***
Лишь спустя четыре часа Чуя провожал Дазая до двери. Он предлагал остаться, однако шатен настоял на том, что не хотел бы стеснять Накахару. - Чиби, не беспокойся, – театрально приложив тыльную сторону руки ко лбу, Осаму посмеялся при очередном лёгком толчке в ребро, – все-все, ухожу. - Напиши, когда доедешь. С усталым вздохом закрыв дверь, Накахара пытался придумать, что делать теперь. Спать все так же не хотелось, а головная боль становилась все сильнее с каждым часом. Усевшись по итогу перед ноутбуком, юноша в который раз прошаривал все новостные каналы и сайты с целью найти информацию по поводу убитых, которых он знал. Зацепок все ещё не было, а убийства не имели конкретного промежутка времени, что усложняло поиск. Судя по всему, все орудия убийства преступник либо забирал с собой, либо избавлялся от них в достаточно далёком от самого убийства месте. - Твою мать... – массируя переносицу, Чуя старался соединить пазл воедино, но с его скудным воображением это было достаточно непросто провернуть. Поджав под себя ногу, юноша скрипел зубами, пока размышлял над всем этим, – должно же быть хоть что-то... Полиция не настолько немощная. Хотя бы следы ДНК? Размышления вслух прервала вибрация телефона из-за которой юноша вздрогнул и тихо сматерился сквозь зубы. — 5:34 <<Надеюсь, что ты не спишь. Узнал, что ты учишься в институте недалеко от того клуба. Удивительно, что раньше не пересекались.>> Вопросы о том, кто может быть ночным раздражителем быстро привели к Фёдору. Вы 5:36 <<Верно. Ты второкурсник?>> Сообщение за сообщением и у них уже состоялся приличный диалог о будущих планах. На вопрос, почему русский не спит в такое время, рыжему задали такой же вопрос. Фёдор Д. 6:01 <<А ты? Не думаю, что ты встаёшь в 5 утра.>> Вы 6:01 <<Слишком догадливый. Сам додумаешь. А сейчас, я откланяюсь. Доброй... Ночи?>> Ответа не последовало и Накахара хмыкнул, перемешивая сахар в кружке кофе. Сделав глоток, Чуя скорчил мину от кипятка и осознал, что обжог язык. Не лучшая новость с утра... Зевнув, рыжий внезапно раскрыл глаза и, поставив кружку на тумбочку, ринулся к кровати, под которой лежали коробки, что было лень разбирать. Достав все, юноша судорожно перебрал содержимое, пока не поднял, наконец, пробковую доску. Прижав предмет к груди, голубоглазый с радостью достал пару кнопок и отложил всё на кровать. Затолкнув остальные коробки обратно, оставляя их для лучшего времени, Чуя решил разобраться с этим позже, начав собираться в институт. Голова гудела, но пара чашек кофе явно поможет ему с этой проблемой. Достав из шкафа тёплые зелёные брюки и белую футболку с джинсовкой, юноша попытался придумать, что из тёплой верхней одежды ему надеть, когда телефон завибрировал. Фёдор? Навряд ли. Вибрация повторилась. Кто-то звонит? Опешив от осознания, Чуя быстро взял трубку, мельком взглянув на абонента. - Чиби, доброе утро! - Говорить такое спустя несколько часов после разлуки-странно, Дазай... – успокоившись от уже привычного тона и голоса, Накахара продолжил собираться, медленно перебирая гардероб. - Возможно... Я хотел спросить, не против ли ты утреннего такси? - Чего? Не думаю, что буду тратить деньги на подобное. Вызволив из тёмного царства длинный коричневый пуховик, Чуя довольно улыбнулся, вешая его за петельку на ручку двери. - Прости, не тот контекст! Если кратко-я могу подвезти тебя до института. Не против? На том конце провода послышался поворотник и рыжий подумал о том, а будет ли уместно отказываться. - Не думал, что тебе по пути... - А мне и не по пути. Но была пара дел. Могу рассказать после. - Хорошо... Можешь не рассказывать. Я выйду через 10 минут. - Ранняя пташка. Насмешливо произнёс шатен в трубку, наверняка представляя разъяренного этой репликой Накахару. Но Чуя на это лишь закатил глаза и начал поспешно одеваться. Спустя десять минут голубоглазый, как и