***
— Корнелиус, всё заходит слишком далеко! — серьёзно сказал Альбус. — Я думаю, ты всё же ошибаешься, — ответил министр. — Брось отрицать очевидное! Не спроста ведь сбежали именно его сторонники! Его собираются вернуть, и ты это знаешь! — продолжал убеждать его Дамблдор. — Даже если всё так, как ты говоришь, у них ничего не выйдет! — Корнелиус, я знаю на что способны эти люди! Они прибегнут к любым средствам, если мы прямо сейчас не начнём действовать! — Наш аврорат и так день и ночь прочёсывает улицы Лондона! Чего ты ещё от меня хочешь? — Мне нужен доступ к вашему отделу тайн, — потребовал директор. — Даже не думай об этом, Альбус! Любая утечка пророчества, и мы все окажемся в опасности! — Вот поэтому я и хочу попасть туда. Я знаю, что можно предпринять. И «они» об этом знают, — подметил Дамблдор. — Я всё сказал, Альбус! Никто туда не войдёт! Я даже сотрудникам запретил входить туда! — Тогда сам перепрячь всё! Хранить пророчество там слишком опасно. Напомнить тебе, сколько раз в министерство магии пробирались пожиратели? — Можно подумать, что в твою школу не проникали! — фыркнул Фадж. — Что ж, тогда я сам возьмусь за это, — нахально ухмыльнулся старец. Выдав на прощание свою фирменную ухмылку, директор Хогвартса вышел из кабинета и пошёл по коридору, но тут, словно появившись из воздуха, навстречу ему зашагала Долорес Амбридж. — Ох, профессор Дамблдор! Не ожидала увидеть вас здесь, — сказала она, держа в руках толстую папку документов. — Я, знаете ли, тоже не сумел предвидеть нашей встречи. Вы, часом, не к Корнелиусу? — Нет, я была тут по другому вопросу. Вот, получила новое поручение от комитета образования. Мистер Фадж, кстати, уже поставил свою печать на этих документах. Желаете взглянуть? — Не откажусь, — директор взял из её рук папку и открыл её. Не сказать, что в ней было что-то удивительное, но и хорошим новое решение комитета Альбус назвать не мог. — То есть, мадам Дагре посчитала, что будет разумным внести в новый список изменений «отмену практики на экзаменах»? — он взметнул седые брови. — Ох, а вы разве не знаете? Мадам Дагре отстранили от должности председателя комитета образования. — И кто же, позвольте узнать, теперь занимает эту должность? — Рафаэль Лоград. Когда-то давно я предлагала Корнелиусу поставить его на этот пост. Как видите, министр прислушался к моим словам, — она довольно улыбнулась, приподняв подбородок, явно гордясь собой. — А где теперь работает мадам Дагре? — Насколько мне известно, её перевели на нижние этажи. Ну, думаю, вы сами знаете, что делают волшебники, работающие в архивах. — Что ж, спасибо. Я наведаюсь к ней. А вот что касаемо других поправок в вашем списке, мы ещё обсудим это. — Всенепременно, профессор, — Амбридж улыбнулась так, что каждая морщинка на её лице стала отчётливо видна. Дамблдор кивнул, отдал ей папку и пошёл дальше. Сейчас его целью был архив на нижнем этаже. Быстро спустившись туда на заколдованном лифте, Альбус нашёл нужную дверь и постучал в неё. — Входите! Чего уж стучать! — неожиданно заговлорила табличка на двери с надписью «Архивариус». — И дверью, пожалуйста, не хлопайте! — немного подёргиваясь, настойчиво сказала деревяшка. — Как скажете, — улыбнулся директор и прошёл в маленький душный кабинет. Внутри стоял письменный стол, заваленный громадными стопками листов и кучами свитков. Стены буквально сотканы из множества ящиков с золотыми замочными скважинами. Слева от стола была дверь с надписью «Архив», из-за которой доносился чёткий стук каблуков. Ручка провернулась, и в кабинет шагнула немолодая женщина, одетая в строгий коричневый пиджак и