Странный «Совёнок»

      Не знаю, сколько я бродил по этой бесконечной пустыне, но сильный стук в дверь вернул меня обратно в медпункт.       Было уже утро. Я протёр глаза, которые начали слезиться из-за назойливых солнечных лучей, которые проникали через окно в медпункт и освещали его. Когда глаза немного привыкли к свету, я увидел, что Алисы нигде нет. Неужели это был сон? Я перевернулся на бок и посмотрел в окно. Из окна на меня смотрели два очень недовольных разноцветных глаза. Я встал с кровати, взял со стола ключ и открыл дверь. Недовольная медсестра зашла внутрь и уставилась на меня, после чего спросила: — Пионер, ты зачем дверь в медпункт закрыл?! — Виола была явно этим очень недовольна.       Я, естественно, не мог назвать ей настоящую причину такого поступка, ведь она всё равно не поверит мне, а возможно вообще посчитает меня психом, а мне в этом цикле ещё как-никак четыре дня жить. — Вы… — я на ходу пытался что-то придумать, но из-за того, что я только проснулся, выходило это у меня не очень. — Что я? — Виола посмотрела на меня с недоумеванием. — Вы… Дверь в медпункт забыли закрыть. — Ох, пионер-пионер, я в принципе никогда не закрываю дверь в медпункт. — Ну, простите, я ведь не знал. — Ладно уж. Как ты себя чувствуешь?       Чувствовал я себя относительно неплохо. Голова уже не болела, ноги не подкашивались, в глазах не двоилось. В принципе, единственное, что меня беспокоило — это сегодняшний сон. Ну или не сон — я этого ещё не понял. — Нормально я себя чувствую. — Это хорошо.       Виола подошла к столу и достала градусник. Я, увидев его, сразу начал снимать рубашку. Виола вставила градусник мне в подмышку и через минуту сказала: — Тридцать шесть и шесть. Поздравляю тебя, пионер, ты полностью здоров. — Отлично, — сухо сказал я. — Значит, я могу идти?       Виола кивнула. Я быстро одел рубашку и вышел из медпункта. В «Совёнке», как всегда, была отличная погода. На голубом небе не было ни облачка. Я даже сомневаюсь, что в «Совёнке» в принципе может быть плохая погода. Хотя из-за всего того, что произошло за эти три дня, я уже ни в чём не уверен.       Я решил не идти сразу в домик вожатой, а для начала выяснить, был ли это сон, или я и Алиса правда переспали. Я побежал в сторону её домика, по пути чуть не сбив с ног нескольких пионеров. Добежав до домика, я остановился и решил для начала отдышаться, что заняло у меня две минуты. Я набрал побольше воздуха в грудь, собрал всю смелость в кулак и три раза быстро постучал в дверь. Дверь открылась, я никого не увидел и удивился. Но потом я понял, что смотрю слишком высоко. Я устремил взгляд вниз и увидел Ульяну, которая улыбалась. Я хотел спросить её, где Алиса, но не успел открыть рот, как она сказала: — Алиса на пляже, — Ульяна хихикнула. — А ты тогда чего в домике? Заболела? — я спросил это чисто для вежливости, ведь, честно говоря, мне было всё равно, почему Ульяна не с Алисой. Главное, я знаю где сама Алиса. — Я купальник потеряла, — ответила мелкая шалапайка. — Понятно.       Я развернулся и побежал в сторону пляжа. По пути на пляж я споткнулся об камень и разодрал немного шорты, поцарапав колено. Но я не обратил на это внимания. Я встал и продолжил бежать. Через пару минут я был на пляже. Я отдышался и начал рыскать глазами в поисках Алисы. Я почти сразу заметил её. Она лежала на песке и, видимо, загорала. Я не спеша подошёл к ней, собираясь с мыслями. Что я ей скажу? Мысли о том, что было сегодня ночью, не оставляли меня в покое. Я был обязан убедится в том, было ли это сном или нет.       