***
Заканчивается и шестой урок, Дмитрий Андреевич говорит, что ученики могут быть свободны, и одиннадцатиклассники, не теряя времени, спешно закидывают в рюкзаки свои тетрадки и выбегают в коридор. Иманов хочет присоединиться к ним, однако его, как обычно, оставляет на пару минут Дима. — Ты сегодня странный. Что случилось? — Дмитрий Андреевич складывает книги в свой кожаный портфель, параллельно наблюдая за суетившимся пацаном. — Долгая история… — пытается оправдаться он. — Подожди меня в холле тогда, я приду через пару минут. Эмиль хмурится, явно не понимая, почему Дима просит его подождать, однако лишь кивает, не смея перечить. На первом этаже почти у выхода стоит Аля, смотря то в экран телефона, то в стеклянные двери школы, выискивая, видимо, такси. Иманов решает воспользоваться этой ситуацией. В любом случае, она вряд ли убежит на улицу раньше, чем приедет машина, — ужаснейшая снежная буря бушует снаружи. — Привет, Аль, — Эмиль даже искренне улыбается ей, что для него редкость, — Можем поговорить? — он перекрывает ей дорогу, намереваясь все-таки узнать причину ее странного поведения. Алия отрывается от телефона, резко напрягается всем телом, однако в следующую секунду тут же надевает маску напускного безразличия, и окидывает его подозрительным взглядом. — У тебя есть… 3 минуты, — она показывает экран телефона, на котором маршрут таксиста, что должен был подъехать как раз за это время. Эмиль теряется — Аля не выглядит дружелюбно сейчас, а её фальшивое спокойствие напрягает еще сильнее. — Хорошо-о… — растягивает он слово, непонятливо нахмурившись, — Просто хотел спросить о твоих делах. Мы давно не виделись, — он пожимает плечами, — Надеюсь, у твоих родителей всё в порядке? — он вспоминает её маму с папой, которые приняли его очень радушно тогда и даже в шутку говорили о свадьбе. Пацан тогда большую часть времени проводил именно с ее семьей. — Всё прекрасно, Эмиль. Имя из уст девушки звучит… непривычно. Иманову немного даже режет слух. — А у тебя? Как ты сама? — пацан облокачивается о колону, скрестив руки на груди. Он смотрит на девушку сверху-вниз, как и было всегда. Аля немного хмурит брови, смотрит своими голубыми глазами прямо в душу, а потом снова проверяет такси и тихо матерится. — Нормально. Это «нормально» звучит совсем неправдоподобно. Эмиль выдыхает, так и не доперев, чем заслужил на себе её недовольный взор. — Что происходит, Аль? Почему ты избегаешь меня весь день? Я что-то не так сделал? — вопрошает парень, расстегнув куртку, - стало жарко. — Давай нормально поговорим, мы же не чужие люди. Поговорить «отвлеченно» явно уже не получится. Это показывает девушка всем своим видом. — Эмиль, я не хочу говорить. Давно уже… забыто все. Какая вообще разница? — она раздражается с каждым словом, однако на парня больше не смотрит, — Не еби мне мозги. — Не ебать мозг? — ошарашено повторяет Эмиль, — Чем я тебя обидел? Аля едва ли сдерживает свои эмоции за стеной из равнодушия, однако Иманов сразу видит, что девушку что-то гложет. Сильно. И он очень надеется, что не из-за него. — Я просто видеть тебя не хочу, понимаешь? Будь моя воля, я бы не вернулась в это богом забытое место, — она раскидывает руки в стороны, — И не только из-за того, что тут человека убили… — Да что… что с тобой не так? Ты сама уехала в Питер, ты меня бросила. Так на что ты обижена? — Иманов потихоньку тоже начинает подкипать, принимая более напряженную позу. — Тебе знать не обязательно, — девчушка убирает телефон в карман, а сама спешит уйти. Аля открывает дверь и убегает по крыльцу к подъехавшему такси. Эмиль, как в сопливых драмах, смотрит вслед. — Ну пиздец… — Иначе не описать, — резко появляется рядом Дмитрий Андреевич в своем зимнем пальто, внимательно изучая настроение парня, — Все нормально? Иманов закатывает глаза, выдыхая. Ну как же он не вовремя. Как всегда. — Почти. Извини… те. — Ладно, Эмилька, сейчас всё расскажешь. Я тебя подвезу, — говорит он и уже собирается развернуться. — Что? Не нужно, — немного смущается парень, покачав головой, и останавливает мужчину, схватив того за рукав. — Возражения не принимаются, — улыбается Масленников, подмигивая ему. Это… снова сбивает с толку. Господи, что за день сегодня такой?! — Пойдем. Машина на парковке. — он головой показывает на улицу, и Эмилю не остается ничего, кроме как согласится. Да и переть до остановки в такой