Вкус дня

– Объяснишь, что это было? Тиамат прошептал это, скользнув пальцами вдоль талии Гелиос, крепко прижав девушку к себе. Она промокнула губы салфеткой, убирая с уголков остатки крови. Нужно признать, Мидаса она укусила ничуть не хуже, чем Тиамата – золотой демон был белее простыни, едва тёплым и с трудом дышал. С ним, запершись в одной из комнат, работала кровавая ведьма. – О чём ты? – О твоём маленьком признании в любви, – промурлыкал Тиамат, зарываясь носом в её волосы. Он закрыл глаза и вдохнул её аромат – цветов, Солнца, лета. – Повторишь его наедине? – Лордёныш, – улыбнулась она, кончиками пальцев проведя по его спине, заключая демона в объятия. – Разве можно любить такое ходячее наказание, как ты? Тиамат взглянул ей в глаза, на мгновение отпрянув. Сначала он хотел ответить: "Безусловно", — но в следующую секунду засомневался. В конце концов, они встречались не так давно, к тому же, Гелиос была старше его, как минимум, в сто раз. Разве возможен роман между существами, воспитанными в разных эпохах. Гелиос захихикала, увидев его замешательство. Невинно, по-девичьи, даже мило. Тиамат сжал губы и покраснел до корней волос, не зная, что значит эта реакция. – Идём, – она выскользнула из его объятий, провела пальцами по руке Тиамата, сжала его ладонь. – Мне осточертел одеколон короля вампиров. Гелиос потянула его к выходу, и только оказавшись на улице Тиамат понял, что задержал дыхание. Солнце слепило глаза, утренний ветерок едва развеивал зной, кругом не было ни души. Здесь, у дома Алараф, было до того тихо, что Тиамата всякий раз невольно клонило в сон. Он привык к шумному мегаполису, жил в его ритме, и сейчас на окраине города чувствовал себя то ли свободным, то ли потерянным. Гелиос потянула его за собой через проезжую часть, в поле, заросшее густой высокой травой и полевыми цветами. Нахмурившись, Тиамат замахнулся и прихлопнул комара у себя на шее. — Решила скормить меня своим родственникам? Она на пару секунд обернулась, одарив демона игривой улыбкой. — Ну что ты, лордёныш? Они отравятся. Тиамат закатил глаза и пустил поток страха вокруг себя и Гелиос. Насекомые и мелкие зверьки, водящиеся в поле, избегали приближаться к ним, чувствуя угрозу. Один из плюсов быть демоном — можно забыть о мелких паразитах. Гелиос заводила его всё дальше в поле. Тиамат не знал, смогут ли они вернуться назад по той же дороге – трава была до того густой, что тут же скрывала следы. Они остановились только когда дошли до василькового луга. Синева цветов была до того лазурной и густой, что на мгновение у Тиамата перехватило дух. В воздухе витала цветочная сладость, и в самом месте явно ощущалось присутствие чего-то иномирного. Странной, природной магии. – У тебя с собой железо? – Тиамат пристально оглядел луг, потянувшись за пистолетом. – У меня с собой я, – она коснулась пальцами его второй руки и потянула демона на себя, в васильковое море. – Ну же, лордёныш. Тебе же важно знать, люблю я тебя или нет? Он сделал шаг вперёд, распугав взлетевших в воздух бабочек. Тиамат нахмурился и обдал аурой страха всё поле. Потревоженные насекомые, от самых крупных до самых маленьких, разлетелись от цветов, поднялись ввысь и пропали в диких травах. Тиамат не сводил взгляда с лица Гелиос. В свете Солнца её волосы сияли золотом, а в глазах будто бы мерцали его лучи. В этот момент она была до того красивой, что у парня невольно сжалось сердце. – Так как ты думаешь, — произнесла Гелиос. – Можно ли тебя любить? Невольно он вспомнил всё плохое, что между ними было. Оскорбления, попытки её убить, золотое дилдо в первый день знакомства... да