Глаза Алисы были закрыты. Я склонился над ней и услышал тихое едва слышное сопение. Видимо, она заснула. Её купальник оранжевого цвета облегал её большую аппетитную грудь. Я несколько минут смотрел на её элегантное тело, не в силах отвести взгляд. Спящая Алиса выглядела так мило, что я старался не двигаться и дышать поменьше, чтобы не разбудить её. Через время Алиса начала ворочаться, а потом и вовсе открыла свои прекрасные глаза. Алиса очень удивилась, увидев меня. Мы ещё несколько секунд смотрели друг другу в глаза. Потом я заметил на лице Алисы уже не удивление, а смущение. — Тебе чего? — Алиса отвела взгляд в сторону. — Алиса… — начал нерешительно я. — Ты сегодня ночью заходила в медпункт? — Нет, с чего это вдруг? — робко ответила рыжая красавица.       Дальше смущение поглотило нас, и мы просто молчали, стараясь не встречаться взглядом. Через несколько минут я всё же смог выдавить из себя слова: — Ну я тогда пойду? — Иди, — смущённо ответила она.       Я выпрямился, от чего у меня заныла поясница, и отправился прочь с пляжа. Когда я уходил, то заметил в кустах два красных хвостика. Видимо, любопытная Ульянка подглядывала за нами. Я не спеша шёл к домику вожатой, как вдруг меня кто-то окликнул: — Семён!       Я повернул голову в сторону голоса и увидел девушку с очень длинными циановыми волосами. Это была Мику. — Привет, — поздоровался я с девушкой, которая быстрым шагом шла в мою сторону. — Ты Семён?       Я кивнул. — Привет, меня зовут Мику. Я глава музыкального клуба. А ты ведь точно Семён? — протараторила улыбающаяся японка.       Я снова кивнул. — А ты что уже выздоровел?       Я опять утвердительно кивнул головой. — Здорово. Слушай, Сёма, а ты не мог бы мне помочь в музыкальном клубе? А то там в подсобке столько хлама скопилось, я сама с ним не справлюсь, — Мику сделала такое грустное лицо, словно кот из Шрека. — А да ты ведь не против, что я так тебя называю?       Мику глядела на меня такими грустными щенячьими глазами, что я не смог ей отказать. — Не против. Ладно, я помогу. — Ой, спасибо! — Мику чуть ли не подпрыгнула от счастья. — Тогда поспешим, чтобы до завтрака управиться.       Сначала Мику обняла меня, уперевшись своей упругой грудью мне в руку, после чего обхватила её и потащила меня в музыкальный клуб. Мику бежала так быстро, что я едва поспевал за ней и пару раз чуть не упал. В музыкальном клубе всё было также как и в прошлом цикле — большие окна, занавешенные занавесками, через которые в музыкальный клуб проникал свет. Классная доска, на которой белым мелком были нарисованы ноты. Пианино в центре и другие музыкальные инструменты. И незаметная дверь в кладовку. — Вот, — Мику показала пальцем на дверь.       Я подошёл к двери и открыл её. Увиденное слегка ошарашило меня. Всё в этой малюсенькой комнатушке было заставлено большими картонными коробками, на которых был, наверное, сантиметровый слой пыли. В моей голове никак не укладывалось то, как все эти коробки тут вообще поместились. Мику явно заметила удивление на моём лице и спросила меня: — Как думаешь, мы справимся до обеда?       В принципе, вдвоём мы могли бы справиться, ведь до завтрака было пару часов. Но я очень не хотел провести ближайшие несколько часов рядом с Мику. Она, конечно, была девушкой красивой, но она так много говорит, что через пару часов, проведённых рядом с ней, я просто сойду с ума. — В принципе, я тут и сам могу справиться. А ты, Мику, лучше иди, а то тут вон сколько пыли много, вдруг ещё испачкаешься. — Ой, Сёма, ты такой заботливый. — Мику снова обняла меня, прижавшись своей грудью ко мне. — А ты точно справишься один? — Да.       