***
В соседней комнате было тихо. За чуть приоткрытой дверью виднелся слабый, желтоватый свет ночника. — Вики? Я осторожно толкнул дверь, скрипнувшую в давящей тишине. Она лежала на кровати, укрытая одеялом, и как-то странно смотрела в потолок. — Ты в порядке? Она не реагировала. К горлу подступила тошнота. Липкий, противный страх, подстегнутый дежавю, сжал ледяные пальцы на моих внутренностях. Я подошёл к кровати, склоняясь ближе. Из-под края одеяла торчал кусочек красной ткани. «Нет!» Я откинул одеяло в сторону. На её шее была туго затянута красная лента. От резкого пробуждения я вздрогнул всем телом и едва не свалился на пол. Неистово бьющееся в груди сердце гнало по организму кровь, насыщенную адреналином. Сон как рукой сняло. Я потёр лицо ладонью и сделал пару глубоких вдохов, приходя в себя.The Japanese House — Chewing Cotton Wool
Ночь выдалась беспокойной. Выпитый виски никак не повлиял на поверхностный и тревожный сон. Обычно алкоголь размаривает тело и разум, отключаешься быстро, спишь крепко. Но не в этот раз. Похоже, мне удалось крепко заснуть только под утро. Короткий сон вылился в отвратительный кошмар. Было одно обстоятельство, не позволившее разуму выпасть из реальности полностью на всю ночь. Это обстоятельство по имени Вики Уокер сейчас мирно сопело в соседней комнате. В памяти сразу нарисовались её милая улыбка и вечно всклокоченные волосы, впрочем, придающие ей особый шарм. А эта лёгкая неуклюжесть, из-за которой она вечно заляпывала одежду, что служило поводом лишний раз раздеться. Даже она казалась мне очаровательной, хотя я терпеть не могу беспорядок и неаккуратность. Может это такой хитрый ход? Хотя вряд ли. Она слишком прямолинейна и открыта, не будет изгаляться в своих заигрываниях, а просто скажет что-то вроде: «Давай устроим родео, мой ковбой. Поскакали навстречу оргазмам». Я начал улыбаться как дурак. «Моего исписанного блокнота явно не хватит для её словечек. Нужно купить новый». Всю ночь я спал урывками, постоянно обращая слух то к двери, ведущей в спальню, то ко входной. Нет, конечно убийца не идиот. Он наверняка видел нас в баре и может сложить два и два. Но мало ли? Прислушавшись, я не уловил ни одного звука. Вики ещё спала. Конечно, идеально было бы проснуться сейчас рядом. Нагло воспользоваться тем, что она спит совершенно беззащитная, осторожно подвинуться ближе, ощущая тепло её тела, нежно поцеловать бархатистую кожу на плече, одновременно начиная поглаживать бёдра, увидеть, как чуть дрогнут её веки, а затем она откроет один глаз и, хитро сощурившись, посмотрит на меня. Протянет чуть севшим ото сна голосом моё имя, одновременно обнимая рукой за плечи, зароется пальцами в волосы на моём затылке и откинет голову назад, открывая для поцелуев шею. Я крепко зажмурился и глубоко вдохнул, прерывая поток мечтаний. Она обещала, что мы поговорим. Сегодня как раз найдётся достаточно времени. Приготовим завтрак, обсудим произошедшее, и всё между нами наладится. По другому и быть не может. Я откинул плед в сторону и сел. Часы показывали восемь утра. Наверняка Вики проспит ещё пару часов. Последние сутки выдались слишком тяжёлыми для неё. Стоило привести себя в порядок и чем-то заняться до её пробуждения. Я натянул брюки и направился в сторону кухни, но остановился, не дойдя до цели. За диваном, на котором я спал, обнаружился склад вещей. По-видимому, лишнего места в квартире не было, а хранить где-то всё нажитое было необходимо. Я наклонился, оперевшись рукой на спинку, и рассмотрел, что же там прячется. Среди горы пустых картонных коробок, судя по всему, оставшихся от переезда, обнаружилась одна ракетка для бадминтона с дыркой посередине сетки, пара пустых банок из-под растворимого кофе и огромный пакет, в котором, к моему удивлению, лежали другие пустые пакеты. «Зачем ей всё это?» Я покрутил в руке поломанную ракетку и, положив её обратно, пошёл на кухню. В холодильнике сиротливо ютились упаковка пива и два яйца. Все продукты остались у меня дома. В поисках чистого стакана я взялся за ручку покосившейся дверцы на подвесном шкафу грязно-бежевого цвета и потянул створку на себя. Петли издали звук, который обычно киношники используют, иллюстрируя открывание крышки гроба в комедийных фильмах. Только сейчас это звучало ни разу не смешно, скорее грустно и тоскливо. Дверца жалобно скрипнула напоследок и явила мне скромный набор посуды: четыре тарелки насыщенного синего цвета, на двух из них ярко пестрели небольшие белые сколы по краям, две салатовые кружки и три стеклянных стакана с гранями. Я взял один из них и налил себе воды, продолжая оглядывать помещение. Коронное место на печке занимала глубокая сковорода апельсинового цвета, поблекшего от времени. Но самое удивительное было не в этом. Покрытие внутри потеряло в яркости, истерлось и покрылось царапинами. Посуда явно давным-давно требовала замены. Апогеем моего изучения обстановки стал паук, скромно притаившийся на своей паутине в углу под потолком. В первый свой визит сюда я совсем не обратил внимание на такие детали, гораздо больше заинтересовавшись самой девушкой. Теперь же картина выглядела совсем безрадостной. Одиночество, в котором жила Вики, ощущалось физически, в воздухе и в предметах, окружавших меня, из которых состоял её быт. Я сделал пару глотков прохладной воды и вернулся в гостиную. «Нужно привести себя в порядок». Собрав вещи, взял ключ от её квартиры, вышел и запер за собой дверь. На принятие душа и переодевание ушло полчаса, после которых я вернулся обратно, прихватив с собой сумку с ноутбуком и бумагами. Девушка ещё спала, поэтому можно с чистой совестью уделить время работе. В идеальном мире мне бы стоило уговорить всеми правдами и неправдами Вики уехать со мной, вернуться в Чикаго, заняться своей работой, помочь ей с лечением, да и вообще как-то наладить жизнь после стольких лет. Я открыл ноутбук и нажал кнопку запуска. В идеальном мире, которого не существует. Сейчас есть лишь гора обязательств и море ответственности. И речь совсем не о работе. Загрузилась рабочая почта, синхронизировались сообщения в мессенджере с телефоном, оповестив о нескольких входящих. На глаза попались наручные часы, лежащие на столике. Странно, но надев их, я будто почувствовал себя собой и на своём месте. Ответы на письма заняли сорок минут. Следующей на очереди стояла переписка. 9:00 Алисия: Доброе утро, босс. Коммерческое на почте. Честно говоря, эти ребята мне кажутся самыми адекватными.9:23 Я: Доброе. Пока самое внятное из всех, что читал.
9:24 Алисия: Работаем?9:25 Я: Да.
9:27 Алисия: Мы тут совсем осиротели без вас. Можно расценивать возросшую активность как добрый знак? Вот же неугомонная. Девушка была сотрудницей, работающей с самого открытия моей фирмы, и славилась бойким характером, за который я и принял её в штат. Она не стеснялась сказать прямо даже самые неприятные вещи, если была необходимость, но всегда держалась подчёркнуто вежливо, хотя давным-давно можно было смело звать её семьёй. С годами она стала моей правой рукой, на которую не страшно было оставить фирму, особенно в тяжёлый период жизни и последние годы.9:29 Я: Уже и позабыл, какая ты прямолинейная.
9:30 Алисия: Если я правильно помню, мне именно за это и платят. Я хмыкнул, начиная активно стучать по клавишам.9:32 Я: Хочу вернуться, но есть некие обстоятельства, из-за которых пока нет возможности.
