***
– Всё будет хорошо. – Мёрфи целовал меня в макушку, крепко обнимая за плечи. Я прижалась к его груди и зажмурилась. Было раннее утро, глаза слипались, но не от желания спать, а от слёз, которые лились всю ночь не переставая. Мы стояли рядом с Томом и моими родителями, Мёрфи периодически разговаривал с ними, я же просто молчала, потому что в прямом смысле не могла успокоиться Когда Мёрфи уезжал на соревнования на четыре дня, я не плакала, зная, что совсем скоро мы увидимся. Сейчас я улетала в полную неопределённость, неизвестно, куда, насколько и чем всё это кончится. – Я очень люблю тебя. – Я тихо прошептала и шмыгнула носом. – Так. – Мёрфи отвёл меня на небольшое расстояние ото всех, аккуратно взял за плечи, а затем большим пальцем вытер с глаз слёзы. – Хватит плакать, мы же не навсегда прощаемся, ну. Он старался не выдавать голосом своего настроения, пытался улыбаться и постоянно подбадривал меня. Я шмыгнула носом и посмотрела в его глаза с восхищением, которое он всегда вызывал во мне. Я знала, что ему грустно, и не слабее, чем мне, но я растеклась от слёз, как лужа, а он мало того, что находил в себе силы не расклеиться, но и поддерживал меня. Я кивнула и сделала глубокий вдох. Надо было хотя бы попробовать взять себя в руки. – Вот, молодец. – Он поцеловал меня в лоб. – Не заметишь, как пройдёт это время. – Без тебя будет сложно. – Ты справишься. В присутствии Мёрфи я иногда позволяла себе вести себя, как маленький ребёнок: творила что-то абсолютно непонятное, дурачилась, доставала его с фотографиями, часто смешными, мерила на нём разные фильтры (да, на моём телефоне просто куча компромата на него). Иногда я была наоборот, слишком серьёзной. Обычно это происходило, когда Мёрфи практически не спал из-за ночной работы, просыпал пары из-за усталости, когда заболевал так, что голоса не было, но отказывался брать больничный. Мы не жили вместе, но какие-то бытовые проблемы, если мы оставались вдвоём на несколько дней, никогда не приносили нам проблем. Мы легко делили обязанности, если это было нужно, каждый убирал за собой и всегда оказывал помощь. Конечно, ухаживали за друг другом тоже. Пережив вместе все эти дни, мне начинало казаться, что существовать без Мёрфи просто не было возможно. Знать, что он рядом, что в любой момент я могу позвонить, прийти, увидеть его, было рукой помощи, которая держала меня. Его отсутствие в моей жизни каким бы то ни было образом всегда было болезненным. Возможно, это было чем-то ненормальным или нездоровым, но я была в него ужасно влюблена и, соответственно, сильно привязана. Сейчас его рядом не будет и это ужасно пугало. Совсем скоро его нужно было отпустить и улететь так далеко, как никогда. Это было страшно. Но, возможно, хорошо. Шанс поучиться жить самой. Кажется, рядом с Мёрфи я сильно расслабилась и обнаглела, вешая на него все свои проблемы. Пора было разобраться с ними самостоятельно. – Всё, принцесса, тебе пора идти. – Резким движением руки Мёрфи притянул меня к себе и очень крепко обнял, настолько, что мои плечи сжались, словно в тисках, а нос уткнулся в его шею без возможности вдохнуть. Сердце заболело в ту же секунду, как наши объятия разорвались. – Напиши мне, как только приземлитесь. А лучше позвони. Не забудь.***
– Нам лететь больше суток, Андреа, нельзя же так сидеть всё время. На тебя больно смотреть, отвлекись, выберите с Томом какой-нибудь фильм. – Я услышала голос мамы и отреагировала резко, возможно резче, чем следовало. – Не смотри тогда, в чём проблема? Взгляд оторвался от иллюминатора только тогда, когда я услышала шепот Тома, сидящего, между нами. – Андреа. – Он процедил мое имя не размыкая зубов, тихо, но, чтобы я поняла его настроение. Все мы находились на иголках. – Что? – Я резко повернула на него голову. – Я должна сказать «да, мамочка, спасибо за заботу, которую ты решила проявить спустя одиннадцать лет»? – Можешь не вести себя как ребёнок? – Я разберусь, спасибо. Том выдохнул и потер свои глаза. – У бабушки тоже с таким настроем будешь? – С каким? – Я, собираясь надеть наушники, снова убрала их и повернулась на Тома. – Психуешь на каждое сказанное тебе слово и препираешься с родителями из-за всего подряд. – Ребята, вы в самолёте. – На фоне послышался голос отца, но нам с Томом было всё равно. – Я отвечала им, а не тебе, с чего ты-то так завёлся? – Потому что ты упёрлась в своё и не хочешь совсем идти навстречу, сколько мы с тобой не говорили, сколько я тебя не просил, это бесполезно. – Он выдохнул, махнув руками. Мы говорили негромко, но не стоило даже прислушиваться, чтобы понять, что это была не дружеская беседа. – Ты реально им веришь? – Я нахмурилась. – Посмотри мне в глаза и честно скажи, ты им веришь? Том посмотрел. Тихо выдохнул и промолчал. Я сглотнула и слабо замотала головой, не веря своему же осознанию. – Сильно они на мозг тебе накапали. – Раздраженно усмехнувшись, я снова достала наушники. – Надеюсь теперь мой внешний вид не будет никому мешать. Если бы могла, пересела бы, но простите, весь самолёт занят. Лететь оставалось двадцать часов.***
