Квартирант

Пробираясь через нерасчищенные сугробы к двери для персонала, парень все-таки думает, что его первый день на работе будет похож на ад и, кстати говоря, не ошибается. Это действительно так: напарники замучили его вопросами, шеф завалил работой, а посетители засыпали номерами телефонов. За первый час на рабочем месте он уже устал, а впереди вся ночь. Хенвон осматривает хорошо знакомое помещение, на самом деле он давным-давно привык к нему и очень любит, но в предработные часы, когда люди не забивают собой и своими вещами каждую свободную часть пространства. Ночной клуб, в котором он работает, довольно-таки популярен, не самое шикарное место, но и не сказать, чтобы они ютились где-то в конце списка, народу набивается все больше и больше с каждым разом, Че удобства ради завел себе стеклянную маленькую вазочку, в которую собирает номера заинтересованных в нем людей. Это не совсем тактично и правильно, но ушлый босс устроил из этого всего аукцион небывалой щедрости и доплачивает дополнительные чаевые. Любой человек может кинуть свой номер телефона в вазу, а в конце рабочего дня один из них, самый везучий, непременно получит приватный телефонный звонок от Хенвона. Хорошо, что шеф додумался дать ему для этой белиберды отдельный телефон, потому что иначе он не выдержал бы. Ему периодически устраивали истерики на рабочем месте, а он лишь мило улыбался и извинялся, говоря, что рабочий телефон нельзя выносить за пределы заведения. Ему все сходило с рук. Их клуб нравится молодежи, полы в нем расписаны в стиле арт-деко, а интерьер стремится к лофту, наверное, это странная смесь стилей, но всем сразу не угодишь. Особый спрос у посетителей имеет стена с граффити, там каждый может оставить какую-нибудь креативную надпись и руководство не будет трогать ее около недели. На пятницу даже запланирован конкурс на самую креативную фразу, а призом послужит сет из ядерных шотов. Народ рекой льется в клуб за всякой необычной активностью и интересными конкурсами, а отдельным пунктом, который привлекает многих – становится персонал. Работники бара заманивают львиную часть гостей, очаровывают и развлекают, делают все, чтобы клиент возвращался к ним снова и снова. Помимо самого Че, барменами являются мускулистый парень по прозвищу Вонхо, а также ушлый и озорной Кихен. Они вечно соревнуются в популярности и, в отличии от Хенвона, очень любят болтать с каждым посетителем, за что получают дополнительные очки. Однако, в их клубе есть и черный список людей, с которыми нельзя любезничать, потому что те проявляют агрессию или же необоснованную ревность. В перечень можно попасть за три вынесенных предупреждения, а выйти из него невозможно. Кихену в этом плане особенно везет, черный реестр на восемьдесят процентов состоит из его преследователей. Из них троих он самый хилый и маленький, многие подвыпившие дамы очень не кстати начинают считать его своим неразумным дитя, перелезают через стойку, треплют за щеки и ласкают, некоторые, особо настойчивые, сбивают с ног и седлают талию, стараясь как можно сильнее прижать «к родной материнской груди». Через чур любвеобильные женщины поджидают его после смен и ловят у черного входа, другие следят издалека и даже пытаются пробраться в дом. Благо их шеф, Шону, сразу же принял необходимые меры и выделил охрану в лице Хосока. Против него любые дамочки бессильны, а то, что Ю теперь нужно было делить жилплощадь с протеиновым качком, руководителя совершенно не волновало. Хенвон супится, когда видит как активно заполняется его баночка с номерами, пока он лениво намешивает коктейли и очень хочет домой. Хоть он и взял весь отпуск сразу и целый месяц просидел дома, не выходя без особой нужны на улицу, этого оказалось ужасно мало. Время пролетело незаметно, да и Чангюн подбавил проблем, испортив своим присутствием драгоценные две недели, благо оставшиеся дни Че провел в абсолютном одиночестве. И даже не пускал к себе друзей и родных. Особенно последних, после съезда наблюдателя они будто бы с ума сошли, настойчиво пытались приехать, звонили по пять-семь раз на дню и учили жизни. Снова и снова. Постоянно. Они будили по утрам и звонили ближе к ночи, говоря, что нужно идти в кровать. Хенвон бесился, ругался и отстаивал свои права, но бесполезно. Хорошо, что помимо этого все остальное время его не беспокоили. Если так подумать, то в клубе ему гораздо лучше нежели дома, тут правилами запрещено держать личный мобильный при себе, и пищащая железяка может хоть разорваться от надоедливых звонков в одиночестве. — Не думал, что соскучусь по твоему хмурому лицу, — хихикает Кихен, берущий ведерко со льдом из-под стойки. — Не думал, что ты начнешь смену с такого милого комплимента, — буркает Че в ответ. — Ставки делать будешь? У нас сегодня даже шеф участвует, такое не часто увидишь, — смеется рыжий парень. — Кого на этот раз разводят? — Хенвон с улыбкой отдает напиток ярко-красного цвета симпатичной девушке. — Какого-то чернокнижника. — Кого? — Че изгибает бровь дугой. — Выглядит так: нелюдимый, одинокий, весь в черном. Пьет как не в себя. — Покажи. Кихен тыкает пальцем в угол помещения, в котором Хенвон сразу же выцепляет взглядом своего бывшего сожителя. Он не скрывает возмущения и пылко матерится, но так, чтобы слышал нелестные речи лишь напарник. Его