Танец над бездной

По хроникам Дозора, зачистка Белой скалы длилась девять суток. Девять дней и ночей всадники прочёсывали окрестности, уничтожая всё, чего коснулась дикая энергия с той стороны Завесы. От местных властей, как говорили, почти не было толку. Команды добровольцев приносили к кострам до обидного мало трофеев. Итана не видела большей части операции. Не видела, как неожиданно быстро схлопнулась трещина в ткани реальности. Не видела, как Сол и Рони искали её по окрестностям. Обо всём этом она узнала позже. Она долго блуждала по коридорам вокруг погибшей машины, а затем по старым катакомбам, освещая путь двумя маячками. Кроме маячка, она взяла с тела Эрны нож и жетон, который та всегда носила на шее. Время понемногу восстанавливалось, но понять, сколько его прошло, под землёй было невозможно. Иногда Итане казалось, что она блуждает здесь всю жизнь, иногда — что не больше часа. Уступив жажде, она напилась воды из тонкого подземного ручейка, и даже не сразу заметила, что же изменилось. У воды был вкус. Запах. А ещё она была холодной. Краски понемногу возвращались в мир вокруг, хотя судить об этом в темноте было сложно. Реальность восстанавливала саму себя. Итана не знала, радует её это или нет. Она по-прежнему не представляла, приближается к выходу или отдаляется от него. Она слишком устала, чтобы такие вещи всё ещё имели значение. Если она никогда не выберется из катакомб, что с того? Никто не заметит её отсутствия. Дозорные запишут её пропавшей без вести — печальное, но обыденное явление в их жизни. Капитан пожмёт плечами и подпишет похоронку, которую никому не отошлют. Она просто перестанет существовать. Кто-то другой займётся Фиделисом. Кто-то другой найдёт архивы Дозора. Наконец даже Тристан потеряет надежду на её возвращение и начнёт жить своей, отдельной жизнью. Той, которой он заслуживает. Вот только пегасы… Пегасы могли не захотеть оставить остров, на котором потеряли своих всадников. Кто знает, удастся ли их увести. Итана опустилась на влажный пол. Хотелось плакать от бессилия, но слёз не было. Почему-то слёз вечно не находилось именно тогда, когда они нужны были больше всего. Их с Эрной сложно было назвать друзьями, но, тем не менее, они работали вместе. Понимали друг друга. Возможно, даже в чём-то принимали. У них было нечто общее, и кто знает, не погибни Эрна сегодня — может быть, они даже могли бы подружиться. Возможно, так и было устроено проклятие, висевшее над родом. Раз за разом Итане предстояло терять тех, кем она дорожила. И только на Тристана всё это по каким-то неведомым причинам не распространялось. Она вздохнула и опустила пальцы в холодную воду ручейка. Могла ли эта вода вытекать на поверхность? Стоило проверить. Идти вниз по течению пришлось довольно долго. В нескольких местах свод обрушился, и ручей исчезал под завалами камня. Приходилось карабкаться по ним или пролезать в расселины, рискуя застрять в них. Но Итане везло до самого конца. До тех пор, пока она не увидела, как в тёмные катакомбы пробивается луч света. Свет лился сверху, из-под самого потолка, там, где оставалась небольшая щель между камнями. Завал известняка преграждал выход на поверхность. Вода свободно уходила дальше, пробиваясь между камнями. Итана на пробу толкнула несколько обломков, проверяя, сможет ли расшатать их и вытащить. Бессмысленно. Камни сидели намертво и не сдвинулись ни на волос. Печально умирать, не достигнув цели. Ещё печальнее было видеть, что до цели остаётся рукой подать — но как раз этого-то сделать и не удаётся. Нужно было идти и поискать другой выход — так сказала себе Итана, но не двинулась с места. Ею овладела та же апатия, что и в башне Маяка. Она опустилась на землю у завала и прислонилась спиной к холодным камням. Мысли медленно плыли в голове, ускользая, стоило ей попытаться ухватить хоть одну. Идти куда-то? Искать что-то? Зачем? Она сделала сегодня достаточно, и