***
На пол с металлическим звоном падает черно-алая маска, складываясь в миниатюрную кнопку, пока все присутствующие с аханьем переводят взгляд на мужчину. — Черт! — Седьмой моментально прикрывает подрагивающими от раздражения руками собственное лицо, вслепую пятится назад под растерянным взглядом какого-то компонента, который, скорее всего, хотел просто попить, но идея обернулась этим. — Ты должен знать наизусть, что пить можно, отходя от всех в угол помещения, а желательно вообще в своей комнате, а не наполненном работниками зале! — Так я и шел в угол, кто же знал, что на меня выскочит какая-то дылда! — парень ответно огрызается, отпинывая в сторону треснувший стакан. — Ты знаешь, кто я? Имей хоть немного уважения к тому, кто гораздо выше тебя по рангу! — Седьмой вновь делает шаг назад, пока не натыкается на чьи-то знакомые ладони, надавившие на его поясницу и заодно предотвратившие еще один шаг. — Ужас какой, я же только на минуту отошел, звездочка, — Леша насмешливо хихикает. Именно таким стал его стиль общения с напарником спустя время. Более дружеский и легкий, который нравится многим друзьям Щербакова за свою простоту и комфортность. Он обходит Седьмого и с тяжелым вздохом наклоняется, подхватывая с пола небольшую кнопку, похожую на деталь лего или любой другой детской игрушки. — Не обращайте внимание, тут глазеть не на что. Тебе тем более, — шикает на компонента рядом, оборачиваясь на замеревшего в ожидании напарника и тихо усмехаясь. — Идем, бедный ты мой и беспомощный, — Леша пытается ухватиться за плечо мужчины, но из-за положения его рук выходит неудобно, поэтому он спускает ладонь ниже, чуть сжимая чужую талию. Пусть Седьмой и фыркает на это, все же приходится послушно идти, куда ведет напарник, продолжая держать чуть подрагивающие руки на уровне своего лица. Отпускает его Щербаков только оказавшись у входа в его персональную комнату, ожидая хоть какую-то реакцию от мужчины. Он не собирается как-то стебаться над ним за произошедшее или пытаться узнать, что все-таки скрывала под собой маска. Видимо, за все то время, что он успел провести вместе с Седьмым, к нему проявилась хоть какая-то эмпатия, как к человеку, которого Леша видит перед собой, а не только к его прошлому. В его стиле было бы скорее присоединиться к остальным, посмеявшись с растерянного и частично напуганного Седьмого, который сдвинуться с места не может толком. Но Щербаков предпочел все же другой исход, пусть которого напарник точно не ожидал. — Ты собираешься двигаться или тебя в наказание в статую моментально заколдовали? — Леша обходит Седьмого вновь, убеждаясь шуточно, что тот все еще двигается. — Положи на пол и отвернись, — даже в голосе, казалось бы, металлическом и непоколебимом такой неловкой ситуацией, слышится старательно скрываемое за безразличием волнение. Щербаков улавливает это легко, но упоминать вслух не собирается послушно кладя маленький предмет перед напарником и отворачиваясь. — Можешь открывать глаза, Дед Мороз подарок принес. Седьмой осторожно отстраняет руки от лица, на всякий случай проверяя, не обманывает ли его Леша, но все же облегченно выдыхает, опускаясь и поднимая с пола сложившуюся маску, которая вмиг расправляется оказывается на его лице, пока ловкие пальцы защелкивают ремешки на затылке. — Все, — тихо рыкнул он, злясь не на мужчину около, а скорее на ситуацию. И на того паренька. Был бы Седьмой чуть менее гордым, точно побежал жаловаться кому-то свыше. — Алексей, я… Благодарю тебя. — Существует слово «спасибо», — оборачивается Щербаков с усмешкой, один в один повторяя позу напарника со сложенными на груди руками. — …Спасибо, — произносит сдавленно, как непривычное для себя слово, пока брови на маске вновь надламываются, хмурясь. — Да пожалуйста.***