раздражает эта ситуация. На него снова смотрят этим жалостливым щенячьим взглядом и молчат. Впрочем, получив капельку ответного внимания, Чангюн без интереса разглядывает мускулистого парня, что трет его бедро и многозначительно улыбается. Им прожигает Че взглядом и с толикой ревности осматривает рыжего парня, трущегося рядом уже минут с десять. — Что это сейчас было? — возмущается Ю, — вы знакомы? Что это за претензии он мне кинул? — Если желаешь, то можем немного приукрасить ситуацию и выписать ему первое предупреждение. Шеф тебе без доказательств поверит, ты же наш герой-любовник, — как-то недобро ухмыляется Хенвон, тыча рыжему под ребра. — Нет. Этот парень меня точно запомнит и потом будет мстить, не хватало мне еще чернокнижника разозлить. — А Хосок тебе на что? — На то, — играет бровями Кихен и отходит в другой конец барной стойки, обслуживать появившихся там клиентов. Свою работу Че любит за то, что в какой-то момент хочет ли он того или нет — растворяется. Во всем, начиная от громкой, бьющей по ушам музыки и заканчивая бесконечной вереницей заказов. В таком режиме он даже не замечает, как быстро проходит время и часы пробивают пять утра. Впереди осталось всего лишь два часа, а это совсем немного. Вскоре он сможет вновь попасть в свою уютную обитель и расслабиться. Как благословление свыше Че слышит, как быстрая, гремящая музыка сменяется на тихую и размеренную, посетители встают с насиженных мест и танцпол заполняют влюбленные парочки. Они так близко жмутся друг к другу, начинают целоваться и смотреть глаза в глаза, так пристально, нежно. С любовью. Хенвону нравится это. Такое всегда выглядит очень искренне и мило. Когда танцующих пар становится слишком много, толпа неумолимо приближается к бортику барного стола и Че видит, как фигура Чангюна, которую крепко обнимает знакомый всем сотрудникам ловелас, стремительно приближается к барной стойке. Хенвон старается держать лицо и быть максимально беспристрастным, потому что ему не до скандалов, тем более в первый рабочий день. Хотя очень многое хочется сказать, он думает, что не сможет сдержаться и через секунду прямого взаимодействия плюнет им в лица ядом, поэтому кидает полный мольбы взгляд на напарника, но тот кивком головы указывает на огромную очередь и разводит руками. Че приседает за барную стойку, на мгновение скрываясь за ней и злясь, считает от одного до десяти, чтобы успокоиться и выдохнуть, и появляется обновленным. Даже с улыбкой на губах. Новоиспеченная пара рассматривает его с интересом, ловелас подмигивает бармену, хвастаясь своим уловом, а Чангюн в своей обычной манере выводит Хенвона на девятый круг ада. Когда он наконец-то получает заказ на пару стопок абсента и с удовольствием его выполняет, понимая, что на этом все закончится, то прижимается спиной к прохладной поверхности стены. Сладкая парочка не стремится отходить от него, они напротив поудобнее устраиваются, после чего пьют на брудершафт. Такое нехитрое действие они повторяют три раза, конечно же по просьбе младшего. Хенвону хочется остановить неразумного алкоголика, но с другой стороны он не имеет на это какое-либо право, да и ничего такого, что Чангюн еще не делал с незнакомыми людьми точно не случится. Напьется, потрахается и домой баиньки. Но это раздражает. Полностью потеряв ориентиры, Им самолично подходит и просит налить новую порцию «того, что пили», на что Че щелкает его по носу и отвечает отказом. Не желая слушать возражения и терпеть какие-либо претензии в свой адрес, он уходит в другой конец барной стойки, к Кихену. Присаживается между стеллажей с алкоголем и периодически отпускает язвительные комментарии и радостно смеется, тут ему комфортнее, он находится в тени и отдыхает от любопытных глаз. Разумеется, не всех, кое-кто знает где он и чем занимается. — Я так понимаю ставки нужно было делать на то, когда ты окончательно взбесишься, да? — смеется Ю, — что за прелестная история стоит за этими немыми переглядками? Расскажешь? — Тебе интересно? Серьезно? — Че даже выгибается, наклоняясь в сторону Кихена. — Видимо я и правда соскучился по тебе за время отпуска, — ухмыляется напарник и вручает Хенвону коктейль голубого цвета, — за мой счет, естественно. — Бабник. — Ты не баба. — Лазурный тогда, — гогочет он, вытягивая длинные ноги вперед. — Что есть, то есть, но не обольщайся, я тебе не по зубам. Рассказывай давай. — Это неинтересно. Серьезно, давай без драматических историй, — Хенвон словно маленький ребенок начинает пускать пузыри в бокал через трубочку, пытаясь уйти от ответа. — С ними интереснее и я вижу, что ты хочешь выговориться. — Тогда с тебя помощь, если она потребуется. А исходя из того, что происходит, она будет нужна очень скоро. — Заметано, — Кихен отбивает рукой пять и готовится слушать. — Он мой давний знакомый. Влюблен в меня, лет шесть, наверное, может больше. Но, понимаешь, он не говорит мне ничего, не действует и не хочет идти на контакт, лишь жалобно смотрит и ждет. Выглядит так преданно, но, вопреки здравому смыслу, спит и флиртует со всеми вокруг, только не со мной. Меня коробит. Жутко раздражает такой подход. Ведь годы прошли. В прошлом мы жили рядом, он постоянно возникал на моем пути, а когда я переехал в этот район, то спустя время появился снова, но уже как мой сожитель. Устраивал