имела полное право отдохнуть. Итана закрыла глаза и подумала об Аркане. О том, носится ли она в небе, внимательно глядя вниз в поисках всадника — или просто пасётся на склоне, даже не вспоминая, зачем здесь очутилась. Подумала о пегасе Эрны. Она так и не узнала его имени. У этого гнедого вообще было имя?.. Разбудили её крики и грохот. Сквозь сон ей показалось в начале, что кричат чайки, а она стоит у подножия горы, на которой начался обвал. Камни с грохотом летели вниз, и что-то огромное упрямо и ритмично било молотом по горной породе — бам, бам, бам… Итана вздрогнула и проснулась окончательно. Завал, к которому она прислонялась, содрогался от ударов. Луч света, пробивавшийся сверху, стал как будто шире. Что-то большое ритмично било в стену снаружи. Всё ещё не веря, что такое возможно, Итана свистнула. Ответом ей был пронзительный крик. Кричали не чайки — это были пегасы, и она даже узнала голос Арконы. Каким-то непостижимым образом пегасы нашли её, и теперь отчаянно раскапывали завал копытами. И, как это ни удивительно, их усилия имели успех. Осознав, что происходит, Итана бросилась откатывать в сторону расшатавшиеся камни, которые теперь можно было сдвинуть с места. Пегасы, услышав её свист, удвоили усилия. Они лупили по камням ногами и крыльями. Итана и раньше слышала, что пегасы хорошо копают и могут вырыть копытами колодец глубиной в пару метров, но она не слышала раньше, чтобы им приходилось разбирать завалы камней. Отверстие, сквозь которое был виден свет, становилось всё шире, пока не увеличилось настолько, что в него мог бы пролезть человек. — Все назад! — крикнула Итана, взбираясь по камням. Шум прекратился. Пегасы закричали снова только тогда, когда она, сдирая руки об острые обломки, выбралась на свет. В лицо ударил порыв солёного ветра — ручей, который вывел Итану наружу, стекал по скалам прямо в море. Она стояла на склоне высоко над уровнем водной глади, а где-то бесконечно далеко внизу белели паруса рыбацких лодок. Солнце медленно садилось в океан, заливая волны своей кровью. Итана рассмеялась, чувствуя в уголках глаз что-то горячее. Капля соскользнула по ободранной щеке. Смахнув её рукавом, Итана бросилась обнимать пегасов. А те — в мыле, в пыли, с ободранными ногами и заломанными копытами, — наперебой толкали её мордами, фыркали, выгибали шеи и расправляли крылья, требуя, чтобы их гладили. Гнедой повернулся к оставшемуся позади завалу и тоскливо закричал. Но из тёмной дыры так никто и не появился. — Она исполнила свой долг перед Дозором, — тихо сказала Итана, поглаживая его по носу. — Теперь заботиться о тебе буду я. Я ей обещала. Она протянула руку и нащупала полустёртую надпись, вырезанную на налобном ремне. — «Кастор», — прочитала она. — Значит, у тебя всё-таки есть имя? Гнедой вздохнул и печально опустил голову. Флаги на башнях Борея были приспущены, когда последние пегасы вернулись домой с Белой скалы. Все, даже сигнальные, у которых были флагштоки. Это удивило Рони — на её памяти, флаги приспускали лишь дважды, когда умер какой-то кардинал и когда шторм был такой, что капитан опасался, как бы их не сорвало. Проклятые флаги, разумеется, сорвало всё равно, но капитану тогда кто-то из моряков сказал, что совсем убирать флаги нельзя. Теперь, видимо, ему сказали, что в знак траура их следует приспустить. Она даже догадывалась, кто именно, потому что эта кто-то сейчас встречала её, сидя на зубце. По-прежнему золотые волосы были собраны чёрной лентой. Почему-то именно волосы поражали Рони больше всего. Она готова была поклясться, что любой нормальный человек из такой передряги точно выбрался бы седым. — Привет, Бессмертная, — приветствовала она Итану, спрыгивая с пегаса. Ноги затекли в долгом полёте, так что она с наслаждением потянула их по очереди, разминая колени. — Караулишь? Та поморщилась. — Была уверена, что Эрна умерла раньше, чем успела растрепать эту