Вкус дня

Свет от крыльев Гелиос ослеплял и жёг, подобно лучам Солнца. Достаточно было одного недолгого взгляда на них, чтобы вызвать рези в глазах у простого смертного, и обжечь их — у вампира. Дейн скрипнул зубами и рефлекторно надвинул на лицо забрало шлема. Он совсем недавно стал королём и не успел привыкнуть к тому, как сильно кожу обжигал солнечный свет. И, судя по ругани, которую король вампиров услышал со стороны своих подданных, не он один забыл держаться в тени. – Так и знал, что на эту войну надо брать с собой крем от загара и солнцезащитные очки, — проворчал вампир. — А я взял, — хмыкнул другой. — Хотя мой паж и осточертел мне со своими замечаниями в духе: Выглядите вы, ваша милость, как дегенерат. Дейн возник перед ними так внезапно, что оба вампира вскрикнули, вздрогнули и сделали шаг назад, сбив тех, кто стоял за ними в строю. — В... Ваше Вел... Дейн сощурился, протянул руку и сорвал очки с глаз второго вампира. Надеть их, не снимая шлем, было проблематично: дорогие солнцезащитные очки дважды хрустнули, прежде чем Дейн смог увидеть через них мир и надвинуть забрало. И то, что он смог увидеть, ему крайне не понравилось. Под воздействием гнева Гелиос напала на дракона, которого сама же оставила на растерзание кровавой ведьме. Король вампиров часто общался с демонами и прекрасно знал, что даже один представитель этого вида своими силами спокойно убьёт здорового человека. А Гелиос досталась мощь целой гвардии Дагона. Неудивительно, что она потеряла над собой контроль. Но, раз она забыла свой же приказ, то могла и наплевать на обещание. Ангел могла убивать кого угодно, могла рвать на части хоть всех его подданных, могла наброситься даже на самого Дейна. Но если она хоть пальцем тронет Антарес... Дейн скрипнул зубами, и вампиры, ощутив его тревогу, схватились за головы. Став королём, он стал не только отдавать мысленные приказы зомби. Власть Дейна, его мысли и чувства стали такими плотными, такими давящими и тяжёлыми, что не могли удержаться в теле и обрушивались на всех вокруг. Глубоко вздохнув, он отдал приказ. Воздух от его сил завибрировал, исказился и обрушился на вампиров, на оборотней, на зомби, приведя многотысячное войско в движение. – Интересно, — вздохнул Проксима. – И какое оправдание на этот раз нам придумают журналисты? – Все журналисты – идиоты, – огрызнулся Дейн. – Как будет угодно, Ваше Величество. Дейн следил за Гелиос, и каждый взмах её крыльев заставлял его напрячься. Когда же она обрушилась на дом и пробила его крышу, король вампиров не выдержал и, сжав меч, шагнул за ней. – Ваше Величество, – вновь одёрнул его Проксима – единственный вампир, которого Дейн искренне хотел убить, но не делал этого из уважения к его опыту и его способностям. — Войско без командира недееспособно. – Тогда возглавь его, — прорычал он. – Герцог. Проксима хотел возразить — Дейн отчётливо слышал его мысли и прекрасно угадывал его намерения. Однако сделать этого не успел. Король вампиров двигался слишком быстро, без труда минуя как свои войска, так и армию Антарес. И, оказавшись в толпе врагов, Дейн отдал им мысленный приказ. Вампиры, оборотни и воскрешённые трупы никак не среагировали на его волю. Антарес, Ангетенар или Бетельгейзе слишком прочно контролировали их умы. Быть может, королева самым жестоким образом стёрла их личности. И, стоило Дейну только подумать об этом, у него закружилась голова. Как же он хотел, чтобы она вновь взяла над ним верх. Перемещаться на огромной скорости было легко. Бессмертное тело ощущалось так, будто Дейн был создан для того, чтобы стать вампиром. Сжимая меч в