* * *
Горечь во рту стала такой привычной. Курить в туалете, когда твоя голова кружится без всякого табака глупо, но сейчас похуй. На всё. Кроме одного. Арсений. Такое красивое имя. Оно выжглось на внутренней стороне века, въелось на подкорке мозга и засело глубоко в сердце. Но ведь, это просто слово... Как и "любовь". Почему же они скрепились намертво, посылая в мозг воспоминания о голубоглазом мужчине с чёрными волосами, в которые так хочется зарывать свою руку? Всё просто. Арсений – любовь. Любовь – Арсений. Так смешно и глупо. Кто вообще влюбляется в человека из сна? Идиот. Это безумие. И Антон согласен. В голове огромный запутанный клубок, который в ближайшее время распутываться не собирается точно. И только одно можно без проблем выхватить из роя мыслей, которые кишат в мозгу, как змеи. Голубые глаза. Шастун стонет и сдавливает голову, стараясь избавиться от невыносимой боли и громкого разума, который сводит с ума. Бычок летит в мусорку, что уже привычно, потому что все пациенты тусуются здесь, удовлетворяя потребность табака. Так быстро избавиться от этой привычки нереально и врачи, в какой-то степени, понимают. Руки охватил тремор, а грудную клетку сдавливает как после сегодняшнего сна. Одна идея, что повторяется в голове, вызывает спазм в желудке, а рвотный рефлекс не заставляет себя ждать. Антона трясёт. Он полоскает рот и выбегает из туалета к своей палате. Ещё нет 7-ми, а врачи снуют по всем этажам, словно и не спали вовсе. Хотя, наверное, так и есть. Шастун заходит в комнату тихо, ибо сосед спит, но одного человека ему всё же придётся разбудить, поэтому он берёт телефон с кровати, накидывает толстовку и вновь выходит из комнаты, набирая номер. – Доброе утро, Дим. Ты можешь приехать? Извини, пожалуйста, но нам нужно поговорить. Это очень срочно.* * *
На улице слышится звук мотора, который через минуту глохнет, дверь авто захлопывается и вновь становится тихо, потому что в 6 утра нормальные люди спят. Ещё через пару минут слышится звонок в дверь и Арсений идёт встречать Серёжу. Тот выглядит крайне недовольно, но смотря на синяки под глазами Попова, расслабляется и проходит в квартиру. – Ну, рассказывай, Сенька, что у тебя случилось, – говорит друг, желая отомстить нелюбимой формой имени. Но сейчас Арсению всё равно и, заметив это, Матвиенко в миг становится серьёзным. Они проходят за стол и Попов, растягивая время, ставит чайник. Арсений взвинчен и Сергей это заметил ещё с порога. Это немного пугает, в связи с последними событиями, поэтому друг весь подбирается и хватает того за локоть, насильно заставляя сесть на стул. – Говори, Попов, – но он лишь вздыхает и прячет лицо в ладонях. – Всё так запутано, Серж. Я уже сам не понимаю, с чего начать. – С чего угодно, Арс, главное начни, потому что ты меня пугаешь. – Уже довольно долгое время мне снится Антон. Собственно, из-за него я в тот день слетел с катушек. Мне тогда приснилось, что его нет, а во сне я читал его посмертное письмо, – Серёжа округлил глаза и тяжело выдохнул. – Также я нашёл рисунок и потом узнал у официанта, что до нас за столиком сидел парень, по описанию очень походящий на То.. Антона, – прокашливается Арсений, смотря на косой взгляд друга. – Но. Сегодня было кое-что другое. Сегодня мне приснилась наша встреча. И не просто в каком-то неопределённом месте, а у набережной, где кафе. В том самом, где я нашёл свой портрет. – Арсений, ты же не собираешься...? – но увидев взгляд друга, Сергей не договаривает предложение, потому что всё и так понятно. Его друг сошёл с ума. – Ты думаешь, что ему тоже снятся сны с тобой? Или, может, он увидел этот последний, с вашей встречей? Даже если это и так, Арс, вдруг он не поверит в этот бред? Нет, хорошо, допустим вы реально встретитесь, но если у него есть соулмейт, что тогда? – Я не знаю, Серёг, правда. Но я должен попытаться. – И что ты предлагаешь? – говорит Матвиенко, на что Попов лишь пожимает плечами. – Сходить туда, – еле слышно произносит Арсений, на что Сергей раздражённо фыркает. – Я понимаю, как для тебя звучит это, Серёж, правда. Это безумно и мне пора в психушку, я знаю. Но я чувствую, что должен быть там сегодня. Веришь? – Матвиенко отрешённо качает головой и утыкается взглядом в друга. – Почему вся эта херня случается с тобой, Арс? Не можешь ты жить спокойно, да? – хмыкает он и кухня заполняется тихим хохотом. – Без него я больше не смогу, – тихо говорит Попов, вспоминая глаза фисташкового цвета. – Я тебе помогу, – заявляет Сергей и подбадривающе хлопает по плечу Арсения.* * *