и попытка взять Гелиос силой, домогательства. Тиамат отвёл взгляд в сторону и отпустил её ладони. Ответ был очевиден. Он даже не пытался за ней ухаживать, а просто относился к ней, как к той, кого можно использовать. Убить начало и прославиться, спать с ней, пользоваться её авторитетом и силами. Тиамат вздохнул. Вёл он себя с ней отвратительно. – Я мудак... – произнёс он. – И полное говно. Она улыбнулась и шагнула вперёд. – И? – Гелиос, – выдохнул он, вновь встретившись с ней взглядом. – Давай без твоего извечного сарказма? Договорились? — Как я могу?.. Тиамат глубоко вдохнул. На самом деле, для таких слов ему требовалось гораздо больше мужества, чем при убийстве нежити. Страх наполнял вены холодом и распространялся по лугу, точно незримый и тяжёлый туман. – Я, – его голос звучал глухо. — Я восхищаюсь тобой. Твоим мастерством. Твоей волей. Твоим характером, пускай местами от отвратителен. Гелиос... мне всё в тебе нравится! Ангел смотрела на него, и по её лицу невозможно было прочитать, что именно она испытывала. Но она ждала главных слов – Тиамат прекрасно знал это. И они на секунду встали комом в горле. — Я люблю тебя. Слова настолько легко дались ему, что демон потерял контроль над страхом. Теперь он им, буквально, убивал. Руки тряслись, демонический облик прорвался наружу, и рубашка Тиамата натянулась из-за крыльев, едва ли не треща по швам. – Если ты, – прорычал он. – Снова будешь насмехаться... Она заткнула его мягким поцелуем в губы. – Как я могу? – произнесла она, сжав его дрожащие руки. — Разве над таким смеются? – Ты отмудохала мою мать и заставила отца лебезить, – выдохнул он, соприкасаясь с ней губами. – Я вообще не знаю, чего от тебя ожидать. Она улыбнулась, проведя ладонями вверх по его груди, по плечам, заключая в объятия. Она редко обнимала его просто так. Чаще – чтобы обездвижить или вонзить клыки в шею. Поэтому Тиамат мгновенно напрягся, приготовившись к очередной дозе концентрированной боли. – Я люблю тебя, Тиамат. В первую секунду он подумал, что ему послышалось. Потом ощутил, как к лицу прилил обжигающий, невыносимый жар. Потом, не зная, как реагировать на смущение, зажмурился и принялся щекотать Гелиос. Она заёрзала, пытаясь сопротивляться, засмеялась и, в конце концов, сделав шаг назад, вдруг оступилась, упала и повалила Тиамата на себя в васильки. Он не знал, специально она это сделала или нет. Но в лазурных цветах она, его ангел, была настолько красива, что замирало сердце. Тиамат провёл ладонью по её щеке, и она, закрыв глаза, подалась навстречу ласке. — Беда в одном, – произнёс Тиамат, ложась с ней рядом, ласково боднув её. — Мне жить, максимум, лет пятьдесят. – Глупый, маленький лордёныш, — только и ответила она, сжав его ладонь, сплетя пальцы. – Ну да, – улыбнулся Тиамат, вглядываясь в её глаза. – С моим образом жизни я не доживу и до тридцати. Гелиос приблизилась и легонько укусила его нижнюю губу. – Любишь же ты кусаться. – А ты – туго соображать. Он не знал, что имела в виду Гелиос, и даже не успел об этом задуматься, потому как она взобралась на него сверху, откинув волосы с плеч. — Хочешь грохнуть меня прямо сейчас? – он широко улыбнулся, убрав руки за голову, наслаждаясь видом. – Давай, генерал. Но учти: я брыкаюсь. — Ты всегда несёшь бред, когда взволнован, – сказав это, она провела пальцами по его скуле. Он перехватил её руку и поцеловал ладонь. – Ты много раз видел меня голой. Но ни разу – настоящей. Тиамат вскинул брови, вглядываясь ей в лицо. — И что это должно значить? – Да вот что. Она расправила крылья. Медленно, неторопливо они появились у неё за спиной, состоящие