обещал, стоял возле подъезда, оглядываясь вокруг. На голове неизменно оставалась шляпа, укрывающая голову студента от злосчастного и достаточно холодного для осени ветра. Разглядев подъезжающую машину, юноша улыбнулся, присаживаясь внутрь. Оглядывая все изнутри, Чуя даже смутился, переживая о том, что не до туда дотронется или его черная обувь на высокой подошве (в которой он не успел пройти и трех метров на улице) каким-то образом запачкает коврики. - Спустя несколько часов вновь приветствую тебя, мой друг! Чуя не был уверен, что для друзей это нормально, однако и представления о нормальной дружбе не имел. - И тебе доброе утро, – сквозь ладонь, прикрывающую рот из-за зевка проговорил юноша, откидывая голову на сидение. Лишь сейчас на глаза попала перебинтованная рука юноши, – что успело произойти за несколько часов? Поймав взгляд голубоглазого, актёр нацепил милую улыбку и вновь уставился на дорогу. - Ничего такого. Просто ударился. Упоминать причину повреждения Осаму не стал. Как и то, что повреждена была не вся рука, а лишь костяшки пальцев. Чуя никогда не спрашивал про остальные бинты и это несколько удивило даже Дазая. Каждый собеседник считал своим долгом вставить вопрос, на который уже был выдуман шуточный ответ. Некоторая часть пути прошла в тишине, пока Накахара не решил прервать её. - Фёдор учится в нашем институте. Удивительно, правда? Руки кареглазого незаметно для Чуи сжались на руле, безжалостно вдавливая кожу на нем. - Действительно... И ведь я не видел его ни разу, – русский не был положительным персонажем в пьесе Дазая, который объявился по своей воле, однако показывать этого он не собирался, – может, вечерний? - Да нет... Просто проболел большую часть времени. Иммунитет слабый. Если бы Накахара имел возможность читать мысли, то услышал бы пожелания смерти в адрес нового знакомого. - Мы приехали даже чуть раньше… По кофе? Довольно кивнув, рыжий накинул капюшон, тщательно укутываясь в него вместе с волосами и вышел из машины, аккуратно закрыв дверь. Спустя несколько минут, оба стояли возле аудитории, тихо обмениваясь фразами. Быть тихими не было обязательно, так как пары ещё не начинались, однако нарушать атмосферу тишины, периодически разбавляемую щелканьем каблуков преподавателей показалось обоим грехом. Помимо них возле стены рядом шепталась кучка девушек, бросающих взгляд то на Чую, то на Дазая. - Тебе не надоедают эти взгляды? – поинтересовался голубоглазый, делая глоток латте, – мне кажется, что от такого свихнуться можно… Паранойя там... - Какой же ты проницательный, – с улыбкой забираясь рукой в рыжие локоны проговорил юноша, чем вывел парочку девиц на визги умиления, – бывает неприятно, однако кто же тебя об этом спросит при подобной узнаваемости. Слабо подавшись на осторожные прикосновения к голове, Чуя прикрыл глаза, расслабляясь. Он чувствовал себя комфортно с Дазаем. Он чувствовал чертовски глубокую благодарность за то, что познакомился с ним. Он чувствовал, что это искренне. - Это надоедает, да? Однако, получить ответ Накахаре не удалось. Преподаватель с проницательным взглядом открыла дверь, пуская внутрь подтянувшихся студентов. Первые двадцать минут Чуя периодически записывал что-то в тетради, а Дазай, незаметно для юноши поглядывая на предмет обожания, еле сдерживаясь, чтобы не оградить его от абсолютно всех взглядов. Посадить в клетку, потому что люди не достойны даже смотреть в его сторону. Они ничтожны и отвратительны одним своим существованием. В аудиторию с негромким стуком зашёл офицер в форме. Ему было явно жарко, несмотря на погоду снаружи, а по виску текла капля пота. Видимо, слишком уж утеплился. Быстро переговорив о чём-то с преподавателем, мужчина громко сказал, глядя на бумагу. - Эмили Одзава, прошу вас выйти в коридор. Подняв взгляд от бумаги, Брюнет проследил за действиями неуверенно встающей девушки, приглашающим жестом провожая её за дверь. В аудитории начались переговоры между собой, что сложились позже в гомон, на который преподаватель повысила тон и убивающе взглянула. Кто-то затих, а кто-то продолжил свои предположения и смешки, но уже тише прежнего. Зашедшая внутрь красноволосая тряслась и явно поникла, опустив взгляд в пол. Забирая сумку со стула, она вновь вышла, не проронив ни слова. Теперь даже женщина выглядела напряжённо, но продолжила вести пару, периодически покусывая губу.***