Шастун стоит на крыльце больницы, высматривая знакомую фигуру. Очень сильно ломит закурить, но так в открытую это лучше не делать, поэтому парень кусает нижнюю губу в попытке отвлечься. Наконец, он видит привычный автомобиль около ворот, из которого, припарковавшись, выходит Дмитрий. Выглядит тот не очень довольным, но быстро расплывается в лёгкой улыбке, увидя Антона. – Привет, Тох, – говорит он, отвечая на рукопожатие. – Здорова, Дим. Блин, давай зайдём внутрь? Правда, Сашка спит, но мы можем где-нибудь у палаты посидеть. Под косые взгляды врачей они заходят в здание и ищут свободные сиденья в неприметном уголке. Усевшись поудобнее, Дима выжидающе смотрит на друга, а тот теребит руки и смотрит в пол. – С чего бы начать... – говорит в итоге Антон спустя неловкую минуту тишины. – Речь сейчас пойдёт про мои сны. Я хочу попросить, чтобы ты не говорил ничего про то, что я всё это выдумал или прочее. Я знаю, что это не так и ты всё сказал специально, – Позов собирается что-то сказать в своё оправдание, но его перебивают: – Нет, даже не думай отрицать. Я знаю, что это так, Поз. Ты увидел мои порезы и решил, что спасёшь меня таким образом, – тот сникает и устремляет взгляд вниз, иногда виновато посматривая на парня, – но не выйдет. Единственный, кто сможет меня спасти – это он, понимаешь? – Всё это так странно, Шаст. Я не знаю, как это уложить в голове. Пытался, честно, но не получается, – говорит Дима, поправляя очки. Он тоже устал. Устал видеть родного человека таким. – Я знаю. Честно, у меня у самого так, веришь? Но сегодня мне приснилось, что мы с ним встретились. И знаешь где? Прямо на набережной у кафе, в котором я зарисовал его портрет из сна. Я, кстати, его потерял, придурок, – говорит Шастун, хлопая себя по лбу под смех Позова. – Только ты так можешь, Тох, – заявляет тот и пихает Антона в плечо. – И всё же, что ты хочешь этим сказать? – Я должен приехать туда, пока в Питере. После лечения я уеду, а если не попытаюсь даже один раз, то потом спокойно жить не смогу. Это всё так бредово, Дим. У меня нет доказательств, что он действительно существует или просто уверенности в этом, но я чувствую. Сам не знаю что конкретно, но чувствую. – Это всё прекрасно, но как ты собираешься быть там, если в больнице тебе ещё около недели куковать? – хмыкает Позов, прищуриваясь. Шастун определённо что-то задумал. – Для этого ты здесь. Поз, ты же врач. – К чему ты клонишь? – Давай ты поговоришь с Чебатковым о том, чтобы он отпустил меня на какое-то время из больницы под твоим присмотром? – предлагает Антон, на что Дима округляет глаза и хмурит брови. Это было ожидаемо. – Ты думаешь, он согласится на это? На нём же большая ответственность лежит за тебя, Шаст. Мне кажется, это плохая идея... – Позов, ну пожалуйста. Ты умеешь располагать к себе людей, скажешь про свою стоматологию и заболтаешь его, – практически хнычет Антон и кладёт голову на плечо друга. – Прошу, Димка! Это правда важно. – Да, Антох, ты полный идиот, честно. Хорошо, я что-нибудь придумаю. Не думаю, что он позволит до вечера, но постараюсь отпросить на подольше, так что до обеда ты должен попытаться успеть. – Я найду его, Поз. Иначе никак, – тихо произносит Шастун, и встаёт с кресла, направляясь в палату.* * *