такого же цвета юбку. Русые с проседью волосы были собраны в тугой узел на затылке. На переносице блестели прямоугольные очки в золотой оправе. — Добрый день, Амелия, — сказал он. Женщина вздрогнула, ведь не сразу заметила вошедшего. — Альбус? Вот уж кого-кого, а тебя не ждала тут, — улыбнулась она. — Как ты? — О, об этом мы ещё успеем поговорить. Лучше ты расскажи мне, что тут случилось? — Хочешь спросить, как я оказалась здесь? — строго глядя на него, спросила женщина. — Да, именно об этом. — В таком случае, задай этот вопрос нашему любезному министру магии. Ведь это он посчитал, что я больше не способна принимать здравые решения касаемо изменений в программе Хогвартса. — Он так и сказал? — Да, Альбус. Я только что тебе его процитировала, — тяжело вздохнула Амелия. — Теперь на моё место поставили какого-то выскочку! Какие поправки он уже внёс? Недопуск маглорождённых к обучению? — выговорила она, сверкая глазами как голодный коршун. — Пока что нет. Но мне кажется, что до этого нам не далеко. — И всё из-за этой наглой, глупой… — она едва не заругалась. — Думаю, ты знаком с ней. Долорес Амбридж. Премерзкая женщина. Ещё и эта её тошнотворная розовая одежда! Меня от одного её вида воротит! — Да, я знаком с ней. Несколько лет она работала учителем Защиты от тёмных искусств у нас в Хогвартсе. Но в этом году министр назначил её генеральным инспектором. — Ох! — Амелия схватилась за голову и упала в кресло. — Можно считать, что Хогвартсу конец. Если она добралась до школы… мне и подумать страшно, что она и этот тупоголовый мальчишка там наворотят! — Не волнуйся. Мы вернём тебя на место, — хитро сказал Дамблдор, поправив съехавшие на нос очки. — Не смеши меня, Альбус. Кто же будет слушать нас в этом «доме безумия»? — Не забывай, что я по прежнему владею некоторыми козырями в рукавах. Но для этого мне потребуется твоя помощь, — в его глазах заплясали искорки. — И что же я должна делать? — У тебя ведь, как у архиватора, есть доступ к отделу тайн? — Есть, но как нам это поможет? — Услуга за услугу, Амелия, — украдкой улыбнулся Дамблдор. На несколько секунд женщина задумалась, затем подняла голову и посмотрела в лицо старому другу. — Ты хочешь выкрасть пророчество? — она тяжело вздохнула. Альбус кивнул. — Только не говори, что тоже не веришь в то, что сама-знаешь-кого хотят вернуть, — горько усмехнулся Дамблдор. — Если уж ты так говоришь, то я верю, — ответила Амелия. — Хорошо, я сумею провести тебя в отдел, но а какая мне с этого выгода? — она хитро сощурилась. — Уж поверь, я своё слово сдержу, — подмигнул ей старик.***
Тучи, как страшные чудовища угрожающе нависли над острыми пиками башен замка. Холодное дыхание ветра прокрадывалось сквозь оконную раму, создавая противный сквозняк в восточном коридоре. Сидя на широком облупившемся подоконнике, Мари, обхватив себя руками, тонула в мыслях, с трудом борясь с жуткими предположениями, которые нагло вползали в голову. — Может, нам стоило рассказать всё профессору Макгонагалл? — спросил Гарри. Мари отрицательно помотала головой и выдержав небольшую паузу, ответила: — А что она нам скажет? Снова запретит ходить в лес? Я вообще думаю, что неспроста всё это происходит. — В каком смысле «неспроста»? — удивился он. — Понимаешь, меня очень смутил один момент. — И какой же? — Она называет меня Лаурой. Гарри нахмурил брови. — И что с того? — Меня не впервые так называют. Когда она позвала меня, я вспомнила, что уже слышала это имя. Это было давно, но я очень чётко помню тот момент, — задумчиво говорила Мари, копаясь в воспоминаниях. Повернувшись к Гарри, сидящему в полном