Speak My Language

Стрелка вправо на клавиатуре стабильно нажимается каждые семь секунд, глаза скользят по экрану. Минхо просматривает изображения для их обновлённых программ, которые одобрил Чан. В пастельно-зелёной палитре с добавлением жёлтого, тёмно-коричневого и белого, с большим шрифтом, аккуратно оформленными диалогами, кастомизированными персонажами и нейтральными фонами с векторной растительностью для карточек с лексикой. Видимо, Джисон и правда что-то мог, потому что придраться Минхо не к чему при всём (уже небольшом) желании. Теперь у них есть своё уникальное медиа-сопровождение курса, школа поднялась на ступень выше. Закрыв изображения, Минхо бросает взгляд на часы, встаёт и берёт папку из лотка. Пора выдвигаться на очередное занятие. Наверное, уже двухтысячное, если не больше. Он рассказывает про одно и то же каждый поток, использует те же самые колкие шутки, которые обычно вызывают смешки у студентов, приводит те же самые примеры. Всё это стало его стандартным отработанным арсеналом, который нужно каждый раз расчехлять для новых людей. Проверенные техники, не дающие осечек. - Профессор, а в чём здесь разница? Минхо, читавший в телефоне новость о подорожании молока, пока перерыв ещё не закончился, поднимает голову. К его столу подходит, топая массивными кроссовками с подошвами, заметно увеличивающими рост, Донхёк, чьи волосы вечно были небрежно растрёпаны. Он кладёт перед ним проверенный тест; Минхо оставил всю стопку на первой парте и попросил студентов разобрать их. - После so всегда идёт только прилагательное. А здесь у тебя после прилагательного идёт существительное, значит нужно использовать such. «The weather is so good», но при этом «It’s such a good weather». - А-а-а, понятно, - тянет Донхёк, почёсывая затылок. – А больше ошибок нет? Минхо смотрит на него в упор, едва сдерживая тяжёлый вздох и невероятно сильный порыв закатить глаза. Как же его выбешивал этот дурацкий вопрос. Каждый раз появлялось желание ехидно ответить с матом, но он мог позволить себе только первое. - Есть, мне просто стало лень в процессе и я решил, что остальное ты проверишь сам, - говорит Минхо, приторно улыбаясь, после чего его лицо снова становится серьёзным. – Если бы были, я бы их указал, как думаешь? - Понял, - озадаченно замерший, было, Донхёк вскидывает руки. – Соррян. Он забирает тест и возвращается на своё место. Минхо осуждающе качает головой, смотрит на время и убирает телефон на край стола, понимая, что пора начинать. Когда-нибудь он не выдержит. Когда-нибудь к нему подойдут с этим идиотским вопросом и он взорвётся, а потом пойдёт писать заявление на увольнение. Чтобы успеть сделать это до того, как на него накатают жалобу и его уволят уже из-за неё. Первая половина занятия уходит на разбор всех ошибок. На самом деле результаты были достаточно хорошие, но Минхо заметил, что некоторые темы западают сразу у нескольких людей, поэтому он разбирает их ещё раз, давая больше примеров и заставляя записать их все вместе с комментариями и подчёркиваниями важных частей. Чтобы уж наверняка, он больше не хочет тратить на это время. Разделавшись с ошибками, он смотрит на лист с планом, берёт маркер и начинает записывать на белой доске новую грамматику. Подчеркнув название, Минхо поглядывает на лист ещё раз и снова отворачивается к доске, чтобы переписать пример. Только кончик маркера касается поверхности, как позади раздаётся грохот. Вздрогнув от неожиданности, он резко оборачивается, пытаясь понять, что произошло. - Джехён? Джехён! Парень за второй партой среднего ряда лежит на столешнице лицом вниз. Сидевший на соседнем ряду Доён подскакивает и трясёт его за плечо, остальные студенты шокировано поднимаются со своих мест, вытягивая шеи. Минхо бросает маркер и подбегает к нему, просовывая ладонь под лоб и поднимая голову. - Джехён? Джехён, очнись. Тот не реагирует, глаза закрыты. Спустя секунду в его ноздрях блестят капли крови, которые тут же скатываются вниз, прочерчивая линии по губам и стекая к подбородку. - Сумин, звони в скорую, - командует Минхо находящейся сбоку девушке, однако та продолжает стоять, смотря на него пустым взглядом. – Сумин. Скорая. Быстро. - Скорая?... Да-да, сейчас. Она, наконец, отмирает и достаёт телефон. Минхо отодвигает в сторону тетрадь, чтобы на неё не попадала кровь, поднимает Джехёна в сидячее положение и правой рукой прижимает его виском к своему животу, а левой поддерживает подбородок. По пальцам течёт горячая