго повисла тишина, – А что, если… – она с широко раскрытыми глазами посмотрела в лицо парню в поисках подтверждения своей теории и наткнулась там на полное понимание. Приятно было вновь осознавать, что есть кому понять её без слов, что можно больше не утруждаться в тщетных попытках объяснить свои безумные теории.
– Ты что-нибудь знала о потайном месте? – поинтересовался Аккерман, пока Ханджи с новыми усилиями принялась искать что-то среди палочек.
– Я догадывалась, что могла найти что-то подобное здесь, но тогда в том не было нужды, – объяснила она ему, – А сейчас без твоей клептомании я бы и не поняла, что значат эти символы, – посмеялась девушка.
– Я не клептоман, – не разделяя её веселья, оспорил Ривай, – К тому же, мы не можем быть полностью уверены в том, что она зашифровала пароль.
– Тогда как объяснить то, что ты нашёл устройство, которое не смогли разыскать подчинённые Грайса? – она лукаво посмотрела на парня.
– Мне просто понравился сервиз, – фыркнул Аккерман и отвёл взгляд в сторону, – И что-то мне подсказало, что иметь подобный предмет интерьера не в стиле твоей матери.
– Тут ты прав, – Ханджи хитро улыбнулась, гордо вздёрнув подбородок, – Это я ей его подарила. Но я и не думала, что она сделает из него сейф, – покачала головой девушка и с грустью добавила, – Почему всё не может быть проще?
– Тогда тебе станет скучно, – неожиданно ответил на риторический вопрос Аккерман, заслужив заинтересованный блеск в карих глазах собеседницы, – Ты ведь не можешь просто сидеть на месте и не засунуть свой любопытный нос в какую-нибудь задницу, – недовольно добавил он. Это была чистой воды правда.
– Да, наверное, ты прав, – глубоко вздохнув, вернулась к палочкам Зоэ.
Ханджи любила загадки, в особенности те, над которыми предстояло сломать голову. Ей нравилось находить им решение, иногда даже не единственное. Однако сейчас ей хотелось, чтобы ответ на эту головоломку нашёлся быстрее. Почему-то в данный момент сохранять привычный холодный рассудок не удавалось. Наружу так и норовило прорваться неприятное беспокойство.
«Теряешь хватку, Зоэ», – насмешливо раздался собственный голос в голове.
Девушка пыталась найти хоть какую-то закономерность среди этих символов. Возможно, это количество пересечений между штрихами, угол их наклона, а, возможно, если посмотреть на листок с расстояния, то можно будет разглядеть буквы. Все вероятные варианты она решила перебрать в ближайший час, если, конечно, он у неё вообще был.
– Пойду ещё что-нибудь поищу, – кинул Ривай и вышел из кухни. Это, скорее, был предлог, чтобы не мешать мозговому процессу Ханджи.
– Ага, – запоздало ответила девушка.
Закусив губу и закрыв один глаз, она вытянула лист перед собой и покрутила. Снова ничего. Зоэ раздражённо выдохнула и досадливо стукнула кулаком по столу. Вся эта ситуация уже изрядно начинала выводить девушку из себя. Ханджи поднялась со своего места и подошла к подоконнику. Она открыла окно и достала очередную сигарету, будто это могло помочь её мозгу соображать быстрее.
За спиной раздался звонок телефона. Первой мыслью было отключить гаджет, чтобы её больше не смели беспокоить, но, оказалось, беспокоили Ривая. В Ханджи проснулось знакомое чувство любопытства. Она потушила сигарету, тихо подкралась к двери, не выпуская листок из рук, и навострила уши. К своему счастью, она успела к началу разговора.
– Что надо? – без приветствия начал парень. Он говорил спокойно, но Зоэ смогла различить в его голосе настороженность.
– Почему так грубо? Я всего лишь хотел познакомиться с твоей новой подружкой, – несвойственный Грайсу тон напряг Аккермана.
