"Сегодня я победил этого проклятого демона. Синьмо помог приструнить его, и теперь, по закону этого проклятого места, его земли и воины принадлежат мне."
Ох, Юань помнил эти неловкие иероглифы - такими они были у Ло Бинхэ в юности. Сейчас он пишет гораздо лучше, изящнее. Но тогда... Сколько, интересно, прошло времени с падения на тот момент?.."Оказалось, что все произошедшее на Собрании было спланировано. У этого ублюдка был шпион среди Цанцюн - Шан Цинхуа. Учитель не просто так насторожился, когда увидел его тогда..."
Далее следовала вереница клякс, перечеркивающих возможность прочитать следующие несколько предложений."...не говорит. Словно воды в рот набрал. Ничего, я узнаю всё, что происходило с учителем в мое отсутствие."
На этом запись обрывалась. Юань похолодел - скорее всего, Шан тогда не рассказывал, что происходило с ним, чтобы... Не вводить Бинхэ в панику. Да, тогда Юаню было бы все равно (о боги, кого он пытается обмануть - конечно не было бы!), но все же... Расскажи Самолёт, что Шэнь Цинцю "будто душу потерял и готовится к смерти", то заклинатель был более чем уверен - юноша тут же явился бы на Цанцюн с просьбой о встрече с учителем. Но он не рассказал. Уже хорошо. Чертовски хорошо. Заклинателю было страшно даже представить, чем бы все обернулось в противном случае. Вздохнув, Юань перевернул страницу и оторопел, увидев озлобленно начертанное слово:"Ненавижу."
Сердце сжала когтистая лапа страха, но следующие строчки смогли помочь немного расслабиться:"Эта мерзкая Ша Хуалин... она была причиной болезни учителя. Причиной его слабости. Причиной, почему чертов Лю Цингэ постоянно крутится вокруг него! И эта девка смеет заигрывать со мной?!"
Каждое слово было пропитано яростью. Юань мог поклясться, что ощущает сочащуюся из чернил демоническую ци. Как же был зол Бинхэ, что его энергия аж пропитала чернила?.."Я переломал ей каждую кость в её жалком отвратительном теле, - было написано дальше, и Юань очень сильно проникся сочувствием к деве Ша (с которой последние несколько лет очень тесно дружил, что удивляло даже его самого). - Она вопила, но этого точно мало. Из-за неё... Из-за того, что она решила выпендриться перед остальными лордами, пострадал учитель. Ей. Не будет. Пощады. Пусть только явится снова. Я просто и незатейливо оторву ей голову!"
То, что было написано дальше, будто бы кто-то перечеркнул. Но Юань хорошо разобрал иероглиф "месть". На другой странице, уже более чётко, было выписано маленькое стихотворение. Очень знакомое самому Юаню."В тихой заводи, где поют свирели, Где опали с ив серьги златые, Осень уж завела колыбели трели, Засыпает жизнь под хлада лапою…"
Неловкий, безритмичный, этот стишок... Боже, это же были первые стихи, которые Бинхэ сдал ему, Юаню, на проверку! Тогда, в годы его ученичества на Цинцзин... Рядом была приписка:"Этот стишок пришёлся по душе учителю. Надо научиться писать лучше. Если я буду усерднее, то смогу заслужить его прощение. Учитель. Этот Бинхэ обещает стараться!"
- последнее слово было смазано чем-то мокрым. Сердце так сильно кольнуло, что дыхание сперло. Юань прерывисто вдохнул, чувствуя тяжесть. Он ведь... он ведь ни разу не думал, каково было его лотосу в Бездне, среди демонов. Слепо следуя сюжету, Юань искренне считал, что тот полон ненависти к нему. Но на деле… Сколько же тоски в этих записях!.."Он снова мне снился..."
Иероглифы словно плясали в диком танце, этаком dance macabre [1]... Было странное ощущение, что их писали впопыхах, буквально спросонья."Он стоял там, среди бамбука, в одеждах цвета цин. Я не мог отвести взгляда. Желание подойти, коснуться, окликнуть... Я не мог ему противиться..."
...так, это же не описание влажного весеннего сна, нет?"Но учитель повернулся ко мне первым... И сказал..."
Книжица дрогнула в руках Юаня."《 Ты подвел этого учителя 》"
...твою мать, лучше бы это был весенний сон. Нет! Мой хороший, мой милый, это учитель, учитель подвёл тебя - не уберег от судьбы, не защитил! В глазах Юаня защипало."А потом он ушёл, и я не посмел даже коснуться полы его одежд. Он шёл, а я просто смотрел ему вслед…"
Слова были слегка смазаны."Сможет ли он однажды простить меня?"
