Behind The Scenes

Чимин любит ранние пробежки. Когда огромный, шумный и людный мегаполис еще спит, на улицах непривычно тихо и пустынно. Чимин бежит вдоль набережной, словно плывет в предрассветном тумане, его тело невесомое и легкое, и легкие наполняет свежий и влажный воздух. В беспроводных наушниках фоном играет ненавязчивая музыка, заглушая все посторонние звуки. Поэтому Чимин не слышит, как со спины его кто-то нагоняет. Он замечает движение справа краем глаза и инстинктивно уходит в сторону. Невольно замедляется, потому что видит… Чонгука. В спортивной экипировке, однозначно вышедшего на пробежку. Брови Чимина против воли ползут вверх. Чонгук подстраивается под ритм Чимина, замедляясь, и глядит на него в ответ вопросительно. Он немного запыхавшийся: Чимина ему пришлось догонять и бежать очень быстро. В то время как Чимин ускорение делает обычно только на последнем километре перед возвращением в общежитие, так что сейчас выглядит, словно по набережной прогуливается, а не трусит неспешно. Он еще не начал потеть, не достигнув нужной пульсовой зоны. — Привет, хён, — здоровается Чонгук на выдохе. — Привет. Ты чего так рано вскочил? — Чимин переходит на шаг, давая Чонгуку возможность перевести дыхание. Чонгук ничего не говорит, но выглядит благодарным перерыву в забеге. — Я давно хотел тоже бегать начать, решил, что сегодня тот самый день, когда уже пора, — честно отвечает Чонгук. — Ты ведь не против? Я тебе не мешаю? — Нет, конечно, — удивляется Чимин такому вопросу и улыбается невольно. Чонгук такой милый, когда растрепанный. Поразительно, как в нем уживаются два таких разных человека: один, кто лезет в чужое личное пространство без зазрений совести, и второй, ужасно переживающий из-за того, что может кому-то помешать. — Это здорово, что ты решил начать бегать. Но лучше делать это постепенно, чтобы организм успел адаптироваться, иначе вместо заряда бодрости будешь весь день с ног валиться. — Понял, — серьезно кивает Чонгук. У Чимина большой опыт. Чонгук знает, потому что ему Тэхён сказал. Чимин очень любит бегать, и он вполне мог бы стать профессиональным спортсменом по легкой атлетике, но выбрал в итоге танцы. Чему Чонгук очень рад, ведь иначе они бы никогда не встретились. Но никто не мешает им бегать вместе. Тем более, если Чимин не против. — Дай руку, — просит Чимин. Чонгук неуверенно выполняет его просьбу. Чимин отодвигает рукав его ветровки и кладет пальцы на тыльную сторону запястья. Меряет пульс, сверяясь со временем на своем фитнес-браслете. — Очень быстрый, — говорит он, выпуская руку Чонгука, который тут же смущенно убирает ее в карман. Ему кажется, он никогда не привыкнет к чужим прикосновениям. Или все дело в Чимине? — Нужно подышать, прежде чем продолжать. — Я точно не мешаю твоей тренировке? — на всякий случай еще раз спрашивает Чонгук. Все-таки он нагло пристал к Чимину, и теперь тот вместо того, чтобы делать пробежку в удобном и привычном режиме, идет рядом с ним и тратит на Чонгука свое время. — Это не тренировка, — улыбается Чимин. — Просто пробежка. Для удовольствия. — Надеюсь, я тоже научусь получать от этого удовольствие, — бормочет Чонгук без особо энтузиазма. Ему больше нравятся зал и силовые нагрузки. Но… по какой-то причине тот факт, что Чимин один бегает по утрам, не дает ему покоя. Чонгук еще не разобрался: хочет он научиться бегать, а лучше Чимина учителя не найти, или хочет составить Чимину компанию, чтобы тот не бегал один, и поэтому приходится страдать. — Все втягиваются рано или поздно, — тихо смеется Чимин и, вытащив правый беспроводной наушник, протягивает его Чонгуку. Тот забирает его и вставляет в ухо. Чимин через браслет переключает трек-лист. Он знает, какая музыка нравится Чонгуку и сможет его приободрить. Он угадывает. Чонгук улыбается, Чимин улыбается в ответ, и еще какое-то время они идут нога в ногу вдоль реки. Не разговаривают, наслаждаясь свежестью и тишиной утра. Солнце поднимается, рассеивая туман, и небо окрашивается в насыщенно оранжево-розовые цвета. Чимин невольно замедляет шаг, любуясь облаками через объектив своей камеры. Он делает несколько снимков, как и Чонгук. Чимину кажется, что Чонгук фотографирует его, но когда он поворачивается к нему, чтобы убедиться в обратном, тот медленно уводит телефон в сторону. Снимает видео? — Красиво получается? — Чимин заходит Чонгуку за спину и заглядывает через плечо, чтобы увидеть краски рассвета на экране его смартфона. — Скинешь мне потом? — Да, хорошо, — сконфуженно соглашается Чонгук. — Дай руку. В этот раз Чонгук колеблется. Он знает, что Чимин только проверит пульс. Но его горячие и сильные пальцы будут прямо на коже, и Чонгук снова весь покроется мурашками с головы до пят. Чимин усмехается. Недотрога Чон Чонгук. И в кого такой хорошенький? Кошмар просто. — Держи. — Чимин снимает с себя браслет и протягивает Чонгуку. — А ты? — удивляется Чонгук. — Я и так знаю, какой у меня пульс, — насмешливо говорит Чимин. — А тебе не помешает научиться его чувствовать и контролировать. Надевай. Чонгук слушается. Немного неловко зажимает браслет у живота, пытаясь зацепить замок. Чимину приходится ему помочь, и Чонгук смущенно ждет, когда тот затянет резиновый ремешок. Избежать прикосновений не получается: Чимин уверенно и твердо держит его запястье, выставляя настройки на браслете. — Отлично. Пульс в норме. Можно начинать. Давай, вперед. Он машет рукой, побуждая к началу движения, и первым переходит на бег. Чонгук следует за ним, не зная, он подстраивается под Чимина или Чимин под него. Бежать вот так рядом, когда кажется, что во всем мире больше нет никого, кроме них двоих, очень волнительно. Чонгук не знает, сможет ли он когда-нибудь полюбить бег. Но он уже безумно любит эти интимно-тихие утренние пробежки с Чимином, когда они могут побыть только вдвоем, ни о чем не говорить, ни о чем не думать. Смотреть в одном направлении, строго вперед, и бежать, ощущая сопротивление ветра на своей разгоряченной коже. Чимин легкий и стремительный. Сила ощущается в каждом его плавном движении, выверенном до автоматизма. Чонгук может смотреть на него лишь украдкой, чтобы не выдать, насколько сильно он им заворожен. Чимин словно создан для бега. Как и для танцев. Наверное, это все усталость и физическая истощенность, но в опустевшей после бега голове Чонгука мелькает полуосознанная мысль: возможно, Чимин создан для него. Но хватит ли у него смелости это признать и принять? Или он так и будет убегать от себя? И от Чимина? Когда-нибудь Чонгуку придется остановиться и посмотреть правде в глаза. Посмотреть в глаза Чимину. А до тех пор… Он будет наслаждаться их совместными утренними пробежками, насколько сильно он бы ни ненавидел бегать.