***
Во время обеда Драко бросил взгляд на стол Гриффиндора. Гермионы не было. Конечно, сегодня она постарается никому не попадаться на глаза. И скорее всего, что после вчерашнего он больше не найдёт её в библиотеке. Драко так и не понял, что она сделала с ним после того, как он потерял сознание. Она не просто залечила все его раны, но и наложила какое-то заклинание, потому что он чувствовал такую лёгкость во всём теле, словно прошёл целый курс массажа. Правда, она не избавила его от боли в области паха, но, вероятно, не знала, насколько сильной та была. Как бы то ни было, прошлой ночью он отлично выспался. Он почувствовал, как кто-то похлопал его по плечу. «Чёрт, вот оно, начинается». Ему удалось избежать всего этого за завтраком: он встал пораньше и поел в полном одиночестве; но ему не удалось бы повторить то же в обед. — Итак, Драко, — произнёс Блейз, растягивая слоги. Драко съёжился: эта интонация говорила сама за себя. — Мы очень скучали по тебе утром. Грейнджер наконец-то отпустила тебя с поводка? Весь стол разразился смехом. Панси бросила на него острый взгляд. В последнее время она явно была не в своей тарелке. Ей-то какое дело? Драко сбросил руку Блейза со своего плеча. — Отъебись, Забини. Он не стал оглядываться и лишь добавил себе на тарелку ещё фрикаделек. — Не стоит стыдиться, что тебе так понравилось подчиняться гриффиндорской заучке. Снова смех. Драко крепче сжал челюсть. — Я сказал, заткнись. Блейз только рассмеялся. — Это то, что сказала Грейнджер, прежде чем трахнуть тебя в задницу? Теперь стол разрывался от хохота. Драко развернулся и схватил Блейза за воротник. — Это довольно резкое замечание даже для того, чья мать — шлюха, — угрожающе прошипел он. Вилки с лязгом попадали на тарелки. Над слизеринским столом повисло молчание. Тёмные глаза Блейза опасно блеснули и сузились. Он понизил голос: — Возьми свои слова назад. Драко зарычал в ответ: — Нет. Блейз бросился на Драко, и оба повалились на пол. Это было опрометчиво со стороны Блейза: с палочкой он был более грозным противником. Драко зарядил кулаком ему в лицо — наверняка под глазом будет здоровый фингал — и, со всей силы ударив локтем в бок, услышал треск ребра. Блейз взвыл. Профессора отреагировали быстрее, чем драка успела ещё больше выйти из-под контроля. Снейп взмахом палочки нейтрализовал учеников и зарычал на них: — Слизеринцы, а к тому же, старосты, дерутся на территории школы. Я думаю, что вы заслужили трёхнедельную отработку… и лишились привилегий на походы в Хогсмид до Рождества. Сто баллов со Слизерина, — его голос сочился ядом, когда он окинул их взглядом: — Вы заставляете меня стыдиться, что я декан этого факультета. Оба отправляйтесь в больничное крыло. Немедленно, — он развернулся и пошёл прочь. Они пристально смотрели друг на друга, быстро и сбивчиво дыша. Блейз схватился за бок. Драко вышел из Большого зала, но он не собирался в больничное крыло. В конце концов, Блейз переживёт всё это. Он ухмыльнулся: до чего же предсказуемым был Забини. С другой стороны, он сделал бы то же самое, если бы кто-то назвал его мать шлюхой.***
Все в Большом зале с открытыми ртами наблюдали за этой сценой. Джинни опоздала к началу обеда: она занесла Гермионе поесть, и теперь только вошла и, сев рядом с Гарри, окинула взглядом свой стол. — Ну, и что я пропустила? — Малфой и Забини подрались, — сказал Гарри. — Не думаю, что Малфой легко перенёс удар по своей репутации. С другой стороны, следующий дважды подумает, прежде чем доставать его. Забини выглядел неважно. Гарри взглянул на Рона: тот пристально провожал взглядом покидающего Большой зал Малфоя. Рон выглядел так, словно больше всего хотел возобновить стычку, в которой так и не поучаствовал. — Рон, ты ведь не пойдёшь за ним? — Отвали, Гарри. У тебя-то был шанс набить ему морду. — Оставь его в покое, — отчитала его Джинни. — Его уже избил Гарри, Забини и Гермиона, — усмехнулась она. — Насилием ничего не решить. И мы уже говорили, что это не он заварил всю эту кашу. Рон закипел: — Меня всё это не ебёт! — Повзрослей уже! — закричала на него Джинни. — И я всё равно считаю, что это он всё подстроил, — продолжил Рон. — Лав, ты согласна со мной? Лаванда смотрела в свою тарелку, не желая ввязываться в этот разговор. — Не имею ни малейшего понятия, он это сделал или нет, — тихо ответила она. — Но я бы не хотела, чтобы ты это усугублял. Она страдает, он страдает — отпусти ситуацию, — она опустила взгляд. — Преподаватели говорили, что к вечеру противоядие будет готово. Скоро всё закончится. Рон продолжал гипнотизировать взглядом дверь Большого зала, за которой исчез Малфой. Джинни вздохнула и что-то проворчала о размерах и гипертрофированности мужского эго. — Что? — рявкнул Рон. — Ничего!***