руке, король скользил меж теней, сквозь просранство, минуя всех, кто мог бы ему помешать. И, оказавшись внутри злополучного особняка, Дейн впервые с момента своей коронации содрогнулся от могильного холода. Снаружи было темно, однако король вампиров прекрасно видел даже в солнцезащитных очках. Внутри мрак был таким густым, что его, казалось, можно было набирать в кружку и пить. Парень скользнул своими силами по комнате, выискивая в ней хотя бы один живой разум. "Всё ещё не понимаю, что же в таком ублюдке нашла моя драгоценная супруга " Голос Ангетенара прогремел в мыслях, подобно раскату грома. Дейн щёлкнул челюстью, пытаясь определить, где находился его враг, но только приходил к выводу, что Ангетенар был всюду. И его сила сжимала череп, разрывала на части мозг, дробила кости. "Посредственность. Ни харизмы, ни красоты, ни изобретательности. Не думал, что Антарес после меня впала в такое отчаяние, что выбрала тебя." Дейн не ощутил злобы. В конце концов, Ангетенар не сказал ему ничего нового. С силой короля или без неё Дейн всё ещё оставался Дейном. Никому не нужным маленьким мальчиком, заблудившимся в бесконечной ночи. Он услышал свист, ощутил движение и едва успел на него среагировать, уйти в сторону. Ангетенар, видимо, тоже на это отвлёкся, как и существо, создавшее непроглядную тьму. Мрак чуть рассеялся, позволяя Дейну видеть происходящее. В воздухе кружил с жуткой скоростью смерч из серебряных мечей. – Гелиос, — прошипел он, уклоняясь от просвистевших над головой острых лезвий, отбивая их мечом. — Раз... — прорычала она, но из-за нового приступа гнева не смогла завершить фразу. Она сопела, так свирепо втягивая воздух, словно это дышала не изящная девушка, а взрослый белый медведь. Она двигалась быстро, нападала беспорядочно, разрушая всё, что попадалось ей на пути. Ангетенар отражал её удары — их он мог предугадывал благодаря своему многовековому опыту сражений. Но в какой-то момент ангел пнула по алому дракону на груди, и король вампиров с грохотом пробил собой стену. Дейн вновь пустил волну силы. Ангетенар мгновенно на неё отреагировал, мысленно обматерив Дейна на пятнадцати живых и трёх мёртвых языках менее чем за секунду. На это Дейну было также глубоко плевать. Ведь он почувствовал присутствие Антарес. Её сила, её власть, идущий от неё холод... Дейн до крови прикусил нижнюю губу. Антарес не просто излучала могущество, она сковала своей волей разум двух королей. Он так страшно желал ей подчиниться. Чувствовал, как тьма, идущая от неё, манила его в свои успокаивающие, страстные объятия. Нет. Не сейчас. Дейн скользнул сквозь пространство, оказавшись перед Антарес в тот самый момент, когда в неё летел серебряный меч. Парень содрогнулся от удара, но боли не ощутил. Проксима выдал ему действительно хорошие доспехи. – Моя королева... Её глаза в темноте вспыхнули огоньками свечей, из-за чего его сердце сжалось от болезненной нежности. В ответ Антарес вонзила ему в грудь кинжал, без труда пробив металлический панцирь и кольчугу. Дейн перестал дышать. За то время, пока они с Антарес не были вместе, он успел забыть, как ему нравилось ощущать от неё боль. Физическую или психологическую — не столь важно. Дейн принадлежал ей всецело: как раб, как домашний питомец, как вещь. И потому, если она хотела его смерти... Дейн сжал её руку и глубже погрузил клинок себе в грудь. Ощутил, как по телу потекла ледяная кровь. ...