кровь. - Профессор, разве не надо закинуть ему голову? – обеспокоенно спрашивает Доён, чьи кроличьи глаза стали ещё больше обычного, делая его намного испуганнее, чем он наверняка был. - Нет, он может подавиться кровью. Дайте кто-нибудь салфетки, не стойте столбом. И пусть кто-то пойдёт встречать скорую, не будут же они бродить по коридорам и искать аудиторию. Остальные сядьте и ждите, не надо наводить панику, всё нормально. Вопреки своим словам сердце у Минхо колотится так сильно, что его чуть подташнивает, мысли все переполошены. Он понятия не имеет, как может помочь, и потому надеется на то, что скорая приедет быстро. Подержать его голову – максимум, что он может сделать. Однако студентам свою растерянность и волнение показывать нельзя. Если суетиться начнёт преподаватель, то ученики засуетятся в двойном размере, расклеиться и выдать испуг ему не позволяет ответственность. К огромному облегчению скорая действительно приезжает менее, чем через десять минут, благо неподалёку была больница. На шум из кабинета выходит Чан, а затем и остальные преподаватели. Фельдшеры каким-то средством приводят Джехёна в себя и тот поначалу не может понять, что вообще происходит. Позадавав вопросы и проведя быстрый осмотр на месте, они помогают ему спуститься вниз к машине, чтобы отвезти его в больницу на полноценный осмотр. Минхо следует за ними и оставляет свои контактные данные на случай, если до родителей дозвониться не получится или что-то понадобится. Проводив скорую, приходится вернуться обратно в школу. Чан отправляет Минхо в уборную, а сам загоняет студентов в аудиторию, успокаивает и отпускает домой, понимая, что на занятии всё равно никто уже сосредоточиться не сможет, да и оставалось буквально шесть минут до конца. Коридоры гудят от взволнованной болтовни, все обсуждают произошедшее, с удовольствием цепляясь за новую тему. Сидевшие на других занятиях студенты тоже отвлекаются, переключая своё внимание на необычный галдёж, и преподаватели, сдавшись, тоже их отпускают. Тонкие багровые струи скользят по кремовой керамической раковине. Минхо трёт левую ладонь, покрытую засохшей кровью, и выдавливает на неё двойную порцию мыла. Он хочет избавиться от ощущения струящегося по пальцам тепла. Сердце всё ещё взволнованно покалывало, но постепенно он успокаивался. Когда Джехён открыл глаза, сжатый комок внутри начал распускаться. Раз вернулся в сознание, значит, ничего такого уж плохого не случилось. Наверное. Выключив воду, Минхо опирается руками по бокам от раковины и протяжно выдыхает. Ну и денёк. Обычный вторник внезапно наполнился тревогой и нервами. Кинув взгляд на своё уставшее лицо, он вытирает руки бумажным полотенцем и идёт в учительскую. Внутри его уже встречает Чан, стоявший скрестив руки на груди, и сидящие на своих местах коллеги, все как один выжидающе смотрящие на него. - Что в итоге там случилось? Я спросил у твоих, они говорят, что он просто резко вырубился, - с сомнением щурится директор. - Не знаю, в принципе, так и было. Я стоял у доски, услышал удар, повернулся и увидел, что Джехён лежит на столе. Плохо стало, наверное, давление или ещё чего, я в этом не шарю. - Раз кровь хлынула, наверное, давление, да, - Сынмин неопределённо пожимает плечами. - Он же не угашенный был? – спрашивает Хёнджин, как всегда покачиваясь в кресле. - Да нет, сидел вроде как обычно. Алкашкой не пахло, на нарика не похож. Хотя кто их знает. Днём прилежный студент, ночью барыга. - Кровь, может, из-за того, что он в парту носом нырнул? – предполагает Ёнбок. - Может, хрен его знает. - Я позвоню в больницу через час, - вздыхает Чан и трёт пальцами виски. – Только таких приколов нам тут не хватало. - Блин, я же домашку им не дал, - спохватывается Минхо и падает на своё место. – Надо будет в чат всё написать. - Кто о чём, а этот о домашке, - хмыкает Чанбин. - Чужой обморок – это не повод без дела жопу чесать. Их и так раньше отпустили. - Задрот. - Молчи, а. Тебя не спросил. - Vieux ronchon. - Sorry, I don’t speak croissant. Услышав это, Джисон начинает хохотать так сильно, что его отбрасывает назад на стуле и он отъезжает аж до самого подоконника, лупя себя по коленке. Его глаза превращаются в полоски, рот открыт, щёки краснеют. - That’s a good one, - выдавливает он сквозь смех, размашисто указывая в сторону Минхо пальцем. – I get the reference. - Ясно, - Чан издаёт смешок, покачивая головой, и по-отечески тепло смотрит на преподавателей, которые сами начали хихикать из-за истерики