Драко шёл по коридорам. Мантия развевалась за его спиной, и он смотрел в упор на каждого, кто осмеливался встретиться с ним взглядом. Люди начали избегать его, когда распространились новости о драке с Блейзом. «Хорошо», — подумал он. — «Пусть лучше боятся». Этого он и добивался. Что вполне стоило нескольких отработок. Он надеялся, что, приложив чуть больше усилий, чем обычно, сможет вернуть баллы факультету. Несмотря на то что после обеда он был всё ещё зол и чувствовал, что мог бы кого-нибудь убить, его успокаивало, что репутацию удалось частично восстановить. Теперь ему просто нужно было найти Грейнджер и ещё раз восстановить свои позиции. Оставалось несколько часов до того, как противоядие будет готово. Он был не против пропустить оставшиеся занятия, чтобы снова подкараулить её. Что значило ещё несколько отработок по сравнению с лучшим сексом в жизни? Он ухмыльнулся при воспоминании о том, как она умоляла его прошлой ночью. Он усвоил урок: нужно уметь вовремя остановиться. Но он всё ещё мог фантастически развлечься с ней. Он почувствовал трепет предвкушения и даже лёгкий страх при мысли о том, что может найти её. Его член тоже вспомнил, и ему пришлось поправить брюки. Все болезненные ощущения уже прошли. Драко завернул за угол и продолжил свой путь по коридорам. Где бы она могла быть? Только не в библиотеке. Она бы придумала что-то получше. И она вряд ли покажется там, где её смогут увидеть другие ученики. Она бы предпочла переждать в одиночестве. Останется ли она в Гриффиндорской башне на весь день? Если так, то до неё будет трудно добраться. Если бы она скрывалась в Гриффиндорской башне, то сидела бы в своей комнате, не спускаясь в гостиную. Целый день… взаперти. Тогда к этому времени она бы захотела свободы и свежего воздуха. Вырваться туда, где смогла бы отвлечься от мыслей о… — он ухмыльнулся — о нём. Он вышел из центральных ворот замка, солнце было ещё высоко в небе. «Грейнджер, Грейнджер, Грейнджер… держу пари, ты где-то там».***
Гермиона была на середине своего третьего круга по территории Хогвартса. Она чувствовала себя намного лучше, чем в башне, но у неё болели колени, и ей оставалось ещё три часа. Она сомневалась, что сможет столько бегать, но попробовать стоило! Если она продержится ещё хотя бы час, то будет слишком измотана и измучена, чтобы думать о чём-то ещё. Поскольку в дневное время тренировок по квиддичу не проводилось, она могла бы пойти на поле и использовать какие-нибудь тренажёры после пробежки. Так можно было бы занять ещё какое-то время. Может быть, она смогла бы изнурить своё тело тренировкой, потом наесться до отвала и, приняв зелье, уснуть до конца дня? Неужели пять часов никогда не наступят?***
Драко бесцельно бродил, не обнаружив никаких признаков Грейнджер. Он уже проверил все места, излюбленные студентами для тусовок в ясную погоду. На случай, если она решила найти компанию, он добрался до хижины Хагрида и заглянул в окно. Великан был на месте, но Грейнджер там не наблюдалось. Может быть, он ошибался в своём предположении, и её вообще не было на улице? Возможно, она всё ещё сидела в своей комнате. Он уже собирался вернуться в замок, когда краем глаза заметил какое-то движение на опушке Запретного леса. Инстинктивно он спрятался за хижину и аккуратно выглянул из-за угла. Неужели Грейнджер бегает? Он бросил на неё оценивающий взгляд. Что это на ней было надето? Обтягивающая майка и шорты в облипку не оставляли много места воображению. Он снова почувствовал, как к члену приливается кровь, представляя, что он мог бы снять их с её взмокшего тела. Как долго она будет бегать? Она выглядела так, словно занималась этим уже довольно давно. Теперь понятно, почему она была такой подтянутой. Он не ожидал такого приятного сюрприза. Обычно только девушки, которые играли в квиддич, могли похвастаться таким телом. Он облизал губы при мысли о том, чтобы снова добраться до него. Он легко подстроился под её темп, но держался на приличном расстоянии, трусцой следуя за ней. Стоит ли догнать её сейчас? Или подождать, пока она закончит пробежку? Драко переживал, что она сможет ускользнуть, если он не будет следовать за ней. Через пятнадцать минут он заметил груду одежды в стороне и остановился. Это были её вещи. Значит, она закончит здесь. Он огляделся. Они находились недалеко от квиддичного поля. Он увидит, если она решит вернуться в замок. Он может сесть на трибуны и незаметно наблюдать за ней. Может быть, он и сам мог бы позаниматься, пока ждёт. Кто знает, как долго она будет бегать? Он направился в раздевалку, чтобы переодеться.***
Всё тело горело от усталости. Гермиона только что закончила последнее из упражнений на квиддичном поле. Теперь она была уверена, что завтра не сможет встать. Это определённо была хорошая идея. Она знала, что после того, как поест, запросто уснёт и проспит до пяти часов. Она наклонилась, опираясь руками о колени, и восстанавливала дыхание. Гермиона была совершенно измотана. Она никогда ещё не заставляла себя так долго тренироваться. И никогда больше не собиралась этого повторять! Помимо боли в коленях, у неё сводило мышцы. Она вспомнила, что в раздевалке хранилось много мазей и зелий от мышечной боли. В ближайшее время там никого не должно быть: все тренировки команд начинались после окончания учебного дня. Там она сможет принять душ и переодеться. Она наклонилась, чтобы подобрать одежду, и, застонав от боли, направилась в женскую раздевалку. Мерлин, она даже прихрамывала! Никогда и ни за что она не будет повторять этот опыт! Это было уж слишком! Зайдя внутрь, Гермиона направилась прямо к аптечке. Просмотрев различные соли, зелья и мази, выбрала ту, что от боли в мышцах, и ещё одну для суставов. Она села и принялась растирать мышцы, тонким слоем нанося мятную мазь на всё тело, а потом стала втирать в суставы вторую, отвратительно пахнущую мазь. Боль исчезла через несколько минут, и Гермиона удовлетворённо вздохнула, откинувшись спиной на стену. Скоро она сможет смыть все эти мази под горячим душем.***