из мягких и тёплых солнечных лучей. Заострённые на концах, но такие хрупкие у спины. Тиамат протянул ладони и коснулся перьев. Свет переливался тысячами лучей в его пальцах, и на ощупь он был таким же приятным и невесомым, как облако. Двенадцать крыльев. Верхняя их пара образовала у головы Гелиос солнечный венец. — Как же ты прекрасна. Она улыбнулась, глядя на него задумчивым, но полным нежности взглядом. – Как и настоящий ты. *** Дейн был молодым королём вампиров, и потому, когда его что-то злило, пугало или раздражало, он инстинктивно скалил клыки и шипел. Совладать со своей тёмной природой ему было непросто, к тому же рядом не было наставника, который объяснил бы ему, как подавить свои дурные повадки. В такие мгновения он напоминал Тиамату злобного, агрессивного котёнка. На первый взгляд убить Дейна было несложно, и Тиамат не устоял перед желанием попытаться. Один раз он почти отстрелил Дейну пальцы, во второй раз едва не попал метательным ножом по сонной артерии, в третий решил облегчить себе жизнь и бросил начиненную серебром гранату. На самом деле, Тиамат просто играл. С Гелиос он действовал более скрытно и аккуратно, а вот с Дейном работал грубо и напролом. Он выводил короля из себя и пил его гнев, а после наслаждался его бессилием. В протекции Гелиос были свои плюсы. Тиамат мог баловаться с оружием, веселиться, а после — возвращаться к своему ангелу, проваливаться в попытках её убить и завершать день извращённым, болезненным актом любви с сильной кровопотерей. Странно, но, несмотря на свой образ жизни, Тиамат просыпался бодрым и полным сил. Ему казалось, что после грубой ласки Гелиос на коже останутся синяки, засосы, царапины. Но наутро ничего не было, даже болевых ощущений. Один раз она расцарапала ему спину и плечи, в другой — выпила кровь из бедра (в опасной близости к вставшему члену). Она вообще любила играть с его кровью, в основном — размазывать её капли по груди и втирать в соски. Раньше это вызвало бы у Тиамата отвращение. Сейчас же он жалел, что не снял это занятное зрелище на смартфон. С таким видео было бы гораздо веселее существовать на работе. Потому сейчас, сидя в своём кабинете в участке и прослушивая сообщения из диспетчерской, Тиамат умирал от скуки. Его не интересовали вызовы вроде "На меня напал вампир" или "По улицам ходят зомби". Обычно такие вызовы поступают от впечатлительных людей, кто случайно попал на фестиваль косплееров. Люди, ставшие жертвами нежити, обычно не могут выдавить из себя даже крика. Повезёт, если вообще вспомнят цифры "9-1-1" и нажмут кнопку вызова. Поэтому Тиамат не был оперативником, а занимал должность детектива. Нежить убивает, не оставляя свидетелей, не позволяя жертве позвать на помощь. Одно дело – когда хищник питается малым количеством крови, и другое – когда целенаправленно убивает. Желудки у вампиров и ангелов такие же, как у людей. Чтобы убить человека одним укусом нужно конкретно обожраться. Но сейчас ангелы были под контролем Гелиос, а вампиры лебезили перед Дейном. Дикие оборотни исчезли из Джексонвилля, почувствовав двух высших хищников, ведьмы давно никого не приносили в жертву, маги притихли, наблюдая за действиями королевы вампиров издалека. И на кого охотиться Тиамату? На вонючих фей? Они боятся железа, а в Джексонвилле не из железа только пальмы! Тиамат закурил, закинув ноги на стол. С тех пор, как Гелиос укусила Мидаса, прошло две недели. Королева вампиров, грохнув население Пеории, затихла; король наоживлял зомби и выбирает себе в пищу только невысоких, стройных брюнеток; Дагон и Феба не спешили спускаться в подземные города; Мидас пришёл