9:33 Алисия: Как зовут эти обстоятельства?)) — Ах ты жопа бурундучья, — высказался вслух, с удивлением ловя себя на том, что повторяю фразочки Уокер.9:33 Я: Её зовут Вики.
9:33 Алисия: Виктория значит. Красивое имя. С нетерпением жду знакомства.9:34 Я: А я жду отчёт.
9:34 Алисия: Вечером будет. Виктории привет)) Я закатил глаза, громко цокнув языком в тишине гостиной, и открыл новый диалог. 9:12 Мозгоправ: Как прошел праздник?9:36 Я: Могло быть и лучше. У неё чуть не случился новый приступ, но я успокоил, как вы рассказывали.
9:37 Мозгоправ: Причина приступа?9:37 Я: Намёк на мой отъезд.
9:38 Мозгоправ: Ох. Вы значите для неё больше, чем можно было предполагать.9:39 Я: Мы пока даже не помирились. Но я ночевал на диване в гостиной, уже прогресс.
9:39 Мозгоправ: Да вы джентльмен. Вы уверены, что в перемирии есть смысл?9:40 Я: Смысл есть всегда.
9:40 Мозгоправ: Вы подумали над тем, что я сказала вчера?9:41 Я: Времени не было. Буду решать проблемы по мере их поступления.
9:41 Мозгоправ: Не затягивайте с размышлениями.9:42 Я: Вы сейчас говорите как мой врач или как друг?
9:42 Мозгоправ: Смотря кто вам нужен. Я закрыл переписку, оставляя сообщение без ответа, потому что сам не знал, что мне нужно сейчас. Совет врача или друга? Только одно я знал наверняка — мне рядом нужна Вики, а значит, необходимо поговорить. Пришло новое сообщение от одного из сотрудников. Стоит поработать, пока есть свободное время.***
Grouper — Poison Tree
Кабинет, где я сижу, располагается отдельно от учебных классов и не был местом, возле которого мог бы толпиться народ. Но отголоски школьной жизни обрывками долетают до моего слуха. Весна постепенно складывает полномочия, передавая права на владения городом знойному лету. Под окном двумя этажами ниже располагается стихийная школьная курилка, из которой доносится дружный гогот и не самый искусный мат, а если немного прислушаться, получится разобрать обрывки разговора. Целостную картину сложить можно с трудом, но нахвататься занимающих воображение моментов запросто. Охотно верю, что школьники с удовольствием выбрали бы другое местечко, если бы оно, конечно, существовало. Хозяйка кабинета, как мне показалось, нисколько не расстроена таким сборищем, скорее наоборот, находит его занятным. Ведь я молчу уже двадцать две минуты и пятнадцать секунд. Наш очередной сеанс (если его можно так назвать) заключается в игре в молчанку. Я рассматриваю круглые белые часы на стене. У них самый простой, без отличительных особенностей циферблат со стрелками и насечками черного цвета. Минутная стрелка словно не двигается, будто приклеилась к месту, но затем (о, чудо!) лениво ползет к следующему делению. Секундная же совсем сонно выполняет свою работу, даже улитка и та будет быстрее. — Вики, — голос принадлежит женщине напротив. Похоже, она устала слушать, как ученики упражняются в использовании мата. Я нехотя отвожу взгляд от часов и смотрю на неё. Глаза слегка болят от напряжения, приходится моргнуть несколько раз, ловя яркие вспышки из белых кругов. — Могу закрыть окно, если мешает, — предлагает она. — Не надо, — я сильнее поджимаю ноги к груди, практически сворачиваясь калачиком, и обхватываю колени. В коридоре громко хлопает дверь, я вздрагиваю всем телом, вжимаясь в мягкую обивку кресла. — Сквозняк, — успокаивает меня женщина. — Хочешь воды? — она указывает глазами на стол, где стоит наполовину пустой стакан. — Я хочу уйти. — Если необходимо, могу продлить твоё отстранение от занятий. — Не надо. Я и так две недели пропустила. Мне нужно наверстать программу. — Уверена, у тебя не возникнет проблем с учебой. Но нам нужно побеседовать, — женщина откладывает записи и сводит брови домиком. — Ты ни слова не проронила за эти две недели. Боюсь, мне придётся настоять на продлении отдыха от занятий. — Мне. Нужно. Заниматься, — хотелось прозвучать грозно, а получилось жалко. — Да ты охуел! — доносит поток ветра с улицы. Кажется, терпение психолога подошло к концу. Она чуть сжимает губы и быстро встаёт, направляясь к окну. В кабинете сразу воцаряется давящая тишина, которую разбавляет тиканье настенных часов. Хочется уйти — я с трудом давлю этот порыв. Она садится обратно на своё место. — Как твой аппетит? — Не знаю, — я пожимаю плечами. — Как обычно. — Ты съедаешь всю порцию еды или что-то остаётся нетронутым? Приходится напрячь память, вспоминая вчерашний день и что я вообще ела. — Не помню, — признаюсь я. Женщина ставит какую-то отметку у себя на листе. — Послушайте, вы хотите обсудить мой аппетит? — я не понимаю, к чему эти вопросы, нервно и зло набрасываясь на психолога. — Это важно, — спокойно отвечает она. — Как твой сон? — Как обычно. — Нет проблем с засыпанием? — Можно я пойду? Она чуть слышно устало вздыхает и смотрит на часы. Прошло всего лишь три минуты. — Я скажу, что тебе нужно ещё немного времени, чтобы приступить к занятиям. — Не нужно! — взрываюсь я, сразу же осекаясь. — Мне надоело сидеть дома и самой ковырять днями и ночами учебники. — Ты отдыхаешь? Тебе стоит сосредоточиться на себе, учеба переждет, — продолжает гнуть свою линию она. — Я не хочу отдыхать, — правдивый ответ вырывается против воли. Я поджимаю губы и прикусываю язык. — Почему? Женщина совершенно спокойно смотрит на меня, без малейшего намека на осуждение. — Потому что если я буду просто лежать и смотреть в потолок, то сойду с ума! — эмоции, сдерживаемые слишком долго, вырываются наружу. — Как вы себе это представляете? Я вместо того, чтобы отвлечься, постоянно пережевываю в голове произошедшее, — я отпустила колени и начала негодующе махать руками. — И лишний раз прихожу к выводу, что я виновата и мне теперь с этим жить. — Почему ты считаешь себя виноватой? — Я видела эти грёбаные рисунки, — по щекам начинают катиться слёзы, которые никак не удается остановить. — Могла догадаться. А Джастин и его прихлебатели… Резко обрываю речь, понимая, что парня нет в живых и покойнику уже не предъявить. — Забудьте. Психолог молчит, и мне кажется, что на долю секунды на её лице мелькает тень вины, но женщина быстро возвращает себе спокойный вид. — У тебя есть хобби? — Хобби? — морщусь в непонимании. — Считаете, у меня есть время на это? — Постарайся найти его, — она делает паузу. — И время, и хобби. Не обязательно что-то особенное. Можно попробовать рисование. — Рисование? — Да. Проживи свои чувства через рисунок. Я почти истерично усмехаюсь, вытирая мокрые щёки. — Боюсь, мои рисунки будут напоминать работы Эдварда Мунка. — Пускай. Это твоё видение и твоя жизнь. В коридоре звенит звонок, вынуждающий учеников разбрестись по кабинетам. Наступает время, когда я могу беспрепятственно покинуть школу, никем не замеченная. — Я продлю твоё освобождение от занятий ещё на неделю, — женщина спокойно наблюдает, как я поднимаюсь с места и беру рюкзак. — Попробуй творчество в качестве отвлечения, — почти упрашивает она. — И не переживай за учебу. Ты сможешь всё наверстать, я уверена. — Ладно, — дёргаю плечами, устало соглашаясь, ведь аргументов против у меня больше нет, а лишние разговоры только задержат меня. — До завтра, Вики. — До завтра. Я выхожу из кабинета в абсолютно пустой коридор, облегчённо выдыхая. Передвигаться по школе во время уроков — одна из лучших идей психолога. Наступает время, когда я могу беспрепятственно покинуть школу, никем не замеченная. Мне действительно было проще не попадаться никому на глаза. Мысль о рисовании, к моему удивлению, настойчиво заседает в голове. Возможно и в самом деле стоит посетить магазин, взять альбом и хотя бы простые краски. Ехать в забитом людьми транспорте не хочется, поэтому отправляюсь домой пешком, намечая, где по пути смогу сделать покупку.***