мороз не особо хочется. — Ладно… — уже у выхода отвечает парень, — Вы купили машину? — не успевает он договорить фразу, как сильный ветер сбивает его с ног, заставляя невольно прижаться спиной к выходящему за ним преподавателю. Тот хватает его, сильными руками взявшись за плечи, и помогает выйти. Дмитрий Андреевич садится в черную легковушку, слегка засыпанную снегом, а Иманов садится рядом на пассажирское, предварительно отряхнув подошву ботинок от грязи и снега. Как только парень оказывается в салоне, в нос ударяет смесь из запахов того самого одеколона, ванильных сигарет и ягодного чая. —На зиму взял в аренду. На такси совсем неудобно, — отвечает Масленников, заводя машину. Вскоре он включает печку, и Эмиль окончательно млеет от тепла. К сожалению, теплый воздух и приятный запах не избавляют от мыслей о недавнем неприятном разговоре. Парень залипает на руки Димы, умело держащие руль, на пальцах, которыми мужчина по этому рулю стучит, высматривая другие машины в зеркалах, и смущенно ловит себя на мысли, что они у него довольно длинные для парня. И в отличии от других мужских рук ухоженные и чистые. — Где живешь? — спрашивает Дима, на секунду повернувшись к пацану, — Ты очень растерянный, — констатирует он, после того, как Эмиль не сразу называет адрес. — Это из-за Алии, да? Извини, я невольно подслушал конец вашего диалога. — Да, — юноша мысленно ругает себя за нездоровую фиксацию на руках мужчины и решает больше на него не смотреть, — Наверное, ты не так всё понял… — зачем-то оправдывается Эмиль. — Я решил не додумывать, — Дима останавливается на красном, поворачиваясь с пацану, — Думал, что смогу услышать настоящую версию от тебя. Иманов чувствует необъяснимое облегчение от того, что Дима не истолковал услышанное неправильно. И он думает, что мужчине можно доверять. — Она с нами училась до девятого, — начинает рассказывать Эмиль, ощущая, как теплеют уши, и сваливает это на жар от печки, — И… мы встречались два года, пока она не переехала в Питер, — город напоминает и о разговоре с отцом о переезде и беременности его жены. Правильно говорят: не связывайте что-то большое, а тем более города с людьми. Эмилю кажется, что этот Питер он заочно ненавидит уже. — Но мы расстались на хорошей ноте, не ругались, а сегодня она избегала меня и нагрубила в итоге, — пацан вскидывает руки от непонимания и досады, но все еще чувствует себя неловко. А Дмитрий Андреевич никак не реагирует. Пацан думает, что будь он на его месте и пришлось бы ему слушать о прошлых отношениях мужчины, ему было бы не очень приятно… — И она тебе до сих пор нравится? — вопрос заставляет парня повернуться в сторону Димы снова. Тот сосредоточен на дороге. «Да не она мне нравится…» — Нет… А жаль, — тихо добавляет он. — Тогда почему ты так переживаешь за это? — искренне не догоняет учитель. — Не хочу, чтобы она обижалась. Мы же все-таки хорошими друзьями были… — Эмиль задерживает на мужчине взгляд, не понимая, о чем тот думает. — А может дело не в тебе? Дай ей время. Уверен, не для тебя одного сегодняшний день стал потрясением. И они замолкают. Оба в своих мыслях. Эмиль думает над последними словами Димы и находит в них смысл. Аля же сама сказала, что не возвращалась бы в эту школу, видимо, на этом настояли её родители. Может, девушка все ещё не отпустила ситуацию. — Ладно, Эмилька, не переживай так сильно, отойдет, и вы поговорите, — улыбается уголками губ Дима, заворачивая во двор парня. — Конечно… — медленно кивает пацан, обращая внимание на мужчину, — Тебе не холодно? — вдруг интересуется он, разглядывая учителя. Тот пусть и в зимнем пальто, но всего лишь в тонкой черной водолазке под ним. — Я же на машине. Так, тебе к этому подъезду? — Масленников указывает на самую первую дверь с правой стороны. — Да-да, к нему. Спасибо большое. Парень застегивается и тянется к ручке двери, как вдруг задумывается о том, что стоит предложить мужчине выпить чаю. Все-таки… невежливо вот так уходить. Наверное. А может Эмилю просто до сих пор очень одиноко в квартире, а Дмитрий Андреевич вызывает в сердце чувства спокойствия и уюта, которых ему не хватало эту неделю. — Не хочешь зайти? — произносит он, собравшись с мыслями, — Я чай поставлю. Если ты не занят, — смущенно добавляет он. — Конечно, давай, я не против, — Дима припарковался перед крыльцом и заглушил машину. Эмиль немного стеснялся