Так сложно понять, что я чувствую, Но, кажется, я снова влип В улыбку твою безрассудную И в страхи, к которым привык. Ты мерзнешь в жару нещадную И даже толстовка не в счет, В закатных лучах над городом Твой профиль меня влечет
Ksana13001
Благодаря чуткости и заботе Олега, Серёжа окончательно вылечился к середине следующей недели. Он рвался работать почти сразу, но Марго, слава небу, даже на порог его не пустила. Разумовский вышел на первую же ночную смену, после того, как Олег и Марго на общем собрании решили, что парень достаточно окреп, чтобы вновь возвращаться в обычную жизнь. Волков со своей группой тоже выступали, поэтому Серёжа смешивал коктейли, мягко покачивая бёдрами и пританцовывая. — Хей, как самочувствие? — места за стойкой заняла взявшая перерыв Олегова группа, во главе с ним самим. — Знакомься, мои друзья и соратники. Кобра или Олеся, лицо группы и идейный вдохновитель! — Ага, вовремя даю пинка, когда кто-то не хочет работать, — смеётся девушка, перекидывая роскошные, каштановые волосы за спину и приветственно кивая Разумовскому. — Приятно познакомиться. — Белый или Руслан, — продолжает представлять Олег. — Без него вообще ничего не случилось бы. — Да ладно тебе, Волче, я просто организовываю всё и решаю все проблемы, но главный-то у нас ты, — самодовольно улыбается белобрысый парень, запуская длинные пальцы в чёлку. — Ты у нас незаменим, — стучит его по плечу Волков и представляет последнего участника, — А это Купидон или Илья, душа компании, которая удерживает нас всех вместе! Илья только кивнул головой в знак приветствия. Познакомившись, ребята заказали по коктейлю, а Серёжа чуть ли не со скоростью света смотался в другой конец бара. — Забавный малый, — усмехнулся Купидон — самый старший в группе. — Хвостик его этот, конечно… — Только попробуй что-то подобное сказать при нём, — тут же прервал его Волк, сурово хмуря брови. — Понял, понял, — Илья тут же поднял руки в сдающемся жесте, ощутив, что вступил на тонкий лёд. — Извини. Олег только махнул рукой и скрылся в служебных помещениях. Он сам не мог понять, почему так резко отреагировал и откуда взялось это желание защитить во что бы то ни стало. Холодная вода, призванная отрезвить разум, не помогает и не выгоняет из мыслей иррациональную агрессию. — Эй, всё в порядке? — в дверной проёме, облокотившись плечом о косяк, стояла Олеся и заинтересованно рассматривала парня. — Да, сейчас приду, продолжим выступление, — криво улыбается Волков, пытаясь побыстрее спровадить девушку и выкроить ещё пару минут в одиночестве. — Ясно всё с тобой, Волк, — заливисто смеётся она в ответ, но всё-таки уходит, оставляя за спиной Олега, который медленно сполз по выложенной кафелем стене. — Вот только мне совсем ничего не понятно…●○●○●
Домой, как быстро это слово стало нести для Волкова совсем другое значение, возвращались в полной тишине: Серёжа, из которого слова до сих пор приходилось тянуть чуть ли не клешнями, что-то увлечённо набирал в телефоне, а ресурс Олега на всякие истории давно иссяк, поэтому он не смог придумать ничего умнее, как в который раз прокручивать в голове произошедшую ситуацию и пытаться разобраться в происходившем хаосе. — Эй, аккуратнее! — Волков только и успел ухватить Серёжу за рукав толстовки и дёрнуть назад, буквально вытаскивая его из-под колёс. — И-извини, — ошалело тянет Разумовский, переводя взгляд с Олега на экран и обратно. — Никогда не пробовал, оторваться от телефона и посмотреть перед собой? — с нотками раздражения в голосе спрашивает Волков, хмуря брови. — Зачем? У меня же ты есть, — неловко жмёт плечами Серёжа и снова утыкается в экран, только на этот раз Олег замечает мелко подрагивающие пальцы. Раздражение тут же сходит на ноль, а Волков ухмыляется, пряча широкую улыбку. Ему безумно льстило, что Разумовский вот так просто готов доверить ему свою жизнь и благополучие. Да вот только понять, что творилось у Серёжи в голове никогда не получалось. Общение с ним — грёбанные качели; неизвестно, как он отреагирует на какое-либо действие или слово. И всё бы ничего, да только Олег понял, что утонул, погряз в этом болоте, ступил на тонкий лёд, который может в любой момент проломиться от неосторожного движения, но пути назад больше нет.●○●○●