Джисона. – Вижу вам тут весело, не буду мешать. Он уходит обратно в свой кабинет, оставляя учительскую успокаиваться самостоятельно. Постепенно из неё уходят и другие, расходясь на следующие занятия. Остаются только два «англичанина», у которых было окно. Минхо, утром по пути купивший себе готовый обед, разогревает его в микроволновке и устраивается на кухне. Через пару минут к нему вдруг присоединяется Джисон, который не ушёл есть в кафе, а заказал себе чаджанмён в ближайшем китайском ресторане. - Я бы, наверное, пересрал, если бы у меня такое на уроке случилось, - набив обе щёки лапшой, признаётся Джисон. - Думаешь, я не пересрал? – хмыкает Минхо, жуя овощную лепёшку. - Ну ты просто таким спокойным выглядел. - У меня выбора не было. Ну как не было, - Минхо делает задумчивую паузу. – Я не знаю, как это работает, но я не могу позволить себе расклеиться перед учениками. Даже если мне плохо или страшно, как сегодня было. Я чувствую за них ответственность, чувствую, что не имею права пасовать. Преподаватель же он на каком-то инстинктивном уровне ощущается, как ролевая фигура, какая-то надёжная скала, что ли. По крайней мере, у меня так было со своими преподами. И если я покажу, что понятия не имею, что делать, то ученики сами перепугаются сильнее. - Я понимаю, про что ты, - Джисон кивает и отпивает из стакана имбирный лимонад, который заказал вместе с лапшой. – Мы априори должны вести их, потому что старше. Учитель якобы должен знать и уметь всё, хотя это херня, конечно. - Да. Поэтому я как-то на автомате сделал спокойное лицо и взял ситуацию под контроль, хотя вообще понятия не имел, что надо делать. Вспомнил только, что нельзя голову закидывать или сильно опускать, когда кровь из носа идёт. Всю руку ещё в его крови измазал, пока голову держал. - Ты молодец, - Джисон похлопывает его по коленке. – Хорошо справился. Минхо, захвативший кимчи палочками, замирает, смотря, как чужая ладонь несколько раз опускается на его колено, после чего возвращается на стол. Резкое вмешательство в личное пространство со стороны человека, который вызывал максимально двоякие чувства, выбило из колеи. Однако Джисон этого не замечает и продолжает с аппетитом уминать лапшу за обе свои дурацкие беличьи щёки. Поэтому Минхо отмирает, отправляет кимчи в рот и медленно жуёт, решив никак это не комментировать, но продолжая поглядывать на него краем глаза. - Я, кстати, тоже в обморок падал, - через четверть минуты делится Джисон, подцепляя кусок маринованной редьки. – Не на занятии правда. Когда совсем закрутился с работой и учёбой в Бруклине, в служебке после смены отключился, пока складывал форму в шкафчик. Башкой долбанулся, блин, пару дней потом тошнило, но вроде нормально. - Я никогда не падал. - Это хорошо. Хреновое ощущение. Отложив палочки и утерев губы салфеткой, Джисон достаёт из кармана телефон. Несколько раз проведя пальцем по экрану, он ставит его на середину стола, подпирая коробкой сахара. - Там у The Try Guys видео новое вышло, как раз нам на обед. Я привык что-то смотреть, пока ем. Если тихо, то сам подбавь звук, сколько надо. На двадцать минут кухня заполняется весёлыми голосами и смехом, как из динамиков, так и их собственным, преимущественно Джисона. Минхо обычно смотрит такие видео в одиночку, потому что его друзья в большинстве своём не горели английским, либо смотрели только сериалы. Однако Джисон отлично разбирается во всех локальных шутках и от души гогочет над самыми идиотскими фразами. Его звонкий голос отдаётся от пустых стен. Он вставляет свои собственные комментарии и Минхо старается не подавать виду, но иногда они действительно смешные. - Уржёшься с них, - когда видео заканчивается, Джисон переводит дыхание и встаёт из-за стола. – Ты доел? Давай схожу выкину, чтобы не воняло. Побросав весь мусор в пакет, в котором ему привезли заказ, он выходит из кухни и идёт к мусорке, которая находилась за школой. Минхо постукивает ногтями по стакану, глаза смотрят на опустевший стул рядом. Он понимает, что ему стало легче. Оставшееся после произошедшего напряжение забылось, а потом и вовсе куда-то исчезло. Он бы разжёвывал эту ситуацию ещё долго, если бы сидел один, но этот дурацкий Джисон со своей болтовнёй, видео и шутками отвлёк его от комка переживаний под рёбрами. Ощущение чужой крови на коже испарилось. Странно. Когда перерыв заканчивается, приходится влиться обратно в рабочую рутину. Пришедшие группы студентов не знают о произошедшем, для них всё как