Кажется, они нашли общий язык. Как именно — не понимают оба. Но Леша без проблем начал замечать за напарником забавные повадки, вроде боязни щекотки или постоянного смущения из-за собственной неловкости. Седьмой действительно был похож на ребенка в обыденных вещах. Конечно, дерется он, несомненно, великолепно, но в быту явно разбирается гораздо меньше среднестатистического человека в России. При чем видел его в обеих сферах Щербаков уже не раз…***
Клинки, как перья, парят в ладонях владельца, острыми лезвиями терзая поставленные препятствия. Седьмой быстро бежит по ступеням, одна за другой, прежде чем вытянуть правую ногу вперед, легко проскользнув по оставшейся части лестницы, затормозив на угле, но не теряя темп. Еще один факт — у него точно хорошие отношения с гимнастикой и, возможно, немного с акробатикой. Ведь даже несмотря на свой рост, он легко проскакивает сквозь препятствия, расставленные по всей дороге, некоторые разрубая стальными лезвиями клинков. Щербаков наблюдает за напарником с огромного экрана. Кажется, Алексии показалось неплохой идеей показать компонентам, чего она от них ожидает в, может, и не скором, но будущем. Леша ловит себя на мысли, что он действительно переживает за то, как справляется Седьмой, хоть и проблем у того не возникает явно. Он не выглядит чересчур напряженным или уставшим. Когда препятствия оказываются позади, Седьмой шустро хватает с развешенного на стене арсенала оружия двуручник, вытягивая его из ножен и поднимая взгляд. На выделенное для боя поле выходит невысокая девушка, проворачивая в руках похожий меч. Ди. Достаточно частый противник Седьмого в спаррингах, потому тот даже не удивляется, как следует правилам, вставая в боевую стойку. Возможно, на момент у Леши и мелькает мысль о том, что ставить маленькую девчушку против высокого и опытного мужчины не слишком то и честно, но видя, как эта же «маленькая девчушка» легко блокирует чужие удары, выскальзывая из-под разрывающего воздух лезвия, в какой-то момент почти успевая поставить противника в безвыходное положение, если бы только тот вовремя не среагировал, подогнувшись и сбив девушку с ног рукоятью меча. Та побежденно кивает, переводя взгляд с острого лезвия у своего лица на бывшего напарника. Щербакова, несомненно, восхищали умения Седьмого. Он всегда с восторгом смотрел, как тот проворачивает огромный меч в руках во время боя, без проблем заводя противников в тупик. Леша будто в очень необычном фильме или сериале. Смотрит с детской радостью на Седьмого, когда тот одолевал очередного соперника. Не знал, что именно вызывало у него облегчение в груди, когда его напарник вновь одерживал победу. Не должно разве ему быть все равно? Он не знает. Не знает, но каждый раз замечает, как после каждого объявления победителя Седьмой шарится взглядом по всем зрителям, ища кого-то, прежде чем наконец найти нужную цель и задержать на ней взгляд. И Щербаков чувствует на себе эти глаза из-под маски даже на огромном расстоянии. И каждый раз усмехается, машет рукой напарнику, зная, что тот видит. — Ты каждый раз после спарингов глядишь на меня, — ловя на выходе из зала Седьмого, произносит Леша, направляясь вслед за ним. — Скоро дырку прожжешь. — Хочу напомнить, что рано или поздно, на месте моего противника окажешься ты, — хмыкает тихо, заводя руки за спину и оборачиваясь на плетущегося сзади, чуть хмурясь, как заметно на маске. — Поддаваться я тебе не буду. — Я заметил. Ты никому не поддаешься, ни бабам, ни мужикам. Будто я мог стать исключением за красивые глазки.***
Почему маски, которые носят большинство работников в этой компании, так боятся воды? Ответ прост — в них встроены датчики и некоторые механизмы. Именно поэтому брови на маске Седьмого двигаются и, как догадывался Леша, демонстрируют движения его реальных бровей. А насчет механизмов… Оказывается, маска поделена на две секции — верхнюю (от кончика носа до начала роста волос) и нижнюю (от кончика носа до подбородка), которые могут раскладываться по нажатию специальных кнопок на ремешках…***