Матвиенко уехал около десяти минут назад, взяв обещание с Арсения держать его в известности, а сам Попов залез в душ, размышляя о ситуации в целом. Это всё так странно... Многие влюбляются в актёров, певцов или поэтов, некоторые даже в 2д героев из аниме или видеоиграх, но разве кто-то влюбляется в человека, который снится? Так ещё и отправляется на его поиски с малой вероятностью того, что тот действительно существует. Чуть прохладные капли стекают по подкаченному телу, пуская разряд мурашек и лёгкую бодрость. И если обычно Арсений чувствует слабость всегда, то сейчас всё по-другому. Он будто окрылён. А всё из-за Антона. Ему так страшно, что зеленоглазого парня, что занял весь мозг, нет, что всё это ошибка или они не встретятся, что тот имеет соулмейта или Арсений ему вовсе не нужен. От этих мыслей становится ещё холоднее, сердце болит при каждом стуке, а кислорода резко стало не хватать. Рука тянется к крану, переключая воду, и она в миг обжигает охолодевшее тело, отчего разум переключается на контраст ощущений. Он должен попробовать. Он должен надеяться. Свежесть тела и чистой одежды придаёт силы и уверенность, хотя внутри всё ещё много переживаний, что тянет на рвотный позыв, но Попов не обращает внимание и подходит к зеркалу, укладывая уже сухие волосы. Взгляд устремляется в отражение стола, на котором лежит то, что стало дороже всех сокровищ вместе взятых, и, обернувшись, Арсений берёт этот клочок бумаги. Машину брать нет смысла, поэтому он закрывает дверь и выходит на улицу. Из-за раннего утра чувствуется лёгкая прохлада, но мужчина не обращает никакого внимания. Весь разум занял только он. На набережной практически нет людей. Одни спят в мягкой постели, другие же вкалывают на работе. У Арсения законный отпуск, но спать он сегодня не намерен, поэтому берёт в ларьке стаканчик кофе и подходит к сильно знакомому месту. "И что дальше?" – думает он. Так много вопросов, но Арсений просто стоит дальше, ожидая чего-то.* * *
Евгений Андреевич любит свою работу. Ему нравится разбираться с тяжёлыми и не очень диагнозами, вылечивать людей и видеть радость их родных от фразы "Состояние стабильно. Всё получилось". Ему нравится получать сотни благодарностей от пациентов будь то просто слова или конфеты с цветами. Он любит свою девушку, которую встретил два года назад и по-настоящему счастлив. Но он устал. Хочется обычного отдыха с любимой семьёй где-нибудь за городом, чтобы не думать о работе. Чтобы не ломать голову над диагнозом всю ночь и просто по-человечески выспаться. Но он не может, поэтому вновь подходит к автомату с тем самым кофе, который все называют ужасным. За три года можно и привыкнуть. Зато, не нужно бегать в кафе, да и в любой момент машина с напитками всегда под рукой. Так проще. – Евгений! – слышит врач, занеся руку над кнопкой "пуск". Он глубоко вздыхает, убирает палец от автомата и поворачивается в сторону звука. В конце коридора Чебатков видит не очень высокого, почти лысого мужчину, лицо которого кажется очень знакомым. Когда тот подходит ближе, врач узнаёт Дмитрия, того самого друга Шастуна, который примчался в больницу сразу же после звонка. – Доброе утро. Что-то Вы сегодня рано. – Доброе, так вышло. У Вас есть свободная минутка? – Да, конечно. Только, давайте в моём кабинете? – предлагает мужчина, всё же наливая свой кофе. Они проходят в небольшое помещение, где немного свежо и пахнет медикаментами. Евгений садится в кресло за столом, а Дима на стул напротив. – Я слушаю Вас, Дмитрий. – Это касаемо Антона, – заверяет тот и получает кивок от врача. – В общем, дело такое. Ему нужно побыть за пределами больницы сегодня. – Это исключено, потому что он ещё не выписан, – хмурится Евгений Андреевич, не понимая, к чему этот разговор. – Да, я прекрасно знаю это. Но, я сам врач, хоть и немного в другой отрасли. Я работаю в стоматологии и у меня высшее образование. Я прекрасно понимаю, что для Вас это большая ответственность и прочее, но это важно, Евгений, – говорит Позов, надеясь на понимание. – Я прослежу за его состоянием и в случае чего мы сразу вернёмся. – И на сколько же Вы хотите его забрать? – неуверенно интересуется врач, зная, что это плохая идея. – Хотя бы до вечера. Прошу, Евгений Андреевич. – Я очень хочу войти в Ваше положение и пойти на уступку, Дмитрий, но мне кажется, что это не очень хорошо