то ей требовалось лучше стараться. – Хочешь моего прощения, – процедила она. – Убей Гелиос раньше Ангетенара. – Моя королева, – он улыбнулся, сверкнув яркими зелёными глазами. – Твоё прощение мне не нужно. Она попыталась отдёрнуть руку, но Дейн слишком крепко сжимал её. Он поднёс бледную ладонь Антарес к лицу, поднял забрало и поцеловал костяшки пальцев. Рана на его груди затянулась – клинок в руках Антарес был из чистого золота. – Мне нужна ты сама. Он обнажил клыки и попытался её укусить, но Антарес отняла руку и дала королю такую сильную пощёчину, что шлем загудел, а у Дейна зазвенело в ушах. Где-то на задворках сознания он слышал, как над ним смеялся Ангетенар. Антарес сделала шаг назад и пропала в густом мраке. В эту же секунду Дейн ощутил её воздействие на разум. Королева вампиров была нежна, но вероломна, элегантна, но жестока. Её сила медленно разъедала мысли, препарировала их, незаметно обращала рассудок в вялую субстанцию. И Дейн, слыша громоподобные удары Гелиос и лязг меча Ангетенара, забыл, зачем вообще оказался в центре событий. Он с трудом опомнился даже в тот момент, когда смерч из мечей устремился прямо на него. Дейн ускользнул в сторону, во тьму, попутно врезавшись во что-то, чего не мог увидеть. Стиснув зубы, он просунул палец под забрало, в подкладку, и вытащил из неё серебряный кулон. Король прижал украшение ко лбу. Серебро давно уже не обжигало кожу Дейна — в конце концов, когда-то давно его клеймили, и с этим жаром не могло сравниться ничто. Мрак не рассеялся, но давление на сознание исчезло, раздражающее присутствие Ангетенара улетучилось. В то же время Дейн перестал ощущать всех, кто подчинялся его воле. – Разряд! — рявкнула Гелиос во тьме, и её меч со свистом едва не лишил Дейна головы. — Тварь неадекватная! — прошипел парень. — Это я! Но Гелиос не слышала. Сначала Дейн не понимал, почему ангел попросту не расправила крылья и не рассеяла темноту. Но, видимо, эта тьма, как и крылья начала, была божественного происхождения. Скрипнув зубами, Дейн убрал серебро и вновь обратился силой к Антарес. Она, очевидно, прекрасно видела в темноте. Как и Ангетенар. Оскалив клыки, Дейн отступал от умелых, смертоносных выпадов и пируэтов Гелиос. Ангел не давала ему передышки, не позволяла даже блокировать удар — с такой яростью она стремилась его убить. Гелиос бессмертна. Но от такого длительного гнева её мышцы точно превратятся в труху. Дейн метнулся в сторону и, наконец, получил мгновение передышки. Он впился силой в разум Ангетенара и, наконец, смог увидеть происходящее вокруг. Ангетенар в ответ послал в сознание Дейна поток своих воспоминаний о том, с какой страстью ласкала его Антарес. Дейн был слишком занят выживанием, чтобы обратить внимание на то, что осталось в далёком прошлом. – Гелиос, — зарычал молодой король. – Слева! Она дёрнула руку в сторону как раз вовремя, ударив Ангетенара по запястью. Меч не вылетел из его руки, но ушёл в сторону, высекая искры от удара о доспехи Гелиос. Она не церемонилась. Вторым мечом ангел обрушилась на короля вампиров с воинственным боевым кличем. Гелиос била беспорядочно, с такой скоростью, что не все удары Ангетенару удавалось парировать или уходить от них. Дейн слышал его мысли и потому знал, что атаки Гелиос — это не просто боевое мастерство. Это хаос и ярость. – Я заботился о тебе так, — процедил Ангетенар, сверкая алыми глазами, — как не никогда не заботился Светлейший. Но упоминание Отца только добавило Гелиос ярости. Её удары не просто гремели раскатами грома и разрушали стены, но и высекали искры. Её телекинез тоже действовал беспорядочно, и теперь в вихре металось всё, до чего она только могла дотянуться: осколки стекла, подушки, сломанные доски и даже мебель. Дейн попытался отдать Ангетенару приказ, но старый король вампиров не