непонимании, она продолжила: — Слишком много совпадений. Сперва это имя, потом амулет, о котором я тоже ничего не знаю, ещё и эти сны. Между мной и ней есть какая-то связь, разве не очевидно? Гарри задумался. Уж слишком всё вышеперечисленное напомнило ему собственные сны и видения. Вот только в отличие от Мари он прекрасно знал с чем это связано. — Если ты думаешь, что это хорошо, то я тебя огорчу. Иметь подобный контакт с такими колдунами далеко не хороший признак. — Я боюсь, Гарри. Сколько ещё это будет продолжаться? Как мы с ней связаны? — будто эти вопросы она спрашивала у самой себя. — Я не знаю… — вздохнул Гарри. — Но единственное, что мы сейчас можем сделать, это дождаться директора. — И что он сделает? Я не впервые хожу к нему с вопросами, а он всё молчит! Ну сколько можно меня мучать? Может, мне уже самой всё выяснить? Раскопать этот чёртов символ и понять наконец, что всё это значит?! — Погоди, успокойся, — Гарри спрыгнул с подоконника и встал напротив неё. — Тебе сейчас нужно успокоиться и всё обдумать. Идти в лес в одиночку точно не лучшее решение. Мари опустила взгляд и облокотилась спиной на холодное стекло. Гарри тихо выдохнул, запрыгнул на подоконник рядом с ней и откинулся назад, но тут же вздрогнул и отодвинулся от стекла. Уж больно оно было ледяным. — Простудишься, — сказал он, глянув на девушку. — Ничего, отнесёшь меня в медкрыло, — улыбнулась волшебница, неотрывно смотря куда-то вниз. — Не дождёшься, — засмеялся Гарри.***
— Осторожнее! — рявкнул Тёмный Лорд. — П-п-простите… — от страха заикался Хвост, держа в трясущихся руках ложку супа. — Неужели нельзя было его остудить? Как я должен это есть? Хвост стал дуть на горячий суп и вновь поднёс ложку к губам господина. Дверь с щелчком открылась. В комнату, еле волоча ноги и придерживаясь за стену, вошла Беллатриса. — Ну что? Получилось? — спросил Тёмный Лорд. — Нет! Эта упрямая девчонка слишком сильно напугана, — она облокотилась спиной на стену, устало запрокидывая голову. Заклинания, к которым прибегнула колдунья, чтобы проникнуть в сон Мари, оказались крайне непростыми. — Ну так будь нежнее, Беллатриса. Это ведь ребёнок. — И как же мне уговорить её? — хмыкнула женщина. — Оставь нас, — сказал Лорд, глядя на Хвоста и тот покорно ушёл. — Слушай, — он подозвал её пальцем. Беллатриса подошла и присела на край дивана. — Думаю, нам стоит затихнуть на некоторое время, — немного подумав, сказал Тёмный Лорд. — Вы предлагаете бездействовать? — Ожидание, это не всегда бездействие, моя дорогая, — ухмыльнулся он. — Нашей девочке нужно время, чтобы всё взвесить. А когда придёт время, ты будешь разговаривать с ней максимально мягко. Только так мы сумеем получить ключ. — А если старик всё ей расскажет? — Не-е-е-т… — задумчиво протянул он. — Старик будет молчать, пока зельевар не согласится. А Северус точно на это не пойдёт, я уверен. — А что мы сделаем с Лаурой, когда она попадёт к нам? — спросила Беллатриса. — О, я позабочусь о ней, — злобно хихикнул Волан-де-морт.***
Наступила ночь. Тучи всё ещё не спешили рассасываться, плотно склеившись друг с другом, как колючки репейника. Снег медленно падал с мутного неба, прилипая к холодным стенам замка, отчего казалось, будто те покрыты серебром. Мороз всё сильнее сжимал свои колючие рукавицы, стягивая ледяной ночной воздух так, что его было тяжело вдыхать. В этом году зима будет холоднее, чем в прошлом. В кабинете зельеварения всё ещё горели свечи. Профессор Снейп сидел за столом, вписывая в список заклинания, которым будет обучать Мари. Их выходило много, и Северус всё сильнее задумывался над тем, как правильнее