ценную информацию всему свету. — Ой, брось, — Рони махнула рукой. — Я же видела, как тебя перевязывали. Может, у меня не самые лучшие глаза, но они растут не на заднице. Сколько тебе на самом деле лет? — Вот и Эрна задавала этот вопрос. И не вылезла из подземелья. Рони фыркнула, ничуть не смутившись. В слухи, будто Итана втихую прирезала напарницу где-то в катакомбах, она не верила ни секунды. Да никто, кажется, всерьёз не верил. С её-то представлениями о чести и долге скорее стоило подозревать, что она упорно тащила труп убившейся обо что-то ведьмы через все пещеры и только немного не доволокла до выхода. Очевидно было, что правду Итана не расскажет и под пытками. Если верить ей, выходило, что Эрна героически пожертвовала собой, чтобы закрыть прорыв, спасая тем самым её саму, остальных дозорных сверху, небо и богов. Звучало эпично, особенно в исполнении Итаны. — Это ты велела спустить флаги? Итана поморщилась. — Не совсем. У нас тут всё немного осложнилось за последние дни, так что пойдём, введу в курс дела. Она мимоходом откинула полу плаща, показывая несколько бутылок. Рони присвистнула. — Что, капитанские погреба? Он же замки поменял. — О, это долгая история. — И ты мне её расскажешь, пока я пегаса разбираю, — потребовала Рони, расстёгивая подперсье. — Ну? Итана хмыкнула. — Знаешь, как ловят диких лошадей? Делают петлю из верёвки и накидывают на шею? Так вот, там в погребе есть небольшая отдушина — как раз достаточная, чтобы кинуть в неё верёвку… Рони покосилась на неё недоверчиво. — И ты умеешь верёвкой ловить бутылки? — Нет, лучше — я знаю того, кто умеет. Такой вариант был даже предпочтительнее, и Рони не могла этого не признать. — Капитана кто-нибудь видел? — спросила она. Итана покачала головой. — Сидит у себя и не вылезает. Не то чтобы раньше мы его на каждом построении встречали… — Прошлый раз, когда не вернулись всадники, он делал точно так же, — перебила её Рони. — Через неделю где-то оттаял. В этот раз не вернулись двое. Эрна осталась в катакомбах. Диану так и не нашли. Подозревали, что она бросилась в море, но никто этого не видел. Капитану такие потери давались тяжело. Он не понимал простой истины, что смерть всегда стоит у дозорных за плечом, и Мать Снов им порой ближе родной матери. — Пойдём, — сказала Итана, когда Рони отпустила пегаса и сгребла в кучу его барахло. — Нас ждут. Они прошли по переходам на Горбатый мост, а по нему — в донжон, прямо к среднему уровню. Итана уверенно шла в каминный зал. По шуму впереди Рони уже догадалась, что народу там немало, но истинный масштаб она осознала, только переступив порог. Здесь были все. Вернее, почти все дозорные, даже те, кого на построениях удавалось встретить через раз. Каким-то образом Итана согнала их в одно место. Впрочем, когда она вытащила бутылки из-под плаща, стало немного понятнее, каким. — Патрули сегодня распределены по жребию, — тихо пояснила она Рони. — Всех остальных я просила собраться на памятную церемонию. — Ты имеешь в виду — позвала нажраться на поминках? — уточнила та. — В некотором роде, да. Хочешь произнести речь, командир? — Сама произноси. Итана пожала плечами, как бы говоря, что не против. Она скинула плащ и вручила его Рони вместе с бутылками. — Эй, можно минутку внимания? Хорошо поставленный голос легко перекрыл гул толпы. Итана запрыгнула на длинный стол, привлекая к себе все взгляды в каминном зале. — Братья, сёстры и не определившиеся, — произнесла она, прогуливаясь по столу. — Вы знаете меня как Итану. Ладно, не буду врать — вы знаете меня как девчонку, которая расколотила окно розу на Фиделисе. В толпе послышались смешки. — Мой командир любезно позволила мне произнести эту речь, и я намерена пользоваться её разрешением, — продолжала Итана. — Нашего капитана сегодня нет с нами, поэтому мы отправляем траурные церемонии как умеем. Но капитан любезно поставил нам к столу вино, достойное того, чтобы