всегда. Минхо проводит занятия, ловя себя на том, что всматривается в лица на предмет признаков какого-то помутнения. Похоже, какое-то время он будет неосознанно делать это, пока инцидент не перекроется в памяти полностью. Небольшой побочный эффект перенесённого стресса. Рассказав про Past Perfect и увидев типичную угрюмую реакцию на очередное время английского языка, в котором половина студентов будет упорно косячить, он проводит практическую часть, даёт домашнее задание и отпускает группу домой, когда время подходит к концу. Наконец-то, последнее занятие позади, до следующего утра можно отдохнуть от бесконечных объяснений того, что он уже сотни раз объяснял до этого. Собирая вещи, Минхо вспоминает, что так и не отправил домашнее задание группе Джехёна. В принципе, можно сделать это из дома. Он покусывает губу. Нет, он так не может, раз есть какое-то дело, значит, нужно сделать его при первой же возможности, иначе он так и будет об этом думать. Минхо опускается обратно на стул и со вздохом начинает печатать. Объяснить новую тему не получилось, следовательно, заготовленное домашнее задание не подойдёт и придётся придумать им предложения на перевод по прошлым грамматикам. Через десять минут он с облегчением нажимает на кнопку отправки и встаёт, задвигая за собой стул. Щёлкнув выключателем, Минхо закрывает дверь аудитории и бредёт по пустынному коридору. Все студенты уже ускакали домой, свет в окошках других кабинетов не горит. Он спускается по лестнице, потирая уставшую за день шею, и входит в учительскую. К его удивлению, остальные преподаватели всё ещё были там и не одни. - Какой он мягкий, прям как жирненькая подушка. - Ты на лапы глянь, такие пальчики забавные. Пятеро взрослых мужчин окружили Джисона, у которого на руках был большой рыжий кот, довольно щерящийся от такого внимания к своей персоне. Мурлыканье было слышно аж у самой двери. - Что за очаровательный молодой человек? – интересуется Минхо, губы которого на автомате начали расплываться в улыбке. - Я открыл окно, чтобы учительскую проветрить, а он запрыгнул сюда с улицы, - Джисон чуть двигает руками, устраивая его поудобнее. - Я видел его около забора, он вечно где-то тут ошивается, - говорит Сынмин. Минхо кладёт папку на стол и присоединяется к столпотворению. Он гладит кота по голове и тот мурлычет громче, подставляясь под прикосновения. Его шерсть и правда оказывается неожиданно мягкой, густой и чистой для уличного животного. - Какой ты пушистый, - Минхо проводит пальцами вдоль позвоночника и кот выгибается, вытягивая лапы и расставляя в стороны ярко-розовые пальцы. – Ух, как хорошо потянулся. Нравится, малыш? Красавец. Минхо широко улыбается, смотря на кота полными нежности глазами и наглаживая его. Под ладонью усиленно вибрирует моторчик. - Возьми. Джисон передаёт ему вечернего гостя полностью и Минхо с готовностью обхватывает его, прижимая к груди как ребёнка и продолжая почёсывать одной рукой. Кот совершенно не против и активно ластится, носом утыкаясь в его пальцы. Минхо издаёт смешок, усталость дня куда-то испарилась. - Какой ты тяжёлый. Хорошо ешь, да? Правильно, умница. - Охренеть, ты что, умеешь ласково разговаривать? – цитирует Чанбин мысли всех присутствующих, которые неожиданно открыли для себя новую сторону своего коллеги. - Ты посмотри на него, он такой милый, - Минхо гладит его за ухом. – Ещё и рыжий, я люблю рыжих. Джисон, который всё это время смотрел не на кота, а на любовно обнимающего его человека, округляет глаза и застывает с глупой улыбкой на лице, цепляясь за слова. Заметивший это Хёнджин едва слышно хрюкает себе под нос и толкает его плечом. Джисон перехватывает ехидный взгляд, толкается в ответ и пытается расслабить лицевые мышцы. Однако не смотреть на тепло улыбающегося Минхо, который обычно едко грубил налево и направо, было слишком сложно. Ему идёт. Вокруг кота они вьются ещё около десяти минут, после чего всё-таки закрывают школу и расходятся по домам, оставляя его на улице. Минхо покупает в магазине пакетик хорошего корма и, понаблюдав за тем, как он с аппетитом ест, с чувством выполненного долга отправляется в сторону метро. Настроение до самой ночи оставалось приподнятым, как будто компенсируя весь негатив первой половины дня. В среду в учительской обсуждают Джехёна, который снова вышел на связь. Предположения подтвердились: парень просто работал и учился практически без перерыва сутки напролёт, закидывая в себя энергетики и какие-то таблетки с