Уральский панцирь

Алена нерешительно постучала, но, не дожидаясь ответа, открыла локтем дверь, зашла в спальню с подносом, на котором стояла чашка-супница с ароматным куриным бульоном, что тут же очутилась рядом с «пациентом». Леонардо, приподнявшись, когда понял, что Лена собирается кормить с ложечки, стуча зубами, отчеканил: — Д-дай, й-й-я с-с-ам. Девушка глянула так же сурово, как смотрел Дон на увиливающих от медицинских махинаций братьев, прибор не отдала, наполнила, держа на весу у рептильного носа, сказала: — Ага, еще чего. Ты весь бульон расплескаешь по кровати. Вон, вижу, как руки трясутся. Так что расслабься и получай удовольствие! – выпалила «медсестра», наклонившись к больному. – В смысле ешь и помалкивай! – тут же поправила себя, покраснев. Лео позабавила реакция «сиделки» на собственные слова, но тактично заткнулся, послушав, проглотил несколько ложек, дрожь немного унялась, но оприходовать и половины не выходило, в желудок после двухлитрового кувшина теплого напитка ничего не лезло. — Вкуснотищ-ще, п-правда. Но еще немног-г-го, и я лоп-пну, – взмолил лидер. — Как маленький, ей-богу! Это же тоже лекарство. Причем вкусное, потому что супчик свеженький, с душой приготовлен. А курочка вовсе еще пару часов назад резвилась в хлеву. Специально выбрала помоложе, понежнее. Держу пари, ты даже не заметил, что вместе с вермишелью попадаются кусочки филе. Парню невольно представилась картина, как Лена с хищным лицом саморучно отлавливает юркую пеструшку, отрубает голову, сливает кровь, ощипывает, обсмаливает, разделывает, скармливает потроха Демону и невозмутимо, с любовью улыбаясь, готовит на всю семью у плиты в большой кастрюле, откуда торчат птичьи лапы. Северяне, что с них взять? Все же черепаха понадеялся, что образы нужно списать на излишне бурную фантазию, прущую аж из ушей, но уточнять не стал, дабы не опозориться невероятными, быть может, предположениями (очевидно, что в рябоубийстве принял непосредственное важное участие брат, ведь так?). Обесценить старания юного мясника в юбке тем более не хотел, пусть и понял, что девушка манипулирует чувствами. Черепаха вдруг громко чихнул, услышал пожелание здоровья, смачно высморкался в салфетку из настольного картонного диспенсера. — Уговорила. Но д-д-доем сам, – твердо попросил Лео, подтирая нос, из которого то лилось, то прекращало вытекать. — Ну и пожалуйста, – в голосе проскользнули едва заметные нотки обиды. Переводчице нравилось быть нужной, заботиться, как и некоторым прочим женским натурам, а кое-кто к тому же и считал это возможностью сблизиться. Алена небрежно бросила ложку в чашу, встала. — Только не уход-д-ди, пожалуйста, – спохватился черепаха, судорожно анализируя, чем задел товарища. – Расскажи мне об учеб-б-бе, Лина. Почему т-т-ты здесь, а не в об-бщежжитии? На дистанц-ц-ционном? Девушка обрадовалась, что вызывает у «домашнего дракончика» интерес, тоже желавшего, по-видимому, дружбы, но поколебалась для вида, скрыла улыбку, хотя глаза выдавали веселье, присела на стул, подвинув к кровати, поправила волосы. Призадумалась, стоит ли раскрывать удручающие карты перед малознакомым, однако хотелось откровенности и открытости, не столько зацепить, сколько получить нечто сокровенное в ответ. — Скрываюсь от бывшего. Я вскользь упоминала о нем. Три года назад я совершила проступок, за который мне отныне совестно и стыдно. Мы с подругой поспорили на старшекурсника, перед которым, кажется, каждая вторая, если не первая, стелилась. Пацанов в универе мало, поэтому любой симпатичный плюс-минус мужик так или иначе оказывался в почете. Как ты понял, обольстила