- Как думаешь, что произошло? Закинув шопер на плечо спросил Чуя, собирая тетрадь и ручку. Он не разговаривал с Дазаем на эту тему, пока шла пара, дабы не портить впечатление преподавателя и не усугублять накаляющую обстановку. - Понятия не имею... Может, сделала что не то. Ложь. Очередная, но оправданная по мнению Дазая ложь. Он прекрасно знал, что происходит с девушкой, однако распространяться об этом не спешил. Об этом и так узнает чуть ли не весь институт, а сейчас слишком рано. - Сейчас окно, да? Стоит перекусить... – перевёл тему Осаму, потягиваясь, – кафетерий забит, наверное... - Ну, ты в любом случае можешь воспользоваться своим авторитетом и пробить место в очереди. Усмехнулся рыжий, сворачивая за угол. Это была шутка, которую, видимо, восприняли серьёзно. После извинения и достаточно недолгого отсутствия шатена, Чуе вручили шоколадный маффин и кофе. - Ты... Серьёзно полез в очередь? – кинув недоумевающий взгляд на довольного студента спросил юноша, засыпая в кофе пакетик сахара, – вообще-то это была шутка... - Меня любезно угостили, однако я вернул деньги дамам, – обворожительно улыбнувшись, актёр наблюдал за пилящим взглядом, – я серьёзно! Не стоит на меня так смотреть... - Очень на это надеюсь... Мимо них пронеслась девушка, которая, судя по всему, была той самой подругой Эмили, упрекнувшей её за вчерашнюю реплику. Чуя чуть не подавился, а шатен и бровью не повёл, отпивая американо. - Чего это она? – вытянув шею и наблюдая, пока это возможно, за студенткой, спросил Чуя, – даже я так не ношусь перед дедлайном... - Видимо, её подруга действительно натворила что-то не то, – безразлично повёл плечами актёр, наблюдая за потолком здания, – может, расскажет потом. И она рассказала. После третьей пары заявилась со слезами на глазах и рассказала всё сидящей рядом подруге. А после уже новости поползли по институту. Эмили Одзава подозревается в убийстве Бенджамина Такаги***
- Я же говорю вам, что была в это время дома! – глотая слезы и так крепко держа свою сумку, имея возможность её разорвать, кричала девушка, – это правда! - Мне очень жаль, но у вас нет ни единого доказательства, а вот волос, обнаруженный на верхней одежде жертвы имеет ваше ДНК. Это невозможно оспаривать после проверки. Если вы найдете алиби, то мы пересмотрим дело, однако сейчас вы являетесь главной подозреваемой. С жалостью наблюдая за красноволосой и предлагая ей платок, проговорил офицер. Это была единственная зацепка по сети убийств, но сильно отличалась наличием улики. Если подтвердится причастность Эмили к этому убийству, то могло бы получится провести и иную цепочку, за исключением того, что хрупкая на вид девушка вообще физически была в состоянии проделать все это в одиночку. На некоторых убитых были ранения, нанесённые явно человеком крепче неё, да и алиби на те моменты имелось. На вопросы про напарника девушка лишь сильнее начинала плакать и не могла дать внятного ответа. Когда в участок заявилась её подруга с громкими требованиями встречи, то её попытались мягко выпроводить, но после, все же отвели к заплаканной Эмили. Но не для того, чтобы они обнимались и утешали друг друга. Фукуда Ай так же была подвержена вопросам о местонахождении и подруги, и её самой. По телосложению она была чуть меньше, чем Эмили поэтому офицер с досадой отложил предположения по поводу девушки. Да и с учётом проворности убийцы, завалиться сейчас в участок было бы глупо, несмотря на такую связь.***