в себя и теперь с энтузиазмом ворует всё с помощью телекинеза; а Гелиос... а с Гелиос Тиамат теперь жил. Когда она впервые приготовила ему завтрак, Тиамат был до того растроган, что осыпал её лицо поцелуями. Когда она сделала ему массаж и помогла расслабиться после тяжёлого дня, Тиамат едва не мурлыкал от счастья. Когда она просто так подарила ему зажигалку из чистого серебра, он целый вечер осыпал её комплиментами и делал в постели всё то, что она так любила. В такие моменты минусы жизни с ней казались незначительными: шкаф ломился от обилия платьев, его раковина превратилась в её раковину, а из душа она не выходила целую вечность. Но каждый вечер Тиамат возвращался домой в предвкушении. А на работе сходил с ума от спокойствия и скуки. Он набрал адрес сайта, созданного специально для демонов. На нём размещались новости из всех феодальных владений, была собрана длинная, подробная история каждого государства, и на одной из страниц даже содержались родословные. В демоническом обществе были журналисты, и среди них один был зеленее другого. Кто ещё пойдёт в журналистику, если не главные завистники всего мира? На этом сайте Тиамат однажды узнал, что Дагон объявил его наследником. Его младшие, законнорождённые братья умирали один за другим из-за болезни крови. Остался один Абзу, но и он доживал свой мучительный век. И уже две недели демонический мир ждал продолжения статей от королевы Дивены. Она раскрыла тайну происхождения демонов, провела огромную работу по исследованиям древнейшей истории – самого века богов – выдвинула ряд теорий, как сформировались у демонов представления о демиургах. И замолчала. И теперь, породнившись с вампирами и ангелами, демоны терпеливо ждали, что же ещё откопает пытливая королева. Тиамат спрашивал Гелиос про Аменти, но она не знала полуангела-полувампира с таким именем. Она вообще не встречала существ подобного типа. Самым старым началом в мире сейчас был Ра, и он мог бы вспомнить хоть что-то и дополнить сведения Дивены. Но даже Гелиос не хотела с ним связываться. – Ра всегда мечтал стать вторым Светлейшим, – ответила она. – Он восхищался им так же сильно, как и боялся его. Он пытался подчинить себе весь мир, но в итоге после столетий кровопролитных войн, египтяне построили пирамиды, изнутри обитые золотом. Одну – для Ра, остальные шесть – для его злобы, ненависти, жестокости... Когда я была в строю, Ра был надёжно заперт в пирамиде с множеством ходов, которые никуда не вели, и со всей своей армией. А сейчас... я просто не сунусь в Африку. Никто из ангелов – молодых или старых – туда не сунется. Раз сама Гелиос, воинственная Елена Троянская, кого-то опасается, значит дело совсем плохо. Не то, чтобы Тиамат стал жить лучше, выяснив, что он потомок бога. Однако ему было интересно побольше узнать о своей природе. Вдруг окажется, что демоны могут провернуть что-то помимо управления смертными грехами? Лично Тиамат был не против научиться чему-то смертоносному. Но у него были дела поважнее утраченного предка демонов. Ночью Проксима устраивал долгожданный торжественный приём, на котором собирался объявить Гелиос своей союзницей. А это значило только одно: в здоровенном пентхаусе соберётся самая могущественная нежить, которая только способна существовать. И в такой разношёрстной компании что-то определённо должно пойти не так. Проксима собрал вокруг себя природных врагов, начиная с вожака горгулий, заканчивая драконом. Последний всякий раз вызывал у Тиамата нервную дрожь. Демона всю жизнь учили убивать бессмертных, но как завалить существо с непробиваемой чешуёй и отсутствием слабостей? К тому же, все драконы жутко вспыльчивы, манипулируют пламенем и способны проглотить жертву за один укус. Впрочем, Гелиос с ним справится. Тиамат даже не сомневался в её способности надирать задницу тем, кто надирает её другим. Тиамат не хотел там появляться, но и оставить Гелиос в обществе воинственных, амбициозных и жутких тварей он не мог. Не потому что ангел себя не защитит... ...