им поминали наших друзей, а не протирали лётные очки. Поднимите стаканы, я хочу видеть, что это было не зря! По залу прокатился шорох. Кто-то сунул Рони в руку стакан и тенью скользнул дальше ещё до того, как она успела его разглядеть. — Сегодня, — пронёсся сверху голос Итаны, — мы вспоминаем Диану. Командира отряда. Восемь лет в Дозоре. Два года командования. Её отряд был на передовой на Белой скале и первым принял на себя удар бездны. Она сделала всё, что могла, но не считала, что этого достаточно. За Диану! — За Диану! — эхом повторил весь зал, и Рони не осталась в стороне. Вино и в самом деле разительно отличалось от того, что обычно пили в Борее. — Мы вспоминаем её пегаса, Лето. Северной породы, шесть лет в Дозоре, все эти годы под седлом Дианы. Их связь была слишком прочна, чтобы один остался жить без другого. За Лето! — Лето! — повторило множество голосов. Рони мысленно отметила, что Итана неплохо подготовилась, наводя справки. Она догадывалась, конечно, что Диана только потому и осталась жива после касания пламени, что была связана с пегасом. Но никто никогда не подтверждал эту связь. Такие вещи справедливо считались слишком опасными — как правильно заметила Итана, погибают при этом обычно оба. — Мы вспоминаем Эрну, — голос Итаны не дрогнул. — Ведьму. Преступницу. Лучшего друга и прекрасного бойца. Двенадцать лет в Дозоре. Она погибла, исполняя свой долг, и благодаря ей Белая скала всё ещё не в списке закрытых островов. За Эрну! — За Эрну! — крикнула Рони, стремясь перекричать остальных. — За Эрну! — вторил ей Сол, невесть как оказавшийся рядом. — Мы вспоминаем сегодня погибших, — продолжала Итана. — Но я хочу напомнить о живых. О нас. Она снова прошлась по столу, кованые сапоги стучали по отполированному дереву. — Почему погибли те, кого сегодня нет с нами? По случайности? Быть может. Но вся наша жизнь состоит из случайностей. Наш долг — таким случайностям противостоять. Рони насторожила уши. Это уже было что-то новое. — На Белой скале собрался почти весь Дозор, — Итана остановилась, глядя в толпу. — Но это не был Дозор. Это было множество дозорных команд, каждая из которых действовала сама по себе. Мы не были единым целым. Мы разделялись и дробились до тех пор, пока не оставались в одиночестве перед ужасами бездны. Мы не выступили единым фронтом, как могли бы. Каждый из командиров вёл отряд так, как считал нужным. — Команды зачистки уходили глубоко на поражённую территорию. Команды закрытия шли прямо к прорыву. Мы не поддерживали связь и не делились информацией. Что сказала мне Эрна, когда мы узнали важные сведения о природе прорыва? Не нужно сообщать, они не маленькие и разберутся. Когда мы провалились в катакомбы, нас никто не искал. Никто даже не представлял, где мы пропали. Она широко развела руками. — Пегасы остались на поверхности. Они кричали? Звали сородичей? Я знаю, что да. Они всегда так поступают. Но никто не откликнулся, хотя другие пегасы наверняка их слышали. Нас не искали. Наш отряд был слишком далеко, а другим не было дела. Разойтись в разные стороны, не держать связи, не координировать свои действия — может быть, так можно, когда на задании четыре всадника. Но не сорок. Итана горько усмехнулась. — У нас нет чёткой линии командования. Наше командование сидит в башне и не спешит руководить крупными операциями, но, может быть, это и к лучшему. Наш устав подразумевает автономность отрядов, и на Белой скале эта автономность повернулась против нас. Так не должно быть. Независимость должна стать нашим преимуществом, а не слабостью. Она подняла стакан. — Сегодня каждый из нас должен задуматься, так ли верен наш образ действий. Сегодня мы не принимаем решений — мы пьём и вспоминаем погибших. А ещё мы думаем о том, как сохранить жизни тех, кто остался. Они умерли, чтобы мы могли жить и помнить. И что-то изменить. За Дозор! — За Дозор! — ответил ей хор голосов. Итана