***
Когда солнце стало клониться к закату, Алина наконец осознала, насколько устала. Чёрный кафтан, который ей позже приказали не снимать не при каких обстоятельствах, был перепачкан в грязи и крови. Алина была голова поклясться, что выскоблить все это из-под собственных ногтей, ей удастся ещё не скоро, а запах крови насквозь пропитал её волосы. Безусловно, Дарклингу доложили о её самовольном решении, безусловно, он был ею недоволен, но препятствовать в этот раз не стал. Лишь прислал Фёдора, с приказом не снимать кафтан. Никогда не знаешь, с какой стороны может прийти опасность. Они сбивались с ног, бегая от одного больного к другому. Кто-то не признавал никого вокруг, смиренно позволяя ценителям себе помочь. Кто-то бился в ужасе, и тогда дар сердцебита был лучше всяких успокоительных. А кому-то, помощь была уже не нужна. Алина повидала множество ужасных шрамов и следов, оставленных пытками и экспериментами. Кто-то был едва одет, а у кого-то, одежда практически срослась с кожей из-за количества ран и грязи. Кто-то же наоборот, был одет в чистый кафтан, что выглядело как издевательство на фоне остальных — Шухан постарался на славу. Алина отошла в сторону от госпиталя, в который раз отмывая руки от чужой крови. Она устала считать, скольким сегодня удалось помочь, и сколько сделали последний вдох, лёжа почти у неё на руках. Мужчины, женщины, подростки и даже дети — не щадили никого. Она даже и не подозревала, насколько далеко зашли шуханцы в своей слепой вере в магию. Некоторые её узнавали. Ей молились, как Святой, просили простить и отпустить. И ей пришлось играть эту роль, чтобы хоть немного облегчить их боль. С некоторыми, она обучалась, виделась, когда служила в поисковом отряде, а кто-то видел её в первый раз. Безумие. Так можно было охарактеризовать то, чему она сегодня стала свидетелем. Безумие и ужас. — Алина, — окликнул её голос, заставляя вырваться из собственных мыслей, поворачивая голову. Холодный взгляд пронзал насквозь, осмотрел её с ног до головы. — Твои руки достаточно чисты. Она и не заметила, что все это время терла ладони грубой тряпицей — кожа была почти красной. — Спасибо, — вдруг сказала она, в последний раз ополаскивая руки чистой водой. — За то, что не стал препятствовать. — Я знал, что мне не удастся тебя переубедить. — И то верно. — Но это было весьма неразумно. — Тоже факт. — Тем не менее, ты помогла им. И за это, спасибо тебе. — Тебе не за что меня благодарить, — отмахнулась Заклинательница. Дарклинг удивлённо вскинул бровь. — Они и мой народ тоже. Я не могу сидеть в стороне, когда страдают невинные. Он выглядел уставшим. Вероятно, весь день вёл допросы, разбирательства, организовывал работу во Дворцах. Они уже искали место, где можно было укрыть всех пострадавших. Обустраивали закрытые несколько лет назад корпуса, где когда-то обитали обучающиеся во Дворце гриши. Этого места будет недостаточно, но лазареты в обоих Дворцах, помогут решить этот вопрос. Или несколько дополнительных общих комнат. Дарклинг кивнул её словам. — В который раз убеждаюсь, что сделал верный выбор, — вдруг признался он, переводя взгляд на раскинутый госпиталь. — У тебя есть идеи, как улучшить работу? Она даже не смогла удивиться тому, что он спросил её совета. Впервые, как у равной. Но в душе стало тепло. — У нас ведь есть те гриши, что ещё учатся. Мобилизуй их в помощь, все равно тренировочное поле закрыто. Первая помощь в полевых условиях — весьма ценный урок, — мягко заметила она, подходя ближе и замирая рядом. — Целителям тоже нужен отдых. Я бы освободила несколько лишних покоев во дворцах, и разместила раненых там. Генерал кивнул, явно удовлетворенный её ответом. — А дальше что? Алина хмыкнула. — А дальше, заставила бы весь Шухан ответить за это, — твёрдо ответила она. — Я говорила, что кровопролития — не всегда верный способ. Возможно, я ошиблась, — хмыкнула она, глядя себе под ноги. — Не после того, как сегодня умерло столько гришей на моих руках. Они ведь не остановятся. Они ведь и дальше будут творить подобное. Так быть не должно. Они хотели знать, что такое Малая Наука. Я бы показала им её в действии, чтобы они на себе ощутили всю боль тех смертей, что они сотворили. Она дернулась, когда рука Даиклинга мягко коснулась её ладони. Свет, что струился сквозь её пальцы начал угасать. А Алина начала успокаиваться, слыша зов и мягкую команду где-то на задворках сознания. Только Дарклинг