Услышав ответ, Мику улыбнулась мне и куда-то убежала. А мне предстояло провести несколько следующих часов, таская тяжёлые коробки, наполненные всяким хламом и дышать пылью.        Спустя два часа прозвучал горн, зазывая пионеров на завтрак. Если вдвоём мы и смогли бы управиться, то одному мне это оказалось не под силу: оставалось ещё много работы. Я принял решение заняться ей после обеда и вышел из музыкального кружка в сторону столовой, которая располагалась не очень-то близко отсюда.       Через десять минут я добрался до порога столовой и вошёл внутрь. Все пионеры уже расселись по своим местам, и я искал глазами место, где мне присесть. Места оставались только у Жени, которая сидела одна за дальним столом, и у Мику, сидевшей с Леной и Алисой. Я взял порцию и подошёл к их столу. — Я подсяду? — задал я вопрос, уже присаживаясь рядом с Мику. — Конечно, садись! — выпалила она, и я понял, что сейчас начнётся большой поток слов, который нельзя будет остановить. — Семён, ты уже прибрался в кладовке? — Нет. — Ну и ладно, у тебя ещё полно времени. Ты уверен, что тебе не нужна помощь? Кстати, как ты себя чувствуешь? В лагере говорят, что ты какой-то ёб… ой, совсем не то хотела сказать… прости, Семён, так в лагере говорят! Я бы не сказала по тебе, что ты странный. Хотя, конечно, я знаю тебя всего ничего, но ты мне кажешься вполне нормальным! Ах, да, как тебе музыкальный кружок? Может, присоединишься? Будешь вместе с нами играть. Вместе с Алисой и со мной! Правда, Алиса?       Алиса предпочла промолчать, быстро  поглощая горячую кашу и не выражая никаких эмоций в ответ. — Семён, ну так как? Согласен? Присоединяйся, будет здорово! Умеешь на музыкальных инструментах играть? — Только на гитаре могу, — громко сказано, конечно, но, по крайней мере, я не забыл, как играть «четвёркой». — Здорово! Гитара топ! А на какой? На акустической или электрической? Вот я могу на обеих. Могу тебя основам фингерстайла на акустике обучить! Я в этом профессионал! Честно-честно! Нужно проверить, как ты играешь, иначе по тебе ничего не скажешь.  — Ну, я… — Слушай, как тебе пианино? По-моему, ничего так хорошо не развивает музыкальные способности, как игра на клавишных инструментах! Я бы хотела на синтезаторе чего-нибудь такое исполнить… знаешь, простое, несложное… у синтезатора такой классный звук! Но, к сожалению, в музыкальном кружке его нет.       Алиса уже вышла из-за стола, доев порцию.  Лена тоже поторопилась уйти. Я остался один на один с пулемётом бесконечных и нескончаемых слов и выражений, который так и не мог закончить свою остывающую трапезу, держа и помахивая ложкой над столом в такт мыслям. Мне нравился голос Мику, но говорила она очень уж много. Раньше я никогда не слушал её, но сейчас не был против, потому что это позволяло забыть всё происходящее со мной в последнее время. Длинные голубые волосы одного хвоста каким-то образом оказались на моих коленях, и я аккуратно убрал их.       Мику внезапно прекратила свою речь. — Семён? Что ты делаешь? — Я просто убрал твои волосы, — сказал честно я, до сих пор ощущая на ладонях их непревзойдённое качество. — А, извини… так о чём это я?.. — Давай, я пойду, -сказал я, вставая. — Я хочу успеть убраться в кладовке до обеда. — Я с тобой! — Мику вскочила, совершенно забыв про еду. — Нет, я и сам справлюсь. К тому же, ты не доела. — Ах, да… — Мику села обратно. — Ну, удачи тебе. Я скоро приду!       