Драко приближался к женской раздевалке, в которой, как и в мужской, было два выхода. Он не хотел, чтобы Грейнджер заметила его и выбежала с другой стороны. Он мог наложить Заглушающие чары, чтобы ступать бесшумно, но что, если она увидит, как открывается дверь, или почувствует порыв воздуха с улицы? Он не знал, как остаться незаметным. Вдруг он услышал шум воды и победно улыбнулся. Все его проблемы решились сами собой. И он увидит её в душе. Драко возбудился при этой мысли. Он поспешил к тому входу, который был дальше всего от душевых, и наложил на себя Дезиллюминационные и Заглушающие чары, прежде чем открыть дверь. Он медленно обошёл ряды скамеек и шкафчиков для одежды, завернул за угол и увидел крайне мокрую и максимально голую Гермиону Грейнджер, которая, к тому же, намыливалась. Он не стал подходить слишком близко, а душевая была полна пара и всяческих запахов от средств, которыми она пользовалась, так что он был уверен: она его не почувствует. У него был просто каменный стояк. Какого чёрта? Она не могла его слышать, она не могла его видеть, но он был уверен, что может кончить за пять минут, особенно с такой картиной перед глазами. Он опёрся о шкафчик и принялся наблюдать, как она принимала душ. Грейнджер ничего не заметила. Он сунул руку в шорты и медленно провёл рукой по члену, после чего пальцем распределил выделившуюся смазку по головке. Она стояла с закрытыми глазами и мыла волосы шампунем, массируя кожу головы. Гермиона вся была в островках пены, которая с водой каскадами стекала с головы. Закончив с волосами, она принялась намыливать всё тело: ноги, грудь, промежность, где ополоснула кудрявый завиток. Драко наклонился вперёд, всё ещё держась за шкафчик, и уже быстро работал рукой. Он задрожал и издал короткий приглушённый звук. Как он и ожидал, это не заняло много времени. Он замер, пока его оргазм медленно нарастал, и, сдержав стон, только вздрогнул, когда стихли последние толчки спермы. Убрав член, он использовал Очищающие чары, а потом призвал палочку Грейнджер.***
Гермиона закрыла кран и насухо вытерлась полотенцем. Боль утихла, но она всё ещё была измотана. Что за день! Ну и тренировка! Она вернулась к своим вещам и принялась расчёсывать волосы перед зеркалом. Джинни была права: насколько же проще жить с волнистыми волосами. Теперь у неё не бывало спутанных прядей. Она выровняла пробор и хотела уже взять палочку, чтобы высушить их. «Странно», — подумала она, нахмурившись. Она могла бы поклясться, что положила свою палочку поверх одежды. Но, может быть, она убрала её в сумку? Гермиона изучала содержимое бездонной сумочки, когда уловила сильный мужской запах. Желание мгновенно пронзило её. Он был здесь. И он забрал её палочку. Как дерьмово! Она замерла. Она ненавидела его. Она хотела его. Ей нужно было поскорее сбежать отсюда. Она хотела остаться. «Сосредоточься! — приказала она себе. — Он ещё не знает, что ты уже всё поняла.» Она завернулась в полотенце и притворилась, что читает свои конспекты. Она разворачивала свитки, судорожно пытаясь найти решение. Он был где-то рядом под Дезиллюминационными чарами. Чёртов извращенец наблюдал, как она принимала душ! Эта мысль только ещё больше возбудила её. Нужно было постараться различить размытые контуры его фигуры, не давая ему понять, что она специально пытается высмотреть, где он. Сможет ли она схватить одежду и убежать? Без палочки? Нет, он легко остановит её. Так у неё нет ни единого шанса. Единственное, что она могла сделать, это точно определить его местоположение, застать врасплох, отобрать свою палочку, бросить в ублюдка каким-нибудь парализующим заклинанием и надеяться, что отчаянная мастурбация удовлетворит её желание. Легче сказать, чем сделать. Она поглубже вдохнула. Думай! Думай! Думай! Сколько у неё времени, прежде чем он перейдёт к действиям? И тут ей в голову пришла мысль. Всхлипнув и притворившись, что у неё снова болит нога, она захромала к аптечке. Достала несколько мазей и солей, которые можно было добавить в воду. Затем вернулась к раковине и взяла то, что ей действительно было нужно: ведро. Всё ещё завёрнутая в полотенце, она притворилась, что читает инструкции к целебным солям, наполняя ведро — она улыбнулась — ледяной водой. Гермиона прислушалась. Потом вдохнула. Он был близко. Но насколько близко? Она притворилась, что решила ещё раз посмотреться в зеркало, в это время сканируя отражение на наличие размытых областей. Ей показалось, что она заметила странное пятно примерно в шести метрах от себя, и оно пришло в движение. Да, это определённо был он. Ещё немного… ещё чуть-чуть… Она медленно вдохнула. Должно быть, он вспотел. Мерлин! От него вкусно пахло. Она закрыла кран и снова застонала от предполагаемой боли, вытаскивая ведро из раковины. Затем она повернулась, посмотрела прямо на пятно и плеснула в него ледяной водой. — А-а-а-а-а! — завопил Драко, проявляясь насквозь мокрым, когда чары спали. Гермиона быстро вдохнула. На нём были только тренировочные шорты! Она не могла не заметить, как вода стекала с его обнажённой груди и прессу. Увидев свою палочку, торчащую из его кармана, она пришла в себя. Надеясь, что эффект неожиданности сгладит то, что она была намного ниже и слабее него, Гермиона врезалась в его плечо, потянувшись за палочкой. — Ох! — выдохнула она, когда ударилась об него как об стену. Он не сдвинулся с места. Неужели она действительно была такой маленькой? Она изо всех сил пыталась вытащить палочку из его кармана, когда его холодная мускулистая рука перехватила её, блокируя одну из её рук. Другой рукой он сжал её запястье прежде, чем она успела выдернуть палочку. Он с силой вытащил её руку из своего кармана. — Это не та палочка, за которую нужно хвататься, Грейнджер. Она покраснела и отчаянно сопротивлялась, пока он одной рукой прижимал её к своему телу. Она попыталась вырваться из его хватки, но успокоилась, поняв, что чрезмерная активность закончится тем, что её полотенце упадёт на пол. Она