вечеринки, постоянно трахался на моих глазах и все также печально смотрел. Не идиот ли? Мне не нравится, что я оказался втянут в это и не могу убежать от него. Согласись, ведь за такой промежуток времени некоторые вершат карьеру, выращивают потомство или строят дома и так далее, а он? Смотрит на меня и все! Я же не телепат и ни черта не понимаю, если не сказать. Влюблен ли он в меня или ненавидит, поэтому так ведет себя и не хочет говорить? Кажется, что именно у меня что-то не в порядке с головой, а не у него. Будто я выдумываю то, чего нет в реальности, понимаешь? Чем дольше мы находимся вместе, тем больше я схожу с ума. Мне кажется он изводит меня, мучает и издевается специально из-за неприязни. Как еще это объяснить? Я правда не знаю, это слишком странно. В конце концов я сорвался на него и наговорил грубостей, а затем выгнал из квартиры. Вот такая история. — Странно, — рыжий косится на парнишку в черном, — а ты пытался выяснить в чем дело? Что его останавливает? — Перед тем как выгнать, но адекватного разговора не получилось, он просто ушел и оставил меня одного. Я две недели жил без него и не мог собраться воедино. Честно говоря, очень ждал его возвращения, представь себе. Еле переборол себя к последнему дню и было отпустил ситуацию хоть как-то, но что я вижу сегодня? Его с очередным парнем. Не понимаю, то есть заниматься сексом с незнакомцами гораздо проще, чем поговорить со мной? — Однако. Два барана, а тебя-то как угораздило? — В смысле? — Хенвон кладет ногу на ногу. — В прямом, дорогой. Тебе же не все равно, скучал вон, а сейчас переживаешь и даже ставки не стал делать, не говоря уже о том, что алкоголь отказался продать. Абсент, между прочим, самый дорогой напиток у нас, тебе бы хорошие чаевые босс прописал, но нет. Начни первым, если он такой, ты-то хоть поумнее будь. Действуй. — Почему я? — упирается бармен. — Да какая разница кто? Тебе некомфортно, ему тоже, кому-то из вас пора бы уже перешагнуть свою тупость и гордость. Иначе это никогда не закончится. Он так и будет преследовать тебя по пятам и поочередно заниматься сексом с каждым нашим постояльцем, того гляди до шефа доберется и станет вторым начальником. Ты тогда ой как попляшешь. Ты рассуждаешь как маленький ребенок, считаешься отчего-то. Ну-ну, это совсем на тебя не похоже. — Он меня бесит. Он во всем виноват. Только он. Его черные глаза снятся мне в кошмарах, преследуют куда бы не пошел. Мне все кажется, что он где-то рядом, следит и хочет узнать, что я делаю, подглядывает из-за спины и чуть-что страдает. Такой глупый и жалкий. Не могу без него. Кажется, я и правда попал. Его тупой план превосходно сработал, я ревную. Очень сильно ревную, Кихен. — Ну что ты расклеился, — рассчитав последнего покупателя Ю уходит в тень к напарнику и садится ему на коленки, — тебе ничего не стоит поговорить с ним и прекратить это все. Это не так страшно, как ты думаешь. Иначе вы так до старости будете страдать по друг дружке. Это конечно романтично, но, Хенвон, поверь мне, очень и очень тупо. Годы идут, не дни. — Разве подходить сейчас не странно? Говорить что-то такое впервые за столь долгое время? Вдруг все не так на самом деле? — Какие мы непокорные и упорные. Прям дрожь берет, — посмеивается Ю, — не хочешь говорить — отпусти его. На полном серьезе скажи, что он тебе не нужен, распечатай ему адрес туда, куда ты отправляешь всех мудаков, которые тут пристают. Он поймет, я уверен. Думаю после такого даже в клуб больше никогда не придет. — Не хочу. — Посмотри на него. Твоя любовь так расковано трется пахом о нашего ловеласа. Что думаешь по этому поводу? — Что он мудак, — удрученно заявляет Че под оглушительный хохот Кихена. — Ладно, стану вашей крестной феечкой. Только потом именно ты будешь всем объяснять подробности, идет? Я уж не отпущу тебя, если что, потяну на дно за собой. — Первым же делом побегу и отчитаюсь Хосоку, — скалится Че. Не получая в ответ на свой выпад никакой реплики, Хенвон забирается с ногами на стул и смотрит на Чангюна. Тот и правда разум потерял, перестал понимать, где находится. Наверное, Им думает, что он и его ухажер находятся в кровати, но почему-то в вертикальном положении. Чертов извращенец. Хенвону и правда не хочется идти на контакт первым, плевать, что он ведет себя по-детски и нездорово, просто не желает сдаваться. Но и так оставить не может. Он думал, как только выгонит Чангюна из квартиры, то все придет в норму, будет спать целыми днями и бесконечно коллекционировать кружки в комнате без каких-либо упреков со стороны, но нет. Его уничтожало одиночество. Раздражало и начинало саднить где-то там, глубоко внутри, возможно в области сердца. Его драгоценный сон ушел куда-то и возвращаться никак не планировал, настои и таблетки не могли заставить организм погрузиться в желанное ощущение умиротворенности. Слишком сильные снотворные он принципиально избегал, отдавая предпочтение успокоительным, но те не возымели никакого эффекта. Спустя неделю из зеркала на него смотрел не он, нет, словно какой-то монстр с зияющими дырами вместо глаз. Это чудище было донельзя тощим и замученным, лохматым и уставшим. Очень жалким. Он ходил взад-вперед, перебрался спать в гостиную, злился на забранную кружку, до которой до этого не было никакого дела, а после и вовсе