Dreamers — Misfits T-Shirt
Обсуждение стратегии на будущий матч и согласование расписания усиленных занятий с тренером отняло почти всю перемену. Мозговой штурм вылился в отличный план, который после уроков нужно было представить команде. Надрать задницы Вудсайдской школе было делом принципа и чести. Я шагаю по коридору в сторону учебного класса. Звонок прозвенел минуты три назад. Опаздывать из-за серьёзной погруженности в футбольные дела было для меня привычным делом. Я не стал ускорять шаг, продолжая обдумывать будущую стратегию и насвистывать себе под нос мелодию. Почти дойдя до класса, я слышу смех и возню и мужском туалете. «Занятия вроде уже начались». Толкаю дверь и замираю на пороге. Ожидал увидеть что угодно, но не это. Двое парней из моей команды нависают над своим худощавым одноклассником. Один держит его за воротник рубашки, второй перетряхивает рюкзак, роняя содержимое на пол. Увидев меня, они замирают с испугом на лицах, но когда понимают, что это не учитель, расплываются в мерзких улыбках, возвращаясь к своему занятию. — Ну что, зубрила? — начинает тот, что держит парня за воротник. — Поделишься парой баксов, которые мамка дала тебе на тетрадки? — Какого хера? — твердо и невозмутимо прерываю я их домогательства. — Эй, Люц, — кажется, они не догоняют. — Мы поделимся, ты не думай. Испуг в глазах жертвы стал практически осязаем. Он тяжело сглатывает, затравленно глядя на меня. — Я. Сказал. Какого. Хера, — повторяю, вкладывая больше угрозы в голос, чем в первый раз. Повышать тон, а тем более кричать было вовсе не обязательно. Отец всегда учил, что воздействовать на человека можно куда более простыми методами. Все ожидают громких воплей и брызганья слюной, а то и вовсе физического воздействия. Решать конфликты кулаками точно не в моих правилах. Спокойный, ровный тон выбивает из равновесия куда больше. Члены моей команды (хотя теперь этот момент встал под вопросом) хлопают глазами от недоумения. — Ты, — я обращаюсь к тому, что держит рюкзак, — сложил его вещи на место. Этот придурок продолжает стоять не двигаясь. — Я жду. Я буравлю невозмутимым взглядом его лицо. Парень растерянно поднимает с пола тетради и учебники и складывает в рюкзак. — Деньги тоже, — напомнил я, когда он закончил. — Да мы не брали, — мямлит обидчик. — В самом деле? — удивленно подняв брови, я смотрю на того, кто сидит на полу. По его взгляду становится понятно, что деньги у него уже успели забрать, но сказать об этом он не посмеет. Я глубоко вдыхаю, поведя носом в воздухе. — Мне кажется или запахло пиздежом? — сделав пару шагов, оказываюсь возле троицы. — Деньги. Вернул. Участник моей команды куксится, но достает из кармана смятые купюры и убирает их в рюкзак. — А теперь внимательно, — я поочередно смотрю на двух идиотов. — Насколько я понимаю, яйца вы не отрастили. Потому что самоутверждаться за счёт того, кто слабее, можно только при их отсутствии, — они переглядываются. — По этому поводу мои искренние соболезнования. — Люц… — пытается подать голос второй, до этого момента всё время молчавший. — Я не закончил. Он тут же затыкается. — Ещё раз увижу за подобным, вылетите из команды нахер, — парень сидящий на полу удивленно округляет глаза. — А теперь съебались. Живо! Они уходят. Я обращаю внимание на ученика, всё ещё обалдело хлопающего глазами, и подаю ему руку, на которую он с недоверием смотрит, но всё же принимает мою помощь. — Ты как? — хлопаю его по плечу. — Порядок? Парень трясет головой, не веря в происходящее. — Если будут донимать, скажи мне. А вообще, — я гляжу на него повнимательнее. — Может тебе в какой спорт записаться? Нам в команду нужны люди. — Да я… — он растерянно бегает глазами по стенам. — Я не спортсмен. — М-м-м. Понятно. «Странный». — Я пойду, — парень берет рюкзак и полубоком движется на выход. Я выхожу следом и через пару поворотов добираюсь до своего кабинета. — Люцифер, — учительница отрывает внимание от доски, на которой выводила тему урока и страницу учебника. — Главное не опоздать, — она бросает взгляд на настенные часы. — Сегодня десять минут. Ты превзошёл себя. — Тысяча извинений, — я театрально кланяюсь в дверях, вызывая у класса тихие смешки. — Причина опоздания? — по-моему она спрашивает из чистого любопытства. — Много дел в аду. Пришлось отжарить пару грешников, — я недовольно кривлю губы. Смех в классе становится громче. Учитель качает головой, сдерживая улыбку, и отворачивается к доске. Я неспешно выдвигаюсь к своему месту. — Дамы, — не удержавшись, я подмигиваю девчонкам, сидящим справа, и приземляюсь за парту. — Если ты закончил красоваться, — преподаватель откладывает мел и вновь смотрит на меня, — с твоего позволения, я начну, — она многозначительно поднимает брови. Я расплываюсь в довольной улыбке и примирительно поднимаю руки ладонями вперёд. Учитель едва заметно улыбается одними кончиками губ и начинает урок.***
Вымотавший меня вусмерть день похоже не удалось прогнать из тела даже столь продолжительным сном. Часы на телефоне показали почти полдень, значит проспала я, по меньшей мере, двенадцать часов, при этом всё равно ощущая себя разбитой. Все мышцы крутило и ломало, как после спортзала, а по голове словно настучали чугунной сковородой. «Вот это я даванула хорька». Поддавшись лени и наличию времени, я позволила себе встать не сразу. Из-за закрытой в гостиную двери раздавался бубнеж. Похоже Люцифер уже не спал. «Он там сам с собой беседует?» Я опустила ноги на пол и неспешно поплелась к выходу, разминая затёкшее тело и прогоняя сонную ломоту. Выйдя в гостиную, я словно попала в рабочий кабинет, а не в привычную мне обстановку. Люцифер расхаживал туда-сюда по комнате с наушником в ухе и задумчиво щёлкал кнопкой на авторучке. Увидев меня, он тепло улыбнулся и указал на ухо, обозначая, что беседует с кем-то. На низком журнальном столике, где обычно я раскладывала еду для просмотра сериалов и фильмов, лежали несколько листов, испещрённых записями. Я подошла ближе. На бумаге размашистым почерком были выведены стройные ряды цифр и какие-то пояснения к ним. — Знаешь что, — Люцифер остановился посреди комнаты, хмуро сводя брови. — Я уже двадцать минут слушаю твою речь и думаю: за что я тебе плачу́? За разговоры? — он вдруг резко переменился в лице, просиял, расслабляясь и меняя сосредоточенное выражение на довольное. — Но потом я вспомнил, что заговаривать зубы твоя работа. Судя по всему, собеседник рассмеялся, потому что Люцифер расплылся в широкой улыбке. Пока я осознавала происходящее и столь резкую перемену, продолжая стоять, как вкопанная, он широким шагом преодолел расстояние между нами, взял моё лицо в свои ладони и нежно поцеловал в лоб. Остатки сна как рукой сняло. Похоже, он не понял причин моего замешательства, начал задумчиво перебирать пряди моих волос, вслушиваясь в слова собеседника. — Я тебя понял. Вечером жду сме́ту на ремонт, — Люцифер взглянул на наручные часы. — В ближайший час-полтора буду вне доступа. Он ткнул пальцем в наушник, достал его из уха, положил на стол и уставился на меня. — Как спалось? Совсем заработался, не заметил, как пролетело время, — Люцифер был так взбудоражен своими словами, что я не рискнула его прервать. — Давай позавтракаем. Ты вчера наверняка кроме пирога ничего не ела. Тебе нужно хорошо питаться и