бы оказалась полностью голой и прижатой к нему. При этой мысли внутри неё вспыхнул жар, и она почувствовала, как между ног стало влажно. Она проклинала его за то, что он так на неё действовал. — Следи за языком, Грейнджер, — упрекнул он, затем продолжил, понизив голос: — Я ещё даже не начал с тобой. Она сердито посмотрела на него. Увидев последний шанс на свободу, она укусила его руку и сильно пнула пяткой в голень. — Ох! Твою ж мать! Его хватка ослабла, но, как только она вырвалась, чтобы добраться до палочки, она услышала то, что было её погибелью. — Инкарцеро. Веревки связали ей руки за спиной и обвились вокруг лодыжек. Снова проклиная его, она нелепо дёргалась, пытаясь высвободиться. Драко удивлённо наблюдал за ней, пока вода всё ещё капала с его тела. Наконец она села на скамейку. Её грудь вздымалась от того, как резко и напряжённо она вдыхала, и слишком выпирала наружу, ведь её руки были связаны за спиной. Драко наблюдал, как Гермиона закипала, глядя на него одновременно с яростью и похотью в глазах. Он с явным вожделением уставился на её обёрнутое полотенцем тело. — Ну подожди, чёртов гад, — выплюнула она. — Хочешь ещё раз попытаться? Я испепелю тебя, и я не собираюсь расстраиваться из-за того, что с тобой сделаю. Ты, блядь, этого заслуживаешь. — Ты уже повеселилась со мной, — он одарил её чувственной улыбкой. — Теперь мне придётся тебя наказать. Он взмахнул палочкой и левитировал стол из дальнего конца раздевалки, установив его перед большим зеркалом. Она настороженно посмотрела на него. Что он делал? Малфой подошёл к столу и трансфигурировал жёсткую поверхность столешницы в материал, который был мягче. Он ухмыльнулся ей. — Так тебе будет удобнее. Она покачала головой. — О нет! Ни за что! Если ты думаешь, что сможешь… — Акцио Грейнджер! Её тело оторвалось от скамейки и полетело к нему. Он поймал её и, развернув лицом к зеркалу, положил на стол. Гермиона посмотрела на себя, пленённую Малфоем, и бросила на него убийственный взгляд. — Я не думаю, что смогу, — он одним движением сорвал с неё полотенце, окинул взглядом обнажённое тело и зашептал ей прямо на ухо: — Я знаю, что смогу. Она стиснула зубы, когда его горячее дыхание заставило волосы на шее встать дыбом. Она была полностью обнажена перед ним, и его глаза беззастенчиво скользили по её телу вверх и вниз. Она попыталась изогнуться в попытке хоть как-то прикрыться, но не смогла из-за верёвок. Он ухмыльнулся и потянул её за связанные руки, отчего её грудь выпятилась ещё больше. Не в силах сдержаться, она захныкала под его пристальным взглядом. — Но сначала я рассчитаюсь за тот трюк с водой. Должен сказать, Грейнджер, это было довольно впечатляюще. Он отпустил её и с усмешкой попятился. Её глаза расширились от страха. — Агуаменти фрио! Она вскрикнула, когда ледяная струя воды обрушилась ей на голову, а потом и на остальное тело. Она зашипела: — Чёртов придурок! По её коже побежали мурашки, а соски болезненно затвердели. Он схватил её за связанные руки и притянул ближе к своей груди. Она чувствовала его твёрдый член сквозь мокрые шорты своей голой задницей. Она зарычала, глядя на его отражение в зеркале. Он слегка прижался к её заднице, всей длиной скользнув по её ягодицам. — Как ты думаешь, какие ужасы я запланировал для тебя? Она снова попыталась, но не смогла остановить непроизвольное хныканье, сорвавшееся с её губ. Он усмехнулся, глядя на её отражение. — Хм-м? Мы должны сравнять счёт со вчерашнего дня. — Малфой, ты что, смерти ищешь? — огрызнулась она. — Я сделаю тебе очень больно! И… и разве того, что ты уже сделал со мной, недостаточно? Разве ты не можешь просто… Он положил ладонь ей на спину между лопаток и надавил, заставив её сопротивляющееся тело опуститься на стол. Мягкая столешница ощущалась прохладной под её животом и грудью, и он прижался к её спине. Её задница — такая незащищённая и уязвимая — была выставлена перед ним. Он наклонился к ней, снова прижимая член к её попке. Она была так возбуждена, что не могла этого вынести. Он одарил её дикой улыбкой в зеркале, когда она подняла глаза из своего унизительного положения. О боже! Он собирался войти туда? Он бы не стал этого делать, ведь так? Чёрт! Она должна выпутаться из этого. Гермиона умоляюще посмотрела на него. — Драко, пожалуйста, мы можем просто… — она сглотнула, — поговорить об этом? Он начал смеяться. Безудержно. Его смех эхом разнёсся по раздевалке, а потом он согнулся пополам и начал задыхаться. «Может быть, он действительно задохнётся?» — подумала она, пытаясь подняться. Это было трудно сделать используя только мышцы пресса особенно после того, как недавно она сделала так много упражнений. Но она приложила все усилия, чтобы принять менее уязвимое положение. Как только она приподнялась, Драко вытер глаза, схватил её за запястья, всё ещё связанные за спиной, и на этот раз толкнул её сильнее. — У-у-ух! — Лежи, Грейнджер, — сказал он, всё ещё посмеиваясь. От бессилия она зарычала на него. «О, он заплатит за это!» Он не убрал руку с её спины. И Гермиона больше не могла пытаться встать, а её задница всё также торчала перед ним. Она видела, как он зло смотрел на неё в зеркало. Она полностью была в его власти и ничего не могла сделать. Это было ужасно, она ненавидела это, и она ненавидела его. И всё же ей это нравилось. Ей нравилось то, что он делал с ней. И он знал это. Она даже не представляла, откуда он мог точно знать, что с ней делать, но ей это нравилось. Ей было жарко, и она чувствовала, как обильно выделялась смазка. Она была полностью мокрой. Серые глаза Драко в очередной раз