— Теперь ты выглядишь как какой-то паренек из странной БДСМ порнухи, — усмехается Щербаков, наблюдая за мирно накалывающим на вилку кусочек киви Седьмым, что сидит напротив и переводит непонятливый взгляд на напарника. Ожидаемо, что у работников тут есть какая-то функция в масках, позволяющая есть или пить. Так и оказалось. Седьмой «убрал» нижнюю часть маски, закрывающую рот. Но первое, что заметил Леша, — небольшой шрам на нижней губе, который выглядел достаточно свежим, но не настолько значительным, как тот, что он видел на груди. — БД… Что? — с неподдельным удивлением произносит Седьмой, свободной рукой подпирая свою голову. — Та-ак, ясно. Не стоило даже надеяться, что ты можешь знать что-то подобное, — Леша тихо усмехается. Он уже упоминал, что его до ужаса забавляет детская наивность и любопытность напарника к чему-то повседневному в жизни обычных людей? В компании с ним Щербаков, наконец, не кажется глупым дитем, а кем-то, вроде подвыпившего друга отца паренька, объясняющего какие-то «взрослые штучки», о которых детям знать не положено. — Что это?.. — с интересом спрашивает Седьмой, переплетая пальцы на своих ладонях и опуская руки на стол, чуть отодвинув тарелку около себя. — Я на секс-просветителя похож? — Леша неловко хмыкает, откидываясь на спинку стула. Он пару раз хлопает ладонью по кулаку, все же решившись продолжить: — как люди детей делают знаешь хоть? — …Примерно. — Так вот, это тоже самое, только во время этого они могут бить друг друга… Или как-то связывать. Я вообще не большой фанат этого, так что учитель из меня плохой, — Щербаков пожимает плечами, замечая, как забавно Седьмой пытается проанализировать и, возможно, представить сказанное им, чуть усмехаясь. — Ты реально об этом думаешь? — Это… Зачем кому-то связывать и бить любимого ему человека? Какие же вы все странные… — Седьмой тяжко выдыхает, возвращаясь к еде и, кажется, до сих пор размышляя над сказанным и представляя явно не лучшие картины. — Кому-то нравится боль, видимо, — действительное непонимание ситуации в голосе Седьмого кажется забавным, так как после мыслей об этом, Леша тихо смеется, наблюдая за ломающимся в попытках понять напарником. — Может, тебе тоже. — Мне никогда не нравилась боль, — чужие губы чуть подрагивают на этой фразе, из-за чего Седьмой моментально поджимает их, казалось, хотя как-то продолжить, но передумав. — Сомневаюсь, что ты с такими познаниями вообще ебался… — пожимает плечами Щербаков, также возвращаясь к трапезе и кладя в рот ложку супа, стараясь не замечать внезапное напряжение на чужих плечах. — У меня не было нужды в этом…***
Да, так Леша и узнал ненароком, что Седьмой еще и девственник. Забавный факт… правда, не особо нужный в такой ситуации. Но и это кажется немного необычным — у Седьмого никогда не было любимого человека? Хотя, смотря по нему… он не слишком-то ему и нужен. Седьмой самостоятельный мальчик, действующий в одиночку и полагающийся только на себя. Ну, по крайней мере, таким его представляет и видит Щербаков. Седьмой ведь нередко проявлял агрессию и явную неприязнь ко всем людям без исключений, так что вряд ли подобному человеку нужен кто-то близкий. У Седьмого и своя комнатка есть, причем интерьер в ней гораздо разнообразней, чем в той, где поселили Лешу или Лену… У него как минимум были шкафы с книгами! Да, Щербаков любви к чтению не питал, но смотрелось гораздо уютнее, чем его пустующая из-за почти полного отсутствия мебели комната. Смутила, правда, урна, стоящая на входе в помещение в ближайшем уголке, которая буквально была заполнена испорченными бинтами, половина из которых чуть ли не насквозь пропитавшаяся бордовой кровью. Жутко, даже если Леша знает, что минимум треть тела напарника точно покрыта шрамами всех видов, от самый незначительных, до тех, что сохранились надолго после нанесения глубоких ран. Но и некоторые бинты с виду казались абсолютно новыми, что пугало не меньше. Когда Седьмой успевает получать новые травмы? Он же целыми днями крутится-вертится около Щербакова, толком вздохнуть не давая. Непонятно…***