кофеином, которые нынче набирали популярность у школьников и студентов. Организм не выдержал и дал небольшой сбой, но по словам врачей его здоровью ничего не угрожало, надо лишь хорошенько отдохнуть, чтобы восстановиться. Когда они вспоминают свои студенческие годы, наперебой перемывая кости ботаникам-однокурсникам, дверь открывается. Входит Чан и весёлые голоса резко смолкают, как уже было две недели назад. Только в этот раз на его лице не вымученная скорбь, а скорее тщательно скрываемое негодование, горящее в тёмных глазах. Позади него стоит студентка 3 группы по английскому Дахи и какая-то неизвестная женщина с тонкими поджатыми чуть ли не до самого носа губами. - Минхо, Дахи возвращается обратно в твою группу. - Почему? – он недоумённо хмурится, не понимая, что происходит. - Это личная просьба госпожи Чон. Отправь ей, пожалуйста, домашнее задание и проверь, есть ли разница между пройденным материалом ваших групп. Чан старается сохранять нейтральный тон, однако коллеги, достаточно хорошо изучившие его характер, понимали, что он был крайне раздражён и заставлял себя это делать. Он уже собирается выйти обратно в коридор, когда его буквально отталкивает стоявшая позади женщина, воинственно врываясь в учительскую. - Здравствуйте, - чеканит она с напускной любезностью. Преподаватели вынужденно здороваются в ответ, не зная, чего ожидать. - Кто из вас профессор Хан? - Я, - Джисон встаёт. - Вы? Что это у вас за образование такое, что вы позволяете себе так безалаберно вести занятия? - Простите? - Даёте студентам всякие смешные картинки и эти «приколы», какие-то непонятные видео вместо нормального материала, - она с ядом выплёвывает каждое слово, показывая насколько сильно́ её пренебрежение ко всему перечисленному. – Это что такое? Я, по-вашему, плачу деньги для того, чтобы моя Дахи сидела хихикала вместо занятий? - Всё, что я отправляю студентам, напрямую относится к темам, которые мы проходим. Это медиа-материал, помогающий лучше… - Это халатность и безответственность, абсолютно дилетантский подход к образованию. Вместо того, чтобы обучать моего ребёнка, вы её развлекаете, как такое вообще можно было позволить? Она должна учиться, а не сидеть смеяться, она должна получать достойный материал за всё, что мы вкладываем в учёбу. - Госпожа Чон, я вас уверяю… - С профессором И такого никогда не было, - женщина снова перебивает Джисона, пытающегося объясниться, и поворачивается к Минхо. – Вот вы – достойный преподаватель, с вами она занималась, как нормальный ребёнок. Пожалуйста, продолжайте её обучать, как раньше, вам мы беспрекословно доверяем, - она переводит взгляд обратно на Джисона. – А вас как вообще на работу взяли я не понимаю. Ещё преподавателем себя называете, профессором. Да вас вообще к ученикам подпускать нельзя. Шарлатан. Гордо хмыкнув, госпожа Чон разворачивается на невысоких каблуках и чинно выплывает из учительской, оставляя после себя душный цветочный аромат. Стоявшая на пороге Дахи оборачивается на неё, после чего стыдливо смотрит на преподавателей и низко кланяется. - Простите, пожалуйста, - шепчет она так, чтобы не услышала мать, а затем спешно семенит за ней. Тишина в кабинете была такой плотной, что её, кажется, можно было потрогать руками. Прочувствовать в горле кусок давящего поролона. Замерший Джисон какое-то время продолжает смотреть на пустой дверной проём, его брови уязвлённо изломлены. Он не может собраться с мыслями и с трудом заставляет себя вдохнуть, нервно перебирая пальцами. Он пристыженно стоит, опустив голову, и словно не может её поднять. Все остальные молча смотрят на него, слишком огорошенные ситуацией и не понимающие, как себя вести. Минхо пристальным взглядом изучает рыжую чёлку, за которой скрылись круглые глаза, после чего чувствует громкий хлопок в своей грудной клетке. Что-то перевернулось. - Ты куда? Чан пытается его перехватить, когда он вскакивает и рывком бросается к двери, но не успевает. Минхо широкими шагами несётся по коридору и вылетает через входную дверь на улицу. Осеннее солнце греет его расправившиеся плечи, ветер проходится по коже. - Госпожа Чон, - зовёт он женщину, которая уже собиралась садиться в припаркованную у ворот школы машину. - Да? – она оборачивается, приторно улыбаясь. – О, профессор, мы так рады, что снова можем к вам вернуться. - Вы никуда не возвращаетесь. - Что? – она недоумённо переспрашивает, всё ещё сохраняя на тёмно-розовых губах улыбку. - Вы, госпожа Чон, никуда не возвращаетесь. Это