Шелест кимоно

Сино-Одори часто наблюдала за Мэй, которая наносит макияж на лицо. Расспрашивала о конкретной вещице, наносящейся на определённый участок кожи, говорила об удобстве своих магических способностей. Предлагала использовать иллюзии, тем самым развивая навыки кицунэ и способствуя будущей экономии времени. А гейша отвечала: — Мне нравится процесс. Но я попробую. Ёкай радостно кивала и продолжала разглядывать лисицу, увлечённую делом, которым занималась множество лет в окия. Задавала вопросы, не давала сосредотачиваться, отвлекала и редко извинялась. Девушка почему-то не была против, терпеливо поясняла, рассказывала истории из жизни, связанные с перевоплощениями, — давала почву для размышлений. В один из дней Сино-Одори присела у зеркала, посмотрела на отражение Мэй, придвинулась ближе к подруге, попросила: — Научи меня. Кицунэ подняла очи, глянула на ёкая через зеркало, кивнула и улыбнулась. В то время было утро, времени на наставничество много не было. — Ты можешь убрать... — она не успела закончить, как перед ней озарилась вспышка света, закрывающая теперь уже ученицу. А когда сияние пропало, девушка перед ней поправляла гребень в волосах. Закончив, столкнулась взглядом. Практически ничего не изменилось, кроме личика Сино-Одори — оно было чистым, естественно гладким. Гейша удивилась магии, которую использовала ёкай — человеческий облик выглядел по-настоящему, не давал усомниться в подлинности, что с косметикой, что без. — Для начала нужно умыть лицо, — строгим и спокойным одновременно голосом сказала она. — Я уже сделала это. Ученица кивнула, осторожно склонила голову набок. Это действие выдавало её внимательность и жажду к слушанию наставлений. Лисица невольно смутилась, но виду не подала. Без перемен в выражении лица и тоне продолжила речь. — Наносим это, — она покрутила в руках ёмкость с содержимым телесного цвета, наклонила ближе к Сино-Одори, дабы она смогла лучше увидеть средство. — Это основа, создающая ровную поверхность. — Разве твоя кожа не ровная? — Вполне, но нанести её, — Мэй подняла ёмкость выше, заставляя ёкая перевести взгляд. — Всё же стоит. Следующие мгновения проходили в молчании, прерываемом лишь дыханием, поскольку гейша занималась тщательным нанесением основы, а ученица находилась в попытках повторить действия своей наставницы. Против воли в голове вспыхнули воспоминания: госпожа Сумико так же сидела у зеркала, показывая косметику юной майко, а та находилась подле учительницы, запоминала каждую деталь, вникала в суть и внутренне улыбалась. Процесс действительно завораживал. Но больше такого не случится. Теперь у кицунэ нет человека, который по-взрослому подбодрит, научит, отрезвит и похвалит. Она сжала челюсти, не позволила эмоциям выйти наружу. — У каждого своя последовательность. Я крашу брови на этом этапе. Она немного прокрасила их и опустила руки на поверхность дерева. Задумалась, забыв о счёте времени. Должно быть, прошло внушительное его количество, так как подруга опустила свою небольшую ладонь ей на плечо. — Мэй? Девушка проигнорировала её, перевела тему и поднесла кончик пальца к верхнему веку: — Какой цвет теней выбрать? У меня есть только неброские. — Оставь так, если хочешь. Она качнула головой. — Ресницы. Здесь ничего трудного. Фразы стали обрывистыми, действия поспешными, резкими. Прошлое завладевало Мэй, брало вверх, плохо сказывалось на неё состоянии. Сино-Одори приобняла её за предплечья, нахмурила брови, ласково спросила: — Что с тобой? — Ничего. Ученица вздохнула так, словно устала. — Я же вижу. Я могу помочь тебе? Лисица сжала губы, съёжилась, поникла. Образ хладнокровной, решительной и стойкой учительницы был окончательно разрушен. Неопределённо пожала плечами, смотря себе в колени, словно там было нечто интересное. — Это как-то связано с... — начала ёкай, но так и не закончила. Гейша дополнила, решила не таить, то ли от усталости из-за всей ситуации, то ли от того, что чувствовала себя спокойно рядом с подругой, могла ей доверять: — С моим прошлым? Да. Сино-Одори наверняка подбирала слова, как думалось кицунэ, либо же совсем не собиралась отвечать. И она не знала, какой из вариантов будет хуже. — Ты сильная, удивительная. Терпеливая, целеустремленная и храбрая. Но даже такие, как ты могут чувствовать себя так, словно больше нет путей. Это не так. Ты обязательно сможешь подняться и идти дальше. Помни об этом, Мэй. Вспоминай каждый раз, когда становится тяжело. Она практически не останавливалась, не меняла интонации, говоря эти слова на одном дыхании. Девушка опешила, хотела поклониться в знак благодарности, но не знала, будет ли это уместно. Решить не успела. — Я постараюсь быть рядом, — ёкай обхватила мягкие ладони, ободряюще улыбнулась, дождалась, пока Мэй поднимет голову. Они встретились взглядами, лисица едва не задохнулась. — Спасибо, — она немного опустила голову и согнула спину, изображая поклон. Улыбнулась и подумала, что в её жизни появилось слишком много всего. Всего, что заставляет её радостно растягивать губы. И не сказать, что она была против.