хотел что-то сказать, как вдруг, в стороне раздался негромкий голос. — Алина? — полный надежды, почти шёпот. Девушка резко повернула голову в сторону. — Яков? — выдохнула она, будто не веря своим глазам. — Яков! Алина двинулась к нему навстречу и крепко обняла друга, чувствуя такие же крепкие объятия в ответ. — Ты жив… — выдохнула она, чувствуя, как сердцебит уткнуться лбом ей в плечо. — Жив… Его трясло. Он был ранен, уставшим, но живым. И несколько мгновений спустя, она услышала тихий звук, похожий на всхлип и отошла в сторону, заглядывая в глаза Якова. — А… — Я пытался им сказать. Меня не слышали. Сказали, что я умом тронулся. Откуда я могу тебя знать… И тем более, как я могу говорить с тобой… — проговорил он быстро. — Но… Елена… Моя Лена… Она там. Она осталась там, понимаешь… Алина прищурилась. Ей даже почудились слезы в его глазах. — Что значит, «там»? — вдруг спросил Дарклинг, появляясь рядом с Алиной. — Мой суверенный, — по привычке склонился голову сердцебит. — Там. Когда они нас выводили… Вывели не всех. Они оставили… Некоторых… Особенных… Там девушки и… Страшная догадка осенила Алину мгновенно. Она даже задала себе вопрос, а не лишился ли он рассудка в действительности. Они не могли так поступить. — Яков, послушай меня, — твёрдо перебила она его лепет. — Расскажи все. Сейчас. От этого, может зависить её жизнь. Их жизнь. Дарклинг прищурился, глядя на Алину, стараясь распознать её эмоции. Чувствовал её боль, страх и ужас, что горячими щупальцами окутывал её. — Я говорил ей, подай во временную отставку, — зло рявкнул он. — Но нет же, она сказала, что ещё рано, что срок так мал, она ещё может… Служить, — он рвано выдохнул и резко поднял взгляд на Алину. — Она ждёт ребёнка. Моего ребёнка, Алина. И всех тех, кто носит под сердцем дитя, они заперли там, в подвалах, чтобы никто не узнал, что они там. Всё внутри, оборвалось. Злость вновь начала волной подниматься в душе. Она и не заметила, как прибежали целители, увели Якова, кажется, он успел рассказать Дарклингу что-то ещё. Лишь когда сильные руки развернули её и приобняли, пелена резко спала, оставляя место решительности. — Они поплатятся за это, — твёрдо произнес Дарклинг, мягко приподнял её лицо за подбородок и глядя в её глаза. — Я клянусь. И это был первый раз, когда Алина проверила ему безо всяких сомнений.***
День и ночь весь Дворец сбивался с ног, но им удалось удержать оборону. Смерть стала захаживать все реже и реже, а гришей, поставленных на ноги становилось все больше. Им удалось выстоять под натиском. В тот вечер, Алина неспешно прогуливалась по территории Дворца, на границе с лесом. Так вышло, что Фёдор покинул её по долгу службы, а все опричники были заняты. Алина нисколько не расстроилась, наконец получив возможность провести время наедине со своими мыслями. Что-то не давало ей покоя. Что-то её беспокоило. Какое-то скомканное предчувствие засело где-то в глубине души. Возможно, причиной было столь быстрое начало войны с Шуханом, скорое начало открытых военных действий или её восхождение на трон Равки в качестве новой царицы. Всё это, безусловно, крутилась в её голове слишком часто, но причиной для волнения было вовсе не это. А что же тогда. Алина расслышала едва слышный шорох листвы, там, в лесу, будто кто-то слился просочиться сквозь него как можно тише. Возможно, зверёк, но Заклинательница тут же отмела прочь эту мысль — она работала в полях, именно так звучат скрытые шаги. Она узнает этот шорох из тысячи. Одна пара… Две… Три… Четыре… А ведь совсем рядом, в нескольких метрах от неё располагался госпиталь, где лежали некогда пленные гриши. И сейчас… — Волькра тебя задери, Старкова! — рявкнул до тошноты знакомый голос Ивана со стороны, и через секунду, его обладатель встал прямо перед ней, закрывая обзор на лес. — Твои привычки как всегда уходить в одиночку… В следующую секунду, в лесу особенно громко хрустнула ветка и сердцебит резко обернулся, складывается руки в привычном жесте. Только была одна загвоздка — сила сердцебита проигрывала мощи стены огня. За долю секунды, Алина разглядела растерянность и ужас на лице сердцебита, и рванула к лесу, со всей дури толкая его назад, загораживая собой и призывая стену солнечного света. — Мне нужны ещё сердцебиты, шквальные и проливные, — отчеканила Алина, внимательно наблюдая за стеной света, что расширялась вместе с огненной. — Быстро. — Но… — вдруг попытался возразить поднявшейся