зашел в его комнату. Впервые за все время. Открыл дверь и внимательно стал рассматривать содержимое: тумбочку, странного вида шторы и неубранное постельное белье. В уме заключив, что Им просто неряха, Че пальцем поддевает край одеяла и отшатывается. В нос ударяет знакомый аромат, тот, по которому он чертовски сильно заскучал за прошедшие дни. Хенвон воровато осматривается по сторонам, чтобы быть на сто процентов уверенным в своем одиночестве и лишь тогда аккуратно залезает на кровать. Укладывается солдатиком и носом зарывается в подушку. В следующий раз, когда он открывает глаза, то на улице ярко светит солнце, а настенные часы показывают два часа дня. Живот как-то слишком сильно урчит, требуя еды, а настроение отчего-то перескакивает на несколько уровней вверх. Выспался. Он немедленно покидает чужую комнату и весь день порхает бабочкой, потому что наконец-то перестал загоняться и отпустил глупые видения и разговоры куда-то далеко-далеко. Вот только следующей ночью он снова не может заснуть на своей кровати, переходит с одеялом на диван, ворочается до четырех часов, после чего не моргая смотрит в сторону закрытой двери. Прокрадывается за нее часов в пять утра, а после ложится под одеяло, накрывается им с головой и пропадает. Сон не идет, а вот слезы на глаза наворачиваются. — Ненавижу. Ненавижу, слышишь, я тебя так ненавижу, — неустанно шепчет Хенвон, — ненавижу даже больше себя самого. Парень сжимается в комок, обхватывает свои коленки руками и прижимает их к неровно вздымающейся груди. Скребет ногтями по матрацу и издает какие-то непонятные звуки: то ли тихие ругательства, то ли всхлипы. Кажется, теперь его маленький мир исчез из соседней комнаты и переместился сюда, на эту кровать, полностью пропитанную запахом бывшего сожителя. Как это получилось он не знает, ведь же игнорировал его и было все равно, получалось как нельзя лучше, даже поцелуями изводил, но почему-то все перевернулось. Он неимоверно хочет взять его маленькое личико в руки, сильно сжать и прокусить губы. Не только их. С силой впиться в нос, щеки, острые скулы и подбородок. Пусть его лицо исказят синяки и струйки алой крови, он заслужил. Нельзя играться с чувствами другого человека, а потом брать и оставлять навсегда. Совершенно одного в слишком большой квартире. Нельзя подбрасывать свою чашку с фиолетовыми цветами взамен той, которую специально забрал. Нельзя заботиться, делать еду на двоих, а главное постоянно изводить такими печальными взглядами и ждать большего, ничего не предпринимая. Хенвон ненавидит Чангюна и желает нанести ему как можно больше ран за то, что оставил его в таком состоянии. Он безумно злится на то, что младший не умеет говорить нужные слова и бороться, что влюбил в себя насильно, причинил боль и исчез. Хенвона сложившаяся ситуация угнетает, выводит из себя и парализует. Он бьется в немой истерике, но из-под одеяла не вылезает, потому что в нем тепло и уютно, а еще в полной темноте можно представить себе, что этот несносный парень с самыми грустными глазами во вселенной лежит рядом и хочет поговорить. Не боится и не убегает, что он уже собрался с силами и вот-вот скажет необходимые слова. Хенвон с надеждой распахивает глаза пошире, вытирает выступившие слезы и всматривается вперед, стараясь выхватить необходимые очертания. Воображение услужливо подкидывает ему нужную картинку, Че протягивает свою руку немного левее и вперед, ему кажется, что на это несмелое движение ему отвечают и гладят большим пальцем ладонь. Его губы трогает улыбка, после чего он утыкается носом в подушку и сразу же проваливается в сон. Хенвон спит в постели бывшего сожителя ровно до того момента, пока аромат абмретты, морской соли и шалфея полностью не выветривается из подушек и одеяла. Что-то такое всегда было с ним. Чангюн появлялся в его комнате как цунами, сносил все на своем пути и уносил с собой многое из того, без чего Че не может жить. Без него квартира словно умерла и прекратила быть спасительным оазисом, наоборот стала пустыней, в которой невозможно жить днем, потому что невообразимо душно и негде укрыться, и ночью, потому очень холодно и пусто. Одиноко. Он заскучал даже по шумным вечеринкам, что устраивал Ходячая дискотека, почему-то каждая его деталь, которую он увидел за маленький промежуток сожительства стала невероятно важной. Однако больше всего Хенвону не хватало аромата его парфюма, который лучше всяких сильнодействующих снотворных успокаивал и нещадно помогал самообману. — Готов? — сказал довольный собой Кихен, что переоделся в черную футболку в мелкую сеточку, отлично подчеркивающую накаченное тело, — и застегни на мне эту штуку, будь добр. Че удивляется тому, что напарник вручает ему довольно-таки специфический кожаный чокер с большим кольцом посередине, но все-таки послушно исполняет просьбу. Он уже несколько боится за Ю, потому что дамочки, которые приходят сюда ради соблазнения рыженького и очень милого бармена, застывают как вкопанные, а некоторые абсолютно не стесняясь прижимают шаловливые пальчики к паху и постепенно опускаются все ниже. Кихен замечает такое поведение краем глаза, но лишь гордо встряхивает головой и крепко переплетается пальцами с рукой Хенвона. — Не одному же ему играть на твоей ревности? Пойдем ответим ему той же монетой, — коварно