— Подъём! Пора собираться, — задорно кричит Олег, сдёргивая одеяло с Серёжи, который, кажется, всерьёз собирался с ним слиться. — Ну, Оле-е-ег, рано же ещё, — бурчит Разумовский, отворачиваясь от света, который больше не останавливали плотные занавески, отдёрнутые Волковым. — Уже восемь! Ты проиграл мне прогулку в выходные, так что будь добр, — заходит Олег с козырей, прекрасно зная, что долг для Серёжи — святое. — Или ты готов отказаться от своих слов? Высказав несколько непечатных слов в сторону Волкова, Серёжа всё-таки сполз с постели и поплёлся умываться в ванную. Олегу оставалось только усмехнуться вслед взъерошенной рыжей макушке и пойти заканчивать готовить завтрак.●○●○●○
— Ну и куда мы идём? — спрашивает, заглядывая в лицо, Разумовский уже на улице. — Ты слишком целенаправленно шагаешь, чтобы просто гулять. — Просто доверься мне. Это сюрприз, — только улыбается в ответ Олег, сверкая зубами, и тянет парня в сторону метро. Так как для выходного утро было довольно раннее, вагон оказался практически пуст. Разумовский почти сразу задремал, уронив голову на волковское плечо, а Олег не решился его будить, просто наблюдал, рассматривал каждую веснушку, которую только мог увидеть. Серёжа безусловно особенный, слишком яркий для серого Питера, сочетающий в себе несочетаемое. Даже сейчас на нём были красный лонгслив и жёлтая, солнечная футболка, а ещё наверно с десяток разных браслетов. — Почти приехали, — легонько тормошит Волков друга, когда объявляют прибытие на предпоследнюю станцию. Ещё сонный Разумовский не сразу понимает, где и зачем находится и своим вопросом в глазах заставляет Олега рассмеяться: — Ты, как спящая красавица, ей богу. Пойдём, будем будить, — Волков хватает Серёжу за руку, стараясь удержать, когда тот чуть не улетает вперёд при торможении вагона. Разумовский даже не думает отнимать руку, и Олег тянет его за собой из вагона, через разношёрстную толпу, по эскалатору, на выход. У Серёжи даже рот открывается от удивления, когда он видит вход и вывеску «Парк развлечений» над ним. Волков, до безумия довольный собой и произведённым эффектом, возвращается с уже купленными билетами и тащит Разумовского, который никак не может отойти от шока, внутрь, где рот у того открывается ещё больше при виде огромного количества горок, каруселей, качелей и аттракционов, названия которых он не знал. — Выбирай, с какого начнём, — говорит Олег тихо, почти на ухо, но с неизменной улыбкой. — Прямо любой? — в глазах у Серёжи загорается ребяческий, шальной огонёк азарта. — Конечно! Если захочешь, мы можем покататься на всех, — смеётся Волков, рассматривая все изменения, так молниеносно происходящие в голубых глазах. Это просто не может оставить равнодушным и Олег в кои-то веки больше не хочет скрывать ни толики эмоций. Серёжа с такой внимательностью рассматривает карту парка и читает о каждом аттракционе, как будто сейчас ему предстоит принять стратегически важное решение, от которого будет зависеть исход всей авантюры. В конечном итоге, они прокатились на нескольких каруселях, прежде чем со смехом упасть на лавочку в попытках унять лёгкое головокружение. Олег ловко закидывает ноги на скамейку, укладывая голову на Серёжины колени и разглядывая безоблачное, голубое небо, а в Питере такое не часто встретишь. Разумовский, скорее всего неосознанно, начинает перебирать смоляные пряди, пропуская их между пальцами, отчего Олег готов был чуть ли не замурчать подобно коту. Выстроенную идиллию разрушил