– Правда, что ли? – с плохо отыгранным удивлением поинтересовался парень, – У меня подружек много. Кого больше предпочитаешь: брюнеток или блондинок? – едко выплюнул Ривай, с отвращением скривившись от собственных слов.
Притаившаяся за стенкой Ханджи негромко хихикнула. Её взгляд непроизвольно упал на настенное зеркало на противоположной стене. Она взяла листок и посмотрела на него через зеркало, но ничего не произошло. Тогда очередная случайная мысль в голове подсказала ей приложить бумажку ребром к стеклу. Девушка так и поступила. Её глаза округлились. В зеркале отразились очертания, уже похожие на набор букв и цифр. От восторга она взвизгнула и, заслужив грозный взгляд Аккермана, спешно закрыла рот двумя руками.
– Лиам, – в трубке раздалось чуждое имя, всякий раз напоминающее Риваю, что он занимает чьё-то место. – Мне не нравится твоё поведение! Что у тебя там происходит? – начинал выходить из себя Грайс.
– Я одного не могу понять, чего тебе от меня надо? – спокойно продолжил выслушивать «отца» брюнет, удостоверившись, что Ханджи больше не будет издавать громких звуков.
– А я думаю, ты всё понимаешь, – с холодной иронией произнёс мужчина, – Продолжаешь строить из себя дурака? Хорошо, скажу прямо. Мне нужна твоя подружка по имени Ханджи Зоэ. Мне сообщили, что ты очень часто разгуливаешь в её обществе, а с отцом так и не удосужился познакомить, – Риваю послышалось, что тот досадливо цокнул языком.
«И кто же тебе, гнида, это сообщил?», – с сарказмом спросил себя Ривай, но вслух произнёс лишь:
– Нет смысла вам знакомиться.
– Я твой отец, поэтому обязан знать, с кем ты общаешься и что делаешь в свободное время, – как само собой разумеющееся, сказал Бен и с наигранной заботой добавил, – Особенно после последних событий.
«Вот же загнул! Старый маразматик!»
– Вот как? И что же конкретного тебе хочется о ней узнать?
– Чем она занимается, кто её родители, – многозначительно выделил он последнее словосочетание, – Рядом с моим сыном должна находиться только достойная.
– Неужели? А где же твоя достойная, отец?
– Сын! – прошипел предупреждающе Грайс.
– Точно, – тут же прервал его Ривай, – Это ты оказался её недостоин.
– Не перегибай палку! – крикнул мужчина, но, взяв в себя в руки, добавил, – Я прощу тебе все твои выходки за последнее время, если ты просто привезёшь эту, – он запнулся, – Эту девушку ко мне.
Казалось, Бену Грайсу требовались просто титанические усилия, чтобы не сорваться. Но Аккерман и рассчитывал на то, что его папаша не сможет долго сдерживаться, разговор быстрее подошёл бы к концу.
– Я подумаю над твоим предложением.
– Если не выполнишь, что я тебе говорю, пеняй на себя. Знай, что твоей подружке несдобровать… - в трубке послышались короткие гудки. У Аккермана возникло желание швырнуть мобильный об стену так, чтобы тот раскололся вдребезги. Только вместо телефона, предпочтительнее была бы голова самого Грайса.
– Как я погляжу, содержательный разговор у вас вышел, – не спеша выплыла из своего укрытия Ханджи. И, видя, что Ривай отказался от каких-либо комментариев, Зоэ продолжила, – Я многого не поняла из твоих реплик, но зато разгадала шифр, – она гордо протянула блокнот ему в руки, где на одной стороне красовался жирный овал с комбинацией букв и цифр внутри. Аккерман принял протянутый блокнот и потянулся за планшетом. Он нажал на кнопку запуска, и перед ними появилось окно с вводом пароля. Парень ввёл обведённый на бумаге набор символов, и им открылся рабочий стол с папками.