Чую пробрала дрожь, а он сам ушёл из аудитории под каким-то глупым предлогом в виде уборной. До пары оставалось немного времени, которое он провел в закрытой кабинке, поджав под себя ноги. Ужасно. Ужасно, ужасно, ужасно. Ещё одно убийство человека, находящегося в институте. У Накахары подкашивались ноги, а желудок так сжало, что казалось, юноша может избавиться от кишков при тошноте. В уборную кто-то зашёл, а рыжий затаил судорожное дыхание. - Чуя? Прости, что увязался, но я подумал, что тебе плохо. Знакомый голос немного успокоил студента, однако он не сдвинулся с места. - Извини... Думаю, что все в порядке, – голос предательски охрипнул и голубоглазому пришлось откашляться, – возвращайся в аудиторию. Послышался глубокий вздох, однако удаляющиеся шаги оказались не успокаивающими. Чую накрыла липкая и до чёртиков мерзкая тревога. Вылетев из кабинки, Накахара уткнулся в спину шатена, сжимая его возле живота. - Думаю, что я соврал тебе... Развернувшись лицом к Чуе, Дазай аккуратно обнял его, поглаживая спину. Он ничего не говорил, но ничего и не нужно было. Этот момент позволял юноше подумать. Подумать над убийством, над тем, что страх оказаться следующим стал сильнее, но так же дарил возможность дышать полной грудью из-за размытого ощущения будущего. - Прости, что втягиваю тебя в свои страхи, – устало проговорил Чуя, не поднимая головы, – ты вовсе не обязан быть здесь. - Чуя, хватит извиняться... Я твой друг, – положив руки на плечи рыжего, кареглазый слабо отодвинул его, наблюдая за ним нежным взглядом, – я не думаю, что совершаю подвиг, поддерживая тебя. На студента накатила волна беспомощности. Поддерживали его, однако стоило ли? Убили не его друга. И осуждают не его девушку. Так почему он так остро реагирует? Сильно сжав губы, Накахара проглотил поступившие слезы и опустил взгляд. С губ хотело сорваться очередное извинение, но голубоглазый сдержался, не позволяя себе этих слов. - Давай-ка сделаем кое-что неправильное. На лице шатена заиграла игривая улыбка и он, внезапно для Чуи, потянул его за руку. "Неправильным" оказался уход с оставшихся пар. Несмотря на препирания старосты, у Дазая получилось взять его с собой, дабы проветрить. - Если ты будешь гнить в этих мыслях, то и не сможешь отвязаться. Казалось, что Осаму очень легко воспринимает чью то смерть. Сославшись на то, что ему кажется, Чуя действительно постарался выкинуть происшествие из головы. Получилось не сразу, но с поддержкой в виде актёра это получалось лучше. В институте наверняка стояла напряжённая атмосфера. Это было ожидаемо с учётом потерь и обвинениями студентки. Грея руки о чашку горячего шоколада с зефиром, рыжий выдохнул, наблюдая за последующим паром. Сильнее укутавшись в капюшон, Накахара устало улыбался и слушал рассказы Дазая, который все ещё старался отвлечь юношу. Его не осуждали за молчание, не заставляли говорить. Его просто понимали. Сделав глоток обжигающего рот напитка, голубоглазый слабо сморщил нос, чем вызвал смешок у шатена. Спустя несколько минут ленивого разговора, оба сидели в тишине, слушая лишь пение редких птиц и шуршание листвы. Вздохнув, рыжий откинул голову на спинку лавочки, немного съехав по ней. Щурясь из-за светлого неба, которое уже начали захватывать тёмные тучи, предвещая о скорых дождях, Чуя поджал губу. - Ты боишься смерти? Вопрос прозвучал более легко, чем он думал, но посыл оставался тем же. Безэмоциональный тон сначала ввёл в заблуждение собеседника, но спустя небольшую паузу, Осаму так же посмотрел в небо, подобрав ответ. - Не думаю. Хотя, у меня и остались некоторые планы, которые мне необходимо воплотить в жизнь, главный из них позволяет мне существовать по сей день, – развернув голову к Накахаре, кареглазый слабо улыбнулся, прикрыв глаза, – я не думаю, что смерть