— Сколько у тебя книжек… — наигранно восхищенным, хотя, скорее скучающим голосом произносит Леша, осматривая пыльные полки шкафов, прежде чем тихо чихнуть, вызвав вмиг разлетевшееся облако пыли. — Тебя убираться хоть учили? — Ты мне сейчас собрался затирать что-то о санитарии в моей комнате? — Седьмой усаживается на кровать напротив напарника. У него даже кровать гораздо больше и явно удобнее! Несправедливость какая. — Я как минимум позволил тебе сюда зайти, прояви хоть немного скромности и не докапывайся. Я бываю тут не так часто, как хотелось бы. — Понял-понял, — Щербаков оборачивается на Седьмого, что сидит, сложив руки на груди и скрестив ноги, будто всем видом стараясь показать недовольство. — А я думал это ты у нас весь такой «правильный». Чего надулся? — Я не… Я действительно редко бываю здесь, так что времени на уборку не слишком-то много, — Седьмой отползает на кровати назад, прижимаясь спиной к стене и демонстративно фыркая. — Я тебе не мамочка, чтоб ты передо мной оправдывался, тем более о подобном, — Леша все же решается вытянуть первую попавшуюся книгу, которой оказывается сборник сказок, что на момент немного забавляет его. — Ты читаешь сказки для детей? — Я бы не стал давать эту книгу ребенку, — Седьмой хмурится, наблюдая, как напарник подходит и садится на другой край кровати, открывая книгу где-то на середине. — Можешь долистать ближе к концовке любой из сказок и убедиться сам. Щербаков пожимает плечами, все же решаясь действительно поступить, как посоветовал Седьмой. Попалась ему «Красная Шапочка». Небольшая, что и хорошо. Он пролистывает ближе к концу и пробегается глазами по тексту, чуть прищурившись и отдалив от себя книгу из-за нелучшего зрения у себя. Уже через пару минут Леша действительно хмурится, постоянно зависая в раздумьях над только что прочитанными строками. — Жуть, конечно, — откидывает книгу в сторону Седьмого, который уже успел расслабиться за все то время, пока напарник вчитывался в достаточно жестокий смысл. — А нам в детстве другое рассказывали.***
Седьмой с каждым днем становится все забавней для Леши. Страх перед ним почти полностью исчез, даже когда тот вертит в руках огромный и тяжелый двуручник. Все точно идет по плану. Седьмой… Седьмого стало слишком много за последнее время. Даже постоянные взгляды на Лену со временем он забрал, приковал к себе крепкой цепью и не отпускает. Щербаков идет по заранее выстроенной для него дороге? Как? Еще в начале своего появления здесь он был стопроцентно уверен, что преимущество на его стороне. Но теперь, когда он все меньше перестает думать о жене, что угодила в эту же беду, а голову забил один, вечно находящийся рядом силуэт, Леша понимает, что контроль не у него. Не он доминирует в этой ситуации. Не он незаметно прогибает Седьмого под себя. Все, блять, оказывается наоборот. Какого черта? Почему его так, сука, дохуя? Что именно Щербаков сделал не так, что оказался под чужим контролем здесь? Седьмой везде, Седьмой всегда рядом. Всегда вертится вокруг да около, сверлит взглядом сквозь механическую маску, касается, трогает, сводит с ума своим постоянным присутствием. Слишком близко. Непозволительно близко. Это не должно было выйти так. Не должно… Почему Леше вновь сорвали весь ход плана? Да еще и так скрытно, что понял он это слишком поздно. А в чем план Седьмого? Чего он хочет добиться от известного стендапера в России? Явно же не ограбить. Что-то, связанное с энергией? Но зачем? Что вообще можно сделать с невидимым чем-то в человеке? Слишком много вопросов постоянно забивают голову Щербакову, пока в какой-то момент его, наконец, не срывает.***