распределить нагрузку, чтобы не переутомлять девочку. Всё-таки совесть по прежнему грызла его, да и злость на директора никуда не делась, из-за чего из головы не выходил их последний разговор: » — Вы ведь сказали, что закрыли портал! Каким образом она добралась до неё? Как она вытянула из неё магию? — В том нет моей вины. Думаю, ты и сам знаешь, что есть иные нити, связывающие Мари и Беллатрису. — Вы хотите сказать, что мы никак не можем её обезопасить? — Можем. Поэтому я прошу тебя заниматься с ней. — Разве эти заклинания помогут ей справиться с Лестрейндж? Мари ведь ещё ребёнок! — Ты её недооцениваешь, Северус. Только воистину сильные волшебники могут за пару часов освоить заклинание Патронуса. Снейп удивлённо посмотрел на Дамблдора. — И кто же научил её этому? — Гарри, — ответил Альбус и уголки его губ поползли вверх. — Наверняка по твоей просьбе? — Нет, — ухмыльнулся директор. — Я ведь говорил тебе, что рано или поздно они начнут сближаться. Пророчество есть пророчество» — Добрый вечер, профессор, — голос Макгонагалл растворил звучавшие в памяти Северуса голоса и тот взглянул на неё. — И вам того же. Что-то случилось? — спросил он, не отрываясь от списка. — Профессор Дамблдор не возвращался? — Нет. Я его со вчерашнего вечера не видел. — Тогда мне нужно поговорить с вами, — Минерва наколдовала стул и села напротив Снейпа. Зельевар отложил перо и поднял голову. — Сегодня я видела мисс Эйлинберн и мистера Поттера. Северус выгнул бровь. — Рад за них, — безэмоционально ответил он. — Нет-нет, я о другом. Они стучали в дверь директора, оба чём-то напуганные. Я боюсь, как бы это не было связано с… вы сами понимаете. — Понимаю… — задумался он. Злость на директор вновь забурлила у него в груди. — Я тут подумала, может вам стоит рассказать Мари обо всём. — Ни в коем случае, — твёрдо сказал Снейп. — Я знаю, но девочка сильно напугана. Может, пришло время всё рассказать? Мы ведь не сможем вечно скрывать от неё правду. — Нет, профессор, — вновь сказал он. — Почему? Она уже достаточно взрослая, чтобы понять все правильно. Представьте, каково ей сейчас. — А представьте, каково ей будет, когда она узнает, что её и Беллатрису Лестрейндж связывают кровные узы! — Северус повысил голос и крепко сжал перо. Из его кончика закапали чернила. — Не можете сказать сами, так попросите об этом Нарциссу. Она точно сумеет правильно преподнести это. Снейп опустил глаза и поразмыслив несколько секунд, вновь поднял их на коллегу. — Я подумаю над этим. Как только директор вернётся, я обговорю это с ним. — Хорошо, — вздохнула Минерва. — Доброй ночи, — она встала, взмахнула палочкой и наколдованный стул испарился. — Спокойной ночи, — кивнул Снейп, и часы над его головой тихо зазвонили, когда обе стрелки сошлись на цифре «12».***
В это время, когда кабинеты министерства были запреты, а камины закрыты решётками, заколдованный лифт нёсся куда-то вниз. «Отдел тайн» — негромко сказал далёкий женский голос, когда мадам Дагре и Дамблдор прибыли в нужное им место. — Только я прошу тебя, давай без шуток. Если Фадж узнает, что я пустила сюда кого-то без его ведома, он отправит меня в преисподнюю, — тихо сказала Амелия, чтобы её слова не отозвались эхом. — Не беспокойся, — Альбус шагнул в маленькую комнату со множеством дверей. — Если я не ошибаюсь, дверь номер пять? — спросил волшебник. — Не ошибаешься, — выдохнула она, доставая из кармана пиджака тяжёлый серебряный ключ. Дверь со скрипом отворилась. Альбус смело шагал через огромный зал пророчеств, проходя вдоль высоченных, упирающихся в потолок стеллажей, забитых пророчествами, а позади него, часто