– Юху! – восторженно воскликнула Ханджи и в порыве радости обняла Ривая. Тот от неожиданности напрягся, но девушка, будучи столь увлеченной улыбнувшейся им удаче, совсем не замечала этого.
– И куда тут лезть? – вслух поинтересовался он, обозревая большое количество разнообразных папок и документов.
Ханджи слегка от него отстранилась, но руку с плеча не убрала.
– Ну… можно попробовать сначала здесь посмотреть, – она ткнула пальцем в экран, открывая первую папку.
– Это займёт много времени, – нахмурившись, подметил Ривай, стараясь игнорировать их близость. Он не испытывал дискомфорта. Наоборот, ему было приятно, просто непривычно. – Может, есть какой-нибудь поисковик?
– Разумеется, есть, но мы даже не знаем, что ищем. Да даже если бы и знали, то не нашли бы. Я более чем уверена, что документ имеет совершенно другое название.
– Тогда и впрямь придётся всё проверять вручную, – с досадой покачал головой брюнет.
По правде говоря, во всей этой ситуации отсутствие времени беспокоило его в последнюю очередь. Знает ли Грайс о их местоположении? Как скоро он их найдёт и что сделает? Сам своего псевдо-отца он не боялся, нет. Он переживал за безопасность человека, который находился совсем рядом. Настолько близко, что он мог слышать её дыхание.
– Собирайся, – быстро принял решение Аккерман.
– Что? – два удивлённых карих глаза посмотрели на него.
– Мой батя хочет иметь честь с тобой познакомиться. Нужно отвезти тебя в безопасное место. Правда, я ещё не знаю, куда.
– Совсем спятил?! Не буду я прятаться! И так уже набегалась от него! Довольно! Ему пора за всё ответить!
Именно такой всегда и была Ханджи Зоэ. С этим её огоньком в глазах и напрочь отбитым инстинктом самосохранения. Она всегда смотрела страху в лицо и не бегала от опасностей. Это одновременно восхищало и бесило Ривая. Когда нужно сидеть тихо и выжидать, она уже на всех парах несётся навстречу проблемам, наплевав на свою сохранность.
– Ответит, – остудил её пыл Аккерман, – Ты ещё ничего не нашла в этом планшете. Возможно, стоит подождать и покопаться ещё, а не бросаться сразу на рожон.
– Но ведь у меня хватает доказательств, чтобы его взяли под арест, и, ты знаешь, я могу предоставить ещё больше…
– Ханджи! – он повысил тон, – Ради твоей же безопасности и безопасности твоей матери, нужно разработать более детальный план.
– Ой… Как думаешь, какова вероятность, что он знает, где я живу? – тихо спросила Зоэ, чувствуя нарастающую нервозность.
– Думаю, большая, – её напряжение передалось и парню.
– Надо забрать папку… и побыстрее.
Девушка вскочила с дивана и торопливо собрала все свои вещи в портфель, захватив при этом планшет.
***
В шумном офисе полиции, как всегда, всем было чем заняться. В последнее время участились случаи продажи наркотиков, хотя такого не было очень давно. Все сотрудники полиции постоянно находились на нервах: носились с очередными кипами отчётов по всему зданию и срывались друг на друга. Ко всей этой “радости” прибавлялись ещё и другие дела, начиная от мелких краж и заканчивая убийствами.
В то время, как все искали спасение в отпуске, стажёр Оллфурд с радостью бралась за свою работу, которую она так полюбила. Ей нравилось бегать по городу и ловить торговцев запрещённых веществ, нравилось совать всем в лицо своё новенькое удостоверение. Софи ещё с детства не боялась лезть в драки с мальчишками, всегда боролась за справедливость, которая была в таком дефиците. А, насмотревшись сериалов про полицейских и детективов, сама решила пойти учиться на эту профессию. Ей хотелось принести пользу другим и сделать так, чтобы люди могли жить спокойнее.