Не предупредив Седьмого, в единственные свободные от него пару минут, Леша срывается с места. Плевать, что тот скажет на эту выходку. Плевать, что он сделает. Плевать вообще на все, лишь бы только увидеть сейчас Лену, поговорить, обнять, убедиться, что Щербаков все еще волнуется за нее, что не весь разум забит одним только мужчиной в рогатой маске. Он быстро печатает на панели специальный код, который узнал и запомнил еще при первой встрече с женой в этом месте благодаря Ди. Та, как заметил Леша, находится около Лены явно не так часто, либо Щербаков неосознанно подбирает такие тайминги. Неважно. Ди сейчас нет, а единственная девушка в помещении поднимает взгляд с открытой на своих коленях книги на вошедшего мужчину, который почти сразу же кидается в ее объятия. — Леш, ты чего, дурной… — Лена смотрит удивленно, но в то же время так добро и нежно, вызывая у мужа искреннюю и радостную улыбку. — Соскучился… Усаживается рядом, как любвеобильный подросток прижимаясь к девушке и рассматривая книгу, которая была на ее коленях. — Ди дала… — Лена прикрывает книгу и Леша узнает до жути знакомую обложку. Опять он. Повсюду только он. — Она из комнаты звездочки… — Щербаков хмурится, вынимая предмет из чужих рук и быстро пролистывая его, убедившись, что это точно именно тот сборник. — Да, она. — «Звездочка»… Это твой напарник, да? Ты его так называешь… Забавно. Ты был у него в комнате? — Лена с непониманием наблюдает за мужем, который заметно стискивает зубы от одного только первого слова. — Был, — безразлично бросает он, откладывая книгу в сторону и возвращаясь в объятия девушки, где-то подсознательно матеря себя за то, что вновь вспомнил его. Он ведь пришел, нет, сбежал сюда, чтобы отвлечься. — Это неважно, я пришел посидеть с тобой, а не говорить об этом чудике. Общаться с Леной приятно, конечно. За столь долгое время, пока весь разум и внимание были забиты одним и тем же человеком, банальный разговор с женой казался чем-то спасительным… По началу. Вплоть до того момента, пока в сознании не начал отрывками всплывать один и тот же силуэт, который хотелось бы забыть и не вспоминать больше никогда… Хотя бы сейчас. Почему даже когда Седьмого нет рядом, он все равно перетягивает на себя все внимание? Почему он так легко и незаметно уселился в голове напарника, а тот заметил и опомнился чересчур поздно? Ужасно, а ведь у них только начало все так хорошо складываться… — Ладно, Лен, мне идти уже пора. Мне еще и звездочка таки-их пиздюлей вставит, будьте здрасьте, — не будет раскрывать переполняющий его до мелкой дрожи гнев, вновь решив притвориться привычным дурачком. Ведь лучше вылить все эмоции на их причину возникновения, так? — До встречи, золотце. Леша мягко целует девушку в висок, на что та также нежно и добродушно улыбается. Пластины за спиной Щербакова с уже въевшимся скрипом задвигаются. Седьмой его не искал? Странно. Хотя… он поговорил с женой столько, сколько хотел, и им никто не помешал, это ведь чудесно! Чудесно до тех пор, пока Леша не замечает до покалывания в кончиках пальцев знакомую фигуру у своей персональной комнаты. Фигуру, выжидающую его в привычно закрытой позе. Фигуру, которая проворачивает меж пальцев маленький пульт, о котором Щербаков забыл еще давно. Ошейник перестал ощущаться на шее уже через пару дней после «примерки», а потребности в его использовании у Седьмого, видимо, не возникало. — Ты ушел, не предупредив. Голос железный. Леша отдал бы все, чтобы не слышать этот режущий слух тон, бросающий в воспоминания о первом дне. Именно тогда Щербаков впервые его услышал и именно тогда выглядел до жути беспомощно и жалко, как напуганный котенок. Леша молча подходит к панели и быстро проходится по ней пальцами, печатая нужный код. Это заметно злит Седьмого, пусть он и никак не комментирует, тишина в помещении все больше нагнетает. Щербаков лишь дожидается, пока пластины разойдутся. Пульс дико стучит в висках, кажется, моментами сбиваясь с ритма. Цепкие пальцы хватают черно-алый воротник и с силой швыряют мужчину