пронзили её через зеркало. Он ослабил путы на её ногах и раздвинул их в стороны, прижав к ножкам стола своими ногами. Она попыталась снова свести их вместе, но ей не хватило сил. Прежде чем она смогла ещё что-то придумать, он пробормотал заклинание, и её ноги прилипли к полу. Одной рукой он прижал её к столу, а другой начал поглаживать ягодицы. Она закрыла глаза. О Боже… О Боже…что он собирался сделать? — Открой глаза, Грейнджер. Она только плотнее зажмурилась. Шлепок! — А-а-а! — её глаза распахнулись, тело вздрогнуло от хлёсткого удара. Её задница горела, но, о, это послало волну удовольствия! — Смотри на меня, — приказал он низким голосом. Она посмотрела на него в зеркало. Он пристально следил за её взглядом, пока продолжал одной рукой ласкать её ягодицы, посылая дрожь по всему телу. Драко сильнее прижал её рукой к столу, и она снова почувствовала, как его член коснулся её задницы. Она со страхом посмотрела на него. Он же не трахнет её так? Он послал ей злую ухмылку. Мерлин! — Нет, Драко! Пожалуйста, не надо! Медленно, так чтобы она могла видеть каждое движение, Драко засунул один палец в рот. Её губы приоткрылись, пока она смотрела, как он сосёт палец. Он вынул палец изо рта, провёл им по складкам её половых губ и медленно, мучительно медленно двинулся к её анусу. Её глаза расширились. — Что… Что ты делаешь? Влажный след за его пальцем испарялся, и она вздрогнула: он подходил всё ближе… и ближе… — Подожди, но… — Это твоё наказание, Грейнджер, — сказал он и снова одарил её улыбкой. — Не волнуйся, тебе понравится. — Нет, я… — Смотри на меня! Он пристально смотрел ей в глаза, когда стал пальцем обводить её анус. Это было ужасно. Она втянула воздух, пока он миллиметр за миллиметром исследовал вход. Драко посмотрел ей в глаза, и его палец замер. Она в предвкушении затаила дыхание. Его губы изогнулись в улыбке, и очень медленно он стал вводить его внутрь. Она ахнула. Он казался чужеродным. Он казался оскорбительным. Она чувствовала себя грязной. Она чувствовала себя оскорблённой. Он изнасиловал её пальцем. Изнасиловал своими серыми глазами, которые, не переставая, наблюдали за ней. Унизил тем, что ей приходилось смотреть на всё это в зеркало. И ей это нравилось. Она чувствовала, как потекла. Он не переставал прожигать её своим пронзительным взглядом. Он знал. Он, блядь, знал, что ей это нравилось. Бывший Пожиратель Смерти шлёпал и трахал пальцем задницу грязнокровки Поттера. Словно прочитав её мысли, он поднял брови. — Что-то не так? Ты не ожидала, что тебе это понравится? — его голос стал звучать ниже и опаснее. — Грязнокровка. Он получал удовольствие от этой ситуации. Она медленно рвано вдохнула, когда он продвинулся пальцем чуть глубже, а потом вытащил его. — Прекрати это, Малфой. Он продолжал протыкать её пальцем, медленно вводя его на полную длину, а затем также медленно двигаясь обратно. Она ахнула и закусила губу. Гермиона хотела, чтобы он был внутри. Это было унизительно. Если бы Гарри, Рон или Джинни, если бы кто-то это увидел, что бы о ней подумали? Она же была такой разумной. Она всегда всех убеждала, что пора готовиться к экзаменам. Она отчитывала друзей за несерьёзное отношение к учёбе. И вот она стоит, отклячив задницу, пока Драко входит в неё пальцем, и надеется, что он не войдёт в неё членом. Или, может быть, надеется, что он сделает это? Они подумали бы, что она сошла с ума, они подумали бы, что она больная, они подумали бы, что она… — Это заставляет чувствовать себя шлюхой? — он наклонился к её уху и зло выплюнул: — Грязнокровая шлюха. — Ненавижу тебя! — зашипела она, извиваясь, пока он снова медленно вводил палец внутрь. — О, Мерлин… — простонала она. Гермиона обнаружила, что может в это время тереться клитором об поверхность стола. Волна удовольствия прокатилась по ней от этой комбинации. Она не хотела испытывать удовольствие от этого, но ничего не могла с собой поделать. Ей снова стало стыдно, и она покраснела. — Тебе нравится, когда тебя называют грязнокровой шлюхой, да? — насмехался он. — Ты ещё непослушнее, чем я думал. — Прекрати… — простонала она. Хотя теперь было ясно: что бы она ни говорила, это было мольбой о большем. Он проникал в её анус в том же медленном, извращённом темпе, и её возбуждение росло и росло с каждым следующим плавным движением, с каждым прикосновением её клитора к столу. — Скажи, что ты грязнокровая шлюха, — горячо прошептал он ей на ухо. — Ты просто грязная… — он ввёл палец, — омерзительная, — его палец выскользнул наружу, — грязнокровка и шлюха, — его палец снова скользнул в неё, и она заскулила от удовольствия. — Скажи это, — прошипел он. — Иди к чёрту! Шлепок. — А-а-а-а! — вскрикнула она, когда её тело снова дёрнулось вперёд. Драко посмотрел на покрасневшую ягодицу, а затем снова перевёл взгляд на её лицо. — Шлюха! — Нет! Шлепок! Ещё шлепок! Её тело вздрагивало: ягодицы жгло. Всё это время его палец сохранял темп и каждый раз проникал в неё на полную длину. Она чувствовала, как из неё капала смазка и скапливалась под ней на столе. — Блядь! Чёрт, прекрати это! А-а-а! Ей это нравилось. Ей нравилось, как он смотрел на неё своими серыми глазами, ей нравилось чувствовать, как его ладонь хлёстко ударяла её по заднице. Ей нравилось то, как он её называл. Он словно вывалял её в грязи. Он унижал её. И она получала от этого удовольствие. Друзья подумали бы, что она шлюха. — Грязная шлюха! Шлепок! О, да. Скольжение внутрь и наружу. Шлепок! Снова внутрь и наружу. — А-а-а! Остановись! — простонала она. Её щёки горели. Драко безжалостно хлестал её по ягодицам, справа и слева. В