И сейчас она упорно двигалась к своей цели, проталкиваясь через толпы сотрудников, которые о чём–то оживлённо спорили. Софи возвращалась из кабинета главы с одобрением её с Элизабет работы. Когда им давали это задание, был расчёт на то, что они прикроют несколько пунктов незаконной продажи, и на этом всё. Идеальное дело для практики. Однако всё оказалось немного труднее и запутаннее. Их уже хотели отстранить от этой работы и доверить это более опытным работникам, но Софи, проторчав почти полчаса в кабинете главы, удалось выбить для себя и Бет ещё некоторое время на это непростое дело.
Она остановилась у одной из дверей и, выдохнув, уверенно постучала.
– Здравствуйте. Можно?
– Ты уже вошла, – ответила ей черноволосая девушка, сидевшая за столом.
– Мне нужна ваша помощь. Мне не хватает доступа к некоторым данным, поэтому я пришла к вам.
– Почему так неуверенно? – она подняла глаза от экрана и смерила Софи пронизывающем до мозга и костей взглядом.
Из всех сотрудников Софи боялась именно её. Эту девушку весь отдел называл мрачной девой. Однако у неё были выдающиеся результаты в раскрытии преступлений, в чём ей нужно отдать должное. Всех, кто знал её, удивляла ещё одна её особенность. Она всегда ходила с бессменным шарфом на шее. А когда у неё интересовались про эту своеобразную привычку, она либо отмахивалась, отвечая что-то в духе “просто нравится”, либо же вовсе молчала.
– Я… – запнулась Оллфурд, не находя нужных слов.
– Ладно, не тяни моё время. Что тебе нужно? – она поправила свой шейный аксессуар.
– Вот, – Софи протянула их с Элизабет наработки “мрачной деве”.
– О, как любопытно… А вы не боитесь навлечь на себя неприятности. Не с тем человеком вы хотите связаться, – брюнетка неодобрительно покачала головой, – Глупые студенты, – проворчала она себе под нос.
На этом было всё. Мрачная дева и дальше погрузилась в работу, по итогу найдя всё, что нужно было Оллфурд. Полученный результат удивил обеих и заставил старшего детектива немного нахмуриться.
– Спасибо вам. Спасибо огромное, – было такое ощущение, что стажёра абсолютно ничего не пугало, Софи видела перед собой только нужные документы.
– Как вам вообще позволили вести это дело? – поправив провода, спросила старший детектив.
– Я настояла на том, чтобы мы продолжили вести это дело. Это отличный вариант для стажировки, – ободряюще ответила ей Оллфурд.
– Вы должны быть предельно осторожными. Это вам не школьных хулиганов под забором отлавливать.
– Ещё раз спасибо, детектив Кирштайн. До свидания!
Софи выбежала из кабинета. Теперь у неё хватало документов на разрешение обыска офиса Бэна Грайса. Но она не особо верила, что там что-то найдут, однако, так она хотя бы сможет привлечь внимание к его персоне. А там всё сделают за неё. Девушка лишь верила, что справедливость действительно сможет восторжествовать.
Сегодня Оллфурд с радостью выходила из здания полиции на время обеда. Из-за успеха на практике ей захотелось пообедать в кафе за углом. Погода будто тоже подстроилась под её настроение, и девушка, улыбнувшись такому забавному совпадению, надела наушники для большей атмосферности. Ей хотелось поскорее поделиться со всем с Элизабет, поэтому девушка быстро настрочила ей сообщение со всеми новостями.
***
– Вот же ж… говнюк! – взревел Бэн Грайс после разговора с сыном.
Не успел он отойти от одного телефонного разговора, как последовал другой.
– Вы Бэн Грайс? – без приветствия спросил грубый мужской голос.
– Верно. Кто вы?
– Вас беспокоят из полиции. Есть орден на обыск вашего офиса. Мы заедем в ближайшее время.
