Затми меня, если сможешь

В воздухе раздается щелчок затвора: Роберт снимает оружие с предохранителя, отчего абсолютно все присутствующие заметно напрягаются. Широкая улыбка на лице Джеймса постепенно меркнет, и на смену ей приходят плотно сомкнутые губы и напряженные желваки. — Что происходит? — растерянно выкрикивает одна из близняшек. — Глупо было полагать, что корпорация просто так отпустит вас, — с презрением бросает Роберт, и его губы изгибаются в нахальной усмешке. — Вы не представляете какой это кайф, позволить вам уйти, а потом… на этой пресловутой свободе… когда вы уже осознали, что вся опасность позади — загнать в угол, — он откровенно насмехается над нами. — Видели бы вы сейчас свои лица… — За нами бежали! Нас хотели остановить! — выкрикиваю я, но Роберт даже и не собирается обращать на меня внимание. Его взгляд полностью сконцентрирован на рыжеволосом парне. — Ты забрал мое оружие… ну ты и черт, Роб, — сквозь стиснутые зубы проговаривает Джеймс, разворачиваясь к нему лицом. — Я ожидал от кого угодно, но только не от тебя… — Руки! — сердито восклицает Роберт, и кончик пистолета нервно взлетает вверх. Рыжеволосый нехотя, но все же сгибает руки в локтях, приподнимая их с опасной медлительностью. — К тебе так легко втереться в доверие… всего лишь нужно было спасти тебя от рейдеров. Помнишь, семь месяцев назад? Я оглядываюсь на ребят. Они испуганно прижимаются к стенкам фургона. Близняшки крепко обнимают Кевина, дрожа всем телом, а парень направляет недоуменный хмурый взгляд в сторону Роберта, утешающе обнимая девушек в ответ. Нет, они определенно не актеры и совершенно не предвидели такой исход событий. В голову сразу же лезут нервозные мысли о том, что мы будем делать, когда с минуты на минуту можем встретиться с толпой муз. Хорошо, я смогу дать им отпор, а в сторону ребят из корпорации они не посмотрят, поскольку сероводород на их одежде еще имеет место быть. — Закрой свою пасть, — огрызается Джеймс. — Вот только ты не знал, что я был одним из них, — Роб усмехается с широкой улыбкой на лице, обнажая зубы. — Как же легко обдурить человека, переодевшись в потрепанную одежду… и в самый последний момент, когда он уже прощается с жизнью — спасти его. — Так вот о каком хакере говорила Диана… ты и есть тот самый засланный казачок… — мои коленки дрожат, но я спускаюсь с фургона, перешагивая через трупы муз. Ощущая твердый асфальт под ногами, я всеми силами пытаюсь скрыть предательскую дрожь в голосе. — А я все это время грешила на Ханну… — И правильно думала… Ханна была той еще сукой, — небрежно бросает Роберт, и уголок его рта приподнимается вверх. — Она имела много минусов, но главные из них — болтливость и нетерпение. А теперь свали, Финч. Но я осмеливаюсь ослушаться человека с заряженным пистолетом, прекрасно осознавая, что он не выстрелит в меня. Он работает на корпорацию, ведь так? А они охраняют меня целиком и полностью. Именно поэтому я медленным шагом подхожу к Джеймсу. Поначалу слегка касаюсь его плечом, а затем и полностью перегораживаю его своим телом. — Финч, что ты творишь? — недоумевает рыжеволосый позади. — Выстрелишь? — с вызовом спрашиваю я, вопросительно вскидывая бровь, и всей душой надеюсь, что он все еще не замечают предательскую дрожь в голосе. — Ты же этого хочешь, убить нас? Ну так стреляй, к чему эти длинные киношные речи? — Финч, я же сказал, свали отсюда! Думаешь, раз такая крутая, то и пару штук лишних жизней у тебя в кармане завалялось?! — рассержено выкрикивает он, продолжая удерживать пистолет на уровне вытянутой руки. В этот момент его черные глаза сверкают каким-то особенным яростным блеском. — Эй, Джей, прикольно тебе прятаться у нее за спиной? Роберт с язвительной улыбкой на лице пытается взглянуть на рыжеволосого. Джеймс в это время вырывается из моей защиты, крепко хватая меня за плечи. — Ты хочешь получить пулю в лоб? — с раздражением шепчу я ему, когда он направляется прямиком к дулу пистолета. — Спасибо тебе за защиту и все такое, но это моя битва. Лучше позаботься о тех ребятах, они дрожат как чихуахуа, — невозмутимо произносит рыжеволосый, кивая в их сторону. Я