должна пугать. Рано или поздно она все равно настигнет нас, а носиться с этим, как с чем-то чрезвычайно важным - глупо. Кивнув спустя пару секунд раздумий, Чуя вновь поджал губу, делая ещё один глоток шоколада, который уже начал остывать. - Спасибо тебе, – несмотря на взгляд в никуда, шатен понимал, что обращаются к нему, – спасибо, Дазай. Последняя реплика прозвучало тише первой, но все равно имела тот же вес. - Ты благодаришь меня слишком часто ни за что, – усмехнувшись, Дазай опустил взгляд на ботинки – я тоже очень тебе благодарен. Ответом на это послужила слабая улыбка и тёплый взгляд рыжика, который так же опустил свой взгляд, прикрыв глаза***
Остаток дня Чуя помнил слабо. Свалившись без сил на кровать, на которой все ещё был некоторый беспорядок, голубоглазый с отвращением кинул взгляд на совсем свежие красные линии у предплечья. Отвернув голову, он желал лишь быстрого засыпания, желательно без окончания. Завтра суббота и он был свободен. Это дарило ощущение лёгкости, несмотря на поглотившую апатию. Со временем небо все-таки поглотили тёмные тучи, в планах которых не было дарить земле влагу. Под тёмным природным одеялом клонило в сон, а неоднозначная погода заставляла лежать с одеялом на половину тела под приоткрытым окном. Его очень утомил этот день эмоционально и любое движение отдавалось неприятной болью, уходящей во все тело. Теперь же и предплечье ныло, не позволяя совершать лишних движений. А Чуя и не совершал. Погрузившись в свои мысли, юноша периодически открывал глаза, не понимая, когда успел их закрыть. В конце концов, усталость взяла свое и рыжий уснул, надеясь на то, что остальное время пройдёт лучше или вовсе не настанет. Выходные начались с осознания. Он уснул. Он смог полноценно поспать впервые за долгое время. Готовясь чуть ли не прыгать от счастья, Накахара услышал вибрацию телефона. Стараясь скрыть пришедшее возбуждение в голосе, юноша принял звонок. - Накахара Чуя? Официальность могла присутствовать лишь в некоторых случаях и только одному из них рыжий был бы рад. - Да? - Ремонт кофейни был закончен. Смены будут постепенно восстанавливаться. Я отправил график на ближайшее время вашему коллеге. Сжав губы и закрыв рот рукой, Чуя закивал, забыв о том, что его не видят. - Большое спасибо. Ознакомлюсь с ним в течение дня. - Благодарю. До встречи. Положив трубку, голубоглазый поднял руки вверх и зашипел от боли. Предплечье слабо натерла футболка и боль отдалась пульсацией в области порезов. Не заостряя на этом внимания, студент зашёл в мессенджер. Место его подработки закрыли на ремонт пол года назад и он с замиранием сердца ожидал открытия. Эта кофейня стала для него чуть ли не самым уютным и родным местом. Спустя пару минут, ему прислали график смен. Работая на пару с Кондо Кэзухиро кассиром или подменяя за бариста, имея не профессиональные, но и не такие уж плохие навыки, он добился успехов в работе. Кондо был достаточно опытным, чтобы иногда помогать Чуе советом, за что рыжий был очень благодарен, о чем не умалчивал. Они были приятелями, но никогда не обсуждали этого. Редко переписывались и то по рабочим вопросам. Общались на рабочем месте и были абсолютно не против такого расположения дел. Кондо Кэзухиро 11:26 <<Документ Лови. Надеюсь, что помнишь порядок. >> Вы 11:26 <<Конечно.