ваша дочь возвращается. Это она присутствует на занятиях, она учится, она готовится к экзаменам. Не вы. - Да, но вы же понимаете, что мой ребёнок – это часть меня, это мы… - Нет, не вы, - теперь уже Минхо перебивает её. – Она – самостоятельный человек, живущий свою жизнь. Это она через всё проходит, не вы. Дахи, тебе нравится, как преподаёт профессор Хан? Девушка мнётся, с опаской посматривая на мать. - Конечно, она же там ничего не делает. - Я спросил Дахи, а не вас. Ответь, пожалуйста. Только честно. - Ну… да. - Почему тебе нравится, как он преподаёт? Из-за смешных картинок и видео? - Да, но… - Вот видите, - с нажимом подчёркивает её мать. – Ей лишь бы ничего не делать, это он её испортил. - Дайте ей закончить, - твёрдо продолжает Минхо. – Да, но? - Но просто с этими картинками и видео легче запоминать, потому что они же, ну… как мемы, они весёлые и остаются в памяти. Профессор Хан понятно объясняет, вы тоже, но… мне немного легче стало запоминать похожие слова и различать времена после его картинок и тиктоков, - осторожно признаётся Дахи. - Вот видите? – обращается Минхо к хмурящейся женщине. – Вашей дочери нравится формат его занятий, она начала запоминать материал лучше. - Для всего есть своё время и место, что это за уроки такие, если там постоянно всякие хихоньки да хаханьки? - Это своя уникальная методика, разработанная профессором Ханом для своих студентов. Он подаёт материал в доступной форме, в визуальной для тех, кому так проще воспринимать информацию. Это не шутки на посторонние темы, это отдельный вид академического материала. - Академический материал не должен быть похожим на дешёвые анекдоты, - продолжает стоять на своём госпожа Чон, чьи губы снова важно поднялись до самого носа. – Учёба – это не цирк. - Хотите поспорить со мной о том, как должен выглядеть академический материал? Давайте. Вы говорили, что беспрекословно доверяете мне, как преподавателю. Так почему вдруг не верите? - Вам я доверяю, а этот прохвост… - Попрошу вас соблюдать приличия и не оскорблять моего коллегу, - чеканит Минхо, непреклонно смотря ей в глаза. – Профессор Хан – талантливый преподаватель, имеющий хорошее образование и обширные знания в своей сфере, он знает, что делает, знает, как работает язык и как его учить. У нас одна программа, но разные подходы. Но даже так я прекрасно осведомлён, как именно он учит, и могу вас заверить, как профессионал, что он абсолютно квалифицирован для того, чтобы обучать наших студентов. - В чём проблема, я не понимаю, - госпожа Чон выдыхает через нос так, что её ноздри раздуваются. – Мы хотим заниматься у вас. К чему всё это? - Я вам повторяю: это не вы хотите заниматься у меня, - Минхо какое-то время продолжает твёрдо смотреть ей в глаза, после чего переводит взгляд на нервную Дахи. – Ты можешь прийти на занятие к любому из нас, потому что это твой выбор. Придёшь ко мне – я тебя приму. Придёшь к профессору Хану – он тебя примет. Решай сама, тебе учиться, не твоей маме. Всего доброго. Минхо разворачивается, заканчивая разговор, и идёт обратно в школу. Подняв глаза, он видит в открытом окне учительской Джисона, который смотрел на него, приоткрыв рот. Дурацкие круглые глаза широко распахнуты. Он всё слышал, как в принципе, все, кто находился в кабинете. Минхо поджимает губы и входит внутрь. Идя по коридору, он замечает на том конце Чана, который вышел из учительской и явно ждал его. Вздох. - В кабинет к тебе пойдём или ты меня прямо тут при всех отчитаешь? - Я бы мог, но не стану, - Чан дожидается, пока он подойдёт, и кладёт руку ему на плечо. – Ты молодец. Я тобой горжусь. - Да ладно? – удивляется Минхо. - Даже ничего не скажешь про мой говяный характер и общение с клиентами? - Да. Но больше так не делай, - он сжимает его плечо пальцами и многозначительно вскидывает брови. – А то уволю. - Ну да, - Минхо хмыкает, криво усмехаясь. Чан уходит к себе, а Минхо мельком заглядывает в учительскую, не поднимая глаз, только для того, чтобы взять свои вещи со стола и пойти на занятие. Некогда ему всё обсуждать. Да и не хочется. Что он скажет? Что подорвался неосознанно на каком-то внутреннем толчке? Он ведь мог спокойно согласиться с ней. И согласился бы, случись это раньше. Он бы добился того, чего так хотел, его авторитет над Джисоном бы признали, в школу, наконец, поступила желанная жалоба. Но Минхо уже этому не радовался. Он думает об этом все занятия. Рассказывает про новые темы, опрашивает студентов, а сам постоянно прокручивает