улыбается Ю, — опровергаю заранее неправильные мысли: взял у постоянного клиента, что практикует разные прикольные штуки, но обещал вскоре вернуть, так что поторопись пока меня в таком виде кто-нибудь не вырвал из твоих рук и не разложил прямо на полу. Давай заставим твоего молчуна проявить себя во всей красе. — Мне кажется или ты реально решил сделать все, чтобы в расплату за такую помощь мне нужно было отдать тебе свою бессмертную душу? — Ой-ой, я просто соскучился по тебе. — И значит прямо сейчас за нашими спинами Шону и Вонхо просто так передают друг другу деньги и это совсем не ставки на нас? — щурится Че. — Не ворчи, отделались малой кровью. Хенвон усмехается, глядя на то, как шеф и коллега застывают, понимая, что их засекли, а после, как ни в чем не бывало, показывают большой палец вверх и ободряюще улыбаются. «Засранцы», — думает он, а после скидывает черный кожаный фартук и позволяет Кихену увести себя на танцпол. Ю ловко маневрирует сквозь толпу, иногда жмется к Хенвону, позволяя ограждать себя от цепких рук, направленных по его душу, а в каких-то ситуациях сам бойко отталкивает надоевших ухажеров. Они останавливаются недалеко от новоиспеченной парочки, в метрах двух-трех. Че не то, чтобы собирается смущаться или вести себя как-то подозрительно, он с позволения Кихена, прижимает его ближе, водит руками по телу, гладит и пальцем выводит какие-то удивительные узоры на груди, впрочем, не он один делает вид, что между ними есть что-то гораздо большее, нежели рабочие отношения. Рыжий несказанно его удивляет своим напором и активными действиями, если уж развязанные танцы Чангюна можно списать на высокий градус выпитых напитков, то тут не объяснишь, почему Кихен так комфортно чувствует себя: изгибается в чужих руках, выглядит совершенно расслабленным и влюбленным. Хенвона вводит в некий ступор то, как легко коллега переключается и показывает ему никогда раньше не всплывавшую сторону личности: соблазнительную и непомерно горячую. Он позволяет себе увлечься, на какое-то время забывает о том, что за ними ведется самая настоящая слежка и, разрешая внезапному порыву вести себя, зарывается руками в огненно-рыжие волосы и целует его. Выливает свою страсть, похоть и еле сдерживаемые эмоции, получая с другой стороны не меньший градус ответных чувств. Они сплетаются языками, углубляя поцелуй, с жадностью вцепляются в друг друга, руками скользят вниз, к бедрам, и прижимаются все ближе, сокращая и без того маленькое расстояние до минимума. Хенвон почти растворяется в приятных ощущениях, но чья-то рука, легко сжавшая его плечо, цепляет и вытаскивает из опьяняющего омута на поверхность, приводя в чувство. Он отрывается от губ коллеги и мажет расфокусированным взглядом по лицу Хосока и не совсем понимает, что ему нужно, пока тот не вручает им обоим по стопке рома. Кихен залпом выпивает ее и ставит на место, не обращая, кажется, никакого внимания на пришедшего к ним напарника, а Хенвон послушно подыгрывает коллегам. Еще он замечает, что Вонхо специально толкает плечом местного Казанову и Чангюна, на что они останавливаются и смотрят с укором. Бармен смущенно улыбается и обещает принести им любые напитки за счет заведения, на что те мгновенно соглашаются. Услышав занятный диалог, Кихен привстает на цыпочки, чтобы шепнуть о конце передышки и продолжении их маленького представления. Че не сопротивляется, наоборот помогаем всем, чем может, потому что ему очень хочется вернуть Чангюну неприятные чувства бумерангом. Вскоре взгляд Хенвона падает на серебряное металлическое кольцо на чокере, он тянет его на себя и расплывается в улыбке. Максимально заигрывает, не собираясь терять ни одной драгоценной минуты впустую. Музыка резко меняет свое мелодичное звучание на бойкое, громкое и оглушающее, танцпол взрывается, народ с бешенной скоростью бежит занимать места для танцев, в результате чего они становятся намного ближе к интересующей их парочке, чем то изначально планировалось. По какому-то совершенно глупому и роковому стечению обстоятельств, теперь спина Кихена вжимается в спину ловеласа, а они с Чангюном стоят лицами друг к другу. Ю осознает особую выгоду для них и с силой втягивает Хенвона в новый поцелуй. Кихену безразличны чужие плотоядные взгляды и перешептывания, он прекрасно знает, что клиенты не посмеют мешать в такой момент, ведь никто не хочет получить предупреждение и вечный запрет. Может кто-то, совершенно отчаявшись, и полезет, но не когда они вдвоем, по одиночке к ним приставать гораздо проще. Ю старается как можно раскованнее вести себя, в отличии от Хенвона, он преследует сразу две цели, одну из которых не так-то просто достичь, но кто не рискует, тот не пьет шампанского. Музыка начинает оглушать, а быстро мигающий свет лишь больше поддерживает это безумие, цвета бесконечно меняются, но на удивление не раздражают. Красный. Чангюн, смотрит на желанного ему человека, который увлеченно целует чужие губы. Это неправильно. В груди появляется раздражение, оно скребется диким зверем, а острые когти ранят и оставляют кровоточащие шрамы. Ему не хочется наблюдать подобное, но вопреки негативным эмоциям он признает, как красиво это выглядит. На самом деле все, что бы ни делал Че, выглядит совершенно безупречно. Определенно все движения, даже самые простые, выглядят