а потому что на его Гелиос будут пялиться похотливые и извращённые мудаки, которым Тиамат уже хотел отстрелить яйца. Как назло, она выбрала для приёма красное лёгкое платье на бретельках, идеально подчёркивающее её фигуру. Когда она его примеряла в магазине, Тиамат без конца критиковал её выбор. Во-первых, платье не защитит её от пуль и клинков, во-вторых, под ним сложно спрятать оружие и в нём трудно драться. А, в-третьих, главный минус платья в том, что Гелиос в нём сногсшибательна. Тиамат прикурил сигарету и вышел из кабинета, сунув руки в карманы брюк. В своём полицейском участке он был единственным детективом, который занимался расследованием противоестественных преступлений, так что увольнение за прогул работы ему не грозило. Но Тиамат на всякий случай придумал для себя алиби: Нежить со всего Джексонвилля собирается устроить вечеринку, и кровососов среди них больше, чем шлюх во всей Флориде. Тиамат хмыкнул, проходя мимо своих умирающих от скуки коллег. Люди пытались пробиться к нему в напарники, как только узнали о его специализации, но демон отталкивал всех. Люди слабы и не справятся даже с полудохлым вампиром. До дома он добрался чуть меньше чем за полчаса. Гелиос в середине дня обычно либо кошмарила своих солдат, либо занималась изучением истории коренных народов Америки, писала заметки и развешивала их на стене над рабочим столом. У неё было много младших братьев, обосновавшихся в Северной Америке, но с каждым днём она всё больше убеждалась, что сразиться ей придётся с Уицилопочтли. Ацтеки почитали его, как бога Солнца, в честь него совершались кровавые жертвоприношения, и, как говорится в мифах, его хотели убить родные братья и сёстры. Иногда мифология бывает невообразимо точна. Тиамат просматривал почти все записи Гелиос. Они были логичны, последовательны, понятны и кратки. Но какой же у неё ужасный почерк... Свой автомобиль он оставил на подземной парковке и поднялся на свой этаж в лифте. Он осмотрел металлические стены и широкое зеркало, закусив губу. Странно, что Гелиос не захотела секса именно здесь — такие опасности её как раз страшно возбуждали. Он улыбнулся, закрыв глаза. На светские мероприятия она собирается до того долго, что у Тиамата был шанс увидеть её в нижнем белье. Или даже без него. Порой она любила ходить по дому голой, особенно когда Тиамат опаздывал на работу. Он вошёл в квартиру, минуя дневную стражу Гелиос, стоявшую на лестничной площадке, и улыбнулся, услышав шум воды из ванной комнаты. Она уже знала о его прибытии – у неё острый нюх хищника, к тому же дверь в ванную была открыта настежь и выглядела, как приглашение. Тиамат сбросил с себя форму и обувь и вошёл внутрь, закрыв за собой дверь. Гелиос, закрыв глаза, стояла под струями горячей воды, от которой шёл пар. – Соскучился, лордёныш? – Знал, что ты в душе, – хмыкнул он. – Вот и спешил потереть тебе спинку. – М-м-м, – она убрала мокрые волосы за спину. – Тереть меня нужно в другом месте. – Покажешь в каком? – Разве мне тебя до сих пор нужно учить? Мне казалось, ты прошёл отличную дрессировку. Он прикусил нижнюю губу, скользя взглядом по её обнажённому телу. Утром Гелиос уже отласкала его так качественно, что Тиамат несколько часов приходил в