в голове произошедшее и свой эмоциональный отклик. Да, он не разделяет методы Джисона, не собирается перенимать их, да, эта его живость нередко раздражает. Но он не плохой преподаватель. Минхо не мог позволить какой-то напыщенной женщине так опустить его перед всеми, причём незаслуженно. Он мог быть навязчивым, надоедливым, упёртым и слишком активным, когда не просят, но он точно не был плохим специалистом. Минхо уважает его при всём своём нежелании это признавать. Перерывы Минхо проводит в аудитории. Он знает, что как только спустится в учительскую, к нему сразу пристанут с разговорами и расспросами. Особенно Хёнджин с Чанбином, которые явно на пару сболтнут что-то остроумное и максимально раздражающее. Не то чтобы ему неловко за то, что он так активно вступился за дурацкого Хан Джисона, с которым сам постоянно спорит. Просто не хочется лишнего внимания, а к тому времени, как у него закончится последнее занятие, все уже уйдут домой. Отпустив студентов, Минхо складывает свои бумаги в папку, проверяет, не оставил ли кто вещи, и задвигает стул. Он направляется к двери, когда та сама открывается и на пороге появляется Джисон. Только его не хватало. - Ты закончил? - Да, - Минхо убирает папку под мышку и собирается пройти мимо, но его перехватывают за локоть. - Спасибо. За то, что вступился и… за твои слова. Я очень их ценю. - Я просто терпеть не могу этих конченных мамок, которые думают, что дети – это их куклы или аватары. - Всё равно. Мне важно то, что ты считаешь меня хорошим преподавателем. Правда. - Хорошо, буду знать, - Минхо показывает на свой локоть подбородком. – Отпусти? - Прости, - Джисон тут же убирает руку, виновато улыбаясь. – Никуда не торопишься? - А что? - Я бы хотел угостить тебя ужином. За то, что ты мне так помог. - Опять ты со своим ужином. - Не хочешь? Джисон выжидательно смотрит на него. Минхо в который раз думает о том, какие же у него по-дурацки круглые глаза. И щёки тоже дурацкие. И рыжеватые волосы. И голос. И вообще всё. - Тебе мало каждый день видеть мою рожу на работе, так ты решил ещё и свободное время этим занять? - Да. Именно так. Джисон отвечает, даже ни на секунду не тушуясь. На губах лёгкая полуулыбка. Балбес. - Ладно, пошли. Обед был успешно пропущен и Минхо на самом деле голодный, как чёрт. Поесть, так ещё и за чужие деньги, звучало слишком заманчиво, чтобы отказываться. Недолго думая, они идут в заведение неподалёку, чтобы не тратить время на дорогу. Джисон заверяет, что порции там щедрые, еда всегда вкусная, а атмосфера приятная. Как ни странно, все три пункта оказываются правдой. Из-за вечернего времени почти все места были заняты, многие люди, как и они, пришли после работы. Негромко играет какая-то попсовая музыка, которую можно было услышать на каждом углу, застоявшимся во фритюре маслом пахнет не слишком сильно, интерьер в спокойных бежево-коричневых оттенках не раздражает зрение. Чуть потрёпанный диванчик в углу умеренно мягкий, не проваливается, как во многих других забегаловках. В окно видно въезд на мост, пересекающий поблескивающую в загорающихся ночных огнях реку Хан. В ожидании еды они обсуждают свои любимые заведения Сеула, плавно переходя на районы, интерьеры и самостоятельный ремонт собственного жилья. Разговоры прекращаются на время непосредственно самой трапезы. Минхо с удовольствием ест мягкое сочное мясо вприкуску с дымящимся рисом, в который был вмешан кунжут, кукурузным салатом и в меру острым кимчи. Заполняющийся желудок ликует, даже замёрзшие от вечернего ветра ноги согрелись. Наесться после долгого рабочего дня было невероятно приятно. - Как ты вообще пришёл к преподаванию? – Джисон допивает куриный суп и отодвигает тарелку, начиная новый разговор. - Деньги были нужны, - Минхо ведёт плечом и подцепляет палочками одинокую кукурузину с блюдца. – Официантом работать надоело, а кроме английского я ничего не умею. Закинул объявление в интернет, присел на уши всем знакомым и родственникам. Так постепенно начали появляться ученики. - Жопно, да, свои уроки с нуля готовить? – понимающе кривит губами Джисон. – Не знаешь, как лучше всё сделать, где брать задания и аудио. - А потом ещё ученики задают вопросы, над которыми ты вообще не задумывался, потому что они для тебя очевидные. - Или составляют предложения с дурацкими словами, которые ты просто знать не знаешь, потому что они нигде не используются. - О да, - Минхо посмеивается, кивая. – И ты либо подгоняешь аналоги, какие знаешь, либо