его на спор я, – девушка выдержала паузу. У парня не укладывалась подобная ошибка юности от милой серьезной особы без ветра в голове, однако по-философски изрек про себя о том, что все мы не без греха, а осуждение, о чем человек искренне раскаивается, лишь отражает собственную слабость. В конце концов, по мнению мутантов, обыденные людские проблемы решаемы, а проступки не приближают к адскому котлу, если, конечно, речь не криминале. В отличие от большинства, подобных Алене, Лео четко осознавал, что после смерти его наверняка ожидает черепаший суп с собственной тушкой в качестве основного ингредиента для навару за все многочисленные отнятые жизни, далеко не всегда вражеские и оправданные благородством, зачастую явно не подчеркивающие достоинство. «Пациент» доел бульон, аккуратно сложил посуду на прикроватную тумбу, уселся полулежа поудобнее, прикрыл глаза, пояснил: — Я не усну. Глаза болят. Ты продолжай, пожалуйста. С прикрытыми проще сосредоточиться на рассказе. «Медсестра» приложила руку на черепаший лоб, отчего мутант все же разлепил свинцовые веки, чтобы украсть обеспокоенный женский взгляд, потрясла головой, пошарила в выдвижном ящике, всучила зеленому обычный ртутный термометр, что голубым глазам не доводилось встречать доселе вживую. — Друг мой ситный, ты опять сильно горишь. Измерь-ка температуру. А пока слушай, – переводчица, заметив замешательство ниндзя, объяснила, как пользоваться странным градусником. – Чай, встречал только электронные? Конкретно этот еще советское наследие. В рот не тяни, под подмышку вставляй наконечником и прижми. Минут семь-десять нужно подождать. Засекаю. Леонардо справился с задачей, а собеседница продолжила: — По классике жанра втюрилась по-настоящему, души не чаяла, сдувала пылинки, кормила, ночами не пропадала неизвестно где. В общем, вела себя как примерная девушка. Разве что носки и нижнее белье не стирала. А прошлым летом через общих знакомых выяснилось, что он ходит и направо и налево, когда, куда и с кем вздумается, прикрываясь очередной тусовкой с друзьями. Я не поверила, сомневалась, разозлилась на всех. В лоб спросила, без скандалов, истерик — правда. За измены отплатила тем же, тоже правдой, признавшись в том, что я с ним из-за спора, пусть и умолчала о том, что стал дорог. Похоже, мы оба устали от лжи. Мысленно Леонардо согласился с тем, что вранье убивает душу, а сердце кольнуло за девушку, пусть она нарвалась на неприятности по глупости и неопытности сама. — Разошлись легко. Делить-то нечего. Даже имя его не хотелось произносить. Было непросто, но это жизнь. Подруга переживала наш разрыв как собственный, ее до сих пор давит вина за то, что подбила на такой эксперимент. Вообще, сама-то я хороша была, вот по заслугам и получила. Стоили мы друг друга не то слово, – рассказчица шумно выдохнула, будто вместе с воздухом из легких вышел весь негатив тревог. Черепаха, вслушиваясь, только сейчас обратил внимание на акцент, дикую помесь схожего на британский (вероятно, именно такому приторно-классическому произношению английского обучают в университете) с русским (что проскальзывал в каких-то специфических звуках, когда переводчица забывалась контролировать речь, увлекаясь общением). Однако голос звучал внятно, уверенно, приятный тембр и тон ласкали мужской слух: — Он закончил универ, поэтому благо рожа долго мне не попадалась. А вот недавно объявился в общаге, в хламину пьян или обдолбан, взашей гнали всей комнатой, но взял напором. Просил прощения и все такое, дескать не ценил и не верит, что я была не искренняя в своих чувствах к нему, якобы свалились огромные