закончится. Что за причина для таких мер, если не секрет? – Ну... – мнется Дима, не зная, как сказать, – он идёт на встречу со своей родственной душой, – говорит он в итоге первое, что пришло в голову, – но она не договорённая, поэтому перенести её никак. – Даже не знаю, – вздыхает Евгений и сцепляет руки в замок. – Соулмейт это действительно важно, но я всё ещё не уверен, – трёт глаза и смотрит на виноватый и умоляющий взгляд напротив. – Ладно, хорошо. Только прошу, проконтролируйте его, чтобы не было проблем и состояние не ухудшилось. – Конечно-конечно! Евгений Андреевич, правда, спасибо Вам огромное, мы у Вас в долгу! – тараторит Дмитрий и выбегает из кабинета в сторону палаты Шастуна. – Надеюсь, Антон найдёт своё счастье, – тихо проговаривает Евгений и откидывается на спинку кресла, вспоминая тусклого парня. Не слыша последних слов, Позов на всех порах летит к другу. Он забегает в комнату, распахивая дверь, и натыкается на парня, который сидит на кровати и задумчиво смотрит в окно. Тот переводит взгляд и встречается с Позовым, смотря с надеждой. Он боится услышать "нет". – У тебя есть время до... – начинает мужчина, но Антон шикает на него, ибо Саша спит, – до вечера, – всё же договаривает он более тихо. Парень облегчённо вздыхает, хватает телефон и ещё несколько нужных вещей, надевает пару колец и браслетов, которые привёз Дима, ведь без них некомфортно и поправляет волосы без зеркала. Позов не успевает за парнем, который носится как ужаленный. Уже через минуту Антон готов и подгоняет того из палаты. – Надо ещё Сане написать, что меня не будет, а-то потеряет ещё, – говорит он и тыкает в телефон, делая большие шаги в сторону выхода, – Дим, ты чего так медленно? – почти рычит Шастун, когда оборачивается и видит еле перебирающего ногами друга. – Тох, я не успеваю за тобой, ну! У тебя вон ноги какие длинные, ты шаг делаешь как мои три. Прояви уважение! Парень на это только вздыхает и выходит на улицу. В машине Позова пахнет яблочным ароматизатором, а открытые окна пропускают свежий воздух, раздувая чёлку Антона. Сердце колотится словно бешенное. Его тянет туда. Подъезжая к знакомому кафе, которое теперь въелось в память навечно, Шастуну стало плохо. Вдох сделать невозможно, грудную клетку и голову сдавливает будто под прессом и Антон поправляет воротник толстовки уже десятый раз, ибо он душит, словно удавка. Он заламывает пальцы и кусает губы, а Дима кидает на него мимолётные взгляды. Парень весь бледный и нервный, делает глубокие вдохи, а кольца на руках никак не могут остаться в покое. – Всё будет хорошо, Шаст, слышишь? – уверяет Позов, когда они оставляют машину на парковке возле кафе. Получив неопределенный кивок, он хлопает того по плечу и выходит из машины. Через несколько секунд это действие повторяет и Антон. – Я буду ждать тебя в кафе, окей? Если будет плохо или любая другая причина – звонишь и я бегу к тебе. Только, пожалуйста, Тох, осторожнее. – Я понял, Поз. Спасибо тебе, – говорит парень, а после следит за удаляющейся фигурой друга. "Что делать-то теперь..." – хмыкает он, активно трёт лицо ладонями и поворачивается в сторону набережной. Шастун переходит дорогу, осматриваясь по сторонам, а потом смотрит на прохожих. Решив пойти в правую сторону, Антон проходит небольшое расстояние, всё также смотря вокруг. Взгляд устремлён на рябь реки, а после, услышав какой-то звук, Антон поворачивает голову прямо и резко тормозит. Его словно сковали цепями, параллельно избивая тяжёлой битой, отчего тело больше не принадлежит тебе самому. Оно само по себе стоит и не может пошевелиться, потому что разум не даёт никакой команды. А разум занят только одним. Арсений. Попов сгорел изнутри, стоило только заметить высокую и такую знакомую фигуру. Сердце обливается горячей кровью, а тело, как при сонном параличе, замерло, пуская разряд противных мурашек. Антон. И запястье у обоих в миг болит так, словно на них штампом выжигают крестики. А им всё равно. Вокруг ходят люди: маленькая девочка вприпрыжку гуляет вместе с мамой, держа в руке мячик. Парень