с земли Иван. — Тут же будут нужны инферны, они… — Живо, я сказала! — рявкнула Алина, зло стрельнув взглядом на сердцебита, копируя манеру Дарклинга. — Делай что говорят! Удивительно, как страх смерти меняет людей. Алина сосредоточилась на стене света, не позволяя ей исчезнуть, и пропустить внутрь огонь. Инферны, работавшие по ту её сторону, были иными. Обычные инферны не могли создавать творения такого масштаба, подобно этому. Это были их враги, что сейчас были готовы уничтожить раненых, больных, всех, кто попадётся под руку. Даже звери не позволяли себе такого. Алина чётко контролировала свое дыхание, удерживая силу в одном потоке. Именно сейчас, нельзя было допускать ошибок. Одна единственная брешь — и смертельный огонь уже будет не остановить. Она ощущала, как плавится кожа на её ладонях, обгорает, чувствовала этот запах паленой плоти, но продолжала стоять. Сосредоточенная, собранная, сильная. — Алина! — голос Зои едва не сбросил пелену концентрации. Она явно бежала, была запыхавшаяся, но привела с собой людей — пятерых сердцебитов, трех проливных и трех шквальных, помимо себя. — Что нам делать? Старкова обернулась к Ивану. — Сколько их там? — Пятеро, — уверенно отозвался сердцебит. — Но нам нужно их увидеть. Алина кивнула, ощущая, как напор врага усилился, а отсекать собственную боль с каждой секундой, становится все сложнее. — Шквальные, создайте вихрь, что отбросить стену назад. Проливные, подключитесь и потушите пламя, а затем вновь вступят шквальные, обжигая их паром. Дальше дело за сердцебитами. Они ждут инфернов, чтобы с их помощью расширить стену, но никак не нас. Всем все ясно? — Да, моя суверенная, — хором отозвалась гриши, вставая в ряды по сторонам от Заклинательницы Солнца. Краем глаза, Алина увидела сбоку чёрный силуэт, и ощутила, как внутри неё сила всколыхнулась, будто что-то предвкушая. — Тогда начали! И в ту же секунду, Алина позволила солнечному свету ослабнуть, пропуская ветер вперёд. Не прошло и нескольких мгновений, как стена огня атаковала врага, сменившись жгучим паром. Раздались крики, а затем, хрипло, теперь уже пленных гришей. Алина осела на колени, медленно расслабляя руки, и ощущая, как боль тысячью маленьких иголок хлынула в пальцы. Держаться. И не смотреть. Она медленно, на дрожащих от усталости и напряжения коленках, поднялась, выпрямляясь. Только собралась отдать приказ, как её прервали. — Пленных в кандалы и в темницы, — спокойно повелел появившийся рядом Дарклинг. — Усилить патрули территории… Дальнейшую суть его слов, Алина была уловить не в силах — сильная усталость накатила на неё, заставляя покачнуться. Она ощутила сильные руки, мгновенно окутавшие её плечи, задавая направление движения. Ясность мысли вернулась лишь чуть позже, когда жгучая боль отступила, а Алина смогла наконец осмотреться. Она узнала целительный полумрак его покоев, его тьму, что мягкой пеленой окутывала её руки, даря избавление от боли и его самого, сидящего подле неё, сжимающего её ладони в своих. Сколько бы она ни пыталась себе признаться, вздрогнула она вовсе не от ощущения прохлады, как и мурашки по коже были отнюдь не от него. Она мельком бросила взгляд на кожу своих ладоней — сквозь тёмную дымку, виднелись ярко-красные струпья обгоревшей, точнее, даже оплавившейся кожи. Она с трудом проглотила ком в горле. — Сейчас придёт целитель, — мягко произнес Дарклинг, продолжая охлаждать её руки. — Станет легче. Алина кивнула, заставляя себя расслабится и откинуть голову на спинку кресла, в котором сидела. Целитель и вправду смог помочь. Остались лишь мелкие шрамы, что со временем заживут. Руки еще покалывало, когда за ним закрылась дверь, отсекая двух заклинателей от всего мира. Прохладный стакан с тёмной жидкостью перекочевал к ней в ладони, а сам Дарклинг опустился на соседнее кресло, делая большой глоток из своего. — Как тебе в голову пришла такая идея? — спросил он негромко. Алина пожала плечами. — Я не думала. Это было… Инстинктивно, — подобрала Заклинательница необходимое слово. — Не хотела приумножать их силу. Решила действовать иначе. Да и им нужно было сохранить жизни. Дарклинг кивнул, удовлетворенный её ответом. Алина встретилась глазами с генералом, что втот самый момент разглядывал её, будто над чем-то раздумывая. — Они ведь все были под юрдой-паремом, не так ли? — спросила Алина, не отводят взгляд, чуть склоняя голову на бок. — А тебе откуда это известно? — А у меня