показывать мужчине место своего обитания, пусть в воздухе уже не витал запах сигарет и перегара, а пыль с полок вытиралась каждые три дня. В любом случае, кажется, за последний год у него в квартире был лишь Сударь, поэтому парень чувствовал себя слегка уязвимо. Проведя мужчину на кухню, пацан поставил чайник закипать, а сам убежал в комнату, чтобы переодеться из толстовки и штанов в домашнюю футболку и шорты. Вернувшись на кухню, парень застал интересную картину: Дмитрий Андреевич уже доставал кружки и пакетики и заваривал им двоим черничный чай. И притом это выглядело так, словно они с Эмилем уже давно жили вместе. Парня смущает эта мысль, и он решает просто молча сесть за стол. — Ты нормально питаешься? Ты снова похудел, — намекает мужчина на его состояние в сентябре, кидая косой взгляд на утонувшее в огромной футболке тело. — Пойдет. Иногда просто лень готовить, — усмехается Эмиль, — Правда, — говорит он уже более настойчиво, видя взгляд Димы. Мужчина поставил перед ними чашки на стол и сел напротив Эмиля. Они разговорились сначала о школе, Дима говорил, что сейчас без своего класса ему намного легче живётся, что работы стало поменьше, потом поведал о том, что пацану придётся участвовать в областной олимпиаде, однако единственное, что радовало во всем это — олимпиада заочная, и никуда идти не надо было. Прогревшись теплым чаем, Масленников, видимо, почувствовал скопившуюся усталость, отчего принял более расслабленную позу, откинувшись на спинку стула. Иманов внимательно проследил за этим движением, отмечая, что за плотно прилегающей к телу ткани водолазки виднеются очертания его талии. Масленников в хорошей форме, это видно сразу, что не очень-то характерно для школьных учителей. — Эмиль? — мужчина заинтересованно приподнимает бровь, глядя на затихшего ученика, — О чем задумался? «О том, что ты охереть какой горячий» Эмиль ужасно смущен, он впервые, пусть и в своих мыслях, называет другого парня горячим. Это… ненормально, наверное? — Не знаю. Ты выглядишь уставшим, — только лишь отвечает он, хотя внутри нарастает паника. Кажется, те мысли, которые Эмиль хотел бессовестно спихнуть на влияние ночи, не покидают его и при свете солнца. Блядство, я реально влюблен в учителя? — Ты прав, я, наверное, домой поеду. Не выспался сегодня… — Дмитрий Андреевич умалчивает о постоянных кошмарах, снившихся ему после осеннего бала, и поднимается из-за стола. — Да, хорошо, — Эмиль даже не спорит. Ему нужно сейчас побыть в одиночестве, чтобы хоть немного свыкнуться с тем фактом, что он действительно влюбился во взрослого мужчину. Они прощаются, и Иманов следит в окно за тем, как учитель садится в свою машину и выезжает из двора. Сердце не перестает бешено стучать всё это время. Когда машина пропадает с поля зрения, пацан садится на подоконник спиной к стеклу и бьется легонько об него затылком. — И что с этим делать? Мужчина действительно заставил его чувствовать что-то похожее на бабочек в животе спустя столько времени просто будучи с ним заботливым и внимательным, и это ментально убивает парня. Это не ночной бред, не влияние лунных лучей, даже на гормоны этого не скинуть, потому что мысль давно уже выгравирована на подкорке сознания, надоедливо мелькая глубоко внутри.***
Аля учится в одном классе с Эмилем уже месяц. Она хорошо общается со всеми в классе, даже с теми, с кем до этого знакома не была, дружит с несколькими девчонками, влившись в их компанию, и нравится практически всем парням. Практически. Эмиль после их недоразговора еще в ноябре больше тревожить девушку не решился да и считал, что никаких плодов это не даст, пока Аля до конца не привыкнет к смене обстановки. И так вышло, что только Эмилька с ней не общался, предпочитая избегать. К его удивлению, девушка нашла язык даже с «Бэшками». Ольга Леонидовна работала в школе столько же, успев за это время сдружиться с подопечными, поставить две двойки Никите, которого почему-то невзлюбила, влиться в коллектив учителей и особенно сильно сблизиться с Дмитрием Андреевичем. Но это почему-то замечал только Эмиль. А может дело было в том, что уже месяц он был бесповоротно влюблен в их историка и тихо себя за это ненавидел. Дмитрий Андреевич же за этот месяц провел у Эмиля двенадцать индивидуальных занятий у себя дома, и после каждого Иманов возвращался домой с тяжелой головой полной идиотских мыслей. За этот месяц