– В чём меня обвиняют? – удивлённо спросил он.
– В незаконной торговле наркотиков.
– В каком смысле? Я ничего не понимаю. Я честный бизнесмен.
– Разберёмся на месте. До встречи.
Грайс даже не удосужился попрощаться. С каждым днём у него прибавлялось всё больше проблем. То стащат документы из архива, то обвиняют во всех грехах. Проблемы доставлял даже собственный сын, который раньше и слова ему не мог сказать в ответ, а теперь прямо-таки блистал своим острым языком.
Бен взял телефон и быстро набрал чей-то номер.
– Браун, взломай базу данных полиции. Мне нужно знать, кто занимается моим делом.
– Да, господин.
– И побыстрее! – рявкнул он напоследок и сбросил трубку. – Пик!
– Слушаю вас, – словно из ниоткуда возникла подчинённая.
– Когда Браун найдёт кого надо, избавьтесь от него. Желательно без свидетелей, а лучше выставьте всё как несчастный случай.
– Вас поняла, – и девушка так же быстро скрылась из виду.
Бен Грайс был не из тех, кто сидит долго, копаясь в собственных мыслях. Поэтому мужчина вышел из своего кабинета и направился прямо по коридору, а затем спустился на подземные этажи. Все подчинённые, которых он встречал на своём пути, от страха перед господином расступались, чуть ли не раскланиваясь. Он же совсем их не замечал. Грайс прошёл к одной из комнат и открыл замок ключом.
Комната была небольшая. Кровать, стол и стул. На этом всё. На потолке висела одинокая лампа, скупо освещающая всё подвальное помещение. На кровати сидела довольно молодая женщина, одетая в простую домашнюю одежду.
– Привет, Аврора, – с улыбкой поприветствовал пленницу Грайс. Женщина лишь молча смерила его взглядом. От этого мерзкого оскала её воротило.
– Молчишь? А ведь я мог бросить тебя в сырую камеру, заморить голодом и приказать избить тебя, – спокойно продолжил Бен.
– Так вперёд, – выплюнула Аврора. – Только я всё никак не пойму, зачем. Я совершенно не представляю для тебя никакой угрозы. Ты и так отнял у меня всё, что можно было!
– Я тоже поначалу думал, что ты совершенно бесполезна без своего муженька, –усмехнулся тот, вальяжно опускаясь на стул. Он смотрел прямо в её озлобленные глаза. Этот взгляд заставил его ещё раз посмеяться, – И, как не прискорбно признавать это, ты всё ещё представляешь для меня угрозу. Надо было вашу семейку просто расстрелять. А я ведь дал вам шанс, пожалел…
– Ты мерзкий кретин!
– У-у-у, ещё какой, – и вновь этот оскал, – А теперь перейдём к допросу. Где бумаги, которые ты стащила?
– Я ничего не крала, – с серьёзным лицом соврала миссис Энсель.
– Ох, брось. Ты ведь могла спокойно прожить остаток своих дней, но нет. Тебе нужна была справедливость, которой никогда и не существовало. Из-за собственной глупости ты и дочь свою подставила, – он театрально цокнул языком, – Но не переживай. Уж о ней я позабочусь.
– Не смей трогать мою дочь! Она здесь ни при чём! – женщина потеряла всякое самообладание. Она сорвалась с кровати и, стиснув кулаки, предстала прямо перед лицом Грайса словно разъярённый бык. – Ты чудовище, Бен!
– Неужели ты думаешь, что человек, который приказал убить собственную жену для достижения целей, не справится с какой-то девчонкой? – мужчина размеренно загоготал. Он вот так просто во всём сознался перед ней. Это могло значить только одно: живой она отсюда не выйдет.