себя. Тем не менее, ему было мало. Никакой боли, никакого экстрима. Разве это секс? Тиамат сбросил с себя боксеры и забрался в широкую белую ванную, звонко шлёпнув Гелиос по ягодицам. – Дрессировка, говоришь? – произнёс он, прикусив её шею. – За такие слова твою задницу ждёт кара. – Отстань от моей задницы, – улыбнулась она, подаваясь навстречу влажным, долгим поцелуям Тиамата. — Мн-н-н, – он провёл руками вдоль её талии, мягко сжал упругую грудь, попутно рассеяв свой человеческий облик. Хвост тут же обвился вокруг бедра девушки. – Не отстану. Пока не нагнёшься и не раздвинешь её. В подтверждение своих слов он снова шлёпнул Гелиос и прижался к желанной точке её тела разгорячённой головкой. – Я сказала нет, – промурлыкала она, проведя пальцем по его груди. – Лордёныш... неужели у тебя больше нет идей как удивить меня в сексе? – Идей, говоришь? – прошептал он ей на ухо. – Есть одна. Если ты не боишься разборок с недовольными соседями. – Пусть приходят, – ответила Гелиос, повернувшись к нему лицом. – Заставлю их смотреть на то, как умело ты мне отлизываешь. Он поцеловал её, незаметно сняв душевую насадку с держателя. Все его с Гелиос споры и разногласия разрешались умением Тиамата работать языком. В прямом и в переносном смыслах. Он слегка отстранился и отрегулировал поток воды. Теперь вместо множества мелких струек с насадки лилась одна сильная и горячая струя. Гелиос наблюдала за его действиями, склонив голову. – Дай сюда. — Сегодня я сверху, генерал. – Ты будешь сверху когда я тебе это прикажу. А сейчас... Тиамат ухмыльнулся и сел в ванну, держа над головой насадку для душа. Вода лилась ему на голову и плечи, стекала по телу. – Так отбери. Он похотливо улыбался, маня к себе Гелиос пальцем. Оба прекрасно знали, кто победит в этом маленьком сражении, и всё-таки для ангела было важно бороться и побеждать — демон чувствовал это. Пускай даже бой был ненастоящим и заканчивался победой для обоих сторон. Тиамат повернул руку и струя воды ударила по соску Гелиос. Она вздрогнула, рефлекторно прикрылась и обдала Тиамата хищническим взглядом. По его затылку мгновенно пробежали мурашки. Не говоря ни слова, она прошла вперёд и встала над ним, зажав его бока ногами. Тиамат хмыкнул и подался вперёд, игриво сжав губами возбуждённый клитор, проведя по нему языком. Вкус Гелиос, как всегда, заставлял его задрожать. – Хороший мальчик, – произнесла она, пальцами проведя вдоль его рога. – А теперь отдай игрушку. – Отбери, – улыбнулся Тиамат, задев клитор носом. – Если сможешь. Он не сводил пристального, изучающего взгляда с её лица. И наблюдать за тем, как Гелиос каждый раз пыталась сохранять спокойствие и невозмутимость, было истинным наслаждением. Её дыхание сбилось, во взгляде появился загадочный блеск, с губ срывались тихие стоны, но, тем не менее, она пыталась оставаться стойким генералом. Как только Гелиос дотянулась до душевой насадки, Тиамат отдёрнул руку и когтями второй скользнул по низу живота девушки. Она вздрогнула от щекотки. – Ну же, – прошептал он. – Сдайся и дай мне с тобой поиграть. – Когда я сдаюсь, – улыбнулась она, ногтями проведя вдоль его шеи. – Ты вздрагиваешь, боясь сделать мне больно. – Не слышал жалоб, – сказав это, он мягко прикусил её бедро. – Как и я, – она опустилась на его живот, крепко зажав Тиамата между ног. — Только ворчание, за которым ты скрываешь мольбу о продолжении. Он улыбался, вглядываясь в её глаза, водя кончиками когтей вдоль позвонков. Существовала ли во всём мире другая женщина, которая смогла бы так же сильно одурманить его? Если и существовала, то Тиамат не встречал такой, да и