Пять чудовищных историй о волшебных чудовищах в предвоенной нацистской Германии

Береги нос в большой понос. Дж. Р. Храмберлейн

Каждое утро фрау Гегельхольц выносила узникам концлагеря «Утятенцим» большое корыто с помоями. Она ставила корыто возле ограды с колючей проволокой, а сама уходила. Как только узники концлагеря подбегали к корыту, из дубовой рощи, что раскинулась за оградой вылетал мальчишка на метле и начинал издеваться над ними. Он так страшно пел матерный репчик и так больно бросался болючими заклинаниями, что перепуганные заключённые убегали и прятались в бараках под нарами. Они боялись, что мальчишка их всех переубивает. А злой мальчишка ссал в корыто, портил всю еду и потом улетал. После этого заключённые уже целый день не подходили к корыту. Они боялись, что мальчишка прилетит опять. Вечером фрау Гегельхольц убирала корыто и говорила: «Должно быть, наши концентрированные заболели, что-то они ничего не едят. Наверное у них говнобрюзга. Пора их в печку». На лепетание заключённых о «вах, вах, злой мальчишка, ой больно, больно, ебаць, ух» она внимания не обращала, так как не понимала их языка. И вот так получалось, что узники «Утятенцима» каждый вечер голодные ложились спать и видели во снах все самые ужасные кошмары. Однажды мимо концлагеря проходил ваш покорный слуга Гелюшка Грин-де-Вальд. Он захотел позабавится и ударил одного заключённого палкой по голове, ударил пяткой в нос другого, бросил бубном пару Круциатусов и даже кинул камень, но заключённые реагировали очень вяло. — Вы что? Что с вами не так? — спросил разочарованный Грин-де-Вальд. Когда узники рассказали ему про злого мальчишку, он стал смеяться: — Хрю-хрю, хрю-хрю... ну и храбрецы! Пожалуй, я подожду до завтра и разделаюсь с вашим мучителем; что бы какой-то обыкновенный фриц оказался лучше меня? Нет, не бывать этому. — Ты хвастаешь, — сказали заключённые. — Завтра тебе будет больно, завтра нежный мальчик получит разрыв сердца, завтра ты первый испугаешься и побежишь, пидор. На другое утро фрау Гегельхольц, как всегда, поставила на землю корыто с помоями и ушла. — Ну смотрите, — сказал смелый Грин-де-Вальд, — сейчас я буду драться с вашим мучителем. Он плюнул на одного заключённого и задрал рукава до локтей. Только он это сделал, как вдруг на горизонте появился мальчишка на метле. Прямо с неба он начал ссать в корыто с едой. Узники концлагеря хотели бежать, но Грин-де-Вальд не испугался, а напротив, испытал приятное сексуальное возбуждение. Его бойцовый настрой мигом переключился на флиртовый. — Ей, братишка, ты чего так высоко на метле летаешь? — спросил Грин-де-Вальд дружелюбно. — А чё такое? — Ты летай ниже, а то у тебя струя вся распыляется, когда до земли добирается. Мальчишка на метле попробовал спустится пониже, и, правда, так дело пошло гораздо эффективнее. — Вау, спасибо за совет, братан! Бывай! — Мальчишка на метле махнул ладошкой на прощание и улетел восвояси. Узники концлагеря долго смеялись над Грин-де-Вальдом, но тот и ухом не повёл, весь погрузившись в свои мысли. С мечтательной и смущённой улыбкой он ушёл, а не следующий день вернулся во двор концлагеря снова в то же самое время. Но мальчишка на метле не прилетел в этот день. Грин-де-Вальд пришёл в концлагерь ещё и завтра, но и тогда шалопай на метле не явился, чтобы творить свои пакости. А потом у Грин-де-Вальда появились неотложные дела в Швейцарии и он надолго покинул «Утятенцим». Наступила осень, зарядили нескончаемые дожди. В середине одного ветреного и пасмурного октябрьского дня Грин-де-Вальд снова прибыл в «Утятенцим» в промокшем и рваном пальто на голое тело. — Не прилетал ли тот мальчишка, который мучил вас этим летом? — спросил Грин-де-Вальд у узников концлагеря. Но узники умирали от голода и чахотки и у них больше не было сил, чтобы открыть рот и ответить. — Вы поймите, я вовсе не влюбился в этого заносчивого засранца, — продолжал Грин-де-Вальд, — я