не успеваю ничего сказать, лишь стою с открытым ртом словно рыба, наблюдая, как парень встает впритык к своему бывшему другу, грудью упираясь об твердое дуло пистолета. — А я все гадал… почему мне так чертовски повезло с тобой… Ведь в этой гребанной жизни мне ни разу так не везло на друзей… — сдавленным тихим голосом произносит Джеймс, и у меня сжимается сердце, когда я осознаю, насколько его разрывает от обиды и злости. — Ты всегда был на моей стороне, защищал… жизнь спасал десятки раз в перестрелках… всегда оружие находил каким-то магическим образом. И все ради чего? Чтобы работать на эту чертову корпорацию зла? — парень эмоционально тычет пальцем в сторону улицы, на которой расположен научный центр. — Чтобы в один прекрасный момент просто взять и хладнокровно застрелить нас? Сколько вас таких засланных казачков? — Поверь, к одиночке легче всего втереться в доверие, — сообщает Роберт, ухмыляясь. — Особенно к такому, как ты… вспыльчивому, несносному пареньку с поведением пятнадцатилетнего подростка. На самом деле, я удивлена самообладанию Джеймса и тому, как он еще не накинулся на Роберта. — Заткнись, — всего лишь бросает рыжеволосый сквозь стиснутые зубы. — Просто катись в ад, тебя там зажда… В воздухе раздается приглушенный выстрел. Нервно вскрикиваю от неожиданности вместе с близняшками, растерянно прижимая ладони к губам. Я настолько обескуражена, что не успеваю вовремя среагировать и заметить одну несопоставимую вещь — пистолет у Роберта далеко не с глушителем, а выстрел прозвучал непривычно тихо. Мне страшно от одной только мысли о смерти Джеймса… Все происходит как в замедленной съемке — в самый неожиданный момент Роберт падает на землю с расколотым черепом, а Джеймс продолжает стоять на месте как вкопанный, обрызганный каплями крови бывшего напарника. Еще пару секунд с широко распахнутыми глазами смотрю на обездвиженное тело Роберта и испуганным взглядом обвожу его обезображенную голову, борясь с рвотным рефлексом, и бьюсь в догадках о том, что могло произойти. Он не успел прикрыть веки, поэтому прямо сейчас я как завороженная продолжаю пялиться на его безжизненные стеклянные глаза, залитые кровью. — Вот же ублюдок… — знакомый мужской голос выплевывает фразу в сторону бывшего сотрудника корпорации зла. — Сэм, твою мать, ты опоздал! — укоризненно выкрикивает Джеймс, вытирая лицо, и отряхивая белоснежный комбинезон от капель крови. Я поднимаю взгляд и ровно в этот момент перестаю дышать, как только замечаю его. — Времени не существует, — невозмутимо констатирует парень с тем самым пистолетом в руках, который оборудован спасательным глушителем. — Сэмми! — удивление и радость вырываются из груди, прежде чем я успеваю что-либо подумать. — Боже, ты жив… Я бегу в его сторону для самых крепких объятий, чем застаю парня врасплох. Первые пару секунд он застывает как вкопанный, но практически сразу же отвечает на неожиданные объятия. — Финч, черт возьми… ты… — он отрывается от объятий, чтобы сомкнуть мое лицо в ладони и взглянуть в глаза. Два изумруда растерянно пробегаются по лицу, а голос источает искреннюю и неподдельную радость. — Ты вернулась?! То есть… ты помнишь меня… всех нас? Не в силах произнести ни слова, я лишь широко улыбаюсь и пару раз утвердительно киваю. От разрываемых эмоций и переполняющей радости долгожданной встречи я готова реветь навзрыд. После моего короткого подтверждения парень лишь сильнее сжимает меня в объятиях, роняя при этом парочку нецензурных слов. — Ты победила этих лабораторных ублюдков! — Сэм сжимает меня до хруста костей, отчего мне приходится практически вырываться из опасных объятий, чтобы спасти свою жизнь. — Погоди… а где… где Рон?! Сэм хмуро оглядывается по сторонам, невольно почесывая недельную щетину, и его взгляд тут же натыкается на испуганных ребят в белоснежных халатах с эмблемой корпорации. Они пугливо прижимаются к задней стенке фургона, отходя от дверей на максимальное расстояние. — А это что за бедолаги? — Все вопросы и обнимашки потом, — надломленным голосом произносит Джеймс, бросая последний горький взгляд в сторону убитого друга. Бывшего друга. — Нам надо