искусно и маняще. То как он разливает напитки, сжимает в своих пальцах бутылки и насыпает лед в бокал, то как чуть наклоняет голову и слегка улыбается очередному клиенту, все это невероятно. Даже в эту секунду он двигается так, что вызывает в сознании младшего целый ураган, который вертит его мысли по кругу, заставляя взгляд сосредоточиться на эротично покачивающихся бедрах. Хенвона очень хочется, но нельзя. Желтый. Им нарочно повторяет то, что видит, притягивая к себе незнакомца. Он внимательно наблюдает за рыжим парнем и копирует каждое его движение. Касание рук, покачивания бедрами в такт музыки и смело отвечает на немые вопросы в глазах напротив. Хенвон, заметив такую прыть, лишь больше разгорается и его пламя обжигает Чангюна, но играть он не перестает. Никто из них не желает потерпеть поражение, даже в таком, по сути, пустяке. Че не может отвести взгляд от глаз Чангюна, в них так много эмоций, что он не видел раньше, а может и упорно не замечал, они целуются с разными людьми, вроде бы отдаются им, но ощущается это совершенно иначе. Музыка все еще нарастает, впереди явно будет кульминационный момент, но уже сейчас кажется, что сильнее и жарче просто некуда. Мощный звук нещадно бьет по барабанным перепонкам, сердце внутри груди подскакивает и делает опасный кульбит, руки сами собой продолжают двигаться по стройному телу. Он видит, что Чангюн также не хочет отпускать напряжение, возникшее между ними в эту секунду. Губы обжигает раскаленной магмой, кажется, что их целует не Кихен, а человек напротив и это чертовски приятно. Он ждал этого целую вечность, не меньше. Че мнет, ласкает, обводит языком и чуть прикусывает алеющие губы, поворачивает голову так, чтобы Им все отчетливо видел. Бармен жаждет, чтобы Чангюн жадно ловил каждую секунду и представлял себя на месте Ю, чтобы забылся и отстранился от другого мужчины. Хотел его поцелуя больше всего на свете. Видя, как тот сглатывает слюни, отрывается и жадно смотрит, Хенвон понимает, что своей цели он достиг. Чангюн хочет поменяться местами. Очень. Настолько, что не может сдержаться и облизывается как мартовский кот, больше не подпуская к себе незнакомца. Тот предпринимает несколько попыток, идет на таран, но каждый раз младший уворачивается и держит спутника на некотором расстоянии. Зелёный. Хенвон торжествует, отсчитывает секунды перед тем как скрыться от пристального взгляда, а после развернуться на сто восемьдесят градусов и опустить одну руку вниз. Он не сомневается, что через мгновение младший продублирует это действие и обязательно прикоснется к его ладони. Если это действительно случится, то станет ответом на все вопросы и им не нужно будет стесняться, обсуждая что-то неловкое. С этого момента все будет понятно, пропадут размытые очертания и границы, останется только лишь взаимное влечение. Хенвон покрывается мурашками, стоит почувствовать, как к нему прижимается Чангюн и несмело прикасается к его раскрытой ладони кончиками пальцев. Че с удовольствием опирается на спину Има и сильно сжимает горячие пальцы в своей руке, тем самым подтверждая свое согласие на любые дальнейшие выпады в его сторону. Ему очень нравится происходящее, тем более, находясь в такой позиции, он может вобрать в себя полюбившийся аромат парфюма бывшего сожителя, и получить свою законную долю неправильного, но очень нужного чувства удовлетворения. — Ваш заказ, — громко заявляет Вонхо, неожиданно появившись рядом с ними, для Хенвона становится загадкой, как этот накаченный парень в принципе смог протиснуться сквозь такую толкучку, да еще и не расплескав ни капли напитка. Они с Кихеном мгновенно отцепляются друг от друга, отходят в сторону, благо музыка во время меняется и танцпол, к их радости, медленно, но верно пустеет. На подносе у Хосока стоят четыре стопки, содержащие в себе жидкость изумрудного цвета, что тотчас была опрокинута вовнутрь Чангюном и его ухажером. Вонхо на такие действия лишь услужливо улыбается, после чего вежливо просит пройти с собой ловеласа, потому что шеф заведения лично хочет принести тому свои искренние сожаления в связи с неловким столкновением. Посетитель, не чувствуя подвоха, следует за барменом, хотя уже еле держится на ногах, потому что выпил достаточно много, а Кихен, пользуясь шансом, пихает Че в сторону Чангюна и бежит вслед за Хосоком, опасаясь, что его разорвут прямо здесь и сейчас. Он все же погорячился, думая, что его не тронут, еще как тронут. Хенвон несколько секунд смотрит за юркими перемещениями рыжеволосого в толпе, что выкрикивает парочку громких угроз о штрафах, а в его груди разливается какое-то странное щемящее чувство. Оно и не думает останавливаться, набирает обороты и растет, захватывая его с головой и закутывая в плотный кокон неизвестных ранее ощущений. Он с замиранием сердца смотрит на бывшего сожителя, но тот ведет себя как-то странно: качается, периодически трясет головой и переступает с одной ноги на другую. Чангюн мутными глазами рассматривает танцпол и людей на нем, щурится от мерцаний светомузыки, резким движением вздергивает нос кверху, отчего вскоре зажимает рот рукой. Видимо это движение было слишком опрометчивым шагом для его неустойчивого состояния. Че уверен в том, что произойдет дальше и, чтобы не дать этому случиться прямо посреди танцпола, он