Я вышел из столовой и направился обратно к музыкальному кружку. Несмотря на ранний час, солнце уже сильно напекало голову, и я ускорил шаг, чтобы как можно быстрее оказаться в прохладном здании.        Наконец, я пришёл в кружок и продолжил работу, которой оказалось меньше, чем казалось. Через час уже всё было готово.       Я сел на одну коробку, устало вздохнув. Как раз в этот момент пришла Мику. — Сёма, ты молодец! — воскликнула она, оглядываясь. — Спасибо! Теперь тебе надо отдохнуть. — Я был бы не против. — Пошли! — Мику вышла из кладовки, и я последовал за ней.       Она взяла акустическую гитару, стоящую у стены без чехла, и отдала мне: — Покажи, как играешь! — Ну, если просишь…       Я взял гитару и сел на стул, расположившись у окна рядом с пианино. Мику села напротив, уставившись на меня. Я неуверенно дёрнул указательным пальцем за третью струну, что было моей привычкой с тех времён, когда я ещё обучался игре на ней, и сразу понял, что она не настроена, однако настраивать струны без тюнера я не умел. Я проверил каждую струну, убеждаясь в том, что они издавали совсем не те ноты и совсем не той тональности. — Моя подстава! — сказала Мику, выхватив у меня гитару и поворачивая своими изящными пальцами колки, периодически натягивая и отпуская струны. Спустя пару минут всё уже было готово. — Держи.       Она отдала гитару обратно мне в руки, и я ещё раз проверил её звучание. Действительно, Мику знает своё дело. Я приложил непослушные пальцы левой руки к струнам в первый вспомнившийся аккорд Am. Краем глаза я видел улыбку Мику, забавлявшейся моими способностями. Сначала я вспоминал аккорд за аккордом, разминая пальцы, затем вспоминал все изученные мною бои: «четвёрка», «шестёрка», «восьмёрка»… последний бой никак не получалось воспроизвести, потому  что я абсолютно запутался в ударах. — Всё с тобой ясно, — сказала Мику. — Видно, что ты знаешь основы, но давно не играл. Но это ничего, я понимаю! Сыграй что-нибудь. Можешь даже спеть! — Нет уж, вряд ли тебе понравится моё пение. — Да, наверняка, — она рассмеялась. — Тогда давай так.       Мику взяла у меня гитару и проиграла простую мелодию. Я понял, что она от меня хочет, и уже предугадал её приблизительные слова, когда та сказала: — Попробуй сыграть также.       Я взял гитару и попытался повторить мелодию, но это оказалось сложнее, чем я думал.       Воспроизводимые мною ноты никоим образом не хотели складываться в гармоничную мелодию, а пальцы то и дело промазывали, заживая не ту струну. Мику не сдавалась и показывала, как правильно, а я раз за разом повторял одну и ту же мелодию в надежде на изменение. Со временем у меня что-то и правда стало получаться, и Мику одобрительно кивнула головой, когда вновь прозвучал горн на обед. — Отлично, Семён! Для человека, который давно не практиковался, ты сыграл хорошо. Приходи ещё! За смену кое-чему научишься! — Посмотрим, — сказал я, откладывая гитару. Вряд ли я захочу провести оставшееся время за игрой на гитаре. — Пошли, — сказала Мику, и мы вместе направились к столовой.       У входа в столовой, как всегда, стояла толпа пионеров. Около которой нам встретилась вожатая. — Семён, — окликнула меня вожатая и, протискиваясь сквозь пионеров, подошла ко мне. — Здравствуйте, Ольга Дмитриевна, — поздоровалась Мику. — Здравствуй. Семён, а тебе разве уже можно выходить из медпункта? — А вам разве Виола не сказала? — спросил я вожатую. — Что не сказала? — насторожено спросила она. — Я уже полностью здоров. — Вот и хорошо, — Вожатая улыбнулась и пошла открывать дверь в столовую.       