Микроскоп

*** Знаменательный день или, скорее, час, наступил через шесть часов после покушения. Под честное слово офицера СБЦ, старого знакомого Гарруса, врачи пустили посетителей в палату. Правда, черта с два хоть кто-то из штурмовой группы попал бы к своему капитану, если бы не внезапно стабилизировавшиеся показатели, и раньше отличавшиеся аномальной оптимальностью. Теперь же, ранее списываемые на крепкое здоровье и имплантаты свойства приобрели совсем уж ненормальную для человека интенсивность. Врачи хмыкали, пожимали плечами и кивали на «подписки о неразглашении», целыми стопками присылаемые канцелярией Совета. Выглядел нынешний капитан «Нормандии» откровенно плохо, по большей части из-за оплетающих его тело трубок и огромного, на полголовы, медицинского имплантата, соединяющегося с большой металлической коробкой, занимающей одну восьмую всей комнаты. Гаррус прошел в палату, осторожно ступая по синтетическому ковру. Тали застыла рядом с дверью, ошарашено разглядывая Шепарда. Турианец подошел к постели почти вплотную. Шов, четко отделяющий имплантат от живой плоти пролегал через середину левой брови, и терялся под повязкой, наверняка пересекая и глаз со скулой. Нет, кибернетические имплантаты, полноценно заменяющие глаза уже были изобретены и успешно вживлялись людям, но как к этой замене отнесется сам капитан? Этого Вакариан не знал. Задумавшись, он пропустил удар. Мгновенный выпад согнул его пополам, а ловкая рука обшарила карманы его повседневной одежды. Там отыскался маленький портативный голопроектор. Справившись с дыханием, он поднял глаза и обмер. Шепард был в сознании, но не двигался, даже рука, держащая проектор, уже не шевелилась, только длинный – ранее незамеченная Гаррусом деталь – ноготь проник в порт устройства. Правый глаз был открыт и внимательно изучал его лицо. Уловив что-то, он поднес палец к губам, приказывая молчать. Что это был именно приказ, турианец ощутил каким-то шестым чувством. Тали, заметив изменившийся статус капитана, ринулась вперед, но была перехвачена Гаррусом. - Стой, чокнутая. Ему нельзя двигаться. Имплантат стационарный. Зарычав, она разняла захват и кинула через плечо: - Знаю, не мешай. Трепетно, невесомым движением, она поправила короткие темные волосы и всмотрелась ему в глаза. В ответ на это, Джон лишь прикрыл единственное уцелевшее веко, а потом перевел взгляд обратно на Гарруса. Когда капитан вынул ноготь, турианец успел заметить две черные полоски, идущие, видимо, под кожей. Второй вариант – татуировка – совершенно не соответствовал характеру и привычкам Спектра, равно как и самому статусу слуги Совета. И вновь Вакариану пришлось давиться воздухом, однако, не в результате кинетического воздействия, а, скорее, травмы психологического характера. Сейчас в руках он держал драгоценность, за которую многие из его бывших сослуживцев прозакладывали бы душу. Теперь он старший помощник Спектра, и, временно, лицо, исполняющее его обязанности. Теперь Турианец мог нести ответ перед самим Советом, игнорировать большинство законов, во имя правосудия, разумеется. В конце удостоверения содержались тактические наброски, а также четкое указание – немедленно лететь на Ферос. Заметив пристальный взгляд капитана, Гаррус опомнился и спрятал драгоценное удостоверение в карман. Уловив движение кисти, и верно истолковав его, Гаррус деликатно удалился за дверь, оставив их наедине. Оказавшись в коридоре, он обрушился - иначе не скажешь – на скамейку и перевел дыхание. Колени дрожали и подгибались, карман жег драгоценный документ. Восстанавливать душевное равновесие можно было двумя вариантами – бар или стрельбище. Первый вариант турианец отмел сразу – какой же из него тогда «старший помощник», если он даже оправдать оказанное доверие не может. А вот второй путь его определенно прельщал – в тире давно лежала винтовка, на которую снайпер облизывался с тех пор, как её увидел, но не мог себе позволить по причине дефицита средств. Теперь же эту винтовку ему вынесут на подносе, стоит только сверкнуть удостоверением. *** Двое остались наедине. Под тихий писк приборов, Джон приобнял за плечи кварианку, что жгучими слезами высвобождала накопившиеся напряжение и страх. Наконец, поток иссяк, лишь подрагивающие плечи свидетельствовали о происходящем здесь совсем недавно. Установившаяся тишина прерывалась ритмичной перекличкой приборов, да редкими всхлипами. Наконец, капитан поднес ноготь с «татуировками» к единственному выходящему на поверхность контакту – в шлеме. Раздавшийся во внутренних динамиках шлема голос капитана стал для Тали полной неожиданностью: - Ну, здравствуй. - Э-это ты? Джон, как ты… Ухмылка стала расползаться по лицу капитана до тех пор, пока мимические мышцы не дернуло болью. - Прости, что приходится общаться вот так, но разговаривать мне нельзя – кожа на черепе не успела прижиться. - Нет-нет, ничего, все нормально. А как ты залез в системы скафандра? Я думала моя защита… хороша. В очередной раз его губы попытались разойтись в улыбке, но он тут же вернул их на место, памятуя о прошлом опыте. Со стороны это выглядело жутковато. - Твоя защита более чем хороша. Моя программа оставила маркеры на использованных лазейках, потом сама разберешься. Девушка кивнула, подтверждая свой живой интерес. - Послушай, у меня появился еще один вопрос… касательно нашего… последнего разговора. Веко Джона сомкнулось, в знак его внимание к последующим словам. - Когда мы… поцеловались… я забыла о лекарствах, но... реакция вообще отсутствовала. Я не понимаю, как это возможно? Человек прикрыл глаза и на секунду будто отключился, но не успела Тали забеспокоиться, как его голос вновь прозвучал в динамиках. - Все просто. Вспомни мои слова – я не могу причинить тебе вреда. Ни прямо, ни косвенно. Понимаешь? Девушка кивнула. - Тебе пора, Тали. Будь осторожней, и чаще меняй фильтры в маске.