то же время он вставлял в неё палец каждый раз между ударами. Трение о стол ошеломило её, Гермиона вскрикнула и почувствовала, как её прошило словно разрядом тока, и тепло резко распространилось по всему телу. Прежде чем она поняла, что произошло, она выкрикнула его имя и потребовала большего: — Драко! Не останавливайся! Не останавливайся! Пожалуйста! Ух-х-х! Он ускорился, начав, быстрее шлёпать по заднице и трахать её пальцем. Хлоп! Хлоп! Хлоп! Внутрь — наружу. — Шлюха! — прошипел он. Она резко кончила, безудержно застонав, когда её захлестнуло волной экстаза. Её тело дрожало и сотрясалось под его продолжающимися шлепками. Он погладил её по ягодицам, когда её тело расслабилось. В то же время проникновения его пальца становились всё медленнее и реже, пока совсем не прекратились. Гермиона была измотана. Её дыхание постепенно успокаивалось, а губы всё ещё оставались приоткрытыми. Она не знала, сможет ли пошевелиться. Её задница чертовски болела. Прохладный воздух обжигал её горящую кожу. Но это было невероятно. Он был невероятным. Она осторожно посмотрела на Драко, но не через зеркало, а повернув голову на бок. Он склонился над ней, тяжело дыша. Он опирался одной рукой на стол, а другой нежно коснулся её ягодицы. Это было больно, она вздрогнула и резко вдохнула от его прикосновения. Его серые глаза потемнели от желания. Она не осознавала, когда именно закрыла глаза во время оргазма, но он всё это время смотрел на неё. Наблюдал, как она кончила. Она была слишком измотана, чтобы смущаться под его пристальным взглядом. Гермиона никогда в жизни не чувствовала себя такой удовлетворённой, её тело словно парило в воздухе. И она сказала первое, что пришло ей в голову. — Как ты узнал? Её блаженное состояние, должно быть, отразилось на лице. Он изобразил понимающую полуулыбку. Самоуверенный придурок. — Хочешь ещё? Она улыбнулась ему в ответ. Он это понял, когда сам завёлся от её пощёчин. Она назвала его мелким засранцем, и ему это понравилось. — Может быть. Он снова одарил её злой улыбкой. — Скажи, что ты моя грязнокровая шлюха. Она снова начала обороняться. — Ни черта подобного, Малфой! Такого не будет, я не… Драко за плечи приподнял её со стола, прижавшись грудью к её спине. Он потянул назад её связанные руки, ещё сильнее выпятив грудь и, схватив за горло, повернул к себе её голову. — Заткнись уже и сдавайся! — прорычал он, наклоняясь к ней и вторгаясь языком ей в рот. То, как она спиной ощущала его горячую грудь, волновало её. Его рука на её шее усиливала ощущения, а его пальцы на щеке не позволили бы ей отвернуться. Его язык скользил по её языку, и она мгновенно наполнилась вожделением. Её сердце бешено забилось. Они оба были скользкими, кожа к коже касаясь друг друга, горячими и потными. Ощущая его рядом, она почувствовала нарастающее возбуждение между ног. Пока они продолжали целоваться, его рука опустилась от шеи к груди. Она вздохнула и ахнула ему в рот, когда он обхватил её сосок. А потом пришла острая боль, как тогда, в библиотеке. Он ущипнул её, а затем медленно отпустил. Он продолжал щипать и крутить её соски. Она застонала ему в рот и прогнулась в спине, чтобы подставить ему грудь. Он ослабил путы на её руках и схватил её за волосы, дёрнул, прервав поцелуй. Они судорожно пытались отдышаться. Он стремительно придвинулся ближе, атаковав её шею: целуя, посасывая, кусая и облизывая. Она стонала и хныкала, когда он больно тянул её за волосы, крутил и сжимал соски, прикусывал и посасывал её шею. Между всеми этими действиями и оскорблениями, которые он шептал ей в шею, она снова начала тереться клитором о мягкий материал стола. На этот раз Драко не позволил ей. Он снял заклинание с её ног и расположил её выше на столе, широко разведя колени. Она снова попыталась потереться клитором, но ничего не получилось. Со связанными руками она даже не могла прикоснуться к себе. Он впивался в её плечо, а потом снова ухмыльнулся, когда посмотрел в зеркало, окидывая взглядом её обнажённое, потное тело, выпяченную грудь, раздвинутые ноги и то, как из неё сочилась смазка… когда она на него смотрела. Она захныкала. — Драко, я снова сорвусь и сделаю что-то ужасное, если ты заставишь меня слишком долго ждать. — Тогда лучше умоляй… Грязнокровая шлюха, — сказал он, сверкнув в её сторону глазами. Они оба знали, что её это заводило. Рука, которая раньше держала её за волосы, теперь скользнула на живот, он сильнее прижал её к себе, так что она снова чувствовала его эрекцию и балансировала на краю стола. В такой позе ей приходилось полагаться на то, как он её поддерживал, чтобы не упасть. — Скажи это, Грейнджер, — хрипло прошептал он. — Скажи, что ты моя шлюха. Он больно сжал её сосок. Она застонала и заёрзала. Она чувствовала своё неустойчивое положение и его руку, которая поддерживала её. Она прикусила губу и покачала головой. Она не могла этого сделать. Её гордость не позволила бы ей. Она почувствовала, как он стянул шорты и прижался членом к её заднице. Он ещё больше наклонил её к краю стола, и у неё почти не оставалось опоры. Она упадёт! А потом она почувствовала, как он головкой члена коснулся её влажных складок. Он ухмыльнулся ей в зеркало. — Ты этого хочешь? Она застонала от разочарования. — Да! Давай, Малфой! — Только шлюхи получают член. Тебе нужен мой член? Она бессильно зарычала, а он лишь ухмыльнулся. — Да пошёл ты! Да, мне нужен твой член! Он продолжал дразнить её, слегка входя головкой, но не толкаясь внутрь. — Скажи мне, что ты моя шлюха. — Иди к чёрту, Малфой! Просто сделай это! Ты хочешь этого так же сильно, как и я! Он