отдыхать, — я глупо хлопала глазами, пока он, как наставник, перечислял, что мне необходимо, продолжая перебирать пряди моих волос. — Кстати, кофеин лучше ограничить. Ступор как рукой сняло. — В смысле ограничить? — прохрипела севшим после долгого сна голосом и, прочистив горло, добавила уже увереннее. — Ты лишаешь меня последней радости в жизни. — Это рекомендации специалистов. — Только не говори, что ты гуглил, — я уперла руки в бока. Люцифер поднял глаза к потолку и неоднозначно покачал головой. — В том числе. — Опять ты командуешь. — Ты слишком наплевательски относишься к своему здоровью. Так нельзя, — он осуждающе покачал головой и развел руками. — У вас в парке Юрского периода все такие душнилы? — сострила я, уличенная в грешке. Обсуждать тот факт, что у меня просто-напросто опустились руки и не осталось сил бороться, оставшись одной, без поддержки, мне совсем не хотелось. Я ощущала себя жалкой и потерянной, сломленной и разбитой. Вместо обычной жизни я занимаюсь самокопанием и самоедством. Наверное поэтому, когда у меня начались приступы, я просто сбежала прочь из города, словно могла оставить там все свои проблемы. Это стало последней каплей. — Душнила, — Люцифер сделал запись в блокноте, не прекращая улыбаться, и положил его обратно на стол. Я бегло осмотрела многочисленные бумаги, лежащие на столе, и вернула взгляд к его лицу. Люцифер выглядел не так, как предыдущие дни, которые мы проводили вместе. Не в плане внешности, хотя неожиданно появившиеся наручные часы меня знатно удивили, а в плане общего впечатления. Он словно зарядился энергией от какого-то своего источника. Его глаза горели восторгом, в уголках лучились тонкие весёлые морщинки, а на губах играла едва заметная довольная улыбка. Это словно был другой человек. Не тот мрачный и всегда хмурый детектив, который вошёл в бар поздним вечером, а совсем другой мужчина. И похоже, я его совсем не знала. — Что? — Ты, — я взволнованно сжала руками край длинной футболки, — выглядишь счастливым. Это твоя работа? — махнула головой в сторону бумаг. — Да. Решил вернуться к основной деятельности. — А как же расследование? — я осторожно обошла его и села на диван. — Любая помощь будет кстати. Сегодня его касания не казались пугающими или чужими, но на подкорке сознания тоненький голосок всё равно верещал: «Не расслабляйся!» Довольное выражение лица сразу покинуло его. Люцифер сел рядом, не переставая смотреть на меня. — Я помню вчерашний разговор шерифа с его женой, — он положил руки за голову и откинулся на спинку дивана. — Но я всё равно не уверен, что в моей помощи будет смысл. — Смысл есть всегда. Ему ведь должен хоть кто-то помочь. Он с удивлением повернул голову в мою сторону, улыбнулся одним уголком губ и распрямил руки. — Чего? — я не поняла, почему он так обрадовался. — Да так. Оденься, пойдем позавтракаем, — Люцифер начал складывать записи в стопку. Здесь я не стала спорить, аппетит и вправду был какой-то зверский. То ли я слишком резко поднялась на ноги, то ли тело не пришло в норму, но голова сильно закружилась, а меня повело в сторону. — Эй! — Люцифер испуганно вскочил, ловя меня за талию. — Ты в порядке? — Да-да, — я крепко зажмурилась, стараясь унять головокружение. — Сейчас. Он нехотя разжал руки, и я отправилась в ванну. Лёгкое недомогание и ноющая боль в животе, нарастающая с каждым движением, намекнули, что со всеми нашими проблемами я совсем позабыла о важной составляющей женского организма. «О, ну конечно. Именно сегодня я надела белые трусы». Недовольно попыхтев про себя о тяжёлой женской доле, я вышла назад, метнулась в комнату за чистой одеждой, пока Люцифер наблюдал за моими перемещениями. Наскоро приведя себя в порядок, надела домашние хлопковые штаны в клетку и просторную футболку, в которой спала, и вышла обратно. — Момент, — я сходила на кухню и достала из своих запасов пакетик с корицей. — Тебе для кофе, — известила, выйдя обратно. Люцифер уже стоял возле выхода, просияв от моего маленького жеста заботы. Меня охватило смущение. Мы вроде как поругались, взяли перерыв, но я не могла больше на него злиться, слишком уж он был очарователен. На глаза попалась моя верхняя одежда, и мозг любезно напомнил о том, что я потратила больше тридцати баксов на противозачаточные. Я подошла к вешалке и, нащупав внутренний карман, извлекла две упаковки. — Сейчас, — вернувшись на кухню, я спрятала одну упаковку в стол, а вторую открыла и, бегло освежив в голове инструкцию, выпила таблетку. — Мы ведь вроде как взяли перерыв, — на пороге появился Люцифер. Он стоял в дверном проёме, облокотившись о косяк и скрестив руки на груди. — Ты ведь не единственный мужчина на свете, — не могла не съязвить я в ответ. Он изумлённо поднял брови, будто я сказала нечто такое, чего он не знал прежде и что перевернуло его мир с ног на голову. — И кто же он? — Люцифер вздернул подбородок, расцепляя руки и направляясь ко мне. — Хотя дай угадаю, — он щёлкнул пальцами, — Мистер Лучшие-Подтяжки-во-всём-лесу? Теперь я оборонительно скрестила руки, фыркая и демонстративно надувая губы. — Ревнуешь? — Нет, — Люцифер взял инструкцию со стола. — Он мне не конкурент. — Онь мне ни койкуент, — подразнила я, показывая язык. — Как маленькая, — Люцифер с теплотой посмотрел на меня и опустил глаза на бумагу в его руке. — Ты уверена, что стоит их пить? Здесь в побочных тромбозы, — тон голоса сменился на взволнованный. — Ой! — я небрежно махнула рукой. — Умоляю тебя. Какова вероятность? — Думаю, вероятность весьма велика. Это ведь опасно. — Ты смотрел Бойцовский клуб? — Та-а-ак, — выжидательно протянул он. — Киноцитаты на все случаи жизни. — Значит смотрел? — я отобрала у него вкладыш и запихала его обратно в коробку. — Более того, даже читал, — слегка самодовольно заметил Люцифер. — Правда? — я заметно оживилась. Он кивнул. — Ты знал, что в книге написан настоящий рецепт взрывчатки, а в фильме его заменили в целях безопасности? — Нет, — Люцифер отрицательно качнул головой. — Теперь знай, — деловито заметила я. — Ну так вот. Помнишь персонажа Марлу Сингер? — Становится всё интереснее. Люцифер опёрся о столешницу, наблюдая за мной, чуть склонив голову. Я прочистила горло, как перед важной речью. — Цитирую: «Согласно её мировоззрению она могла умереть в любой момент. Трагедия в том, говорила она, что этого не происходит». Я замолчала, а Люцифер призадумался, пытливо вглядываясь в мои глаза. На его лице на минуту появилась маска грусти и какого-то непонятного мне сострадания, будто он жалел меня, только не понятно почему. — Ты, стало быть, придерживаешься такой же философии? — По-моему, весьма неплохая философия, — я совершенно буднично начала рассуждать о собственной смерти. — У меня было в жизни столько ситуаций, когда я могла умереть, но не умерла. Будет даже забавно отправиться в Вальгаллу от какой-то там таблетки. — Вальгаллу? — Люцифер сменил жалость на любопытство. — Её концепция мне нравится куда больше. — Уокер, — он прикрыл глаза, шумно втягивая носом воздух. — Ты никогда не перестанешь меня удивлять. Я зарделась, начиная нервно теребить коробку из-под таблеток. — Пошли, — Люцифера, похоже, удовлетворила моя реакция. Он указал кивком головы на выход. В коридоре я засуетилась, выбирая, какую обувь надеть, чтобы дойти до соседней квартиры, но Люцифер остановил меня, подхватил под бёдра и открыл дверь. — Что ты делаешь? — я вцепилась в его плечи. — Ты сейчас ещё час будешь обувь надевать, а я хочу есть. Так будет быстрее. — Это