вцепляется в руку Има и тащит к черному входу, благо они находятся возле него. Минуя всего каких-то десять метров и выбегая на улицу, громко хлопнув дверью, младшего мгновенно выворачивает, он складывается пополам, оседает на колени и упирается в грязный снег руками. Те рюмки, что принес Вонхо явно были лишними, именно поэтому он ранее отказался продавать еще. Знал, что все завершится именно так. Хенвон с жалостью смотрит, помогает приподняться и укладывает его голову на свое плечо, при этом заботливо вытирая лицо влажной салфеткой. За такое маленькое проявление заботы, он в ответ получает блаженно-пьяную улыбку. Чангюн еле стоит на ногах, усиленно сдерживая новые порывы рвоты, но все еще старается казаться сильным. Ему бы домой, в теплую постель, а не мерзнуть на улице, стоя в тонкой футболке среди сугробов. — Тебе нужно домой, сам идти можешь? — как можно более мягко спрашивает Че. — Неа, — навеселе отвечает Им, — и отпусти меня, пожалуйста, сейчас снова вырвет. Бармен некоторое время смотрит в глаза напротив, смысл, сказанных слов не сразу доходит до него, хотя рефлексы не подводят, и он шустро отпрыгивает в сторону, не давая запачкать свои светлые брюки не до конца переваренной пищей. Дело принимает скверный оборот. Оставлять его одного тут, в темном переулке за клубом, зимой, в минус двадцать, в состоянии сильнейшего алкогольного опьянения, даже на десять минут не вариант. Хотя это бы помогло решить проблемы с верхней одеждой, вызовом такси и закрытием рабочей смены. Шону бы понял и отпустил. Хенвон банально боится покидать беззащитного и ослабшего младшего на улице, но тащить его вместе с собой в помещение не вариант. Помимо постоянных морганий светомузыки, ярких вспышек, грохотания звуков, в клубе всегда накурено и царит такая смесь неприятных запахов, что того буквально сразу же вырвет на пороге. Еще ни одному человеку не помогал прийти в себя концентрированный запах пота и шум пьяной толпы, в этом Че уверен на все сто процентов. Он хочет для начала успокоить маленького алкоголика, ведь тогда все может прийти в норму, а на морозе подобное чудо свершится в разы быстрее. Главное не простудиться. Хенвон прислоняется спиной к кирпичной кладке здания, садится на корточки и тащит на себя Чангюна, который, судя по виду, находится в полнейшей прострации и уже ничего не понимает. Тот покорно оседает вниз, правда чуть не падает, растеряв остатки координации, но Че перехватывает его в полете и устраивает темную макушку на плече. Прикладывает ладошку ко лбу, шепчет успокаивающие слова и изредка поглаживает спину. Их тела спустя пару минут покрываются мурашками, а из носа начинает нещадно течь и Хенвон решается приоткрыть дверь, пробуя позвать на помощь. Крепко прижимая к себе Има одной рукой и не давая ему сползти в ближайший сугроб, он прогибается назад и молится, чтобы коллеги заметили его раньше посетителей. Не хотелось бы потом выслушивать ревностные комментарии от постояльцев и получать оплеухи не за что. Хотя после их с Кихеном представления пожимать плоды придется очень долго и муторно. Вдобавок к этому огорчению, коллеги находятся слишком далеко, но вот Шону стоит поближе, но спиной к двери. Че дожидается перехода от одной песни к другой и громко окликает шефа по имени, он позволяет себе такую вольность в первый раз, оправдываясь тем, что иначе тот просто и не подумает обернуться. Хену посмеивается, когда благополучно замечает Хенвона, даже и не думает ругаться, наоборот помогает и вызывает такси, а непонятно откуда взявшийся Кихен заботливо подносит вещи и даже открывает дверцу. Они обмениваются любезностями и молчаливыми взглядами, говорящими о многом, и обещают поделиться рассказами о бурной личной жизни завтра на смене. Лишь переступив порог квартиры, Хенвон смог вздохнуть с облегчением, понимая, что самое страшное осталось позади, он аккуратно снял обувь с перепившего парня и постепенно освободил от одежды, оставив того в нижнем белье и потащив несопротивляющееся тело в сторону спальни. Расположив лохматую макушку на подушке, Че заботливо укрыл того теплым одеялом и подоткнул края под ноги, чтобы не поддувало. Следом он вытер его запачканное лицо влажной тряпочкой, и, с сожалением, понял, что совершенно не хочет его портить: бить, кусать и царапать. Он слишком беззащитный сейчас и такой открытый. Провалился в сон и даже не понимает где сейчас находится и почему, Хенвон не может покушаться на такого него, хоть искренне считает буйные желания вполне себе оправданными и логичными. Парень аккуратно убирает прилипшие волосы со лба младшего и уходит в ванную за новой тряпочкой, которую можно было бы положить на его горячий лоб, чтобы остудить лихорадку. Не хватало ему того, чтобы по его вине Чангюн простудился и заболел. Они провели на улице минут с двадцать точно, поэтому на всякий случай Че приносит из своей комнаты еще одно одеяло, а также несколько самых теплых пледов и кладет их сверху, чтобы обеспечить стопроцентную защиту от холода. Он сидит на краешке кровати с минут десять, думая о произошедшем, ему очень интересно, на каком же все-таки моменте мозги Има отключились, и он перестал понимать, что творит. Когда его адекватные желания сменились пьяным безрассудством? Будет плохо и очень неприятно, если это случилось до того, как