у мужчины увеличиваются синяки под глазами, а сам он становится менее усидчивым и внимательным, и пацан очень надеется, что это не из-за бессонных ночей. Сам Эмиль заметил за собой то, что его безобидная симпатия к новому классному начала перерастать в настоящую болезненную привязанность, и, к сожалению, она не проходила так быстро, как предполагал Эмиль. — Эй, балеринка! Иманов слышит это в свой адрес пятого декабря ровно в двенадцать дня, стоя в коридоре и разговаривая о предстоящем пробнике с Сударем. Это прозвище прикрепилось к нему с того самого осеннего бала, но называли его так только двое. Теперь двое… Иманов развернулся, чтобы удостовериться, что это Даня быстрым шагом подходит к нему. Он заставляет себя не реагировать на провокацию и даже не закатывает глаза. Его напрягает недовольное лицо парня и его агрессивная походка, но пацан спокоен — вряд ли тот начнет драку посреди коридора в школе. За этот месяц доебы с их стороны, как и предполагал Иманов, сильно сократились. Видимо, смерть дружка приструнила их пыл, однако ненадолго. — Пойдем, поговорить надо, — он хочет быстро схватить за запястье и увести, но Иманов легко уворачивается, изображая напускное спокойствие. — Зачем? — Слышь, пойдём по-хорошему, — парень подходит резко, сокращая расстояние между ними, и Эмиль чувствует сильный запах арбузной жвачки вперемешку с вонючим дезодорантом. — Иначе что? Здесь драться начнешь? — Эмиль облокачивается о подоконник и скрещивает руки на груди. Даня, видимо, психанув, фыркает и тихо ругается себе под нос. — Ладно. Давай поболтаем тут, — парень подходит еще ближе, ставит ладонь на подоконник тем самым прижимая к нему Эмиля, и смотрит ему в глаза, явно ожидая смущения или напряжения. Но получает только такое же равнодушие. Наблюдавший за этим Сударь молится, чтобы все это не закончилось фингалом под чьим-нибудь глазом. — В общем, Илья устраивает вписку тут на хате недалеко, — он кивает куда-то в сторону, — В следующую пятницу. Приходи. Эмиль же едва ли не теряет свою фальшивую маску, на секунду даже охуев от предложения. Илья зовет его на «вписку»? И в чем же подвох? — С чего ты взял, что я хочу с вами тусить, — усмехается он. — Не еби мне мозги, Иманов, блять, — у нетерпеливого Дани почти не осталось терпения, — Кто тебя ещё позовёт, а? Сказали придти, значит надо придти. — А почему ты всех зовешь? Илья же организатор. Или это слишком — спускаться к смертным и разговаривать с ними, и он тебя посылает? — Ты ж допиздишься, пидор, — злобно хмыкает Даня, — Да сдался ты Илье, блять. Просто девка эта, Аля, сказала, что не пойдет, если тебя не позовем, а у Ильи на нее планы, так что хорош пиздеть и тащи свою жопу на хату в пятницу. С нас выпивка и девчонки красивые. Если ты реально не пидорас, конечно, — последнюю фразу парень смакует, криво улыбаясь. — А Аля тут причем?.. — вот тут Эмиль наконец теряет свою маску, даже не обратив внимание на последнюю реплику. «Аля хочет, чтобы я пошел к этим придуркам?.. И какие у Ильи на нее планы?» — Да хуй знает, может, жалко тебя стало, — Даня отстраняется и уже хочет уходить, — Не придешь, Илья запомнит. И дружка своего тоже притащить можешь, — он кивает на молчаливого Сударя, — Но никакого пидорства, — фраза слышится приглушенно, так как Даня отворачивается и уходит. Эмиля этот разговор заставляет снова начать надумывать кучу сценариев и ломать над ними голову. Зачем Алие его присутствие там? Она этот месяц вроде прекрасно провела и без него. Может, это призыв к адекватному разговору? Но зачем так заморачиваться, когда она может просто подойти к нему и разрешить все проблемы? — Ты же не пойдешь, чувак? — спрашивает Никита, явно охреневший не меньше самого Эмиля. — Не знаю… Меня смущают планы Ильи на Алю. Чего он хочет от нее? — Иманов сильно задумывается и над этим. — Да она ему понравилась просто. Какая разница вообще? Вы же расстались, и тебе нет смысла рисковать ради нее, — призывает к благоразумию Никита, а потом начинает говорить тише, — А ты знаешь, что происходит на вписках. — В том то и дело… Кто знает, что он с ней сделает. — Но если ты не пойдёшь, то и она не пойдет! — Да откуда тебе знать? — нервничает Эмиль, — Вдруг решит пойти. Я пойду и заодно за ними прослежу… Никита лишь кидает тихое «о господи» и закидывает рюкзак на плечо, сваливая в кабинет. Эмиль, все также в своих мыслях, идет за ним.