опрокинула стакан и спрыгнула со стола. — Отличная речь, — обратилась к ней Рони. — Давай, ты будешь так делать каждый раз? Я надеюсь, конечно, что часто не понадобится, но от этого никуда не деться. Я только не совсем поняла в конце, что ты предлага… Итана? Она оглянулась по сторонам, но Итана исчезла. Пустой стакан одиноко стоял на краю стола. После гвалта каминного зала коридоры Борея казались пустыми и тёмными. Итана устало прислонилась к стене и на мгновение прикрыла глаза. Когда она подняла веки, то была уже не одна. «Ты добилась успеха», — показал Тристан, которого было едва видно в тени. Светлыми пятнами проступали только его лицо и руки. «Ещё нет, — возразила Итана. — Нужно вытащить капитана из его скорлупы». Она устала, но чувствовала странное удовлетворение. Впервые за долгое время ей казалось, что она делает нечто правильное. «Понадобится больше вина. Ключ от погреба ещё у тебя?» Тристан кивнул и слегка коснулся кармана на бедре. Итана усмехнулась. «Рони верит, что мы таскаем бутылки верёвкой через отдушину. В ближайшее время нас всех ждёт интересное зрелище, когда она попробует повторить». По губам Тристана скользнула едва заметная улыбка, видно было, что шутка ему понравилась. Они расстались — Тристан тенью скользнул вниз по лестнице, а Итана зашагала наверх. В приёмной, а затем и в кабинете капитана её встретил беспорядок. Вещи покинули свои привычные места. Тут и там стояли открытые ящики вроде тех, в которых состоятельные горожане перевозят свои пожитки с зимних квартир в летние дома и обратно. Слуги сновали туда-сюда, собирая вещи. Итана замерла как вкопанная, увидев капитана, который сосредоточенно руководил снятием со стены какой-то картины в громоздкой раме. — Надеюсь, это просто смена обстановки? — поинтересовалась она с порога, хотя уже прекрасно понимала, что ошибается. Капитан повернулся к двери и всплеснул руками. — Итана! Ты очень вовремя. Заходи, заходи… Она не двинулась с места, только скрестила руки на груди. — Правильно ли я понимаю, что здесь происходит? — Я покидаю Борей, — подтвердил её догадки капитан. — Давай, проходи. Выпьем, пока мы ещё можем это сделать… Сегодня утром новый ключ от погреба куда-то пропал. Наверное, придётся вскрывать замок. — Вы покидаете нас — сейчас? — холодно уточнила Итана, всё-таки ступив в кабинет. — Когда погибли дозорные? Когда всем как никогда нужен лидер? Капитан помотал головой. — Дозор, лидер… Итана, дорогая моя, позволь быть с тобой откровенным!.. Та приподняла бровь. — А до этого момента вы не были?.. — Нет, то было другое. Послушай, всё, что ты говоришь, очень правильно. Ты даже не представляешь, наверное, насколько правильно, ведь для тебя это в порядке вещей. Но не для меня. Я купил капитанский патент, потому что друзья рекомендовали это как выгодное вложение. Хорошее жалование, почётная должность. Будешь спасителем мира, говорили они. Тебя будут уважать высшие чины церкви! Разве не прекрасно звучит? Он взял с заваленного вещами стола бутылку и оглянулся, ища, куда бы налить вино. Ничего подходящего не обнаружив, он развёл руками. — Прости, кажется, посуду уже упаковали… Ты ведь не откажешься выпить так, как вы это обычно делаете? Лихо запрокинув бутылку, он сделал пару хороших глотков и протянул её Итане. — Лучший урожай Южного Парнаса за последние десять лет. Ты не можешь отказаться. — Не могу, — согласилась Итана, пригубливая вино. — Так вот, это всё звучало очень хорошо и даже выгодно, — продолжал капитан. — Конечно, нужно было уехать на северный остров, но давай начистоту — это лучше, чем делить с женой имущество через суд. Я согласился и заплатил за патент. И поначалу всё было неплохо, ну, кроме местных вин, конечно. Но я понятия не имел, с чем столкнусь. Итана сделала ещё глоток и вернула бутылку хозяину. — Вы ждёте от меня чего-то, — капитан пожал плечами. — Но я понятия не имею, чего. Я интендант, а не