свои источники, — дерзко ответила девушка и Дарклинг улыбнулся краешком губ. Она быстро училась. Смогла собрать достаточно информации, чтобы действовать, даже в экстренной ситуации, сохраняя спокойствие. Это было сильно. Это заслуживает уважения. И в глубине души, вызывало восхищение. — Верно, — кивнул он. — Простые гриши на такое не способны. Его выращивают в Новом Земе, а после, отправляют в Шухан, — Алина встала с кресла, не выпуская из рук стакан, подходя к карте на его рабочем столе, куда меньше, чем на столе в Зале Военного Совета, но не менее подробной. — Не думал, что в этом замешана и Фьерда? — вскользь заметила она, прикидывая пути распространения. — Тем хуже для них, — раздался голос прямо позади неё, от чего её кожа вновь покрылась мелкими мурашками. — Значит, следующей после Шухана, будет Фьерда. Она ощутила успокаивающий зов, как только его руки коснулись её плеч. Усталость обрушилась на неё с новой силой и она пошатнулась, мягко опираясь спиной о стоящего позади Дарклинга. — Скоро начнётся война, Алина, — задумчиво проговорил он, все так же глядя на карту. — Это неизбежно. Либо мы проявим себя, либо нас разорвут на части. Третьего нам не надо. Алина прекрасно это понимала. — Я знаю. — Это будет очень кровавая война. — Знаю. — Погибнет достаточно невинных. Алина проглотила ком в горле, будто не веря в собственные сказанные слова. — Такова цена мира. Кажется, ты был прав. Нельзя править с чистыми руками. Мир всегда будет требовать крови, в обмен на покой, — она вздохнула, опустив взгляд. — Мне жаль, что раньше я этого не понимала. Дарклинг мягко развернул её к себе, заставляя поднять взгляд, мягко поглаживая её подбородок большим пальцем. — Я рад, что ты поняла это. Жаль только, что такой ценой. Реальность далеко не сказка. Но в наших силах создать светлый мир. — Я буду рядом, — слова сорвались с губ слишком быстро, неожиданно. Но это было искренне. — Обещаю. Дарклинг мягко улыбнулся, а затем, нежно коснулся её губ своими. В этот раз, даже мысли о сопротивлении у Алины не возникло. — Я хочу, чтобы ты кое что знала, — вдруг оторвались от её губ произнес он, низким, почти грудным голосом. — Моё имя. Не титул, что я носил столетиями, а моё имя, данное мне при рождении. Ты примешь его? От чего так быстро билось сердце? Почему так трепетно поднимались коленки, а в животе что-то приятно щекотало? — Да, — твёрдо ответила Алина. — Александр, — проговорил он. И Алина вдруг улыбнулась, мягко поглаживая пальцами его волосы. Не отрывая взгляда от его глаз, что сейчас горели огнём. — Александр, — мягко произнесла, будто пробуя, она, запечатлев ещё один медленный поцелуй на его губах. Его руки мягко обвили её талию, приподняли над полом и усадили на край стола, вклиниваясь меж её разведенных ног. — Скажи ещё раз, — почти требовательно произнес он, продолжая целовать её губы, мягко спускаясь на шею, ключицы, мягко выцеловывая каждый шрам на ее плече. Она против воли запрокинула голову назад, закатывая глаза от удовольствия. — Александр, — шёпотом, на выдохе, на грани тихого стона. Ответом ей был довольный рык и новый поцелуй в чувствительное местечко на шее, там, где так часто бьется пульс. — Александр… Его движения становились все увереннее, руки мягко скользили по телу, расслабляя, а невидимая нить между ними все накалялась, обостряя все чувства, подстегивая, отметая все сомнения. Она и не заметила, как её кафтан остался лежать где-то в стороне. — Ты уверена? — тихий шёпот заставил через силу сфокусировать взгляд на лице Дарклинга, в попытках отдышаться. — Как никогда, — последовал ответ и следующий поцелуй, обрушившийся на её губы, был куда более страстным, глубоким и сильным, чем все предыдущие, таким, что захотелось свести бедра, чтобы хоть как-то снять напряжение, что возрастало в ней с каждым его прикосновением к коже. Она никогда не испытывала такого раньше, то, как трепетно он к ней прикасался, что творили его руки, как податливо тело реагировало на его ласки… Именно в этот момент, Алина ощущала правильность всего происходящего. Всё было так, как должно было быть, как всегда должно было быть. Наверное, впервые за всю свою жизнь, она ощущала себя на своём месте — подле него. Александр был прав — нет больше таких как они, и никогда не будет. Они предназначены друг другу с самого рождения. От судьбы не сбежать. Именно это и поняла Алина, засыпая в объятиях, наверное, любимого ею человека.