в комнату, да так, что тот валится с ног, явно не ожидав такой реакции. Леша заходит следом, едва ли не сразу же подрываясь к растерявшемуся Седьмому, пользуясь ситуацией и нависая сверху, крепко обвивая пальцами его шею, поперек которой, чуть ниже кадыка, виднеется давнешний шрам, который хотелось бы расцарапать прямо сейчас. — Почему ты, блять, делаешь это? — сжимает ладони, пока Седьмой не знает, за что ухватиться: лежащий невдалеке пульт от ошейника, либо чужие запястья, постараясь отдернуть их от себя. — Чего ты добиваешься? Хочешь, чтобы я в край ебнулся? Почему ты постоянно вертишься вокруг меня? Не хочешь, чтобы я общался со своей женой? — Леша не обращает внимание на чужие попытки вырваться, буквально окаменев в одной позе, продолжая лишь сильнее сдавливать горло напарника. — Вот так, тебе нравится?! Кто, блять, знает, что скрывается под твоей ебучей маской, может ты действительно тот еще мазохист и сейчас кайфуешь от того, что я делаю?! — Ненависть к Седьмому застилает собой весь разум. Леша был не прав, когда думал, что неосознанно избавился от нее. Нет, она была, есть и останется. Просто, видимо, ей по душе моментами затихать, пока Щербаков не опомнится. — Думаешь, все идет строго по твоему плану? Думаешь, я ебучая псина, которая идет за тобой хвостиком на поводке?! — Алексей, ос-становись… — Седьмой хрипит, извиваясь под напарником и пытаясь сопротивляться. Это он в момент стал таким слабым или, наоборот, Леша чересчур сильным? — Остановиться? Чего еще, нахуй, хочешь?! — Щербаков чуть опускается, перекладывая одну ладонь на чужой затылок и с силой сжимая и без того растрепавшиеся волосы, смотря в неоновые алые глаза под собой. — Ты ревнуешь меня к моей жене, сука, или какого хуя?! — Слишком близко оказывается к лицу напарника, стискивая зубы. — Чего ты от меня хочешь, Седьмой? Чего, звездочка? — болезненно путает собственные пальцы в чужих прядях, тянет за них, на что мужчина откликается очередными хрипами. — Кажется, я уже ебнулся… А все из-за тебя, звездочка. Ты бы знал, как я терпеть тебя не могу. Тебя слишком дохуя. — не выдерживает, скалится, одним коротким рывком подаваясь вперед и губами впиваясь в то место на маске, где должны быть чужие губы. Хватка слабеет, из-за чего Седьмой затихает полностью, а Леша лишь спустя пару секунд в таком положении отстраняется, потирая тыльной стороной ладони свои губы. — Доволен, блять? Как я после этого целовать Лену должен, а, мудак? Седьмой молчит. Он ожидал любого исхода, даже того, что его действительно могли придушить хотя бы до потери сознания, но явно не… что это вообще было? Над ним прямо сейчас нависает мужчина, только что старавшийся задушить его как можно скорее, а теперь это? Где логика в действиях? Есть ли она вообще? Твою мать, теперь вопросов куча и у Седьмого. Он готов был оказаться в любой ситуации, но только не в такой непредсказуемой и безумной. На сбившееся дыхание и внимания не остается, из-за чего Седьмой дышит неровно, постоянно прерывается и шумно вздыхает, растерянно смотря в никуда. Леша сам без понятия, что дальше. Что он сделал? Нахуя? О чем он думал в этот момент? О чем теперь думает Седьмой? Это стоило того вообще? Ну, как минимум наблюдать за таким беспомощным и вмиг потерявшем ориентацию в пространстве Седьмым было забавно. — И чего молчишь? — Щербаков нервно усмехается, наблюдая, как напарник под ним тянется за затылок к одному из ремешков маски, нажимая на специальную кнопку, благодаря которой нижняя часть быстро складывается, открывая вид на слегка приоткрытые обветренные губы. — И что… Блять, стой, ты не- Не успевает договорить, прежде чем к его губам прижимаются чужие. Не целуют, просто прижимаются, но и этого хватает, чтобы глаза расширились одновременно в удивлении и шоке от произошедшего. Седьмой отстраняется почти моментально, возвращаясь на свои локти и шумно выдыхая. — …Да, мы оба точно ебнулись.