проблемы и без моего женского плеча тяжело. Брешет или нет, не поверишь, не интересно, никак не трогает. Я к прошлому никогда не возвращаюсь. Переболела. Перегорела им и нами с концами. Больше не хочу. Надо смотреть только вперед. Дважды в одну реку не заходят. Леонардо верил словам и понимал грусть вперемешку с решительностью. — В груди осталась лишь пустота. А он как маньяк стал преследовать всюду, прохода не давал. Хотела уже идти в полицию, но подобралась так называемая «неделя самоподготовки», какая-то относительно новая методика в образовании, если так можно сказать. Что-то вроде внеочередных каникул накануне зачетов и экзаменов, преподы дополнительные занятия проводят по желанию студентов, а так делай, что хочешь, в этот период. За участие в научной языковой конференции, второе место заняла, еще одну неделю выпросила, преподы не против. Так что вот она я здесь. Дальше буду думать. Отстанет — слава Богу. Нет — в полицию точно пойду. Хотя они даже за серьезные дела не всегда берутся. От подобной бытовухи скорее просто посмеются. Дернутся, только если поножовщина пойдет, – завершила Алена с усмешкой. Леонардо посмурнел: он встречал на ночных улицах пьяных или под веществами подонков, что поджидали пассий, которые им отказали, с работы или увеселительных заведений, и пытались любыми методами заполучить любовь. Как правило, редко завершались подобные встречи без отрицательных последствий, даже если отчаявшийся мужчина искренне каялся, а сердобольная женщина прощала. Ниндзя с легкостью припугнул бы настойчивого наглеца, пусть горе-ухажер тоже частично являлся жертвой, будь они с Аленой в городе, но в нынешнем положении мог помочь только словом: — Скрыв-ваться не выход-д-д. Раз с п-полицией сложн-н-ности, я бы на т-твоем месте поп-просил бра-т-та п-п-потолковать с ним личн-но. Т-ты за эт-тим п-приехала в гост-т-ти на с-самом д-д-деле? «Пациент» прокашлялся, его вновь стал пробирать озноб, весь задрожал. — Не совсем. Брат деталей не знает, – занервничала Лена. – Не хочу его огорчать. Он и так постоянно заступался. Я взрослый человек и хочу попробовать решить проблему своими силами хоть раз. Доставай уже. Больной без одобрения отнесся к информации, но перечить не стал, сил вразумлять было мало, протянул термометр. — Елки-палки! Высокая, – сочувственно произнесла Алена и нашла в ящике тумбы нужные таблетки. – Для черепахи-мутанта. Прими сразу три таких и две вот этих. Дон написал, должно помочь. Облегчить симптомы по крайней мере. — С-спасиб-бо, – промямлил Леонардо и запил остатками компота лекарства. Прилег, вбурился в одеяло, края которого бережно подоткнула Алена, что было крайне приятно. — Я т-тоже однажд-д-ды совершил п-проступок, – сам начал лидер, прикрыв глаза. — Не надо говорить. Отдыхай, – спохватилась девушка, однако не ушла. — Все же по-с-с-слушай, п-пожалуйста, – попросил Леонардо, пожелавший выговориться. — Ладно уж, – согласилась Лена. – Побуду рядом, пока таблетки не начали действовать. Присела на кровать у ног черепахи, на жестком стуле сидеть было неудобно, затекла поясница. Когда матрас прогнулся, мутант чуть съехал ниже, дотронувшись через одеяло спины девушки, но не стал акцентировать на этом внимание, не меняя положение, хотя стало неловко. Он приоткрыл глаза, убедившись, что ему не показалось, и вновь прикрыл веки, вдохнул поглубже, сделал усилие гортанью, напряг мышцы лица, заговорил чуть сквозь зубы, чтобы не заикаться: — Однажды произошло сильное землетрясение, когда мы как раз завершали патруль. Под завалами пропали братья, нас разделило. Первым я нашел Майки, младшего, самого