Мы, невероятно уставшие, зашли на территорию дома. Наша с Томом квартира не отличалась размером, и дом был лишь у одного человека из моих друзей, у Эдриана, но даже он не был настолько огромным, как этот. Мы попали на территорию за большим, высоким забором: сад, бассейн, терраса, куча лавочек и цветов. Сам дом был двухэтажным, но выглядел, как гигантский особняк. От вида у меня перехватило дыхание, было ощущение, что мы пришли в гости к каким-то миллионерам. Может, так и было. – Для вас готовы комнаты на втором этаже. – Отец открыл нам с Томом дверь. – Бабушка ждёт на кухне, сейчас мы вас проведем. Мы с Томом переглянулись. С момента ссоры в самолете мы практически не разговаривали, но по его взгляду я видела такой же шок, как и у меня. Зайдя в «замок», в глаза бросился широкий, общий зал. Мне даже показалось, что в таком удобно проводить разные балы и танцы. «Здесь не дом, а дворец какой-то» Время от времени я писала Мёрфи о том, как мы добирались и всё ли было в порядке. Единственное, я умолчала про ссору с Томом. Общением с ним более-менее меня расслабляло и отвлекало от всего происходищего. «Пофоткай, как будет время. И поешь» Мы разулись и положили свои вещи, после чего нас с Томом повели в сторону кухни. Думаю, если бы сердце могло, то сделало бы дыру у меня в груди от того, с какой силой и скоростью оно билось. Бабушка совсем не изменилась за те пару лет, что мы с ней не виделись. Она широко улыбнулась и крепко обняла сначала Тома, потом меня. В её глазах встали слезы, когда она начала говорить про то, как сильно была рада, что мы приехали навестить её. У меня была уйма вопросов и по поводу того, что она не разговаривала с нами целых полгода, не брала трубки, по поводу её здоровья, самочувствия, и даже по поводу этого дома, но все они резко потеряли былую значимость. Я была очень рада её видеть и очень расстроена тем, что её могло скоро не стать. – Андреа, как у тебя дела в университете? Ничего страшного, что ты приехала сюда во время учёбы? Родители ушли, оставив нас с Томом наедине с бабушкой. Она налила нам чай и села на стул напротив. – Все отлично. – Я улыбнулась. – Нет, ничего, я буду учиться всё это время, только дистанционно. – Ева сказала, ты нашла себе молодого человека. – В ответ на эту фразу я кивнула. – Давно вы вместе? – Встречаемся не так давно, но знакомы уже третий год. Бабушка, как ты себя чувствуешь? Я заметила, как её глаза чуть расширились, а уголки губ опустились. Однако через пару секунд она снова улыбнулась, даже шире, чем раньше. – У меня всё чудесно. Давайте забудем о том, почему вы здесь и просто побудем рядом друг с другом. Резко почувствовав вину за то, что тронула такую тему, я снова кивнула. – Бегите на второй этаж, слева от лестницы две двери, это ваши комнаты. – Её взгляд прыгал с меня на Тома и обратно. – Располагайтесь, можете погулять по окрестностям, сходить куда-нибудь. Главное не потеряйтесь. После моего вопроса разговор закончился так быстро, что мне стало вдвойне неловко. Мы с Томом поднялись каждый к себе, все еще не говоря друг другу ни слова. Комната оказалась масштабов, соответствующих этому дому. Огромная, нет, гигантская, высокая кровать у стены в центре комнаты, с бесчисленным количеством подушек и заправленная бордовым пледом. Напротив неё была большая плазма, справа тёмно-коричневый шкаф с большой зеркальной дверью. Слева стоял письменный стол, правда, не убранный, как всё остальное, а с раскиданными по нему фотографиями. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что дети на них – мы с Томом, а взрослые рядом – наши родители. Я не помнила, как делались эти фото и даже не знала об их существовании до этого момента. Все детские снимки уехали в тот день вместе с родителями, зачем они их забрали нам было неизвестно. Возможно, чтобы привезти бабушке. И почему они так небрежно раскиданы? Забыли убрать? Или надо было, чтобы я их заметила? Телефон завибрировал, новое сообщение. «Андреа, привет! Это Джулия. Запиши мой новый номер. Ты долетела? Всё в порядке?» На моё лицо закралась улыбка. Мама Мёрфи была в курсе произошедшего, она часто интересовалась о моей жизни у сына, и я дала ему добро на то, что ей можно спокойно и открыто рассказывать, как у меня были дела. «Здравствуйте! Да, всё отлично. Мы уже дома. Спасибо большое за заботу» «Если вдруг что, всегда пиши, ладно? За тебя есть кому вступиться» «Я очень сильно вам благодарна! Если что, сразу напишу» Я громко выдохнула. Сообщение от Джулии подняло мне настроение и придало какой-то уверенности. Всё же она была мне намного ближе собственных родителей и ее беспокойство обо мне было, безусловно, приятно. Прямо в одежде я легла на покрывало и уставилась в стену напротив. За ней был Том. Мы практически никогда не ссорились, а такого, чтобы мы не разговаривали сутками, не было вообще. Поэтому он не выходил у меня из головы с момента ссоры в самолёте. Надо было мириться. Только как? Он, казалось, был сильно обижен на меня. Кто-то постучал в дверь. – Андреа, можно? – Я услышала голос отца. – Да. Он заглянул в комнату, не заходя внутрь. – Сходишь завтра в библиотеку? Она на соседней улице. Заодно посмотришь окрестности. Я нахмурилась. – А зачем? – Бабушке нужна книга. Мы будем работать, не получится. Можешь взять с собой Тома. Я не знала, почему, но эта просьба показалась мне немного странной. – Ладно. Напишите сообщением, что за книга нужна. Поблагодарив меня, отец закрыл дверь. В очередной раз я выдохнула и прикрыла глаза. Перелёт утомил меня настолько, что даже светящее в окно солнце и уличная одежда не помешали мне заснуть на заправленной постели.