быстренько ищешь их в интернете. - Да. Джисон довольно щёлкает пальцами, радуясь тому, что видит его ответную улыбку. Эта тема была одинаково близка им обоим, они отлично друг друга понимали в этом плане. Только учитель поймёт учителя. - А тебе вообще нравится? - Преподавать? – Минхо отпивает холодной воды из железного стакана. – Да. Тяжело объяснять то, что для тебя кажется понятным само по себе, то, что делается языковым чутьем, а не дословным знанием теории. И я никогда не думал, что стану преподом, потому что мне всегда казалось, что я ни хрена не умею объяснять. Но ученики говорили, что им нравится, что им понятно, что они чувствуют прогресс после уроков со мной, и я начал смотреть на это по-другому, начал вроде как верить в себя? Ну типа вначале же всегда сомневаешься. - Да, думаешь, что несёшь бред или торопишься. Особенно, когда человек делает ошибки в том, что ты объяснил. - Ага, и только потом уже понимаешь, что это практически неизбежно, что ошибки – это просто часть процесса, главное над ними работать. И в итоге, когда я первый раз заметил, что мой ученик реально начал лучше говорить, начал делать меньше ошибок, начал использовать новые слова, я испытал такую гордость, как будто не знаю, как будто мой ребёнок принёс хорошую оценку, - Минхо издаёт смешок, скатывая салфетку в комок. - Кажется, что всё не зря, да? – подхватывает Джисон. – Когда начинаешь видеть свои знания в другом человеке, это какое-то отдельное чувство. То есть раньше их не было, а теперь они есть, теперь информация, которая была в тебе, есть в другом человеке. Чувствуешь себя частью чего-то важного, какого-то цикла. - Да. И ещё очень забавно узнавать в студенте себя. В плане он подхватывает от тебя какие-то выражения или интонации, которые вот лично твои, и использует их сам, даже не осознавая этого. Это прикольно. - Yeah, I know right? – Джисон растягивает губы, снова несколько раз кивая и посматривая на Минхо, чьи глаза поблескивали в свете жёлтой лампы. – Приятно видеть, когда в них появляется уверенность. Или когда они, наконец, понимают то, что не понимали до этого. Мне как-то ученица подарила корзину всякого шоколада и написала целое письмо, где благодарила за то, что я помог ей хорошо подготовиться к экзамену. Назвала меня классным преподом, сказала, что с другими у неё никакого прогресса не было, а со мной язык пошёл намного легче. Мне было так приятно, я чуть не разревелся. Сидел жрал этот шоколад и прямо чувствовал, как у меня глаза горят. - Тоже такое было. Реветь я, конечно, не ревел и не хотел, но была прямо гордость за себя, прямо вот чувство того, что я чего-то добился. Не в плане, там, просто денег заработал, а вот именно увидел какой-то результат своих трудов. Долго ещё душу грело. - Да, как бы они ни выводили иногда, как бы ни бесили, если они твои, то за них всё равно и болеешь, и переживаешь, и радуешься. Своё говно оно своё, как говорится. Минхо шумно выдыхает через нос. Эти его фразы. Он наблюдает за тем, как Джисон наливает себе ещё воды из графина и зачёсывает назад рыжие волосы. В заведении было тепло, на его лбу поблескивает пот, тонкая прядь прилипла поперёк. Вот уж Минхо не думал, что когда-нибудь будет так сидеть с ним вечером, ужинать, обсуждать что-то и при этом ощущать полнейшее взаимопонимание. Взаимопонимание с Хан Джисоном, который нагло полез в его программы, в его жизнь и стал пропихивать туда что-то своё. Однако вот они сидят. Разговаривают. Улыбаются. Выявляют общие точки, даже слишком много. И Минхо не находит в себе ни капли из остатков былой ненависти. Он до сих пор считает Джисона идиотом, но таким идиотом, от которого не хочется отгораживаться. Потому что он умный идиот, а умные Минхо нравятся. Они сидят аж до десяти вечера и расходятся в разные стороны на светофоре. Джисон салютует двумя пальцами, в очередной раз по-дурацки улыбается и переходит дорогу, направляясь к автобусной остановке. Минхо провожает его взглядом и шагает к метро, давя уголок губ, который всё продолжал подскакивать. _____________________________ Vieux ronchon (франц.) – Старый ворчун Sorry, I don’t speak croissant – Извини, я не говорю на круассанском (это мем, можете загуглить) That’s a good one – Отличная шутка (это можно перевести по-разному в зависимости от контекста) I get the reference – Я понимаю отсылку Yeah, I know right? – Ага, точно (сленговое выражение, если прям дословно: ага, я знаю, да? Используется для выражения согласия с чем-то сказанным)