заняло бы пять минут, — начала возмущаться, пока он закрывал дверь. — Ты копуша. — Ты на кого батон крошишь? — я ущипнула его за плечо. Люцифер рассмеялся, параллельно отпирая дверь в свою квартиру и ставя меня на пол. — Копуша, — нарочито подразнил он. Я положила корицу на столик в прихожей и, сделав резкий выпад, постаралась дотянуться до идеально уложенных волос Люцифера, чтобы растрепать их в качестве мести. Его реакция оказалась куда лучше, чем я предполагала. Он обхватил мои запястья, фиксируя руки, и оттеснил назад. Поясница коснулась деревянной поверхности. Люцифер замер, нависнув сверху и крепче сжимая запястья пальцами. К смятению, одолевшему меня, примешалось возбуждение, которым моё тело всегда реагировало на его силу. Я коротко вздохнула, тяжело сглотнув и не смея оторвать пристального взгляда от его глаз. Люцифер жадно изучил эмоции, отразившиеся на моём лице, прижался ближе, не позволяя отстраниться, и склонился ниже. — Булки, — выдохнула ему в губы. Он замер, смешно моргая. — Ты любишь булки с корицей? — я извернулась, уходя в сторону. Люцифер отпустил меня, позволяя отойти. — А то знаешь, — я взяла пакетик со специей, — сейчас бы всё рассыпалось и оказалось прямо на моей заднице. Он облизнул нижнюю губу самым кончиком языка и спрятал руки в карманы брюк. — Да, я люблю выпечку. Предлагаешь дегустацию? — Люцифер приподнял бровь, коварно улыбаясь. — Сладкое положено только тем, кто себя хорошо ведёт, — я показала ему язык и скрылась на кухне. В холодильнике обнаружился нехилый запас необходимых продуктов, но изгаляться с завтраком не было ни сил, ни желания. Я достала упаковку яиц, бекон и хлеб для тостов. Люцифер, пришедший следом, извлёк из закромов банку арахисовой пасты. — На изысканный завтрак, боюсь, у нас нет времени, — я достала сковороду и огляделась. — Тостера нет. — Не проблема, — Люцифер достал два ломтика хлеба и включил печь. — Подсушим на сковороде. — Поставлю кофе. Я взяла турку и открыла шкаф в поисках банки с напитком. — Может всё же без кофеина? — осторожно поинтересовался Люцифер, отправляя хлеб на разогретую поверхность. — Нет, — я насыпала кофе и начала наливать воду. — Это зависимость, бросить которую у меня нет ни сил, ни желания. Он неодобрительно покачал головой, но, к моему удивлению, не стал настаивать. — В холодильнике есть молоко. Сиропа, правда, нет, — он выложил хлеб на тарелки, я открыла арахисовую пасту. — Могу купить в следующий раз. Мне стало немного неловко и в то же время приятно от такого милого беспокойства за мои предпочтения. Буря разнообразных эмоций терзала меня, раскачивая из стороны в сторону, словно хлипкую лодку в шторм. Меня тянуло к этому человеку, хотелось закрыть глаза на тот инцидент, обидный и болезненный, ведь Люцифер извинился, показал своё неравнодушие и всем сердцем жаждал поговорить и расставить все точки над «i». Но пугающие знания, сидящие в голове, не позволяли закрыть глаза на произошедшее. — Кстати, ты знала, что в квартире возле лестницы кто-то живёт? — Джек говорил, что там якобы обитает миссис Принглс. Правда, я её никогда не видела за два года, — я задумалась, облизав пасту с ложки. — Думаю, он её выдумал, чтобы я себя прилично вела. Люцифер разбил яйца на сковороду и теперь стоял со скорлупой в руках, удивлённо глядя на меня. — Принглс? Как чипсы? — Ага, — я кинула ложку в раковину. — Говорю же, придумал он. Нет никого там. — Я слышал шорох за дверью ночью, — он выкинул скорлупу и поправил яичницу лопаткой. — Сквозняк наверное, — я пожала плечами и подала ему тарелки. — Разве может существовать человек с чипсовой фамилией? — Почему нет? Люцифер разложил порции и задумчиво надул губы, рассматривая лопатку в руке. — Потому что в этом мире возможно всё. Мы наконец-то уселись за стол и приступили к завтраку. — Возможно, все два года у меня соседкой была гигантская чипсина, которая по ночам смотрит в глазок и следит за мной. Я с наслаждением откусила кусочек хрустящего бекона и ткнула вилкой в яичный желток, сразу растекшийся по тарелке. Люцифер замер на долю секунды, прожевал завтрак и выдал: — Похоже на крипипасту с Reddit. — В крипипасте всё было бы гораздо хуже, — я начала махать руками, опасно маневрируя вилкой возле своего лица. — Я каждое утро находила бы у себя в постели крошки от чипсов, недоумевая, откуда они взялись, ведь я не ела чипсы. В итоге поставила бы на ночь запись своего сна на камеру ноутбука, а утром обнаружила, что на видео огромная чипсина, — я запнулась, подбирая название. — Чипсомен или нет, — я затрясла указательным пальцем в воздухе. — Чипсовумен стоит надо мной всю ночь и смотрит, как я сплю. Я так сильно разошлась в сочинении своей истории, что даже немного запыхалась. Люцифер перестал есть и теперь с удивлённым лицом смотрел на меня. В его глазах промелькнула тень сомнения в моей адекватности. «Что за чушь я несу? Похоже, он был прав. Когда я нервничаю, то начинаю странно шутить». — У тебя богатое воображение, — наверняка смягчил он первую мысль, пришедшую ему в голову. — Не страшно? — Страшно конечно, — я выпучила глаза. — Воображаемая ебака — это жутко. — Ебака, — Люцифер забегал глазами по столу. — Я забыл блокнот. — Не волнуйся, я тебе потом всё продиктую. Он посмотрел на моё выражение лица и расхохотался во весь голос. — Уокер, мы на полном серьёзе обсуждаем воображаемых… — Ебак, — помогла я. — Жизнь куда страшнее. — В самом деле? — я начала активно жевать, давая ему высказаться. — В самом деле. На том же Reddit была история, где девушка у себя дома постоянно обнаруживала, что её вещи лежат не на своих местах, а рядом с ней будто кто-то спал, — Люцифер сложил приборы и, сделав самое серьезное лицо, продолжил. — В итоге, оказалось, что поехавший, — последнее слово он сказал скорее вопросительно, и я кивнула, подтверждая формулировку, — сын её домовладельцы забирался к ней домой каждую ночь. — Жуть, — пробубнила с полным ртом. — Но Чипсовумен всё равно стрёмная. — Стрёмная. «Остановись, иначе он решит, что у тебя шизофрения». Люцифер приложил руку, сжатую в кулак, к губам, пряча широкую улыбку. Чем дольше мы играли в гляделки, тем сильнее меня охватывало смущение. — Ты слишком много сидишь в интернете. Я закатила глаза и громко цокнула языком. — Папочка недоволен, — начала я кривляться. — Можешь поставить родительский контроль. — Обязательно. А потом папочка отшлепает тебя по жопе за такую дерзость, — вкрадчиво низким, чуть хрипловатым голосом абсолютно невозмутимо сказал он. «Ох, чёрт!» Я покраснела до самых кончиков ушей. Меня бросило в жар, а ритм сердца участился от того, каким тоном Люцифер сказал эту фразу. Я уставилась в свою кружку с кофе, нервно кусая губы от смущения. Ему явно понравилась моя реакция. Он так довольно улыбался, что ещё немного и засиял бы на всю кухню. Некоторое время мы молчали, поглощённые завтраком и паузой, возникшей от беседы, свернувшей не туда.SYML — Where's My Love — Acoustic
