Из темноты

Гектор спрыгнул со стола, разлегся у ног Диониса и безо всякого стеснения вонзил зубы в украденного цыпленка. Дионис рассмеялся и потрепал его по затылку. — Ты вообще кормишь своего пса? Арес только вздохнул. — Верь ему больше. Эта дурная собака съедает все, что не приколочено, а потом смотрит на гостей глазами Тантала. Гости на этом небольшом острове были огромной редкостью. Арес потратил немало сил и времени, чтобы скрыть его и от смертных, и от богов. Попасть сюда могли лишь те, кого он пригласил лично. На Олимпе таких было двое. Афродита с присущей ей деликатностью отказалась: «Милый, у любого мужчины должна быть возможность забиться в свою нору». Эту дворнягу он нашел среди обломков корабля, которые прибило на берег во время шторма, и не имел ни малейшего желания делать своей. Его псы играючи разрывали на части закованных в латы воинов и легко могли перекусить шею дракону или гидре. Правда, существовали пока исключительно в его воображении. Но ничего. Это еще будет. А Гектор… Чем-то этот комок трясущейся рыжей шерстки его зацепил. Своей неуемной жаждой жизни, наверное. Арес уважал тех, кто борется до последнего. И поэтому не было никакого объяснения тому, что вчера в Коринфе он сделал то, что сделал. — Как жизнь дома? — Арес открыл еще одну бутылку и на правах хозяина подлил Дионису вина. Критское давно кончилось, они перешли на рецинское белое. Он не появлялся на Олимпе последние пять лет и называл его домом исключительно из уважения к матери. — Жизнь, друг мой, бьет ключом. Даже до самых сообразительных из нас дошло, что смертные давно не приносят богам жертв. Наш уважаемый отец спустил в Подземный мир ноту протеста. Думаю, мы скоро увидим нового бога смерти. Арес уставился в свой стакан. Выходит, Танатос и тут был прав — без своих сил он никому не нужен. — Ты принес? — Конечно, держи. — Дионис изящным жестом вытащил из воздуха объемную бутыль с золотистой жидкостью. — Только я не уверен, что амброзия тут поможет. Смерть и исцеление не очень-то связаны друг с другом. В глубине души Арес разделял его опасения. Прошло два дня, а Танатос так и не пришел в себя. Когда Арес в последний раз заглядывал к нему, он лежал все в той же позе, неподвижный словно статуя и такой же холодный. — Я бы спросил, зачем тебе эти проблемы, но у тебя все на лице написано, — сказал откровенно наблюдавший за ним Дионис. — Зная тебя, я удивлен, что Коринф все еще стоит. Решил не прибавлять Гермесу работы? Арес зловеще усмехнулся. После убийства Сизифа он понял, что этого достаточно. Город, правитель которого подвесил бога в погребе, словно свиную тушу, утратил право на существование. Но потом произошло странное — стоило ему вытащить мечи, как Танатос забился на полу, захлебываясь собственной кровью. — Ничего странного. Он в человеческом теле, а ты пытался применить свои божественные силы. Сделаешь так еще раз — закончишь то, что начал Сизиф. Арес одним глотком допил вино и поставил чашу на стол. — Еще и это. — Еще и это, — радостно подтвердил Дионис. — Еще не поздно вернуть это хтоническим богам. Это их проблема, почему ты должен ее решать? Арес покачал головой. Даже если хтонические боги примут Танатоса, нет уверенности, что они будут его выхаживать. Да, он не нянька, он не нанимался, но… — Потому что выходит, что кроме меня некому. Ареса разбудил грохот. Он вскочил и кинулся в спальню. Танатос сидел на полу и пытался сорвать с лица пропитанную амброзией повязку. Пальцы не слушались и соскальзывали, заставляя его паниковать еще больше. И тут Арес совершил стратегическую ошибку. — Милорд Смерть, — позвал он, — может быть, не стоит так торопиться? Танатос поднял голову и завыл — это был вой чистой агонии, даже отдаленно не похожий на звук, который способно издавать человеческое горло. Примерно такими же звуками сопровождали свое появление керы, только в их криках никогда не было столько страха и одиночества — только алчность и нетерпение. Чудовищный вой набирал силу, вокруг вспыхивал и гас зеленый свет, где-то во дворе истерично лаял Гектор. На какое-то абсурдное мгновение Аресу даже показалось что Танатос, как раненое животное, зовет стаю, и в небольшой спальне вот-вот появится еще один гость из Подземного мира, но нет. Танатос просто был испуган — нет, он был в ужасе. Все же это было не лучшей идеей — говорить с ним чужим голосом. Но, пока Танатос лежал без сознания, Арес принял кое-какое решение и не собирался менять планы. Опустившись на одно колено, он резко хлопнул в ладони перед лицом Танатоса. Так иногда делала Хлора, когда он пытался закатить истерику из-за того, что не дают подержать настоящий меч. Старое доброе «дать оплеуху» Арес приберег на крайний случай, в сложившейся ситуации он легко мог снести Танатосу челюсть. К счастью, крайностей не потребовалось. Танатос застыл, напряженно вслушиваясь в тишину, даже убрал руки от повязки. — Теперь просто вздохните, — распорядился Арес. — Глубоко и медленно, давайте. Он был готов к очередной агрессии в