подчинился. Впервые Дейну не повиновалась нежить. – Бей правее, чтоб тебя! — прокричал Дейн, разрубая прилетевшее в него кресло. — ТЫ приказываешь МНЕ?! Гелиос и раньше было сложно терпеть, а под допингом из чистого греха она стала совершенно невыносима. — Я тебе не враг! — Вампирская мразь! Я тебе башку оторву и скормлю червям-оборотням! Удивительно. Даже с отключенным мозгом Гелиос оставалась острой на язык. — Сзади, твою мать! На этот раз Гелиос послушалась и сделала выпад назад, пронзив панцирь Ангетенара остриём меча. Их оружия вновь сошлись в жуткой пляске смерти. Золото звенело о серебро, искры, высекаемые из-за их соприкосновения, ослепляли в густом мраке и сыпались на деревянный пол. Гелиос то нападала, то отступала. И бой короля вампиров и генерала ангелов был не похож на сражение. Это был танец, полный взаимной, разрушительной страсти. Дейн попытался услышать через Ангетенара мысли Бетельгейзе, чтобы узнать будущее, но у него ничего не вышло. Древний король был слишком занят агрессивным демоном и не мог пророчествовать. И Тиамат, судя по всему, в бою, как и Гелиос, не спешил включать рассудок. Найдя во тьме Антарес, Дейн вновь рванул к ней. Он знал, что она ускользнёт от него. Знал, и потому гнал её как можно дальше от сражения. Уловив его мысли, Антарес вновь сдавила тисками его рассудок. – Моя королева, — дрожащим голосом выдохнул Дейн, прижимая ко лбу серебро. — Прошу... я так хочу быть твоей марионеткой, но давай поиграем в это наедине. Гелиос так опешила от этого заявления, что Ангетенар въехал ей рукоятью меча в нос. Ангел сделала пять шагов назад. Ангетенар почувствовал преимущество, ударил лезвием её по бедру, но меч не повредил ей — удар пришёлся на пресловутый налядвенник, который раскололся и разлетелся в стороны. В этот же момент мрак рассеялся. Так резко, что свет от крыльев Гелиос ослепил Дейна, несмотря на очки, и опалил глаза Ангетенара. Она ударила его каблуком под колено, и нога Ангетенара вместе с доспехом сломалась с отвратительным хрустом. И, пока кость не успела сростись, а король вампиров — обратить внимание на боль, Гелиос ткнула его остриём меча в узкое пространство меж пластинами чёрных доспехов. Рана не была смертельной, но от воздействия серебра силы Ангетенара развеялись, словно дым. Крылья Гелиос исчезли, и только после этого Ангетенар поднял забрало и с ухмылкой взглянул в лицо своему естественному врагу. — Я мечтал пасть перед тобой на колени в бою. Спасибо, что исполнила моё желание. Он закрыл глаза и покорно опустил голову, ожидая казни. Однако Гелиос вскинула меч на плечо, точно не собиралась его убивать. — Что? — вновь заговорил Ангетенар. — Не окажешь чести униженному врагу? – Ты не убивал меня целое тысячелетие, — ответила ангел. — И от меня ты не получишь ничего, кроме справедливости. Он хмыкнул. — Ты же понимаешь, что я попытаюсь ещё раз, meine Passion? — ...лучше драться с тобой, чем снова слушать твои стихи. Ангетенар болезненно рассмеялся. Гелиос перевела взгляд на Дейна, всё ещё шумно вдыхая воздух. — Королёк... ты, конечно, больной на голову извращенец, но спасибо. Дейн отмахнулся. Ему было не до язвительности Гелиос. Он чуял резкий запах холодной крови. Крови, которую страшно желал, о которой мечтал, и которой за целую вечность не смог бы напиться. Кровь Антарес. Вот почему мрак так быстро рассеялся. Королева была ранена. И, судя по усиливающемуся аромату крови, серьёзно. Немёртвое сердце Дейна впервые за долгое время заколотилось от тревоги. Он с такой силой открыл дверь, за которой скрылась Антарес, что сорвал её с петель. Королева не принимала