— Как ты себя чувствуешь? — зашел издалека Люцифер. — Более-менее, но есть небольшая слабость. — Старайся больше отдыхать, — он отрезал новый кусок яичницы. — Поверь мне, — я же нож проигнорировала, отсекая новый кусок ребром вилки. — У меня ещё никогда в жизни не было столько выходных, как здесь. Обычно я работала с одним выходным в неделю, а то и без него. Люцифер перестал жевать, с грустью в глазах слушая мои слова, которые не произвели на меня никакого эффекта. Для меня тот факт, что в городе я работала как проклятая, был само собой разумеющимся, не вызывал вопросов и диктовался необходимостью заработка на жизнь. — Ты уехала из-за панических атак? — Причин было много, — я доела яичницу и приступила к тосту. — В городе слишком много всего вокруг. Наверное, я устала. — Тебя даже не испугало то, что здесь бродит убийца? Я с нескрываемой насмешкой посмотрела на Люцифера. — Как будто в большом городе нет убийц, — я махнула рукой, в которой держала тост, рассыпав крошки по столу. — И тебя не могут ограбить, изнасиловать или убить в ближайшей подворотне. Особенно учитывая, где я жила. Шансы одинаковые, на мой взгляд, да и на метания между маленькими городками у меня ни денег, ни сил, ни желания. — Я хочу помочь, — он покрутил кружку с кофе в руках. Я отодвинула пустую посуду и обхватила пальцами свою кружку с напитком, словно отгораживаясь от Люцифера. — Мы не оттуда начали, — сменила я тему беседы. — Ты расскажешь, что с тобой происходит? — Не могу. — Не можешь? Почему? Он замялся, избегая смотреть в глаза и рассматривая интерьер кухни, будто видел его впервые. — Это сложно. — Настолько, что я не смогу понять? Меня слегка выбила из колеи его закрытость, учитывая, что он рассказал мне о себе достаточно много неприглядной правды. — Ты как раз таки сможешь понять вполне, — Люцифер задумчиво потёр лоб. — Дело не в тебе, если ты так подумала. — Дело не во мне. Понять смогу, — я сделала выжидательную паузу. — Но говорить ты всё равно не будешь. Напомни причину, по которой я должна быть с тобой откровенна в этом случае? — последняя фраза невольно оформилась в претензию. — Её нет, — признал Люцифер. — В чём смысл беседы, если говорить буду только я? Я встала, недовольно отворачиваясь и собирая грязную посуду со стола. Такой расклад меня не устраивал, если мы хотим нормальных отношений. В случае недомолвок ни о какой честности речи не идёт, а это значит, что спустя время есть риск обнаружить рядом с собой совсем не того человека, что был в начале. От негодования я усилила нажим на губку, взбивая слишком пышную пену. Люцифер только тяжело вздохнул и молча присоединился к уборке, вытирая мокрую посуду полотенцем. — Почему ты так боишься сближаться с людьми? — прилетел в мою спину вопрос, когда я почти вышла прочь из кухни. Я окаменела от такого неожиданного вопроса, прирастая ногами к полу. Люцифер не подходил ближе, оставаясь стоять за моей спиной, а я, в свою очередь, не поворачивалась к нему лицом. — Потому что люди предают, уходят, — я с трудом сглотнула, — и умирают. Оставляют тебя одного. Он молчал, стоя на месте. — Я как… — запнувшись, я начала судорожно пытаться подобрать аналогию. — Ты играл в Дженгу когда-нибудь? Резко развернувшись, я наткнулась на растерянный взгляд Люцифера. — Да, — он сморщил лоб, и между сведенных бровей появилась морщинка, свидетельствующая о его недоумении. — Я себя чувствую этой дурацкой башней из деревянных блоков, — глаза Люцифера округлились. — С каждым человеком, покинувшим мою жизнь, я теряю равновесие всё больше и больше, — я болезненно вздохнула, чувствуя, как запекло глаза. — После какой по счёту потери эта хлипкая конструкция рухнет? — я сжала губы, мысленно приказывая себе успокоиться. — Я просто не хочу переживать это снова, вот и всё. Люцифер спрятал руки в карманы. Его взгляд стал печальным, во всём его теле чувствовалось напряжение. Он сжал челюсти, по-видимому, не зная, что можно мне ответить. Я отправилась к выходу, у самой двери сообразив, что на мне нет обуви. — Идём, — не утруждая себя ожиданием согласия, он взял меня на руки и открыл дверь. — Мне надо работать, а тебе отдыхать. — Тебе так нравится носить меня на руках? Люцифер отпер замок и занёс меня внутрь моей квартиры. — Ты только сейчас это поняла? Он поставил меня на пол и, не сдержавшись, крепко обнял, утыкаясь в мою макушку. Проклятие, я начинала оттаивать. Во всех смыслах. Держать оборону становилось всё сложнее и сложнее. Я не стала отстраняться, позволяя ему насладиться нашим контактом. Люцифер нехотя убрал руки и отпустил меня. Мы стояли, молча глядя друг на друга. Я спешно увела взгляд, изучая обстановку. Мне было совсем не ясно, что делать. Он не желал говорить правду, меня недомолвки не устраивали. Мы оказались в тупике. Зазвонил телефон Люцифера, он взял наушник со стола и принял вызов, возвращаясь к работе. Несколько следующих часов Люцифер неотрывно занимался рабочими делами, пока я пыталась навести порядок: стирала вещи, протирала пыль и перекладывала с места на место то, что давно пора было выкинуть. Когда меня одолела лёгкая усталость, я позволила себе усесться с ноутбуком на кровать в надежде посмотреть какой-нибудь фильм. Только вот злосчастная техника отказалась скрашивать мой досуг, выдав синий экран. — Да ладно! — завопила я, яростно тыкая в клавиши. — Странный способ обращения с техникой, — в дверях появился Люцифер. — Он сломался, — от досады я громко хлопнула крышкой ноутбука. — Я хотела посмотреть фильм. — Возьми мой, — он вышел в гостиную, через полминуты вернувшись со своим ноутбуком. — Тебе ведь надо работать. — Я отъеду по делам на час-полтора. — Ладно. Я недоверчиво покосилась на ноутбук, переживая, что и он в моих руках прикажет долго жить. Хлопнула дверь. Люцифер ушёл оставляя меня одну. Я тупо пялилась на экран, раздумывая, что глянуть, когда в правом нижнем углу появилось сообщение из мессенджера. В памяти сразу всплыл праздничный вечер, когда Люцифер с кем-то переписывался. «Нет, Уокер. Читать чужую переписку некрасиво». Я всё пыталась мысленно одернуть себя, убеждая, что там нет ничего интересного и он общался по работе. Но любопытство и ревность (откуда она только взялась?) будто против воли руководили моими руками. «Ладно. Я просто посмотрю список тех, с кем он переписывается. Наверняка там только рабочие контакты». Я развернула окно мессенджера, ощущая себя дико омерзительно. Всегда презирала тех женщин, которые копаются в телефонах мужей и парней, равно как и обратное. Это казалось мне чрезвычайно неуважительным жестом по отношению к близкому человеку. Теперь я начала понимать, откуда растут ноги у подобных действий. Когда человек неуверен в себе и своей ценности для того, кто ему дорог (на этой мысли я замерла, невидящим взглядом смотря в угол комнаты и удивляясь тому определению, которое выдал мозг), он будет всячески искать подтверждение своей значимости, отказываясь верить только словам. Сейчас именно я была той самой неуверенной в себе девушкой, которая проверяет переписки, карманы и обнюхивает рубашки на предмет чужих духов. Стало противно от самой себя. Я коротко выдохнула, бегая глазами то к экрану, то к выходу из комнаты и постоянно прислушиваясь. Удивлением было то, что встреченной нами Ости в списке чатов не было. Вторым удивившим меня фактом был чат с некой Алисией, где в последнем сообщении от нее фигурировало моё имя. Из переписки стало ясно, что это одна из сотрудниц Люцифера, с которой он в весьма теплых отношениях и которой он сообщил о моём существовании. Шок и замешательство скрутили желудок, ладони вспотели от волнения. «Неужели я действительно для него что-то значу?» Я уже навела курсор на крестик, намереваясь закрыть окно, как глаз зацепился за контакт «Мозгоправ», переписка с которым была последний раз сегодня утром. Прочитав её, поняла, что они с Люцифером обсуждали меня. Неприятное чувство кольнуло в груди, я зажала бегунок и отмотала в самое начало.30 октября
23:00 Люцифер: Почему вы прямо не сказали, что она психопатка?