спешит с букетом цветов к своей маме на день рождения, а в его наушниках играет весёлый трек. Мужчина в строгом костюме идёт к своей машине, ибо работа не ждёт, а дома его сын рисует любимому папе открытку. А милая старушка сидит и продаёт книги, желая получить хоть какую-то копейку. Но они ничего этого не видят. Они видят только зелёные и голубые глаза перед собой, боясь, что всё это сон. Слёзы на щеках не чувствуются. Шаги, которые тело делает по инерции, не ощущаются. Разве что, они понимают это, когда оказываются на расстоянии вытянутой руки. Хочется рыдать так сильно, чтобы глаза высохли полностью. Орать так громко, чтобы голос сорвался к чертям. Разрезать грудь скальпелем и вынуть сердце, чтобы больше не чувствовать его биение внутри, которое скручивает тебя всего морским узлом. Хочется стать просто куклой, чтобы маленькие, но такие острые иглы не вонзались глубоко в кожу, отчего тебя всего трясёт. А им плевать. Антон захлёбывается в слезах вместе с Арсением, не замечая ничего, кроме него. Всё стало вдруг так неважно для них. Волновало только одно: это всё сон..? Мужчина улыбается, а на его губах солёные капли. Он протягивает руку осторожно, боясь, что Антон прямо сейчас растворится и исчезнет, но тот протягивает руку в ответ также несмело, а после, видит сложенную бумажку на ладони. На ней красуется тот самый портрет Арсения из сна, который Антон потерял. Секунда. И пазл сложился. Тела сжигает до тла. Они стоят в нежных объятиях друг друга еле касаясь, а одежда каждого впитала влагу. Тихий смех рядом с ухом и тяжёлое дыхание, которое развевает волосы. Мужчина отрывает голову от плеча и кладёт свои тёплые ладони на щёки зеленоглазого, стирая большими пальцами мокрые дорожки. Антон зарывается тому в чёрную копну волос на затылке, о чём так давно мечтал, а рисунок собственная рука положила в карман, чего он даже не заметил. Они слышат стук сердца, которые сейчас точно бьются в унисон. Всегда бились. Улыбка не сходит с лица, а пелена в глазах не даёт рассмотреть поближе такого родного человека, раздражая этим так сильно, что Арсений убирает руки и с силой давит на них, пуская звёздочки. Парень перехватывает его руки и крепко, но так аккуратно сжимает в своих. Его руки холодные и пускают разряд тока, заставляя волосы на теле встать дыбом. Они смотрят друг на друга, пожирая взглядом, и не могут его оторвать. Мысль в голове щёлкает, и Антон делает то, отчего они оба, словно хрустальные, разбиваются в мелкую крошку. Целует Арсения в нос. Так легко и невесомо, но в живот будто вонзают кинжал, прокручивая, а после сразу второй, уже в сердце. И вроде оно должно умереть от такого, а всё равно продолжает усердно стучать с дыркой насквозь. – Тоша, – так тихо, что парень почти читает по губам, ощущая тёплое дыхание на своём лице. – Арс, – такая обычная форма имени становится другой. Еле слышный шёпот улетает вместе с ветром, оставляя сладкое послевкусие на губах. Они слышат друг друга без слов, потому что слова им не нужны. Разве что для того, чтобы слышать голос другого, который разливается, словно мёд. – Я так боялся, что останусь один... – задыхаясь, говорит Антон, потому что горло сдавило спазмом. – Я так боялся, что не нужен тебе... – вполголоса проговаривает Арсений, потому что резко разучился говорить. Он трётся носом о щёку парня, а тот перебирает теперь такие любимые волосы. Свободные руки намертво скреплены в замке, и зеленоглазый бросает взгляд на своё левое запастье. Так не бывает. В памяти проскакивает резкая боль в том самом месте, которую по началу он даже не заметил, и Антон быстро задирает рукав свитшота, теряя дар речи. Мужчина, кинув взгляд на руку парня, проделывает то же самое, громко выдыхая. Два крестика. Трель телефона разрезает их собственную тишину, из-за чего шум улицы вновь слышится ушам. На экране контакт Димы и, чуть подумав, зеленоглазый отвечает на звонок, смотря прямо на Арсения, не желая отводить свои от ясных васильков. – Я нашёл его, Поз. Нашёл. Их любовь сильнее, чем мир. И всё это было не зря.