они сцепились пальцами, но тут уже ничего не поделаешь. О плохом раскладе Хенвон не очень хочет думать, потому что когда найдет в себе силы для новой попытки не знает даже примерно. Однако, принимает необходимость прояснить, что же происходит между ними и как это назвать. Он больше не может сопротивляться, убегать, растворяться в чем-то несуществующем и постоянно возводить высокие стены вокруг себя. Чангюн сметает их ударной волной, хотя, ему и не нужно уничтожать все под чистую, достаточно размыть соединительный материал, сделать незначительные маленькие щелочки и просочиться внутрь как вода. Захватить и прижать лопатками стенке. — Я ненавижу тебя за это все. Почему ты можешь так спокойно спать? Отчего не мучишься также как я? Ты же первый начал, ты ведь виноват в том, что мое сердце бьется сейчас настолько сильно, — хмурится Че. Он долго-долго смотрит на спящего Чангюна, слушает его размеренное дыхание и пару раз меняет компресс на голове. Его душит забота о нем, он считает ее неправильной и ненастоящей, хотя бы потому, что все это время вел себя прямо противоположно. Однако, тому никогда и не было так плохо, он не оставался один на один со своей проблемой и ужасным самочувствием. Хенвон недовольно фырчит и мерзнет. Идет за пледом и заворачивается в него, чтобы не превратиться в ледышку, Чангюна он окружил заботой, а вот о себе забыл. Самое удивительно для него то, что даже сквозь все эти одеяла, нахождение в прокуренном помещении и некоторые неприятные обстоятельства, аромат парфюма Чангюна все еще чувствуется. Че явно ощущает его, отчего улыбка так и просится на лицо, все это больше не мираж. Че неосознанно, больше по привычке тянется туда, где запах ощущается сильнее всего и незаметно для себя самого проваливается в дремоту. Ему видится потрясающий красоты сон: искрящееся прозрачное море, белый песок и высокие пальмы, что дарят необходимую ему тень, дарящую прохладу. Он бежит в сторону воды, с счастливой улыбкой рассматривая парящие вверху кучевые облака. Ему легко и очень спокойно на душе, он с головой окунается в воду, его насквозь пропитывает коктейль морских запахов, Че нежится и ему кажется, что он совсем как Русалочка превращается в пену и становится одним целым с этим удивительным местом. — Щекотно. — Ммм? — сонно вопрошает Хенвон. — Ты… Не мог бы ты отодвинуться, мне щекотно, — интересуется Чангюн. — Не хочу, отстань. — Ладно. Че лежит с закрытыми глазами, стараясь вернуться в сон, ему хочется вновь оказаться в том месте, на сказочном пляже, но все, что удается, это лишь почувствовать отдаленный аромат морской соли с нотками амбретты. Он морщит нос, всей грудью вбирает в себя желаемый запах, но не рассчитав силы, смачно чихает затем. — Хенвон? Первое, что парень видит, открывая глаза, как Им вытирает свою щеку от слюней, отчего становится неловко и стыдно. Че накрывает осознанием того, что сейчас он лежит, уткнувшись носом в ключицы младшего и плотно к нему прижавшись. Слишком близко и непозволительно роскошно. Вскакивать и бежать без оглядки в сторону своей комнаты он не станет, потому что гордость не позволит действовать так опрометчиво, выдавая с головой охватившее его волнение. Еще одна причина по которой Хенвон медлит — это состояние Чангюна: необходимо убедиться в том, что он пришел в себя, адекватно расценивает происходящее и может самостоятельно двигаться. Пользуясь своим положением, Че прислушивается к размеренному биению сердца в груди Има и с удовлетворением отмечает отсутствие жара, когда мажет ему рукой по лбу, якобы случайно. Убедившись в отличном самочувствии младшего, Хенвон, отправляется досыпать в свою комнату. Хотя он уверен, что не заснет, но все-таки сохранить остатки гордости очень хочется. Не может он так просто сдаться ему, как будто достаточно пары откровенных сцен и эпизода с плохим самочувствием, чтобы проломить дверь в его сердце и поселиться там навсегда. Не пройдет такое, только не с ним. Однако, когда на пороге его комнаты через несколько минут появляется взлохмаченный Чангюн, укутанный в одеяло чуть ли не с головой, Хенвон замирает и смотрит на него как на привидение, но войти не мешает. Им в наглую располагает свою темную макушку на плече Че, поудобнее устраивается и прикрывает слишком оголенные участки кожи пледом. Затем он роется в складках ткани и извлекает мобильный телефон, вертит его в руках какое-то время и делает селфи. Он широко улыбается, демонстрируя ему фотографию, та выглядит по-дурацки, они жмутся друг к другу, все такие растрепанные и сонные. Даже на этом, невзрачном на первый взгляд снимке, видно многое, а именно то, что между ними что-то навсегда изменилось и моста назад, к прежним отношениям, больше нет. Есть только один, общий, ведущий вперед. Вопросов в голове Хенвона множество, но главный из них таков: зачем он так быстро перебирает пальцами по клавиатуре, ища до боли знакомый номер и отправляя этому контакту фото. — Сколько сейчас времени? — уточняет Че. — Семнадцать часов тридцать три минуты, — деловито сообщает Чангюн, с радостью принимая новое сообщение. — Ты ненормальный, — мягко улыбается Хенвон, видя на экране мигающий индикатор, сообщающий о новом смс, не предвещающем ничего хорошего. — Весь в тебя, пусть знают, — сбрасывая звонок от опекунов Че, говорит Чангюн.