23:05 Мозгоправ: Кто это?23:06 Люцифер: Люцифер.
23:08 Мозгоправ: Вы припозднились.23:08 Люцифер: В глобальном смысле?
23:08 Мозгоправ: В том числе.23:09 Люцифер: Я имел право знать.
23:09 Мозгоправ: Вы не хотели воспринимать даже намёк на правду. К тому же, это не очень тактично.23:11 Люцифер: В последний визит можно было сказать.
23:11 Мозгоправ: Вы потеряли любимого человека. Не думаю.23:11 Люцифер: Это не любовь.
23:13 Люцифер: Вы поэтому дали мне свой номер? Знали, что я однажды всё пойму?
23:13 Мозгоправ: Да. И вам понадобится минимум совет психолога, максимум совет друга. А своим друзьям вы вряд ли расскажете такие подробности.23:14 Люцифер: Вы сейчас мой психолог или мой друг?
23:14 Мозгоправ: Время позднее, рабочий день психолога закончился.23:15 Люцифер: С чего вдруг столько внимания?
23:15 Мозгоправ: Вы мне симпатичны. К тому же не хочется бросать вас на произвол после всего пережитого.23:16 Люцифер: Как мило.
23:16 Мозгоправ: Почему решили написать сейчас?23:16 Люцифер: Я встретил девушку.
Marié Digby — What I've Done
23:17 Мозгоправ: Какая она?31 октября
00:01 Люцифер: Самая лучшая.
00:01 Мозгоправ: Вы 43 минуты подбирали нужные слова?00:01 Люцифер: Анализировал наши отношения. Кстати, почему вы не спите так поздно?
00:02 Мозгоправ: Очевидно, чтобы побеседовать с вами.00:02 Люцифер: Вы начинаете мне нравиться.
00:02 Мозгоправ: Благодарю.00:03 Люцифер: Как помочь человеку с панической атакой?
00:03 Мозгоправ: Полагаю, речь о вашей девушке?00:03 Люцифер: Да.
00:04 Мозгоправ: Вы уверены, что это паническая атака?00:04 Люцифер: Я видел подобное в армии. Приступ в неподходящий момент может сыграть злую шутку с человеком.
00:05 Мозгоправ: Максимум, что вы можете — это организовать спокойную обстановку. Переключить внимание на что-то другое, можно на поглаживания и дыхание. Но если это в самом деле ПА, ей необходимо лечение.00:05 Люцифер: Какое?
00:06 Мозгоправ: Когнитивно-поведенческая терапия. Медикаментозная терапия. Я знаю специалистов в Чикаго.00:06 Люцифер: Я не в Чикаго сейчас. Не знаю, когда и как теперь смогу вернуться.
00:07 Мозгоправ: Может, в том городе, где вы сейчас, я тоже знаю специалистов?00:07 Люцифер: Это слишком маленький городок, так что вряд ли. Я не знаю, что мне делать.
00:07 Мозгоправ: Вживую вы были более сдержанны.00:08 Люцифер: С пикселями на экране проще говорить.
00:08 Мозгоправ: Кстати, почему вы не спите?00:08 Люцифер: Ночую под её дверью.
00:09 Мозгоправ: Как это вышло?00:12 Люцифер: Я сорвался. Накричал.
00:12 Мозгоправ: Почему?00:12 Люцифер: Из-за бывшей.
00:13 Мозгоправ: Какая связь?00:15 Люцифер: Я столько лет потратил впустую. Не хотел признавать, что она меня использовала. Вики сказала, что хочет уйти и я решил, что она такая же.
00:15 Мозгоправ: Если честно, я ничего не поняла. Расскажите подробнее.00:16 Люцифер: Боюсь, мне придется писать до самого утра.
00:16 Мозгоправ: Значок в правом нижнем углу обозначает голосовое сообщение. Говорят, это очень удобно.00:17 Люцифер: Серьезно? Вы и голосовое?
00:17 Мозгоправ: Моя работа слушать людей. Не важно как.00:17 Люцифер: Вы ведь не на работе.
00:18 Мозгоправ: Я хочу вам помочь. Искренне. Представьте, что вы говорите не со мной, а высказываете мысли вслух.00:18 Люцифер: Интересное предложение.
Далее шло огромное по времени голосовое, которое я включила, только удостоверившись, что в гостиной пусто и Люцифер точно не вернулся. Из динамика раздался усталый, надломленный голос, совсем не такой, каким он был обычно. Я вспомнила, как застала его утром под дверью в холодном коридоре. Сердце болезненно защемило, совесть метко и очень резко уколола меня острой иглой. С каждым словом, услышанным в аудио, сердце сжималось всё сильнее и сильнее, а рана, нанесённая совестью, росла в геометрической прогрессии. Я нервно мельтешила по комнате, вслушиваясь в каждое слово. Люцифер рассказал всё. Начиная со дня знакомства, когда увидел меня первый раз, когда он зацепился только за внешность, но потом, постепенно начал разглядывать во мне меня. Ту Вики Уокер, которая очаровала его, покорила своей харизмой. Ох, как я удивилась, услышав такое слово в свой адрес. Меня никто и никогда в жизни не называл харизматичной. К щекам прилила кровь, заставляя пылать от смущения. Я приложила ладони к лицу, замерев посреди комнаты. Наверное стоило поставить паузу, чтобы осознать всё, но я стояла, продолжая слушать, как Люцифер открывает душу, чувствуя себя одновременно гадко, взволнованно и испуганно. С каждой, сказанной им фразой, криво собранный пазл наших отношений начинал приобретать правильные черты, разрушая всё моё видение происходящего между нами. Детали вставали на место, постепенно, по кусочкам, являя правильную картинку. — Знаете, — голос умолк, и я подумала, что аудио закончилось, но, похоже, он собирался с мыслями. — Я вспомнил, что такое обычная жизнь и положительные эмоции. Понял, что хочу семью, а не бегать за каким-то убийцей и жить мыслью о мести. После стольких лет это немного выбивает из колеи. Послышался тяжелый вздох, и голос продолжил уже тише: — Наверное, я отвык от нормальных отношений. Я медленно опустилась на кровать рядом с ноутбуком. Можно ли ощутить потерянность и боль другого человека через бездушные пиксели и аудио, в котором ты даже не видишь его лица? Теперь точно могу утверждать, что да. Мне физически стало больно и невыносимо. Хотелось выключить и дослушать одновременно. Я запустила пальцы в волосы, сжимая их у корней. — Я не совсем понимаю, что творится у неё в голове, — Люцифер на записи хмыкнул. — Она будто не верит мне. Слышит всё, что касается моих просьб и пропускает мимо ушей все приятные слова в её адрес. Пару минут были слышны шаги, похоже он расхаживал вдоль коридора, думая над словами. То, что я услышала дальше, сразило меня наповал, оказавшись полной неожиданностью. Он рассказал о своей бывшей, всю цепочку его мыслей, одолевавшую эти дни, кинув пару нелицеприятных эпитетов в её сторону. — Это нормально, что я обрадовался её смерти? — голос Люцифера прозвучал с нескрываемой горечью. Радоваться смерти близкого человека весьма странное ощущение, я понимала его как никто другой. — Если бы она осталась жива, — послышался шорох и хруст рвущейся бумаги. — Моя жизнь стала бы полнейшим дерьмом, — снова пауза, которую заполнил щелчок зажигалки. — Единственный, по ком я искренне скорблю — это неродившийся ребенок. Иногда, когда я не мог заснуть, представлял какой бы выросла моя дочь, — голос замолчал. — Почему-то был уверен, что это будет девочка, — даже через аудио было слышно, как он улыбается собственным словам. — Всегда представлял её похожей на, — он запнулся, — на неё. Снова повисла пауза, после которой Люцифер усталым голосом сообщил, что больше не знает, что ему сказать. Аудио закончилось. Я сидела в звенящей тишине комнаты, гипнотизируя взглядом точку на полу. Наши отношения встали с ног на голову за эти минуты. Весь внутренний мир Люцифера показался мне как на ладони. На этом переписка не закончилась, читать дальше было страшно и любопытно одновременно. 01:15 Мозгоправ: Я настоятельно рекомендую вам личный прием.01:15 Люцифер: Очевидно, не в ближайшее время.