командир. Я покупал управленческую должность и был уверен, что все красивые слова насчёт спасения мира — просто шелуха, как это обычно бывает. Кто мог подумать, что мне и правда придётся иметь с этим дело? Что смерть будет ходить рядом, люди будут погибать, а я… Я даже не знаю, что мог бы сделать. Он печально отпил из бутылки и слегка улыбнулся. — Вы очень многому меня научили. В том числе самому главному — пониманию своего места. Моё место не здесь. Я вернусь домой и постараюсь забыть, насколько хрупкая пелена отделяет мир от небытия… Пожалуй, надо помириться с женой. Капитан протянул Итане вино. Та с трудом разжала стиснутые челюсти. — Кому вы продали патент? — Обратно церкви, — он пожал плечами. — Думаю, они подберут достойного кандидата вам в капитаны. Уж точно более достойного, чем я. Итана до боли стиснула горлышко бутылки, словно собиралась её придушить. — Сейчас плохое время для таких жестов, — произнесла она, чётко выговаривая каждое слово. — Выглядит так, как будто вы сбегаете. — Но так и есть, — возразил капитан. — Я убегаю и даже не стыжусь этого. Вам нужен кто-то получше меня в это сложное время. Но… — он вдруг словно вспомнил о чём-то и хитро подмигнул, совершенно обескуражив Итану. — У меня есть для тебя прощальный подарок. — Прошу прощения? Капитан обернулся к столу и зашарил на нём, пытаясь что-то отыскать. Наконец он вытащил длинную бумагу и сдул с неё остатки песка. — Вот, — проговорил он, протягивая ей документ. — С печатью, всё как положено. Поздравляю. Растерянно моргая, Итана уставилась на бумагу, не сразу сообразив, что именно видит. — Приказ о назначении? — переспросила она. — Вы назначаете меня командиром отряда? Меня? Капитан усмехнулся. — Твои действия на Фиделисе и Белой скале были по достоинству оценены церковью, — ответил он. — Отец Эммануил очень высокого мнения о твоих навыках и способностях. Было решено, что повышение — меньшее, чем мы можем отметить твои заслуги… Я бы тебе премию выписал, но они не захотели выделять на это средств. Итана прищурилась. Несмотря на шок, она быстро ориентировалась в меняющихся обстоятельствах — иначе цена ей как фехтовальщику была бы невелика. — Есть способ отметить мои заслуги, не тратя денег, — заявила она. — Что будет с вашим пегасом? Её унаследует новый командир Дозора? — Хороший вопрос… — протянул капитан, и очевидно стало, что до этого момента он едва ли вспоминал о кобыле. — Ты, вероятно, намекаешь, что я мог бы оставить её тебе? — Я прямо прошу оставить её мне, — уточнила Итана. — По возможности, вместе со снаряжением, которое наверняка хранится где-то под замком. Это всё, что мне нужно за Фиделис, спасибо, и можете засунуть приказ о повышении… Например, в камин. В ответ капитан только махнул рукой. — О, не стоит, — произнёс он небрежно. — Мне совсем не трудно сделать тебе целых два прощальных презента. В конце концов, ты отличилась в двух сложных операциях. Итана вздохнула. — Я не хочу командовать отрядом, — чётко, едва ли не по слогам, проговорила она. — Никогда не хотела. И хотеть не буду. У меня даже отряда нет. — Не сомневаюсь, он у тебя появится, — капитан развёл руками. — Мы потеряли одного из командиров на Белой скале. Да здравствует, как говорится, новый командир! Сдерживая стон, Итана с ненавистью уставилась на приказ. Если бы она умела сжигать взглядом, документ уже обратился бы в пепел. Увы, она обладала способностью воспламенять сердца, но никак не бумагу. Капитан фамильярно похлопал её по плечу. — Будь своему отряду хорошим командиром, — по-отечески напутствовал он. — И хорошим подчинённым своему новому капитану. Найди архивы. Защити Фиделис. Да, и летай на кобыле, хотя не понимаю, чем вам так нравятся эти полёты. В небе же банально холодно! Итана с усилием оторвала взгляд от приказа и посмотрела на человека, который только что перевернул все её планы вверх дном. — Так точно, капитан, — ответила она.