• Диалог •

1962

Машина вдруг остановилась. — Ну что там ещё случилось? — послышался раздраженный голос Леннона на переднем сиденье. — Что-то с двигателем, — сообщил водитель. — Сейчас проверю… Он вышел. Четверо битлов остались одни. Джордж, сидящий на заднем сиденье, в самой середине, через плечо Пола глянул в левое окно. Потом взглянул на правое. Поежился. За стеклами автомобиля свирепствовал холод, поднимался молочно-белый туман. Машина встала посреди бесконечной дороги. А рядом — ни души. Холод медленно пробирался в салон. Четыре битла, одетые в легкие пиджаки, прямиком с концерта, начали чувствовать зимнюю прохладу: в начале легкий холодок подступил к ногам, потом объял руки, достиг лица. Скоро все четверо стучали зубами, согревая замерзшие руки и носы. — Что у нас есть, чтобы не превратиться в снеговиков? — послышался голос Джона на переднем сиденье. Пол молча достал две бутылки виски и символично звякнул ими. Все тут же оживились. Джон повернулся к остальным, сверкая глазами между двух передних сидений. Холод постепенно спадал на нет. Но и виски, к сожалению, было не бесконечное, — вскоре осталась одна бутылка, и то уже почти пустая.       — Черт, все еще холодно, — пробормотал Пол.       — Не ной, — холод делал Леннона снова нервным. — что-нибудь придумаем сейчас.              И они додумались лишь до одного: прижаться друг к другу, поплотнее, чтобы хоть немного согреться. Джон, выхватив пустую бутылку из рук Пола, и, вмиг выпив оставшееся виски, пошёл донимать вопросами водителя, который до сих пор возился с двигателем где-то снаружи.              Ринго не сразу почувствовал чью-то теплую щеку на своем плече. Это был Джордж: парень, в конец замерзший, спрятал руки в рукавах пиджака; он скромно прижимался к барабанщику, пытаясь согреться. Задумчивый взгляд Старра с зимней дороги, белеющей за стеклом, медленно опустился к Джорджу, его почти закрытым глазам, дрожащим ресницам.       — Как ты? — спросил он у Харрисона.              Джордж проговорил что-то на совсем невнятном наречии. Казалось, он замерз так сильно, что уже не способен говорить. Неожиданно его серые глаза приоткрылись. Взгляд обратился на туманную дорогу. Взгляд полный печали и задумчивости.       — Дорога, она как нить, — отчетливо проговорил он. — Нить, одна-единственная, которая нас связывает в самом начале. Но почему-то наши души стремятся оборвать её, пытаясь найти свой путь.       Он замолчал. Взгляд переключился на Ринго.       — Ты замерз настолько, что говоришь всякую ерунду, — с улыбкой заметил барабанщик. — Джордж улыбнулся в ответ, но улыбка не удалась, ибо выглядела слишком вымученной. — Откуда только ты берешь эти заумные фразы?              — Возможно, Индия, — пожал плечами Джордж. — хоть и не видел её в реальности, но с самого детства с нею знаком. А возможно это произошло еще раньше, когда моя душа не успела еще обрести тело и летала где-то в хаосе мироздания…       Джордж неожиданно смолк. Пол, опустив голову к его плечу, почти уснув, промолвил что-то неодобрительное. Ринго понимающе покачал головой.       — Да ты похоже бредишь, — заметил он. — Джордж, тебе надо согреться.       — Это из-за голода, — оправдывался Харрисон.       — …И поесть. Я бы тебе все рестораны мира купил бы, чтобы ты наелся и согрелся. И лишь бы себя плохо не чувствовал.       — Как мило с твоей стороны, — сказал Джордж. Опомнился. — Кстати, а ты часом тоже не бредишь, из-за холода?              Ринго смутился, явно не ожидая такого вопроса. Холодный, как дорога за стеклом, взгляд серых глаз Джорджа прожигал его всё глубже и глубже. И неизвестно, что случилось бы дальше, если бы ситуацию неожиданно не спас Леннон с радостным криком:       — Парни, водитель сказал, что минут через десять всё будет готово! Скоро мы сдвинемся с места!       Джон пробрался на задние сиденья, повернувшись к трем замерзшим битлам. «Парни» хоть и обрадовались, но вида особо не подали. Возможно, холод сковал не только тело, но и эмоции.              Джон с глупой улыбкой глядел на их красные носы. Потом его улыбка пропала. На лице появилась маска подозрительного спокойствия.       — Похоже, я знаю как скоротать время, — заявил вдруг он, обратив взгляд на Джорджа. — И немного согреться.       — Что ты задумал? — подозревая что-то неладное, спросил Джордж.- Джон?..              Возможности договорить его лишило крепкое объятие. Крепкое и теплое. Остальные двое парней присоединились к этому действию, не дав Джорджу даже малейшей возможности пошевелиться или возразить.       На мгновение чувствовалось то самое тепло, то, что нематериально, связано лишь с ними, четырьмя друзьями, и то, что физическое, которого так не хватало. Казалось, носы начали согреваться, обретая нормальный оттенок. Но это спасение на пять минут, больше они не продержаться.              Джордж, сдавленный со всех сторон объятиями друзей, поняв, что сопротивляться бессмысленно, устало прикрыл веки, уткнувшись лицом в воротник черного пальто, которое стащил Джон у водителя. Сквозь шумное дыхание и шорох, Харрисон вдруг услышал:       — Пока наши души вместе. И путь один, единственный. Интересно, когда мы пойдем по разным дорогам?       Этот вопрос — вопрос Ринго — услышанный Джорджем, заставил его задуматься…              Через шесть минут водитель забрался в автомобиль, чтобы сообщить четырем музыкантам радостную новость. Но они не слышали его и слышать не желали — навалившись друг на друга, подобно хомячкам в спячке, погрузились в крепкий сон. Лишь один Леннон пытался ещё выбраться из цепких лап сна и хорошенько обматерить водителя. Но сон был всё сильнее.       Вскоре автомобиль тронулся, двинувшись в холодную, туманную даль.