– Ты поплатишься за всё! – прорычала Аврора, – Если ты хоть что-нибудь сделаешь с моей дочерью, я просто сживу тебя с этого света и…
– С нетерпением буду ждать того дня, когда ты воскреснешь, – перебил он угрозы женщины, – Ты будешь прямым свидетелем того, как я самолично всаживаю пулю в лоб сначала ей, а затем и тебе, – на этой ноте он резко встал со стула, с грохотом опрокидывая его на пол, и вышел из комнаты, закрывая её на замок.
Аврора больше не знала, что делать. От безысходности женщина сползла на пол и закрыла лицо руками. Она винила себя за собственную глупость, как выразился Грайс. А ведь ей лишь просто хотелось справедливости и спокойной жизни для себя и своей семьи.
***
*Саундтрек «Седьмой лепесток» – Антон Токарев*
На кухонном столе стояла чашка с недопитым кофе. Элизабет лениво отодвинула её от себя, напиток уже перестал помогать ей. Она не спала всю ночь. Ей удалось лишь ненадолго задремать, и то она вскоре проснулась от кошмара, в котором видела мёртвые тела близких, друзей и знакомых. Даже во сне Фэлинс чувствовала себя виноватой.
Девушка уже долгое время смотрела в одну точку. Под глазами у неё красовались ужасные серые мешки, волосы были собраны в небрежный пучок, а глаза покраснели от продолжительных слёз. На ней всё ещё была вчерашняя одежда, что для неё было редким явлением.
О брате Элизабет не слышала совершенно ничего. В ней всё ещё таилась надежда, что с ним всё хорошо, и он в порядке. Грайс потребовал от неё стопку документов из полиции. Но то были непростые бумаги. За кражу именно этих документов её с лёгкостью могли арестовать. Это было преступлением, в котором она напрочь отказалась участвовать. Это обошлось ей похищением брата. Бет не знала, могла ли она написать заявление в полицию. Велика была вероятность, что это оказалось бы простой тратой времени.
«А как бы отреагировал Уильям, если бы узнал, что я стала преступницей, пусть даже ради него? Был бы он рад?» – невесело подумала девушка. Ответ приходил сам собой. Однозначно, нет. Уилл бы отчитал её как следует. И правильно бы сделал.
Её внимание привлек коротко завибрировавший телефон, оповещающий о приходе новых сообщений. Смс-ка от Софи. Сперва Элизабет не хотела её читать, желая остаться со своими мыслями наедине, но рука сама потянулась к телефону. Содержание текста, по её мнению, должно было принести ей радость, но от прочитанного девушка аж подскочила на стуле. Сообщение взбодрило её хлеще любого кофе. Недолго думая, Фэлинс выскочила за дверь в чём была, попутно вызывая такси.
Когда девушка прибыла на указанное в письме место, вокруг здания кафе уже вовсю кишели машины скорой помощи и полиции. Сердце Элизабет ушло в пятки. Расплатившись с водителем, она вылетела из автомобиля и побежала к зданию. Вход был перетянут красно-белой лентой, запрещающей вход. Посетителей давным-давно вывели из здания. Среди полицейских Бет увидела красную макушку, сразу же узнавая в ней Алекса.
«Зачем позвали детектива, не имеющего отношения к полиции? Бред какой-то»
– Найвит! – окрикнула она его, перекрикивая собравшуюся толпу зевак.
Парень обернулся и стал глазами искать того, кто его звал. От привычного весёлого и радостного выражения лица не осталось и следа. Его лицо выражало лишь серьёзность и сосредоточение.
– Элизабет, – подошёл он к ней, и девушка тут же пролезла под лентой. Люди вокруг начали негодовать, но их быстро усмирила полиция.
– Что… Где Софи? Она была здесь! Она мне писала, – Фэлинс была очень обеспокоена. У неё впервые заплетался язык, а обычная её уверенность куда-то исчезла.
– Здесь случился несчастный случай, – ей на миг показалось, будто Алекс как-то очень осторожно пытался поведать ей о чём-то.
