Behind The Scenes

Чимин не знает, кем и когда это было заведено, но так сложилась традиция, что если ты мальчик и дружишь с другими мальчиками, вы обязательно должны хотя бы раз, а лучше каждый квартал для статистики и точности (вдруг что изменилось?), помериться письками в общей душевой. Чимин не комплексует из-за размера своего члена. Ему плевать на среднестатистические данные, соответствует он им или имеет отклонения (хотя у него всегда возникал резонный вопрос, откуда эти данные берутся и как собираются). И, тем более, ему нафиг не сдалась информация о том, какого размера члены у других. Ему от этого ни горячо ни холодно. Какой ему прок с чужих гениталий? Не ему же ими пользоваться. А вот у Тэхёна по этому поводу пунктик. Тэхёна хлебом не корми, дай убедиться лишний раз в том, что природа еще не создала ему ни одного достойного конкурента: ни по уму, ни по красоте, ни по харизме, ни по уровню тестостерона, ни по длине пальцев, ни по размеру члена. Тэхён без колебаний и с охотой обнажается перед кем угодно — он не испытывает стеснения, напротив, ждет заслуженного восхищения. Хотя по мнению Чимина, восхищаться там особо нечем. Но Тэхёна ничье мнение, кроме его собственного, не волнует. Чимин искренне надеялся, что эти игры в уролога остались в школе. Ну ладно, пускай закончились на первом курсе института, когда Тэхён, казалось, устал уже со всеми меряться. Но нет. Тэхён решает, что раз они загремели на ближайшие пять лет в одну группу (и вроде как успели побрататься), ему пора показать мемберам, кто тут главный альфа-самец. Чимин в этих забавах участия принимать не хочет. И пока ведутся бурные обсуждения чужих достоинств (про недостатки в приличном мужском обществе говорить не принято), Чимин пробует абстрагироваться и сосредоточиться на принятии душа. — А что Чимин? — слышит он веселый и бодрый голос Сокджина. — Комплексует? Чимин-а, тебе есть, что скрывать от нас? Что мы у тебя там еще не видели? Едва Чимин успевает включить воду, чтобы смыть пену, как слышит за своей спиной шлепки босых ступней пожаловавшего по его душу дьявола. — Вы не туда смотрите, парни, — со знанием дела говорит Тэхён и хватает Чимина в охапку за плечи. Поворачивает его лицом к скучковавшимся любопытным мемберам и удерживает. Пытающийся вырваться Чимин скользкий от воды и пены, как змея, и Тэхёну приходится второй рукой схватить его за щеки, чтобы удержать наверняка. — Давай, Мин-и, покажи им. Покажи им всем. — Пошел на хрен. — Чимин дергает головой, выворачиваясь, но Тэхён снова его ловит, самодовольно посмеиваясь. — Ну же, пусть все узнают, что у тебя самый длинный. И обзавидуются. Не одному же мне страдать от приобретенных комплексов. Давай, не ломайся, не целка же. Все заинтригованы, хотя уже догадываются, о какой части тела идет речь — точно не о члене. Но все равно восхищаются и офигевают, когда Чимин, сдавшись, с лицом великомученика, расплачивающегося за чужие грехи, открывает рот и высовывает язык. Он спокойно дотягивается им сначала до низа подбородка, а потом и до кончика носа. Хосок аж взвизгивает, подпрыгнув, а Юнги матюкается. Намджун слегка обалдевает, потому что ничего подобного еще ни разу в жизни не видел, а Сокджин сразу же требует повторить еще раз, жалея, что у него нет с собой камеры. И один только забытый всеми Чонгук, затерявшийся в дальней кабинке и за спинами остальных парней, борется с жесткой асфиксией и тахикардией. Наличие у Чимина длинного языка ввергает его в культурный и экзистенциальный шок. Он успевает представить, что Чимин может этим языком делать, до того как обрывает себя на этой мысли. Стоп, СТОП! Он не должен думать о своем хёне в таком ключе. Чонгук, ты совсем сбрендил? В душе перегрелся? Но невозможно развидеть язык Чимина, раз увидев. И теперь, когда Чимин ест, Чонгук не может не таращиться на его губы. Чонгук прекрасно понимает, насколько это выглядит двусмысленно со стороны, но ничего не может с собой поделать. Ведь теперь он знает, что скрывается там, за этими полными губами. И почему-то язык Чимина волнует его куда больше, чем для большинства озабоченных — содержимое его трусов.