больше не хотел встречать. – Что такое, лордёныш? – улыбнулась она, прикусив шею парня. В этот раз не до крови. – Испугался, что я уйду без тебя? – Испугался, что ты уйдёшь неудовлетворённой и выкинешь в окно всех, кого увидишь. – Когда я так поступала? Тиамат вновь убрал руку, не позволяя Гелиос выхватить у него душ. Контратакуя, он подался вперёд, наваливаясь на Гелиос, опуская её на дно ванны. В этот раз она не сопротивлялась. Это было излюбленной тактикой ангела: притвориться беспомощной, чтобы потом нанести сокрушительный удар. Но беспомощная Гелиос, с невинным, покорным взглядом, всякий раз представляла собой захватывающее зрелище. Тиамат провёл когтями по её белесым шрамам, склонился и аккуратно прикусил чувствительную кожу меж грудей. Гелиос шумно выдохнула и содрогнулась от его действий. – Как же я тебя хочу, – прорычал он, зарываясь носом в мягкую, упругую грудь. Она хотела что-то ответить – Тиамат видел в её глазах напряжённую работу мысли — но не успела. Ехидно ухмыльнувшись, демон прижал смеситель к её разгорячённой промежности. – Нгах! Сильная горячая струя с перебоями била в клитор девушки, а вода стекала по промежности. Демон улыбнулся, мягко прикусывая чувствительный сосок, потянув его вверх. Ему до того нравилось доводить Гелиос до исступления, что он никак не мог насытиться этим процессом. – Какой сладкий голос, – промурлыкал он, поднявшись выше, прикусывая её нижнюю губу. — Генерал, вы меня искушаете. – Мгмммгх... — Тише, – шепнул он. – Если тебе так нравится, то завтра попробуем более традиционные игрушки. – Ха-ах... Гелиос изогнулась, извиваясь и невольно двигая бёдрами навстречу потоку горячей воды. Пользуясь её беспомощностью, Тиамат припал губами к её шее, медленно по кругу двигая насадкой для душа. Ангел дрожала в его крепких объятиях, тяжело, шумно вздыхала и порой срывалась на крик, когда струя воды не просто омывала её, а оказывалась внутри. И такая бурная реакция не просто заинтересовала Тиамата. Он и сам едва не дрожал от желания. И это раздражало его сильнее всего. Он хотел поиграть с Гелиос, хотел, наконец-то, на самом деле доминировать над ней и сбить корону с головы своей госпожи. Но в итоге слишком сильно завёлся сам. И горячая вода и разгорячённое тело под ним нисколько не помогали успокоиться и сосредочиться. Не сдержавшись, Тиамат прикусил плечо девушки и резко, практически болезненно вошёл в неё, напрочь забыв и об их небольшой игре, и о насадке для душа. – Мх... гах! Он зарычал, сжимая Гелиос когтистыми руками, резкими и грубыми толчкам вдавливая её в дно ванны. Если бы она укусила его в этот момент, он бы не смог этого заметить. Если бы она убила его в этот момент, он бы и не понял, что его тело покидает жизнь. *** Ждать Гелиос на торжественном приёме пришлось долго, впрочем, она и не была из тех, кто тут же стремился во всей красе показать себя целому миру. К счастью, Проксима Центаури был готов к опозданию. Его дар предвидения был ограниченным, неполноценным, и будущего Гелиос он предвидеть не мог. Но зато он мог запросто предсказать появление Тиамата, а с ним непременно явилась бы и виновница торжества. И, как и предвидел Проксима, они прибыли с опозданием на два с половиной часа. Музыка гремела, сверхъестественные гости веселились и расслаблялись, попивая из хрустальных бокалов красное вино, так что сперва появления Гелиос и Тиамата никто не заметил. Впрочем, они были не против. Глядя на них, Проксима даже без своего дара предвидения понимал, почему эти двое так сильно измотаны. Они не отлипали друг от друга, подолгу переглядывались и говорили ни о чём. Они влюблены – и это было неочевидно только для слепоглухонемого инвалида. Ну и для короля вампиров. Проксима мгновенно ощутил его приближение. Знакомое, убийственное, удушающее присутствие. Дейн, находящийся в одном пентхаусе с Проксимой, не мог излучать и толики той давящей энергии, которой обладал лишь король, проживший тысячу лет и умерший от руки королевы. Ангетенар распахнул двери с такой силой, что снёс их с петель. И такой театральный, такой свойственный для него жест, не мог остаться без внимания. Громкая музыка стихла. Гости обернулись. Ангетенар окинул их высокомерным взглядом горящих глаз. – Мой верный герцог Проксима, – улыбнулся король вампиров, который должен быть мёртв. – Как я рад вновь видеть знакомое лицо. Проксима, как и большинство гостей, замер, опустив ладонь на рукоять шпаги. Он вглядывался в лицо убитого короля. Пристально. Искал подвох. Прикусил губу до крови, чтобы проснуться от кошмара. Но подвоха не было. И это был не сон. На вечеринку пришёл убитый несколько месяцев назад король вампиров. Ангетенар снисходительно улыбался, глядя на гостей, которых трясло от его бешеной энергии. Он был одет в современный строгий чёрный костюм; его длинные чёрные волосы, как и всегда, были зачёсаны назад. Его одежда была гораздо проще, чем у большинства гостей, однако излучал такую бешеную уверенность в себе, что казался на голову выше даже самых свирепых тварей. Проксима тяжело вздохнул. Нет ничего хуже незваных гостей, вернувшихся с того света. – Я благодарю вас за визит, – Проксима склонился в поклоне. – Мой король. Проксима скрипнул клыком. Это не могло быть реальностью! Он видел труп Ангетенара, видел, как его лишили сердца! А теперь он стоял, как ни в чём не бывало, и сверкал голливудской улыбкой. – Моя супруга полна сюрпризов, герцог, – улыбнулся Ангетенар, прочитав его мысли и задержав пристальный взгляд на Дейне. – Верно, недомерок? Дейн содрогнулся, и Проксиму едва не раздавило от ответной волны потусторонней энергии. – Ты не стоишь моего внимания. Тон Ангетенара был до того ледяным, что у каждого в пентхаусе кровь застыла в жилах. Его красные глаза горели, но этот огонь, подобно лунному свету, не мог согреть ни одно живое существо. Высокопоставленные, могущественные гости пятились от него, боясь ненароком вызвать гнев короля вампиров, несмотря на то, что он толком не успел устроить демонстрации силы. В следующую секунду Ангетенар просиял, встретившись взглядом с Гелиос. – Елена Троянская, – он подошёл, громко стуча низкими каблуками ботинок в воцарившейся гробовой тишине. – Позвольте представиться... Гелиос оборвала его жестом. – Ангетенар Эридани, — ответила она за него. — Некогда король Европы и прилегающих морей. В ответ он лишь улыбнулся. – О? Я подозревал, что всё это время вы были в сознании. Скажите, я вам не докучал своими размышлениями? Иногда я бываю отвратительно болтлив. Она не ответила, только нахмурилась, сжав кулаки. Её пальцы дрожали, ей едва удавалось контролировать дыхание, и впервые... Впервые за всё время их длительного знакомства... Тиамат пил её сладкий, полный острого послевкусия страх. Ангетенар улыбался, излучая абсолютное дружелюбие, обаяние и сокрушительную силу, в то время как Гелиос была до того уязвима, что у Тиамата от неожиданности из горла вырвался громкий смешок. Ангетенар изменился в лице и обдал Тиамата пронзительным, оценивающим взглядом. – Герцог, – произнёс Ангетенар, и по его безмолвному приказу Проксима безвольно склонил голову и сделал шаг вперёд. – Что вы делали с теми, кто прерывал мои беседы? — Казнил, Ваше Величество. – Исполнять. Я не терплю идиотов.