срочно сваливать отсюда, пока музы не услышали нас… или еще кто похуже… Сэм заботливо хлопает меня по плечу и удаляется на водительское сидение. Джеймс в это время закрывает одну из дверей грузовика, а вторую лишь прикрывает, чтобы у нас был хоть какой-то доступ к кислороду. Усаживаясь на прохладный пол автомобиля, я вдруг осознаю, что неприятный запах сероводорода практически испарился. Когда мы трогаемся с места, я стараюсь не глядеть на безжизненное тело Роберта, поэтому бросаю беглый взгляд в сторону близняшек. Они испуганно прижимаются друг к другу, сидя в самом конце грузовика. Британи удрученно опускает взгляд в пол, не в силах взглянуть в мою сторону и остановить нервный тремор рук, а Тифани направляет на меня пугливый взгляд. Они боятся меня. Бьюсь об заклад, девушки впервые увидели хладнокровное убийство нескольких муз и внезапную человеческую смерть их бывшего коллеги. Кевин хватается за голову, еще больше взъерошивая каштановые волосы. Как только он замечает, что я смотрю на них, тут же поджимает губы, кивая в мою сторону. — У тебя кровь… на лице, — тихо говорит он, пальцем указывая на подбородок. Я поднимаю руки и только сейчас замечаю, что они в мелких каплях темной крови муз. Тут же принимаюсь стирать их, половина крови уже засохла, но мне все же удается стереть большую ее часть, и только потом руки доходят до лица. Мы в дороге уже около получаса. За все это время ребята не произносят ни слова. Я тоже не горю желанием начинать диалог, ведь все слова в подобной напряженной обстановке будут излишни. Смерть Роберта шокировала всех, но тем не менее… все прекрасно осознавали, что все это рано или поздно закончится гибелью одного из парней. Порою мне кажется, что на чью-то смерть, неважно чью именно, я всегда буду реагировать чрезмерно болезненно. Черт возьми, в прошлой жизни большинство из нас не сталкивались со смертью напрямую, тем более насильственной. Это дико, это беспощадно, это больно… Поэтому я прекрасно понимаю близняшек. Они вырвались на свободу, хотя бы примерно осознавая, что их там ждет… и в первые же минуты столкнулись лицом к лицу со страхом и гибелью. Мало кто стойко выдержит подобные испытания, тем более хрупкие девушки, которые ранее сталкивались с кровью лишь в стерильных пробирках. Британи заботливо обнимает сестру дрожащими от ужаса руками. Тифани принимается реветь, прикрывая лицо ладонями, и ее слезы перерастают в настоящую истерику. Она сидит, обнимая колени, и прижимается спиной к темным стенкам фургона, пытаясь вытирать лицо рукавами белоснежного халата корпорации. Британи что-то неустанно говорит ей, но девушка словно пропускает все ее слова мимо ушей, продолжая утопать в истерике. Я трясу головой, крепко сжимая веки. Возможно, истерика Тифани как-то связана с разлукой с Аароном. Пока в ушах стоит ее горький плач, сознание подкидывает мне свежие воспоминания об их громком споре в столовой. Тогда Британи настаивала на том, чтобы сестра хорошенько подумала, но та была категорически против. Осмелюсь предположить, они говорили именно о побеге… Выстрел. Треск стекла. Снова выстрел. Один за одним. Автоматная очередь. Фургон петляет в разные стороны, нас разбрасывает по грузовику словно игральные кости. Я пытаюсь удержаться на месте, но с каждой секундой автомобиль непредсказуемо бросается из стороны в сторону. Выстрелы не затихают. Одна из пуль проходит сквозь стену, в аккурат над нашими головами. В этот момент мы испуганно переглядываемся. Сердце бешено колотится в груди, в ладонях скапливается пот, ноги подкашиваются, колени дрожат, а в ушах застревает лишь глухой свист пуль. Они звонко рикошетят об диски колес, насквозь пробивают стены, и все, что нам остается — это молиться о том, чтобы одна из шальных пуль не застряла в нас. В конце концов, в одном из колес, напрочь пробитым пулей, спускается воздух, и мы все дружно наклоняемся в сторону спущенной покрышки. — Твою мать! — гневно кричит Сэм, проделывая короткий тормозной путь. — Выходим! Быстро! Они пробили нам два колеса! — Живее! — выкрикивает Джеймс, барабаня по кузову, в котором мы замираем как вкопанные. — Сэм ранен!