поднял брови. — Ой ли? Он переместил руку с её сосков вниз к клитору и начал медленно обходить его, не задевая, как делал прошлой ночью в библиотеке. Она ахнула и откинула голову назад. — Мерлин! Дай мне уже кончить! — Скажи мне, — насмешливо прошептал он ей на ухо, продолжая дразнить её вход и кружить около клитора. — Драко, пожалуйста! — Скажи! — приказал он, его горячее дыхание обожгло её ухо и горло. — Нет! — всхлипнула она. Чёрт бы его побрал! Его член вошёл чуть глубже, а палец продолжал описывать круги. — Грязнокровная шлюха! — прорычал он. — Нет! Он оставил ей засос на плече. — А-а-а! — Скажи это! — прошипел он, глядя на неё в зеркало. Она ахнула и дёрнулась, когда он провёл пальцем по клитору. — Нет! — закричала она. Она обернулась через плечо и умоляюще посмотрела в его серые глаза. Неужели он не понимал? Она не могла так сдаться. Она не могла! Одно дело, когда он называл её так, и совсем другое, если бы это она сказала. Слёзы разочарования и желания начали наворачиваться на глаз. Она не хотела причинять ему боль, как это уже случалось, но и сдаваться тоже не хотела. Почему ему было так важно, чтобы она это сказала? И тогда она поняла, как сдаться на своих условиях. — Скажи мне, что ты моя сучка, — прошептала она ему. Он уставился на неё, застигнутый врасплох. Затем на его лице медленно расплылась широкая улыбка. — Я твоя сучка. Её губы приоткрылись от шока, а затем она улыбнулась и сказала: — Я твоя грязнокровая шлюха, — её голос стал низким. — И мне нужен твой член. Он выдохнул и вошёл в неё. Она услышала, как низкий рокот прокатился в его груди. Они задыхались от жара, от близости и от удовольствия, полностью растворившись в ощущениях. Ни один из них не заметил, в какой момент руки Гермионы освободились. Она обхватила его сзади за шею, в то время как он продолжал входить в неё, потирая её клитор и массируя грудь. Её тело содрогалось с каждым толчком. Они пожирали друг друга, задыхаясь в поцелуе. Их обнажённые, потные тела скользили и извивались, пока они не почувствовали, что достигли пика. Она закинула обе руки за голову, обхватив его за шею, плечи и волосы. Он сильнее сжал её грудь и бедро. Его пальцы впились в неё, когда оргазм прокатился по их телам. Его губы приоткрылись, и она посмотрела ему в глаза через зеркало. Он почувствовал, как её мышцы ещё сильнее сжались вокруг его члена, выжимая всё до последней капли. Они оба вздрогнули, но всё ещё продолжали цепляться друг за друга. Постепенно они возвращались с небес на землю, поражаясь силе оргазма. Довольно улыбаясь, Драко обнял её и просто держал, глядя на них в зеркало. Она убрала руки с его шеи и опустила их, положив поверх его рук. Они на несколько минут застыли в таком положении. В раздевалке было тихо, слышалось только их дыхание. Он повернул её к себе лицом, немного наклонился вперёд и поцеловал в лоб. Она удивлённо подняла глаза и слегка улыбнулась в ответ на нежный жест Драко Малфоя. Что-то только что изменилось между ними. У них были одинаковые сексуальные предпочтения, и теперь они избавились от необходимости притворяться. Они оба почувствовали, что стали очень уязвимы и слишком открыты друг для друга. И ни один из них не знал, что это значит, но раньше не было такой проблемы. Гермионе это показалось странно волнующим. — Можно мне мою палочку? — спросила она. Драко наклонился и вытащил ту из забытых на полу шорт, а потом осторожно вложил ей в руку. Она наложила на себя Противозачаточные чары, потом вздохнула, на минуту прикрыла глаза, потом открыла их снова и посмотрела на него. Его взгляд всё так же был прикован к ней. Медленно он протянул руку и провёл большим пальцем по её губам. — О чём ты думаешь? — спросила она. Он прикусил нижнюю губу, и его зубы слегка впились в плоть. Она подняла выше свой взгляд и увидела, что он изучал её, раздумывая над ответом. — Ты не такая, как я считал. Другая... но и осталась собой. Я надеюсь, — он глубоко вздохнул и посмотрел ей в глаза, — что ты всё ещё будешь хотеть меня, даже когда примешь противоядие. Даже несмотря на то, что я воспользовался твоей ситуацией. Но она уже знала, что, даже когда примет противоядие, всё равно будет хотеть его. Она знала, что значит опустошить его или быть разорённой им. Не было никаких границ у секса с Драко Малфоем, и теперь, когда она это знала, она хотела большего. Но и он уже это знал. Её влечение к нему или желание заняться с ним сексом было не тем, о чём он спрашивал. Вопрос был в том, что секс с ним всё ещё казался неправильным. Вот почему оставались эти мучительные психологические барьеры: он тоже чувствовал это, но иначе. Она всё ещё считала, что предаёт своих друзей. Предаёт свою мораль. Предаёт свою репутацию. Он был проблемой. Она это знала. Он всё ещё был скользким и лживым. Неправильным. Развратным. Запретным. Всем тем, чего она не должна была хотеть. Тем не менее. Это было приятно, и она никому этим не вредила. Было ли что-то изначально неправильное в том, что она могла наслаждаться тем, что он мог предложить? Даже если он был достаточно хитёр, чтобы воспользоваться ситуацией? Даже если он делал с ней то, что она просила, умоляла его не делать? Неужели она должна была отказывать себе в удовольствии ради какого-то идеала, чьих-то чужих ожиданий? И почему она вообще должна была соответствовать этому идеалу? Это был просто секс… — Возможно, — мягко ответила она. Он нежно провёл пальцем по её подбородку. Она пригладила его волосы и смотрела, как он изучал выражение её лица, пытаясь понять, о чём она думала, но не решаясь спросить. — Забини, Гольдштейн