впечатлительного, изрядно израненного, в отключке. У меня был выбор: спасти его и уйти, понадеявшись на благоразумие свидетелей, или устранить дедушку с двумя внуками ясельного возраста (может, это был отец с детьми, уже не узнать). Я услышал вой сирен неподалеку, времени не было на раздумья совсем. Вытащил брата из-под булыжника, погрузил на плечи и перед уходом выполнил долг лидера и защитника клана Хамато. Алена замерла в предвкушении кровавой расправы ни за что, сглотнула, перебирала нервно пальцами рук. Она подозревала, что ниндзя приходится сталкиваться с подобным, а не только валить злодеев, обуяли смешанные чувства. Леонардо, не глядя, взял салфетку, чтобы высморкаться, раскрылся сверху, и переводчице стало видно, как часто вздымается и опускается пластрон, продолжил: — Дети кричали и плакали от испуга, в целом из-за чрезвычайной ситуации, не думаю, что они различали что-то вокруг, истерили, мелкие очень тогда еще были, едва ли говорили и почти наверняка к ним не прислушались и не поверили бы рассказу о зеленом монстре. Их рука дрогнула тронуть. Черепаха и человек синхронно выдохнули, скидывая тяжесть с плеч. — А мужчина, завидев меня, второго, как того, что лежал недвижимым, бодрствующего, замер в немом шоке с приоткрытым ртом, он трясущимися руками искал, чем бы оборониться, не уводя взгляд, полный ужаса. От одного только моего вида, кажется, его сердце могло остановиться. Но в то мгновение моя катана инстинктивно коснулась его шеи, и старик канул в лету, – притормозил лидер, чтобы взглянуть на реакцию собеседницы, кого выражение лица не читалось, чего примерно тот и ожидал. Прилег повыше, веки не прикрывал, потому что стало легче, трясун от холода сменился диким жаром во всем теле. Алена обратила внимание на то, как быстро идет мутант вроде как на поправку, еле улыбнулась. История тронула, удивила, поразила, заставила поразмышлять на тематику сложного выбора, но не напугала. Растерянный Лео встретился с выпытывающим взглядом и завершил уже окончательно без всякой дрожи в простуженном, но все равно мелодичном голосе: — Сработал вовремя, так как и ста метров не успел пройти, чтобы укрыться вглубь, будучи на грани обнаружения, как спасатели осветили прожектором проем в асфальте. Теперь самое ужасное: я считаю, что поступил верно, потому что защищал семью. Но чувство вины гложет и не дает спокойствия уже много лет. Я часто во снах вижу лица и крики детей, на чьих глазах убил родного человека. Жаль не столько деда, сколько юной хрупкой психики. Надеюсь, что они не помнят того дня. Бывает, даже у взрослых теряется память о травмирующем потрясении. И я точно не из их числа. Совестливый убийца. Тебе страшно? Девушка заранее готовила ответ, переосмыслила сказанное и свои рассуждения, через несколько минут тяжелого молчания, за которые больной раскрылся до пояса и тяжело задышал, заголосила: — Нет, уже не страшно. Лично мне ты ничего не сделал плохого. Нутром чую, что угрозы нет. Правда, забавно складывается: еще вчера утром казалось, что мы с братом отправляемся в Парк Юрского периода прямиком в логово тираннозавров, адреналин подбрасывал, а сегодня «паучье чутье» спит. В домашней непринужденной обстановке Алена хохотнула, а у лидера отлегло. Девушка приподнялась и, слегка увлекаясь, ощупала горячие черепаший лоб, виски, плечи, ладони, отметив молча, что дела еще плохи, ведь парень совсем не потеет, его жарит, и в туалет не спускался давно, несмотря на столько выпитого. Леонардо не смел и шелохнуться, натянулся, как струна, когда до его грубой чешуйчатой кожи прикоснулся нежный бархат, узнал новые потрясающие