цокая каблучками, шла мадам Дагре. — И как ты поймёшь, какое пророчество нужное? — спросила она подрагивающим от волнения голосом. — Я тут не ради него. — А зачем же тогда? Альбус не ответил. Он все шёл по длинному коридору, пока не пришёл к полкам, расположенным в самом конце зала. На них лежали различные предметы: крупные броши, сверкающие перстни, проклятые амулеты, переливающиеся всеми цветами камни. Каждый из артефактов был накрыт стеклянным куполом. — Альбус, даже не вздумай их трогать! — предостерегла его Амелия. — Половина из них проклята. Одно касание и… — Всё-таки авроры неплохо работают. Много чего добыли, — подметил Дамблдор. — Я серьёзно. Лучше не трогай ничего. — Когда-то давно и я приложил руку к этому залу, — задумчиво начал директор. — В нём есть кое-что намного более опасное. Осколок души… самой тёмной души. Альбус вынул из рукава волшебную палочку и провёл ею по стене над полками. В какой-то момент палочка задрожала и волшебник, прошептав что-то, воткнул её в стену, будто в пудинг и, слегка прокрутив, извлёк из стены. — Это же… — Амелия вгляделась. На конце палочки весело кольцо, напоминающее свернувшуюся в кольцо змею. — То самое, — кивнул Дамблдор. — Фадж знает? — Нет. Я спрятал его здесь ещё до того, как он начал следить за этим отделом. — Ты думаешь, что сам-знаешь-кто смог бы его тут найти? — Поверь мне, он за ним придёт, — Альбус надел кольцо на палец и спрятал руку под подол серой мантии. — И куда же ты теперь его денешь? — Спрячу в надёжном месте, куда «Он» уж точно не догадается заглянуть. — А как же пророчество? — она взглянула на пылящиеся на полках шарики. — Займёмся этим чуть позже, — Альбус слегка поморщился, ведь палец, на который он надел кольцо резко свело судорожной болью. — Ты думаешь, я смогу проводить тебя сюда каждую ночь? Мы и без того ильно рискуем! — зашипела мадам Дагре. Директор улыбнулся и направился к выходу. Закрыв дверь отдела и убедившись, что они не оставили никаких следов, волшебники зашли в лифт. — Спасибо, — тихо сказал Дамблдор. — За тобой должок, — припомнила она. Двери лифта сомкнулись и он резко рванулся вверх.***
Часы тикали, подкрадываясь к двойке, а Мари всё ещё не спала. Сегодняшняя ночь была холоднее прежних, отчего ноги никак не хотели отогреваться. На душе было неспокойно. В голове всё ещё крутилось то, как бедный Невилл трясся от страха, увидев газетную статью. «Ну вот что ей нужно? Почему я? Почему?» — всё думала волшебница. Сейчас как никогда не хватало заботы. Ей так хотелось, чтобы рядом оказалась мама. Чтобы она обняла и успокоила, почитала книжку на ночь. Сердце ныло от одиночества. Надо бы написать родителям письмо, но отправлять Уну в такой холод, да ещё и так далеко прямо сейчас, было бы настоящим преступлением. Мари натянула одеяло до носа и сжавшись, стала пытаться согреться, чтобы уснуть. Сперва перед глазами плясали цветные каракули, походящие на странных и жутких существ. Они то раскрывали широченные рты, беззвучно крича что-то, то махали многочисленными кривыми ручками, высовывали длинные языки, словно передразнивали друг друга. Меняли формы и цвета в считанные секунды, но не замерали, а всё двигались, танцевали, извивались, вращали огромными глазами. Мари поморщилась и заворочалась. Казалось, что от этой яркой неразберихи вот-вот треснет череп. Из их растянутых, похожих на дыры пастей стали доноситься звуки: «о-о-о-о», «э-э-э-э», «у-у-у-у». Девочка замотала головой, пытаясь не видеть этот отвратительный сон. И вот наконец всё прекратилось. Чудовища растворились во мгле, хотя их тяжёлые голоса ещё какое-то время звучали эхом