Как только дверь открылась, в столовою сразу начали стекаться голодные пионеры. Мы тоже зашли. — Мику, ты иди пока займи место, а я возьму нам еды. — Хорошо, Сёма. — Мику пошла искать свободные места, а я встал в очередь за едой.       Я стоял в очереди предпоследним. За мной стоял Шурик, который задумчиво что-то записывал в блокнот, напротив меня стояла незнакомая мне пионерка. Очередь двигалась очень медленно. После того, как я вынес весь хлам из подсобки музыкального кружка, ужасно хотелось есть, но сильнее, чем есть, мне хотелось спать. Через минут восемь или чуть больше очередь дошла и до меня. Сегодня кормили нас гречкой с тушёнкой. Я взял две тарелки, и в этот момент повариха спросила меня: — Самый голодный?       Я не стал ничего отвечать, просто развернулся и пошёл искать Мику, которая должна была занять нам места. Я нашёл Мику за столом, который находился почти в самом углу. Я начал пробираться сквозь пионеров к Мику. Подойдя ближе, я увидел, что за столиком сидит не только Мику, но и Алиса. Алиса посмотрела в мою сторону, после чего покраснела и устремила взгляд в свою тарелку. Она тоже меня заметила. Я подошёл к столику и поставил тарелки. — Спасибо, Сёма, — Мику улыбнулась и начала есть.       Я сел на против Алисы и тоже принялся за еду. Мы пытались не пересекаться с ней взглядом. — Слушай, Алиса, а ты знала, что Семён на гитаре играет? — Алиса не успела открыть рот, чтобы ответить, как Мику продолжила. — Это ведь здорово, мы в принципе можем и втроём сыграть. Или даже концерт устроить, но надо будет с Ольгой Дмитриевной договориться. Семён, Алиса, ну что вы думаете? — Ну я даже не знаю… — робко ответила Алиса. — Сёма, ну а ты? — удивительно коротко спросила Мику. — Ну… Мику по-моему, ты меня перехваливаешь. Не так уж я и хорошо играю на гитаре, чтобы на концерте выступать. — Я пытался отмазаться от этого. Во-первых, потому что я и правда играл на гитаре не очень хорошо, а во-вторых, концерт это в любом случае скопление людей, а при большом скоплении незнакомых людей я начинаю нервничать и чувствовать себя не в своей тарелке. В таком состоянии я наверняка забуду, как играть и что играть и только опозорю себя ещё сильнее. Меня и так в лагере уже считают странным. — Ладно тебе, Семён. То, что ты не умеешь играть на гитаре, это не проблема. Мы научим. Правда, Алиса? — голос Мику звучал так, словно она уже сама за нас всё решила. — Я… Я… Лучше пойду. — Алиса, забыв о еде, встала из-за стола и быстрым шагом вышла из столовой.       Я остался с Мику наедине. Поняв, что сейчас на меня одного вырвется цунами из слов, быстро доел гречку и попрощался с Мику: — Ладно, Мику, я пойду. Пока. — Пока, — Мику грустно вздохнула. — Слушай, Сёма, ты всё же подумай насчёт концерта. Хорошо? — Хорошо, — быстро ответил я и пошёл в сторону выхода. — Может быть у тебя получится уговорить Алису, — бросила Мику мне в след.       Спать хотелось невыносимо. Да и плюс солнце сильно припекало. Я решил пойди в наш с вожатой домик и поспать пару часиков. Я быстро дошёл до домика, в котором никого не было, снял обувь и лёг в тёплую, мягкую постель и через несколько секунд уснул. На этот раз мне не снились кошмары, этой ночью мне вообще ничего не снилось.       Я проснулся от непонятного чавканья за окном. Я посмотрел на соседнюю кровать. Ольга Дмитриевна спала, уткнувшись лицом в подушку, и легонько сопела. Звук за окном не затихал. «Наверное, это лиса кого-то поймала, » — подумал я. Я перевернулся на бок, поднял одеяло, которое упало на пол, и через время снова заснул.