Юань закусил губу до крови. Его руки дрожали. Глупый... Глупый, глупый, глупый!.. Мужчина помотал головой, осторожно перевернул страницу. ...ох блять."Я убью эту дрянь. Если она еще раз раскроет рот в сторону учителя, я вырву ей все зубы, затолкаю в глотку и заставлю проглотить. Ей и ее подхалимам из Дворца, им всем."
Так, значит, на момент этой записи, Бинхэ уже был вхож во Дворец Хуаньхуа... Ох, а ведь верно. Сяо Гунчжу ещё в оригинале была одной из тех, кто больше всех злословил на Шэнь Цинцю. Уж что, а её дурной нрав не поменялся от слова вообще. Хорошо, что сейчас во главе Хуаньхуа стоял рассудительный Гунъи Сяо, который и близко не подпускал к власти эту наглую девку. Дальше следовали короткие заметки, казалось бы, совсем незначительные. Но..."…нашёл книгу про монстров глубин. Уверен, учителю понравится. Он любит изучать неизведанное…"
Юань чуть улыбнулся. Ему эта книга... И правда очень понравилась. Он читал её пару раз, она была очень хорошо написанной, с иллюстрациями и удобными полями для заметок."…попросил повара из Хуаньхуа научить меня готовить сладкие рисовые шарики. Интересно, будет ли учитель кушать такое?.."
Они были очень вкусными, эти шарики - Бинхэ часто стряпал их для любимого, а тот, обычно, прикусывал ими и ворчал, что скоро наберёт на такой божественно вкусной еде лишний вес. А его любимый только улыбался и, паршивец этакий, пододвигал пиалу с лакомством ближе к заклинателю. Глаза подозрительно защипало. Юань поспешно отложил книгу, опасаясь запачкать ее своими никому не нужными слезами. Боги... Кое-как приведя раздраенный разум в порядок, мужчина перелистнул страницу, ожидая еще бытовых и милых записей - и обмер."Я был в Цанцюн."
Небеса... это же тот день, верно? День, когда Ло Бинхэ посетил Цинцзин и узнал у Нин Цинъин его местонахождение."Учитель... видел будущее. Учитель... всё знал."
Каждый иероглиф, казалось, нёс в себе тяжесть."Но если учитель все знал... почему он не убил меня? Почему он просто столкнул меня в Бездну? Ведь, убей он меня... ничего из его видений не осуществилось бы."
Как он мог? В Бездне Бинхэ бы выжил. Стал сильнее. Нашел артефакты и союзников. Как он смог бы убить... своего Ло Бинхэ?"Он оставил мне письмо. И подвеску. Которую, как я думал, больше никогда не увижу,
- было написано дальше. -Там... Учитель писал такие странные, страшные вещи. О каких-то женах, о том, что я должен мстить родной школе и желать забрать шицзэ Нин и шимэй Лю... "
Юань смущённо выдохнул. Ну да, он не знал ведь, что его маленький цветочек... Ну, переехал на голубой канал чистой любви BL. И был уверен, что у него появятся жены и наложницы. Много жен и наложниц."Я был дома."
Сердце снова кольнуло. Дома... Так Ло Бинхэ звал про себя Бамбуковую хижину учителя? "Дом"?.."Там все так же, как я помню. Даже запах тот же. В моей комнате ничего не трогали, все стоит на своих местах, заботливо вычищено и убрано. Я думал... Что учитель избавится от всего, что напоминало ему об этом ничтожном ученике…"
Как глупо... Юань сам там прибирался. И он знал, как любил Бинхэ свою комнату. Хоть тот всегда и был сдержанным, но Юань видел этот блеск в глазах юноши."Я знаю, что больше не вернусь туда. Но... это не важно, хоть сердцу и больно. Теперь мне известно, где учитель. Я отправлюсь за ним."
Шэнь Юань сглотнул ком в горле."Я верну учителя."
Дальше была пустая страница, после которой... Иероглифы тряслись, выходили за поля, а в уголке было пятно... От вина?"С учителем что-то случилось…"
А? Это когда?"Он так покорен и... бесчувственен... Это сводит меня с ума. Он даже выпил мою кровь! Кровь демона! Безропотно!"
Иероглифы словно кружили хоровод."Что с ним случилось, пока меня не было, пока я не мог защитить его? Что сделали с ним эти ублюдки с Цанцюн, ради которых он жертвует собой снова и снова?!"