просто переживаю за него: вдруг с ним что-то случилось? Я не влюбился. Я просто волнуюсь за него. Как за человека. У одного из узников нашлось сил, чтобы поднять безжизненно распластанную на земле руку и показать Грин-де-Вальду фак. Грин-де-Вальд убил его. И после этого Грин-де-Вальд стал искать того, мысли о котором никак не могли отпустить. Он искал его по всему свету, он перевернул каждый камень. По вечерам он хлестал себя плёткой и резал себя ножом: так ему было больно и так сильно он сгорал от неудовлетворённой страсти. Пришла весна. Концлагерь «Утятенцим» пополнился новой партией политзаключённых. Из старых никто не пережил зиму. Но хоть люди и не выжили, история о злом мальчишке на метле и Грин-де-Вальде уцелела в горниле голода, болезней и нечеловеческой жестокости и превратилась во что-то вроде местной легенды. И вот, в один прекрасный солнечный денёк, когда узники концлагеря неспешно и с удовольствием хлебали тёпленькие помои во дворе, из-за дубового леса вылетели две метлы. Мётлы зависли над корытом с помоями и парни на них стали ссать узникам концлагеря в еду, заливисто хохоча. Все сразу догадались, что это были Грин-де-Вальд и тот самый злой мальчишка. Эти двое наконец-то нашли друг-друга. Антошка, Алёшка, Евгешка и Витёк совсем недавно прибыли в «Утятенцим», но уже прониклись ненавистью к этим гадам, пускай они только и слышали легенду о них. Эти четыре храбрых «утёнка» подпрыгнули в воздух и вцепились зубами за члены парней. Грин-де-Вальд и его дружок завизжали и оба свалились с мётел. Антошка, Алёшка, Евгешка и Витёк зажали двоих мучителей в углу у забора и начали их избивать. — Да вы знаете, кто я такой, — орал дружок Грин-де-Вальда. — Я сверхлемуриец, суки! — Ты сверхпидорюга! Антошка, Алёшка, Евгешка и Витёк избили Грин-де-Вальда с дружком до полусмерти, закидали какашками и всласть намакали их головы в унитазы. Бывшие мучители с трудом унесли ноги с территории концлагеря, опозоренные и наказанные, и больше никогда не появлялись в небе над «Утятенцимом». Так добро восторжествовало. А через восемь лет войска антигитлеровской коалиции вошли в «Утятенцим» и сровняли мерзкий лагерь с землёй, и все жили долго и счастливо. Комментарий Альбуса Дамблдора к «Сверхлемуриец и четыре храбрых утёнка»: Имя главного антигероя этой истории нам намеренно не раскрывается. Он проходит под описаниями: дружок Грин-де-Вальда, злой мальчишка, проказник и, пожалуй, я думаю, что это может быть кто угодно. Вопрос, который нам по настоящему следует задать, таков — стандартная ли это история о победе добра над злом, о победе храбрых, хороших ребят над больными уродами, или же это нечто большее? В конце истории главный антигерой называет себя «сверхлемурийцем», чтобы напугать хороших ребят и внушить им трепет. Но что такое — сверхлемуриец? Если вы откройте второе издание «Книги Зла и Тибетской Некросодоми. Возрождение из пепла с эксклюзивными комментариями Стивена Хокинга. Спанч Боб Регги Стайл Эдишон», то найдёте объяснение, которое гласит, что «сверхлемуриец» — это философский образ, введённый Эммануэлем Кокендкантом, по аналогии с понятием «сверхчеловек» Фридриха Ницше. Так же как сверхчеловек обозначает существо, которое однажды превзойдёт человека настолько, насколько человек превзошёл в своей эволюции обезьяну; так и сверхлемуриец обозначает абстрактную идею чего-то, что превзойдёт на порядок по уровню своей упоротости идею реального существования развитых цивилизации в древние времена, таких как Лемурия и Атландида. Но это объяснение — неправильно. А Ницше — хуй. Я его совсем не уважаю. И вообще, он больной извращуга, которой вожделел к собственной сестре. А что же такое «сверхлемуриец» на самом деле, мы — человечество, — вероятно, ещё не ведаем. Но мораль сказки — что пора бы нам уже... пора бы... Комментарий Геллерта Грин-де-Вальда к комментарию Альбуса Дамблдора: Я ненавижу Ницше. Я трахнул бы его и его сестру.