Я буду жив, пока бьётся моё сердце...

– Великодушно прошу прощения у столь прекрасной леди, – Вэй Ин склонил голову, показывая своё раскаяние. – Я нехотя принёс ей душевные страдания и негодование. Такого больше не повториться. Только, не мог бы этот Лучик Света напомнить, за что затаил на меня обиду. Девушка опешила. Уставилась на омегу огромными глазами, которые из-за её худобы и так, казалось, вот-вот из глазниц выпадут и по полу покатятся, а там из плинтуса выскочит мышка с мягоньким животиком и утащит эти глаза к себе в норку. Девушка никак не ожидала услышать подобных слов из уст этого человека, ровно как и не думала, что о его оплошности можно забыть. – Ты не помнишь, что натворил? Цветок видишь? – Она кивнула в сторону подоконника, что был уставлен горшками с цветами и Усяню приглянулся лишь один. Бордового цвета «бабочки», разросшиеся пышным кустарником. – Ты схватил этот цветок, вбежал, видимо, в первую попавшуюся палату, которой к несчастью оказалась моя, снял штаны, совершенно не обратив внимания на то, что в палате есть люди, и стал своими причиндалами водить по лепесткам. Чёртов извращенец! Ну, догадывался Вэй Усянь о чём-то подобном, догадывался, об этом можно не спорить. Но всё равно стыдно. Эх, весёлая у Мо Сюаньюя была репутация, даже более чем. А потому у Вэй Усяня впереди очень сложная жизнь. И мало того, что ему теперь до конце своих дней сидеть на препаратах, что подавляют действие иммунной системы и бояться каждого микроба, мало того, что перед ним стоит задача по завоеванию сердца собственного мужа, так ещё и слава о его новой сущности ходит такая, что точно когда-нибудь настанет момент, что захочется провалиться сквозь землю, в этом можно и не сомневаться. – Ещё раз говорю: не смей приближаться к моей палате! Вздохнув, Вэй Ин кивнул и двинулся прочь. Он решил вернуться в свою обитель. Хватит для него приключений на сегодня. Не стоит забывать и о том, что у его нового тела проблемы с «моторчиком», хотя, у «старого» их и не было, а сердце-то осталось прежним. Правда, отдохнуть омеге в палате спокойно не дали. Где-то через часик, когда Усянь преспокойно себе дремал, никого не трогая, дверь открыли чуть ли не с ноги. – Лежишь? – резануло по ушам так, словно кто-то включил дрель. «Незваной гостьей» была женщина преклонных лет, предположительно с хорошим достатком, судя по тому, как она была одета. А ей-то он чего сделал? Чем «порадовал» её глаз? – Лежишь! А А-Юань, бедный мальчик, вынужден терпеть неудобства из-за тебя. Сколько его уже по судам затаскали по твоей милости! – По каким судам? – переспросил Вэй Ин. Наконец-то он сможет узнать что-то интересное о своей новой жизни, а, возможно, оно будет существенным. Только странно, чего такого ещё мог учудить Мо Сюаньюй, что какого-то А-Юаня затаскали по судам. – По каким судам? – женщина вскипела. – Ах ты негодяй! А я тебе сейчас напомню, по каким судам! Разбирательств было несчетное множество за то время, что ты в больнице прохлаждался. Бедный-несчастный! Сиротка, да три подбородка! Она демонстративно сплюнула, тем самым показывая парню своё отвращение и неприязнь к его персоне. – Пока ты изображал из себя больного, пудрил врачам мозги и требовал новое сердце, которое ты совершенно не заслужил. Сдохнуть – вот что ты мог сделать, тем самым расплатиться за свои деяния. Вэй Усянь сидел на кровати, сложив ноги в позе лотоса и внимательно смотрел на женщину, которую в своей жизни видел в первый раз, но которая явно очень хорошо была знакома с Мо Сюаньюем. Он пытался понять, чем же вызван её гнев. Нет, хотя, причина гнева ясна, больше не понятно то, почему у какого-то А-Юаня по милости Мо Сюаньюя проблемы с законом. – А мой сын вынужден доказывать, что в тот кошмарный день, больше полугода назад: представь, как долго он уже страдает, ты без спроса взял покататься его машину, не имея прав на управление автомобилем. И что же ты наделал, поскуда? Вылетел на встречную полосу… Глаза омеги округлились, а в сердце закрались неприятные ощущения, связанные с ужасными воспоминаниями из его прошлой жизни, той, что так некстати оборвалась на самом интересном месте, когда больше всего на свете хотелось жить. – Хотя ты, наверное, и не знал, как правильно крутить руль, в какую сторону. Право и лево же даже не различаешь, так что куда уж там. Но нужно же было тебе врезаться в скорую помощь! – женщину аж затрясло от злости. – И сдох бы ты тоже в этой аварии – тогда б точно было бы просто доказать, что именно ты был за рулём машины моего сыночка. Кстати, дорогой машины! Но нет же, ты жив остался и ещё с места преступления скрылся, вылез из салона и просто сбежал. А люди в скорой погибли! Все! Она орала так, что на шум прибежали люди из коридора. Та самая медсестра, с которой Вэй Ину довелось пообщаться ранее, двое санитаров и, кажется, кто-то из докторов. Они попытались успокоить женщину, которая с минуты на минуту была готова вцепиться в глотку человеку, который с совершенным спокойствием её слушал. – Омега беременный, его рожать везли, врач! Погиб врач! В коме долго лежал, за ним муж ухаживал! Так умер или в коме лежал? Какой из вариантов? И ещё, если верить этой странной особе, выходит, что в том, что Вэй Усянь впал в кому, а ещё несколько человек погибли, виноват сам Мо Сюаньюй? В том, что его прежняя жизнь оборвалась, виноват тот, кто подарил новую? Это такое искупление со стороны Мо Сюаньюя? Ох, кажется, ответ на вопрос, почему этот парень принял решение отдать Усяню своё тело, найден. Но верный ли он? Вэй Ин предался раздумьям. Ему уже было всё равно на то, что происходит вокруг. Плевать, кто где кричит и ругается. Так было до определённого момента. Пока он не расслышал голос, прозвучавший как гром среди ясного неба. Этот голос, такой знакомый и родной, он вывел омегу из его мыслей, вернул в реальность. – Что за крики? По всему отделению слышно! – Доктор Лань, – медсестра первая вызвалась ответить заведующему отделением. – Тут к пациенту Мо пришла его опекун и закатила скандал. Мы сразу же прибежали на шум, как только услышали крики. К тому моменту санитары уже вывели женщину из палаты. Следом за ними ушёл и доктор. Когда медсестра поняла, что у заведующего потерян к ней интерес, вышла и она. Лань Ванцзи и Мо Сюаньюй остались одни. Омега смотрел на мужчину как завороженный. Он и хотел ему что-то сказать, да и сказать было много чего. Но Вэй Ин не знал, с чего начать. Как вообще завести разговор с родным человеком, который теперь для тебя абсолютно чужой.