Эй, молодой человек, этот учитель вообще-то ждал, что ты будешь мучить и истязать его! Конечно, проще было быть отстраненным!"Учитель... Согласился пойти со мной. Это хорошо, правда, хорошо. Бинхэ позаботится о нем. Комнату для него уже подготовили. Надеюсь, там ему будет спокойно…"
Юань прижал к груди руку. Ох, Бинхэ, мой милый маленький цветочек..."Я обещаю, что сделаю все для его счастья…"
Когда Бинхэ вернется, он его крепко обнимет. Очень крепко. Прям до хруста в ребрах. А что? Этот старик тоже очень сильный!.. Переборов свои эмоции, Юань перевернул страницу."Семье Цю повезло. Они уже мертвы."
О-о-оу... Очень... оптимистичное начало. Иероглифы были вдавлены в плотную бумагу: Бинхэ явно с силой нажимал писчей палочкой, борясь с желанием проткнуть страницу к чертям собачьим:"Этот ничтожный, этот бездарь только сегодня задумался о прошлом учителя. Для меня он всегда был небожителем, спустившимся с небес. И лишь сегодня я осознал, что он был, есть и будет простым человеком..."
Юань грустно улыбнулся. Не сотвори себе кумира, Бинхэ..."Этот Бинхэ... Боги, он так виноват перед учителем, - и снова некоторые иероглифы были смазаны. - Желать его, когда он пережил такие ужасы в той ужасной дыре... Нет. Всё будет, как положено. Только после свадьбы. Только с его согласия. И только так, как он того захочет. Этот Бинхэ готов служить ему как жена, если он того пожелает…"
Юань покрылся густым румянцем. Бинхэ!.. Ох, Самолет, этот старик испортил твоего сына, задуманного как альфа-самец всея новеллы... И перед Императором стыдно, у того наверняка ни разу не было мысли лечь под кого-то, как и у Бин-гэ, и у того нага, и у многих других. - Ох... Этот старик не заслуживает Бинхэ... - вздохнул Юань, переворачивая страницы."...он принял меня."
Ровный столбец. Словно никаких эмоций, совершенно."...он попросил лишь месяц на привыкание. Всего месяц."
Черточка к черточке. Настолько идеально, что аж не по себе."...учитель не отверг мои чувства. Лишь попросил время привыкнуть. Учитель..."
И всё. Несколько коротких предложений, будто написавший их был в прострации и смятении. Вот только... Юань с улыбкой провел пальцами по зарисовкам пруда с карпами в конце страницы. Фигурка человека склонилась с подмостка, держа в ладони черную рыбку. Когда Бинхэ был слишком взбудоражен, он всегда делал зарисовки. Что с того, что слова выше написаны сухо? Настоящие эмоции – вот они, в переплетении аккуратных штрихов, каждый из которых прорисован так чувственно и нежно. Бинхэ был счастлив... Настолько, что с трудом подбирал слова даже для того, чтобы описать события. Настолько, что ему, видимо, не терпелось окончить рисунок. Но он от этого менее красивым не стал. Дальше в дневнике были описаны их ежедневные хлопоты, несколько стихов, известные Юаню события, и... На последнем заполненном листке был его, Юаня, портрет. На нем он улыбался, в окружении цветов, такой нежный и красивый, что даже не верилось. И сбоку была приписка:"Мой Муж."
Юань аккуратно закрыл книжицу. Положил ее под перину, где той и было самое место. И лишь после этого прижал подрагивающие пальцы ко рту. Ло Бинхэ. Ло. Бинхэ. Его Бинхэ. Его Бин-эр... Его... Его... Муж. Юань вздрогнул, ощутив приятную тяжесть в низу живота. Он так сильно хотел его увидеть... - Ваньнин! - прозвучал любимый голос от дверей. - Ваньнин, ты здесь? Юань резко подорвался с колен. Еще миг - и Ло Бинхэ с трудом устоял, когда в него на полном ходу врезалось изящное тело в черно-красных одеждах. Прежде, чем демон что-то удивленно спросил, его губы накрыли чужие, сминая мягко, но настойчиво и чертовски требовательно. Ло оторопел от такой прыти суженного. Он осторожно придержал его за талию, чтобы тот не свалил их обоих. Когда же пыл поцелуя немного спал, Бинхэ сумел отстраниться. - Что с тобой? - он хрипло выдохнул, когда Юань куснул его в шею. - Бинхэ... - Д-да?.. - Ло оторопел от страсти в голосе любимого. Кровь от его щек постыдно прилила к куда более низкому месту. - Бинхэ... я тут подумал... Полукровка сглотнул, глядя в обожающие зеленые глаза. Думать становилось все труднее. - Ваньнин?.. - К черту брачную ночь. - Что?.. Прежде, чем молодой мужчина успел что-то уточнить, его уже нагло затащили в спальню. [1] Dance macabre – «пляска смерти».