***
Леденящий холод и ужасная боль заставили девушку проснуться, она открыла глаза и пару минут смотрела вверх, на серое небо, приходя в себя. Кое-как приподнявшись, она закашлялась и взялась за горло. Голова закружилась, и Гань Юй вновь легла на спину. – К..как же больно... – жалобно заныла адепт и вновь залилась слезами. – Ну п..почему... За что...? Неясно, действительно ли она ждала ответ от высоких скал, но, что не удивительно, ей никто так и не ответил. – Ск... колько я здесь лежу... Так хочется есть... Горло сильно першило, все мышцы жутко болели, Гань Юй казалось, что на её теле нет места, которое бы не болело или не ныло. Обида застряла комом в горле, неужели Гань Юй было мало душевной боли, что сейчас она лежит вдали от спасения, не в силах подняться, вынужденная смиренно ждать смерти от болезни или голода. – Но... – она вздохнула. – Возможно, т..так будет лучше, к чему мне... К чему мне такая жизнь...? Адепт вновь осталась без ответа и продолжила смотреть в затянутое серыми облаками небо, мучаясь от дикой боли.***
– Ужас, как она вообще добралась туда ещё и в жуткий ливень... – Рассуждала в слух Кэ Цин, вновь волнуясь за Гань Юй. – Она ведь адепт, возможно у неё было больше выносливости. – ответил путешественник. Странно, но Кэ Цин всё обдумывала тот момент, когда она заверила секретаря в том, что её любовь не взаимна, эти слова, в тот момент, сдавили ей грудь и заставили жар пройтись по телу, и, несмотря на её непоколебимо спокойный вид, сама девушка знала, что нагло врёт. Нефритовое равновесие тяжко вздохнула, глядя вперёд. Они шли уже который час и сильно выдохлись, а потому решили остановиться не надолго и сели под одной из гор. – Вы выглядите расстроенной, за всю дорогу вы почти не разговаривали, скажите, вы знаете, почему Гань Юй покинула Ли Юэ в непогоду? Кэ Цин немного помолчала, но затем, всё же, поведала Итэру почти всю историю. Они немного обсудили это, после чего вновь отправились в путь, до заоблачного предела оставалось уже совсем немного.***
Когда Нефритовое равновесие и Итэр добрались до места, в их поле зрения сразу попали ярко-голубые волосы и знакомая одежда. Заметив адепта под скалой, Кэ Цин сразу бросилась к ней. – Гань Юй, Гань Юй! – Девушка упала перед ней на колени и, взяв за плечи, немного приподняла. – Она без сознания? – Спросил путешественник, подбежав к ним. Кэ Цин не ответила, она быстро подняла Гань Юй на руки и побежала обратно в сторону Ли Юэ. Итэр же кое-как поспевал за ней, что было очень удивительно. Кэ Цин не чувствовала ни тяжести, ни усталости: их заглушал страх, она боялась потерять, она боялась не успеть. Страх и полу-мёртвая Гань Юй на руках только придавали девушке больше сил, благодаря чему она за час преодолела половину пути. Выдохшись, Кэ Цин всё же остановилась у статуи архонта и села подле её ног, уложив козочку на свои колени. Неожиданно, немного помычав, адепт приоткрыла глаза и взглянула на Кэ Цин. – Умерла...? - Тихо прохрипела секретарь. – Г.. госпожа Кэ Цин... Я умерла...? – Нет, – Со вздохом облегчения ответила девушка. – и хвала всем семи архонтам, что нет. – Она аккуратно погладила Гань Юй по голове. – Мы скоро вернёмся в Ли Юэ. Услышав это от возлюбленной, чувствуя её тёплую руку и заботу в голосе, козочка вновь уснула. Как раз в этот момент появился путешественник. – Фух... Кэ Цин, откуда у вас столько сил... Запыхавшись, спросил Итэр, но Кэ Цин лишь показала ему жестом быть тише и продолжила гладить спящую по голове.***
Вновь проснулась Гань Юй уже в тёплой постели, в полумраке незнакомой спальни. Она попыталась подняться, но у неё снова это не вышло. Через пару минут в комнату вошла Кэ Цин с подносом. – Уже проснулась? Это очень хорошо. С явным облегчением произнесла девушка, подходя к кровати. – Я принесла тебе еду и горячий чай, путешественник обещал прийти утром с лекарствами. – С.. спасибо... – Тихо прошептала Гань Юй, и подняла невинный взгляд на возлюбленную. – Госпожа Кэ Цин, а где мы...? – У меня дома, – Вздохнула нефритовое равновесие. – и прекрати обращаться ко мне на вы, хорошо? В ответ адепт легонько кивнула. После небольшого диалога, в котором Кэ Цин просила прощения за грубость и холод в их последнюю встречу, нефритовое равновесие помогла Гань Юй поесть и выпить горячий чай. – Тебе лучше? – С искренним переживанием спросила Кэ Цин. – Угу, спасибо большое. – Девушка кивнула. – Хорошо, – Нефритовое равновесие взглянула в окно. – уже поздно, тебе нужен отдых, я пойду. – Она поднялась. – Н..нет, постой, пожалуйста! – Через боль в горле громко взмолила адепт. – Прошу, останься со мной, я не хочу вновь пребывать в одиночестве... На глазах Гань Юй выступили слёзы, и, заметив их, Кэ Цин села обратно на край кровати. – П..прости, если это звучит эгоистично, но я не хочу отпускать тебя... Даже в соседнюю комнату... – Всё хорошо, – девушка погладила козочку по голове. – если тебе будет спокойнее, когда я рядом, то я останусь. – Спасибо. – Слегка краснея, секретарь смотрела Кэ Цин в глаза. В эту ночь они впервые легли вместе. Болезнь брала своё, отчего адепт очень скоро уснула, лицом к возлюбленной. А нефритовое равновесие ещё долго наблюдала за спящей. Спящая Гань Юй была ещё милее, и сейчас, глядя на эту милую девушку, Кэ Цин полностью приняла её чувства, понимая, что какими бы сильными ни были её принципы, любовь к этой козочке была сильнее. Гань Юй помогла Кэ Цин найти её чувства, она открыла ей глаза на её же внутренний мир и тайные желания. Какое-то время Кэ Цин корила себя, за то, что из-за её гордости здоровье её любимой в опасности, страх потерять её только усилился, поэтому с этого дня она пообещала себе оберегать Гань Юй, в первую очередь от самой себя.