в ушах. Эйлинберн легко выдохнула. Но сон на этом не закончился. Темнота стала медленно светлеть, пока полностью не обнажила то, что в себе прятала. Мари пригляделась. «Гостиная Слизерина?» — удивилась она. И действительно, кресла из зелёного бархата и эмблема змеи над камином чётко дали понять, где сейчас находилась Мари. Она снова была наблюдателем со стороны. Такое уже бывало, когда ей снился сон о родителях. Вот только чью жизнь она смотрит теперь? На диване перед камином сидела красивая волшебница. На вид ей было не больше шестнадцати лет. У неё была очень стройная фигура, длинные и чёрные как смоль волосы, струящиеся по спине мелкими кудрями. Жёлтый свет от огня, пляшущего в камине, мягко обволакивал её тонкие черты, обрамляя светлое личико и отражаясь в тёмных, как ночь, глазах. Тонкие пальцы перебирали пожелтевшие странички книги, а алые губы иногда подрагивали в улыбке. От чарующей волшебницы было сложно отвести взгляд. Позади неё резко хлопнула дверь. В гостиную прошёл высокий подтянутый юноша и сел в кресло. — Что читаешь, Белла? — спросил он. — Всего лишь роман из нашей библиотеки. — Хм, роман, — фыркнул волшебник и встал напротив камина. Девушка поднялась, встала позади него и нежно обняла, потеревшись щекой о плечо. Парень развернулся к ней и взял за подбородок. Белла ахнула, но не попыталась избавиться от грубой хватки. Она неотрывно смотрела ему в глаза, в надежде увидеть в них огонёк нежности, но ничего, кроме пустого безразличия в его взгляде не было. Широкая ладонь легла ей на талию и Белла вздрогнула, так и млея от прикосновений. Юноша наклонился ближе к её лицу, намереваясь поцеловать, но услышав чьи-то шаги остановился и отпустил девушку. В гостиную зашёл ещё один парень. Он был худой, с вытянутым бледным лицом и тёмно-каштановыми волосами, закрывающими уши. — Доброй ночи, Белла, — сказал он, приобнял её и чмокнул в щёку. — Том, пойдём, все уже собрались. Том, не вымолвив в ответ и слова, покинул гостиную. — Он когда-нибудь бывает хоть немного весёлым? — усмехнулся паренёк. — Ты же его знаешь, Родольфус, — безэмоционально ответила волшебница. — Знаю. Но нельзя же всегда ходить с таким лицом, — хмыкнул он. Белла взяла оставленную на диване книгу и последовала за Томом, не став дожидаться Родольфуса.***
Альбус Дамблдор вернулся в школу. Спустившись по холодной лестнице на этаж Слизерина, директор вышел к тупиковой стене. Отодвинув тяжёлый гобелен и протиснувшись в проход, он прошёл по длинному коридору и нажав на нужный кирпич, зашёл в маленькую тёмную комнату. Уна тут же встрепенулась, услышав шаги незваного гостя и уже хотела разбудить хозяйку. — Тише, милое создание. Я не сделаю вам ничего плохого, — прошептал он, направляя на клетку волшебную палочку. Сова тут же сонно заморгала, и склонив голову погрузилась в сон. Директор огляделся. Давненько он не был в этой комнате. Его взор упал на кровать, где глубоко спала ученица. Тихо подкравшись к кровати, Дамблдор почувствовал лёгкую головную боль и проведя рукой над её головой, ощутил покалывание на коже. — Я смотрю, ты решила сама всё выяснить, — почти не двигая губами, произнёс он. Такое явление как «синдром омута памяти» нельзя было прервать. А потому Дамблдор подошёл к стене и сказав «открой свои секреты», коснулся её пальцем. Стена повиновалась и её кирпичи, закрутившись как шестерёнки, разъехались в разные стороны, открыв небольшое пространство. Директор снял кольцо, поместил его внутрь и каменная поверхность вновь сомкнулась. Директор напоследок посмотрел на ученицу, грустно вздохнул и вышел из комнаты тем же путём, что и вошёл.