свой адрес, но Танатос повиновался и тут. — Отлично, — похвалил его Арес, стараясь, чтобы его голос звучал как можно мягче. — Вы в безопасности. Я не враг. У вас нет врагов в этом доме. Он говорил очень медленно, давая Танатосу возможность пропустить через себя каждое слово. А потом выдержал небольшую паузу и спросил: — Вы меня услышали? Серебряные волосы взметнулись, подчеркивая кивок. — Хорошо, — Арес встал. — Я собираюсь поднять вас, чтобы вернуть на кровать. А потом помогу снять повязку, если она вам так досаждает. Я могу это сделать? Танатос снова кивнул. Настороженное выражение не сползало с его лица, а тело было напряжено так, что мышцы казались каменными. И все же он позволил уложить себя на кровать и укрыть одеялом. Наверное, не чувствовал в себе силы к сопротивлению. Аресу очень хотелось прикончить Сизифа еще раз. Изобрести какой-то особенно мучительный способ убийства и попробовать на нем. — Где я? — спросил Танатос. Для существа, еще секунду назад бившегося в истерике, у него был на удивление спокойный голос. — Это ведь не Коринф? — Нет, — поспешил успокоить его Арес. — Мы очень далеко от Коринфа. Это небольшая деревня в западной Фракии. У него и правда была мысль отнести Танатоса в свое фракийское поместье, но там были навязанные матерью слуги («сыну не пристало самому себя обслуживать, это не обсуждается»), и кто-то из них наверняка донесет ей новость, которая ее не обрадует. Арес был не в том настроении, чтобы выслушивать материнские нотации. Танатос сосредоточился, словно представлял перед собой карту. — Действительно далеко. О боги, как я здесь оказался? Арес все-таки замешкался с ответом. Мелькнула мысль, что он творит какую-то дичь. Мелькнула и пропала. — Честно говоря, понятия не имею, — сказал он. — Утром я нашел вас у себя в саду, вы были без сознания. Никакого послания при вас не было. — Вот как… — Танатос сжал покрывало. На губах мелькнула горькая усмешка. — Я же просил убить. — Лично я никого не убиваю. — В подвале Аресу казалось, что он изо всех сил держится, чтобы не потерять сознание, но похоже, Танатос помнил их диалог с первого до последнего слова. — Скорее наоборот. Первая фраза была правдой. Смертные, да и некоторые обитатели Олимпа любили истории о свирепом боге битвы, который разил солдат налево и направо, собирая вокруг себя груду тел. Почему-то никому не приходило в голову, что, будь это правдой, солдаты бы очень быстро закончились. Впрочем, Арес уже давно не искал логику в окружающих его имя слухах. — Значит, ты знакомый лекарь? — отвлек его Танатос. — Ставлю два кувшина своего лучшего вина, что он на это поведется, — сказал Дионис, когда Арес рассказал ему о своих намерениях. — Хотя погоди, говоришь, он сел за один стол с Сизифом? Ставлю кувшин обычного. Этот бедняга, похоже, честный и порядочный и совершает типичную ошибку честных и порядочных. Думает, что все вокруг такие же. Арес тогда ничего не ответил. Честность Танатоса не была для него поводом для насмешек. А вот с его привычкой вешать ярлыки нужно было что-то делать. И Арес даже знал — что. — Милорд, я не знаю, чей именно я знакомый, но с моим ремеслом вы угадали. Так что вам повезло оказаться в нужном саду. Никакого сада у него, само собой, не было, только задний двор с тренировочным полигоном, но раскрыть обман Танатосу пока не грозило. Его глаза по-прежнему смотрели в одну точку. Зрачки не двигались, а к Аресу он повернулся, ориентируясь на звук голоса. — Могу я узнать твое имя? У Ареса не было времени продумать убедительную легенду и даже самые элементарные вещи — кто же знал, что его пациент очнется так резко. Но нужный ответ сам прыгнул на язык: — Леонидас. Сошедший в Аид генерал мало что понимал во врачевании, но его армию всегда сопровождало несколько целителей. Помощь получали все — от таксиарха до простого солдата. — Леонидас, — тихо повторил Танатос. — Должен ли я представиться в ответ? — Не имею обыкновения судить по внешности, но ваши золотые глаза и темная кожа… Мне показалось, это довольно прозрачный намек. — И тебе не страшно? — спросил Танатос со смесью любопытства и легкой жалости. Сейчас ты обычный человек, напомнил себе Арес. Что на это сказал бы обычный человек? — Сам Зевс привечает путников, если они не совершили никаких преступлений,— ответил он. — К тому же Смерть всегда стоит за моим плечом. — Ты такой плохой лекарь? — уточнил Танатос. Казалось, он вот-вот прибавит что-то вроде «Ну и долго будет продолжаться этот спектакль?» — Те, кто имеют со мной дело, говорят, что я довольно хорош в своем ремесле, — отбил удар Арес. — Но если человека призывает Владыка Аид, ни один лекарь с этим не справится — ни плохой, ни хороший. Танатос прикрыл глаза. По изменившемуся дыханию Арес понял, что сейчас он опять уснет. — У Владыки Аида есть дела поважнее, чем вызывать к себе смертных. Прости меня, Леонидас. Это глупая шутка. В этом он был прав — все действительно началось как глупая шутка. Но очень быстро перетекло в нечто гораздо более скверное.