– Какой случай?! Что произошло?! Не мямли, говори! – сорвалась на крик Бет, судорожно всхлипнув. Она и не заметила, как глаза вновь оказались на мокром месте.
– Успокойся, Бет, – Алекс взял её за плечи и попытался поймать на себе её бегающий взгляд.
Тем временем из кафе вынесли носилки с телом, накрытым чёрным мешком. Какой-то мужчина подошёл к Алексу и сообщил, что они закончили. Элизабет в миг вырвалась из ослабшей хватки Найвита и рванулась к носилкам. Она не слышала, как кричат ей вслед врачи, как негодуют полицейские. Ничего. Элизабет не слышала абсолютно ничего. Все звуки доносились словно из-под толщи воды. Она подлетела к носилкам и трясущимися руками вскрыла чёрный полиэтилен.
Земля ушла из-под её ног.
Перед ней лежало тело Софи Оллфруд, её некогда лучшей подруги. Её лицо было бледным и умиротворённым. Никаких следов побоев и синяков не было.
Где-то нечеловечески закричали.
Элизабет не разобрала, кто издавал эти адские звуки, пока не почувствовала режущую боль в горле. Надрывный крик принадлежал ей.
Бет обессиленно упала на колени прямо на асфальт. Она упёрлась ладонями о землю и разошлась в неконтролируемых рыданиях. Ей не верилось, что это действительно произошло. Ночной кошмар стал явью. Лучшая подруга больше не дышала. Элизабет больше не услышит её голос, смех, недовольное ворчание. Больше никто не позовёт её на чашку кофе и не затащит в метро. Никто не будет подкалывать её, не с кем будет обсудить проблемы и совершить поход по магазинам. Теперь Фэлинс всегда будет ощущать пустоту внутри себя. Из неё словно выдрали кусок плоти, оставив на её месте огромную зияющую дыру.
Алекс силой оттащил девушку от чёрного пакета с телом её подруги.
– Это всё из-за меня, – охрипшим от продолжительных криков голосом бормотала она, – Это я виновата. Это всё моя вина.
Элизабет попросту уже не видела ничего, кроме солёной пелены, застилающей глаза. Сил говорить не было, но она упорно продолжала вслух винить себя. Ей уже было всё равно, кто увидит её в таком состоянии.
– Элизабет! Послушай! – пытался достучаться до неё Алекс.
– Давайте вколем ей успокоительное, – обеспокоенно предложила подоспевшая к ним медсестра. Найвит сдержанно кивнул, и женщина пошла за лекарством.
– Послушай меня, ты ни в чём не виновата, – он положил ладони на щёки трясущейся девушки, надеясь всё же зафиксировать её взгляд на себе. Но Элизабет яростно замотала головой в разные стороны.
– Ты не понимаешь… – сиплым полушёпотом выдавила из себя блондинка.
– Мы обсудим всё, когда ты немного придёшь в себя, – приобняв её за плечи, он направился к лавочке, где их уже ждала медсестра с транквилизатором.
Фэлинс даже не почувствовала, как ей сделали укол. Теперь она не сомневалась в том, что должна любым способом заставить Грайса расплатиться за все его деяния. В ней кипела злость и зверская ярость. Хотелось видеть, как он будет страдать. Ей захотелось, чтобы он пережил всё то же, что и она. Перевернуть всё так, чтобы его ночные кошмары стали явью! Но это будет потом, а пока Элизабет должна была набраться сил для предстоящих событий.
Алекс отвёл её в свою машину и усадил на заднее сиденье, укутав каким-то одеялом, потому что девушка даже не удосужилась надеть что-нибудь поверх байки, когда выскакивала из дома. Он что-то говорил ей, что скоро вернётся, но она с трудом различала звуки вокруг себя. Она почувствовала, как тяжелеют её веки, и она начинает проваливаться в сон. Похоже, ей дали сильное успокоительное, если не снотворное. Но конкретно в этот момент ей было абсолютно всё равно.
Продолжение следует…