помощи ни от кого. Она всегда была одинокой, элегантной и невыносимо гордой. Вот и сейчас она сжимала руками рану, отворачиваясь от Дейна, кусая губы, не желая показывать ему причину своего унизительного поражения. Её ранило серебром, и сейчас она была не сильнее человека. Разлетевшийся на куски налядвенник поразил её довольно глубоко, задел внутренние органы, вызвал кровотечение. Вряд ли королеву вампиров это убьёт, но здорово ослабит, причинит невыносимую боль. Но если задета аорта... Дейн схватил её за руки и отвёл их в стороны, осматривая повреждения. Антарес попыталась вырваться из захвата, а, когда не вышло, плюнула ему в лицо. — Антарес, — вздохнул он. — Если ты позволишь мне объясниться... — Ты, псина, объясниться сможешь только когда я вырву тебе сердце. Она пошатнулась, но Дейн не позволил ей упасть, подхватил королеву на руки. — Я выну осколки и дам тебе своей крови. — Твоей кровью только свиней поить. Но Дейн не слушал. Антарес дышала хрипло, с трудом, дрожала всем телом и с трудом оставалась в сознании. Он опустил её на кресло, снял с рук металлические перчатки. Когда Дейн учился на врача, он и не думал, что ему придётся оперировать любимую женщину. Просто потому, что эта женщина была самым могущественным монстром из всех, кого он когда-либо знал. — Королёк, — окликнула его Гелиос. — Золото с неё с ними. — Да как у тебя хватает наглости? — процедил он. — Она при смерти! — Я — тоже, — огрызнулась ангел. — Так что заткни свою грёбанную пасть и делай. Скрежетнув зубами, он как можно быстрее снял серьги Антарес, а после принялся за осколки. Руки не дрожали, дыхание было ровным и медленным. Дейн привык работать и с кровью, и с раненными телами, и с трупами — ничто в целом мире не способно его ни удивить, ни шокировать. Так он думал ровно до того момента, пока Антарес не застонала от боли. Он прокусил губу до крови, однако избавил королеву от застрявших осколков, а после клыками разорвал вены на своей руке и прижал кровоточащую рану к её губам. Антарес дёрнула головой и вновь плюнула в Дейна. — Я не могу позволить тебе умереть! — прорычал он. — А я — могу, — произнёс Ангетенар, подойдя к ним, с трудом подволакивая сломанную ногу. – Вопрос: хочу ли? Дейн сверкнул на него злобным взглядом зелёных глаз. Старый король ответил ему равнодушной улыбкой. — Да, meine Liebe, — он провёл окровавленными пальцами по её щеке. — Я так сильно тебя люблю, что хочу убить. Вот только... смерть — это не для тебя. Я видел её, и такой женщине, как ты, она опостылет. Он надавил большим пальцем на её подбородок, заставив королеву открыть рот. После он перевёл взгляд на Дейна. — Дашь ей свою кровь, шавка? Или тебе нужно особое приглашение? Дейн вновь прокусил вены — рана уже успела затянуться и исчезнуть без следа. На этот раз Антарес не сопротивлялась, и кровь без труда влилась ей в горло. Раны от крови короля вампиров медленно, неторопливо зажили, источая бледные тени. — Жаль, что Гелиос не оторвала тебе ногу... — начал Дейн. — Ну, я могу это исправить, — хмыкнула она. — Сразу как спасу красно-синюю задницу своего лордёныша. Она хрустнула шеей, подняла в воздух серебряные мечи и уже слабо, почти немощно подняла руку, чтобы стукнуть по груди. Очевидно, тело под доспехами от приступов гнева было основательно разрушено. — Эй, стервозина, — она оглянулась через плечо, глядя на Антарес. Её глаза сквозь забрало шлема засветились золотом. Так часто происходило, когда Гелиос отдавала приказы, которым было невозможно не подчиниться. — Прости меня. И в глазах королевы вампиров в ответ на приказ ангела вспыхнули золотые искры.