ощущения, доселе неведомые. Он даже не предполагал, что плотная естественная броня может отвечать на почти невесомые прикосновения щекочущей расслабляющей чувствительностью, в то время как переводчице понравилось водить по несколько рельефной гдадкой поверхности, не догадываясь, что Бесстрашного с таким интересом никто из представительниц женской части земного населения еще не лапал, заставляя краснеть. — С тебя жидкость не выходит совсем, это не особо хорошо, – пояснила Алена и присела на место. – Сейчас что-нибудь придумаю. А пока завершу делиться мнением. Я не бог, чтобы судить, Лео. Ситуация неоднозначная. Люди и не такое проделывают даже не ради кого-то, а для собственной забавы. Я не оправдываю, но все же зато вы мир спасали не раз. Карма явно очищается добрыми деяниями. Чаша весов в вашу пользу, одна жизнь, десятки, сотни, тысячи против спасения миллионов, миллиардов — расклад неплох. Непозволительно делать выводы, основываясь только на твоих словах, но я правда так считаю. Настоящие герои не требуют славы, не только помогают безвозмездно, ратуют за относительную справедливость, но и отвечают за грехи, сомневаются в верности выбора и признают ошибки. Отпусти. Помни, но — отпусти. Парень разделял взгляды Лены и они сходились с мировоззрением отца, но горечь вины ничто не способно было заглушить так просто, ведь ниндзя привык ходить с тяжким грузом, а избавиться от него означало обрести огромную брешь в душе. Но, быть может, он уже нашел, чем или скорее кем ее заполнить, только сам к этому еще не пришел. Больной медленно поднялся, вместе с ним — Алена, уже забывшая, какая все-таки большая разница у них и в росте, и в объемах, рептилия казался гигантом рядом с миниатюрным человеком. Уши девушки покраснели, не покидало ощущение, что парень голый, хотя, кроме смущающего ее хвоста, об истинном предназначении которого у мутанта-черепахи старалась не думать, гость выглядел прилично и раскованно нагишом, в прекрасном натренированном теле, на что открыто пялилась. Леонардо сжался от неловкости, прогундосил: — Отличный мудрый совет, Лина. Ты говоришь почти то же, что сенсей. Я постараюсь ему последовать на сей раз точно, – вымученно улыбнулся парень. — Славненько. Ты в уборную? – спросила девушка и получила утвердительный кивок. – Постарайся там хоть что-то сцедить из себя, – отчего-то черепаха попытался проследить скрытый двойной подтекст, но собеседница ничего такого явно не имела в виду, в отличие от воспаленного подсознания парня. – Прими прохладный душ. А я кое-что подготовлю, чтобы тебя дополнительно остудить, – хитро прищурилась Алена. Лео не знал, чего ожидать, когда вернется в комнату, слышал из ванной, как входная дверь несколько раз хлопала, радостный лай Демона, сидящего на цепи. От ледяного душа действительно стало легче, хоть мозги чуть и не лопнули от резкого перепада поначалу, мутант вытерся полотенцем, вышел из комнаты. И — на Леонардо вывалилась целая снежная лавина, парень ахнул от неожиданности, профессиональный искусный ниндзя не сумел подготовиться к грому среди ясного неба. Алена с довольной ухмылкой стояла, чуть согнувшись, с большим тазом, нервно хихикая. Она хотела бы вывалять больного в сугробе во дворе, но днем сделать это незаметно не представлялось возможным, поэтому выбрала альтернативный путь: нашла в хлеву подходящую емкость и окатила ничего не подозревающего мутанта морозной свежестью, тихонько подобравшись к санузлу, скрипов пола благодаря потокам воды Лео не услышал. Девушка выпрямилась, пуляя остатки снега с дна в остолбеневшего заиндевевшего гостя, спросила: — Ну как? Полегчало?