и Падма, — выпалила она, выводя их из транса. Он в замешательстве нахмурился. — Я… э-э… что? Гермиона рассказала о своих исследованиях, о том, что почувствовала лимонный запах из ванной старост, о том, как за завтраком обсуждался проект по Древним рунам, и о солонке. — Ты выяснила почти всё, — он казался впечатлённым, но она уловила нотку сомнения в его голосе. — Но? — подсказала она. — Ни у одного из них нет мотива, — Драко скрестил руки на груди, наслаждаясь поиском слабых мест в её логике. — Зависть из-за оценок? Неубедительно, Грейнджер. Она усмехнулась. — Забини? — он был тёмной лошадкой. Она действительно не знала его достаточно хорошо. Но надеялась, что Драко знал больше неё. Драко покачал головой. — Он заметил, что ты была не в себе, немногим раньше меня, и я знаю, что ты ему нравишься, — он подумал ещё немного, продолжая изучающе вглядываться в её глаза. Она чувствовала, что это было странным — так пристально и интимно на него смотреть. Это было ново и волнующе. — Я не могу понять, зачем бы он поставил тебя в такое положение с кем бы то ни было, не говоря уже обо мне, — продолжил он, слегка поглаживая её плечи костяшками пальцев, и она вздрогнула от его прикосновения. — Кто-то ещё подходил к столу в то утро? Она яростно замотала головой. — Нет. Драко выжидающе поднял бровь. — Значит? Она покраснела. — Гарри, Рон, Джинни и Лаванда. — Кто из них имеет доступ к ванне старост? Скорее всего, каждый из них. Он и так знал это. — А мотив? Когда она не ответила сразу, он злорадно ухмыльнулся, и она прищурила взгляд. Уж слишком ему это нравилось. Она задумчиво прикусила щёку. Хотя они с Малфоем сблизились не только благодаря половому акту, но и из-за их общих сексуальных предпочтений, это было личным, она ещё не была готова этим поделиться. Он заметил её нерешительность и не стал давить. — Не волнуйся, Грейнджер. Меня не интересуют гриффиндорские сплетни. Но, возможно, тебе будет кое-что интересно. — И что же? — Несмотря на то, что почти всё время ты представляла меня голым, — она закатила глаза, и он ухмыльнулся, — тебе удалось понять: что, где и когда. Но ты полностью проигнорировала четырёх подозреваемых из-за личной предвзятости, несмотря на то, что знала, какие у них могут быть мотивы. Рон. Если бы это был кто-то из них, это было бы связано с тем, что она бросила Рона. Это был единственный серьёзный конфликт между ней и друзьями. — Ты думаешь… — она поджала губы и снова вздрогнула, когда он продолжил невесомо поглаживать её руку, — …всё так и было задумано? Что, если произошла ошибка? Он очень оживился после её предположения. — А вот это интересный вопрос. — Кто бы ни сделал это со мной… он хотел унизить меня. Публично опозорить меня. Но из того, что рассказала мне Джинни, всё случилось не так. — С точностью до наоборот. Ты грёбаная легенда среди слизеринцев, — его улыбка приобрела дьявольский вид. — Я слышал, как Дафна угрожала натравить тебя на каких-то четверокурсников, которые раньше слишком шумно вели себя в гостиной. — Таким образом, возникает вопрос «кто хотел унизить меня?», а не «кто хотел, чтобы я просто затрахала Малфоя до потери чувств?» — Я хочу, чтобы ты затрахала Малфоя до потери чувств. Гермиона улыбнулась ему и сморщила нос. Чёрт бы побрал его и его запах. — Я что, воняю? — спросил Драко, осматривая себя. — Очень, — ответила она, не желая признаваться, что он даже потным и сразу после секса с каждой минутой возбуждал её всё больше. Драко объявил: — Я в душ, а ты можешь присоединиться ко мне. — Нет, спасибо. Я подожду. — Ты уверена? Он провёл пальцем от щеки вниз по её шее, между грудей, обводя сосок, вниз к пупку и еще ниже, пощекотав низ живота. У неё перехватило дыхание. Но он не двинулся ниже, а убрал руку и, насвистывая, удалился в сторону душа. «Яйца Мерлина!» — она задумалась. — Ты так быстро можешь снова кончить? — удивлённо спросила она и пошла за ним. — Мне восемнадцать, — самоуверенно ответил он. — Я с лёгкостью смогу кончить в третий раз за вечер. — Подожди, почему ты говоришь, что это третий раз?***
Чистые и довольные, они вышли из раздевалки. Теперь они нашли больше общего друг в друге, и всё поменялось. Когда они возвращались в замок, их руки время от времени соприкасались, как у пары на первом свидании, которая ещё не знает, нравятся они друг другу или нет. Она чувствовала покалывание, не связанное с необузданной похотью, каждый раз, когда её пальцы касались его руки. И была уверена, что он чувствовал то же самое. Её глаза вдруг расширились. — Ты решил, что мне понравится, чтобы надо мной доминировали, потому что тебе понравилось, когда я подчинила тебя? — У меня было предчувствие, — он улыбнулся ей. — Твои друзья полагаются на тебя во всём от домашних заданий до поиска крестражей, и ты староста школы. Разве это не освобождение — передать контроль кому-то другому? Да. — Значит, это была не просто месть за то, что я… э-э… ну… — её голос оборвался. — Избила меня до полной покорности? — она покраснела от того, какие слова он подобрал. Тем не менее, это было верно сказано. — Не обманывай себя, Грейнджер. Как бы мне ни нравилось, как ты меня шлёпала, у меня всё ещё есть гордость. На самом деле, это придаёт доминированию над тобой гораздо более возбуждающий оттенок. В следующий раз это будет твой выбор. Она приподняла бровь. — Ты предполагаешь, что будет следующий раз после того, как я получу противоядие? Он приблизился к ней и, понизив голос, произнёс: — Ты хочешь, чтобы я снова заставил тебя умолять? Она глубоко вздохнула, и её сердце бешено забилось. Очевидно. Он ухмыльнулся.