телефонный звонок, отвечая на который, Волков по привычке подорвался с места и отошёл на несколько шагов. Звонил Белый, желая узнать, играет сегодня группа или нет, а Олег очень хотел высказать, что о нём думает, ведь буквально вчера всем говорил, что на выходных выступлений нет, а он вообще занят. Закончив разговор, Волков прячет телефон в карман и возвращается обратно, да только рыжей макушки уже нигде не видно. «Да куда ж ты делся то, Серёжа?» — Олег уже прокручивал худшие исходы: похитили, обманули, он пошёл куда-то и потерялся или ему стало скучно и он просто ушёл. Волков метался взглядом толпе, выискивая хоть что-то, пока аккуратно не постучали по плечу, а перед носом не возникло облако сахарной ваты, из-за которого выглядывали лазурные глаза. — Серёжа! — обрадованно воскликнул Волков, не заметив, что превысил громкость на несколько уровней. Люди вокруг обернулись на звук, желая понять, что случилось, но ему было на это уже совершенно всё равно. — Зачем так пугать? — Я не хотел! Ты по телефону разговаривал, ну я и решил нам ваты купить… — затараторил Разумовский в ответ, беспокойно помахивая сладкой ватой перед Олегом. — Ладно, главное не потерялся, — тут же улыбается Волков, успокаивающе приобнимая за плечо и отрывая небольшой кусочек от предложенной сладости, которая тут же тает во рту, оставляя приятное послевкусие. — Пойдём на американские горки? — предлагает Серёжа, когда они, вдоволь нагулявшись по дорожкам, облачённым в зелень, проходили мимо. — Почему нет? — Олег и не думал отказываться. Горки были одним из самых любимых аттракционов с самого детства. Они мужественно отстояли огромную очередь, но на аттракцион всё-таки попали. Волков сам проверил все ремни безопасности: и свой, и Серёжин, на всякий случай. Только Серёжа, который и так был довольно тихим, стал почти незаметным, как только попал в кресло. — Эй, всё нормально? — спрашивает Олег, взволнованно хмурясь и заглядывая в побелевшее лицо. — Я…высоты боюсь. Думал будет не так страшно, — у Серёжи глаза бегают туда-сюда, не имея возможности сосредоточиться на чём-то одном, а Волков замечает судорожно подрагивающие пальцы. — Хэй, всё хорошо, я тут, — мягко улыбается парень, ловя ледяную, несмотря на довольно тёплую погоду, руку и покрепче сжимая в своей. — Хочешь, просто уйдём? — Нет, — Серёжа жмурится и трясёт головой, но когда открывает глаза уже ловит фокус на волковом лице и сам сжимает его руку покрепче. Олег держит его за руку, когда инструктор проверяет крепления. Держит, когда вагончики трогаются с места. И не отпускает до самого конца, пока Разумовский не встаёт подрагивающими ногами на твёрдую землю. — Это было… здорово, — выдыхает он и смотрит на всё вокруг так, как будто видит впервые. — Вот видишь, не так страшно! — смеётся Олег, искренне радуясь такой реакции. — Как насчёт посмотреть на город с высоты колеса обозрения? — А, была не была, — поразительно легко соглашается Разумовский, взмахнув рукой. День заканчивается созерцанием багрового заката, медленно, словно кровавое пятно, расползающегося на засыпающим городом. — Такая красота… — восхищённо тянет Серёжа, с детским изумлением наблюдая за небом. — Да, — соглашается Олег, исподтишка рассматривая профиль друга, который выглядел ужасно загадочным. — Похоже на произведение искусства… Кстати, ты не замёрз? Ответа и не требуется, достаточно увидеть зябкое пожимание плечами и всё становится ясно. Волков развязывает рукава толстовки, которая всё это время висела на поясе и накидывает Серёже на плечи. Взял специально для него, справедливо предполагая, что Разумовский, которого Олег даже в +30 видел в толстовке, замёрзнет в своих лёгких кофточках. Серёжа оперативно закутывается в предложенную толстовку, несмотря на то, что безнадёжно в ней тонет, а Волков отгоняет навязчивые мысли о том, что на нём она выглядит в разы лучше.