>> Быстро просмотрев документ, Накахара с довольной улыбкой потянулся. Он чуть ли не пищал от счастья и был готов сделать что угодно, лишь бы оставшийся день выдался таким же хорошим, как и утро. Однако, не у всех сутки были хорошими. Сидя в достаточно светлой ванной комнате, Дазай расположился на бортике, снимая бинты с руки. Костяшки пальцев неприятно щипало после перекиси, но это был лучший способ поскорее избавиться от надоевших ранок. Жалел ли он о таком импульсивном поступке? Периодически. Но это не отменяет факта гнева и сброшенных листов со стола. Шатена каждый раз чуть ли не трясло, когда какой-либо человек кидал взгляд на Накахару. Когда кто-то оборачивался или шептался о его безгранично прекрасной внешности. Да даже когда самого Осаму узнавали. Ему хотелось рвать глотки, изолировать от взглядов и себя, и мальчишку. Ни один из них не был достоин и одного взгляда, одной реплики Чуи. У рыжего не было недостатков. Он был идеален и лишь Дазай это видел. Он старался и работал не для незнакомых ему людей, ставших фанатами. Он старался лишь для него. Для того, чьи глаза отсвечивают сапфиром на солнце. Для того, от кого ноги подкашивались, а сердце пропускало очередной удар. С каждым разом сдерживаться было все сложнее, но то объятие в институте помогало шатену чувствовать себя живым и вспоминать цель, к которой он шёл и будет идти всегда. Ему были омерзительны остальные люди. Лишь он мог дать Чуе все, в чем тот мог нуждаться. Он может дать ему все, что тот только пожелает. Он может дать ему любовь, ласку и заботу. И он будет все это давать. Но каждый раз на горизонте появлялся тот, кто может помешать. И сейчас этот ебучий русский замаячил, создавая очередное препятствие. Но он никогда не сможет увидеть в Чуе то, что увидел Осаму. Не сможет дать всего. Очередной приступ смеха завладел актером, а он сам был готов прикончить ненавистного юношу хоть сейчас, несмотря на лишь недавнее знакомство с Накахарой. Дазай видел, каким взглядом тот пялится на рыжего. И он не собирался отдавать ненаглядного ангела в его грязные руки. Чуя уже принадлежал ему. Переведя дыхание, кареглазый наложил очередные бинты после обработки и вышел из ванной, направляясь в дальнюю комнату. Проходя мимо панорамных окон, шатен лишь вновь отметил для себя грязь мира, в котором оставался единственный луч света. И никто не смел касаться его. Тёмная, как и всегда, комната с каждым днем пополнилась фотографиями. Любой намёк на рыжего юношу пополнял коллекцию актёра так же, как и исписанные стены. На них было лишь одно имя, так ласкающее уста. Включив лампу, Дазай аккуратно, словно боясь испортить, провел пальцами по одной из фотографий, а на лице застыла самая мягкая и нежная улыбка, которая могла быть дана в адрес лишь одного человека. Вздохнув, шатен принял решение окончательно все узнать о русском со странным цветом волос. Прошлые поиски не дали ничего, кроме его адреса и маленькой части прошлого. Дазай собирался это исправить. Если удастся найти то дерьмо, которое, как был уверен кареглазый, он совершил, то у него будут все основания прикончить парня, пока тот не начал принимать слишком активное участие в жизни Накахары. Пройдя к выходу из комнаты, студент в последний раз улыбнулся фотографиям и вышел, намереваясь решить ещё несколько проблем в жизни Чуи. По итогу, уснул Осаму лишь под утро, но был доволен переговорами. Чуя не должен быть несчастлив. И он сделает все, чтобы голубоглазому было хорошо и комфортно жить.***
Спустя одну кружку кофе и пару бумажек для института, юноша вновь уловил вибрацию лежащего рядом телефона и со скукой взглянул на экран. Однако, всю незаинтересованность как рукой сняло, когда отправителем сообщения оказался один из преподов, который в основном и загружал рыжего работой. Сведя брови к переносице в ожидании очередной скучной лекции о каких-то ошибках в отчётах за студентов, Накахара разблокировали телефон. Но после прочитанного текста, у него чуть глаза на лоб не полезли. - Сокращение ваших обязанностей в связи с какими-то там условиями... Бурча себе под нос моменты из сообщений, Чуя начал постепенно скалиться и победно поднял руки вверх. Его давно задрал этот преподаватель своими бессмысленным поручениями, некоторые из которых он должен был выполнять сам и сейчас юношу переполняло злорадство. - Выкуси, старый хрен! День явно обещал быть удачным после трех радостных известий. Удачным и крайне интересным.