01:16 Мозгоправ: Не вините себя ни в чём.01:16 Люцифер: Я поступил паршиво.
00:16 Мозгоправ: Вы имеете право на чувства и эмоции. Вы ведь живой человек. 00:17 Мозгоправ: Есть кое-что, что я обязана вас спросить. Это может быть неприятно, но очень важно.00:17 Люцифер: Спросите.
00:17 Мозгоправ: Вы ведь понимаете, что невольно пытаетесь вернуть утраченное? Девушке нужна помощь, а не семья и дети. Если вы не готовы изменить ваши планы на жизнь, то в какой-то момент это станет камнем преткновения.17:07 Люцифер: Почему она не зовет меня по имени?
17:10 Мозгоправ: И вам добрый вечер.17:10 Люцифер: Не назвал бы его добрым.
17:10 Мозгоправ: Она пытается держать дистанцию. Далее шла переписка за сегодняшнее утро, из которой мне стало понятно, что Люцифер не принял для себя окончательного решения о происходящем между нами и своих планах. Трясущимися руками я закрыла мессенджер и выключила ноутбук. «Что мы делаем друг с другом?» Слёзы против воли полились из глаз, скатываясь прохладными каплями по разгорячённым щекам. Люцифер стыдился признаться мне в том, что его невеста и их отношения оказались ложью. В одиночку переживал всю гамму чувств, не находя поддержки и понимания вокруг. Я сидела на кровати, закрыв лицо ладонями, и рыдала в голос. На душе стало невыносимо тоскливо. «Чертова эгоистка. Так зациклилась на себе, будто ты единственная в мире, у кого могут быть проблемы». Давящая, пожирающая изнутри, будто саранча, безнадежность тяжёлым грузом легла на плечи. Он не бросил меня и не уехал молча, потакая собственному эгоизму, а предложил пути решения, невзирая на собственные желания. Он ведь не обязан мне ничем. Не обязан оберегать, защищать, тратить на меня своё время, а уж тем более жертвовать своими мечтами. Тогда почему он всё ещё здесь? — Вики! Я не услышала, как он вернулся. Люцифер торопливым шагом пересёк комнату и опустился рядом, осторожно обнимая меня. — Что случилось? — он обеспокоено заглянул мне в лицо. — Ты… Вместо внятного ответа я бессвязно мямлила сквозь всхлипывания, продолжая обливаться слезами. Стоило мне увидеть его взволнованное лицо, как рыдания усилились, накатывая пуще прежнего. — Вики, — Люцифер сел поудобнее и потянул меня на себя, устраивая на своих коленях. Я обняла его за шею, утыкаясь носом в прохладную после улицы кожу. Он пах одеколоном, осенней прохладой и совсем слегка корицей. И это был самый родной запах на свете. — Тише, тише, — он гладил меня по волосам, слегка раскачивая. — Что случилось? Меня не было всего полтора часа. Ты, кажется, собиралась смотреть кино. — Угу, — я потерла нос рукой. — Тебя так расстроил фильм? Я закивала, сжимая губы в попытке сдержать новый поток слёз. — Что ты смотрела? — Люцифер погладил меня по щеке. — Хатико-о-о, — завыла я, опять начиная плакать. — О, боже, — он растерянно заморгал от удивления. — Может, сейчас тебе стоит смотреть позитивное кино? — Може-е-ет. Меня пробивало на рыдания всё больше и больше. Чем сильнее Люцифер показывал своё беспокойство, тем гаже я себя чувствовала. — Отпросись с работы. Тебе нужно прийти в себя. Уверен, Мистер Подтяжки справится с задачей. — Не-е-т, — я затрясла головой, стискивая в кулаках воротник его рубашки. Люцифер шумно выдохнул, наверняка про себя посетовав на моё странное упрямство. Он крепко обнимал меня, утешительно поглаживая по спине и плечам, заставляя чувствовать себя до тошноты паршиво. Мысли роились в голове, утомляя своим обилием. Я не понимала что делать. Признаться? Промолчать и выступить инициатором перемирия? У меня опять начинала болеть голова. Люцифер стал поворачиваться и укладывать меня на кровать. — Попробуй вздремнуть. Я разбужу тебя через пару часов, — он накрыл меня одеялом. — Не уходи, — я вцепилась в его руку. — Побудь со мной. — Хорошо. Люцифер удивлённо поднял брови, но спорить не стал, скинул обувь и лег рядом. Я прижалась к нему как можно ближе, утыкаясь в грудь, он крепко обнял меня, напомнив самые первые дни, когда мы ночевали вместе. Через некоторое время, когда мне удалось согреться и успокоиться, я наконец-то смогла заснуть.***
Свежий воздух немного прочистил мысли, но тело всё равно настойчиво требовало принять горизонтальное положение. Я потерла лицо ладонью, прогоняя сон, и пошла в сторону автобусной остановки. Занятия в группе поддержки жертвам насилия закончились в восемь вечера, и целый рабочий день в кафе перед этим никак не способствовал приливу сил. До окончания школы оставалось совсем немного, и к постоянным занятиям для подготовки к выпускным экзаменам я добавила подработку официанткой. Теперь у меня времени на отдых почти не осталось. Вечер постепенно красил город в тёмно-синий цвет, а значит мне следовало побыстрее добраться домой. Ходить после наступления темноты там, где я живу, идея, мягко говоря, паршивая. На остановке я поняла, что попала в час пик. Люди заполонили общественный транспорт, толкаясь и спеша домой. Я стояла, глядя, как они продолжают штурмовать автобус, пихая друг друга локтями, и явственно ощутила духоту внутри. «Прогуляться будет лучшей идеей». Я покидаю металлический навес, возвращаясь на тротуар в поток жителей города. — Эй! — сзади слышится женский голос. Я не оборачиваюсь. Меня звать точно некому. — Вики! — сбоку появляется запыхавшаяся девушка. — Ты ведь Вики, верно? — она тянет извиняющуюся улыбку. — Да, — я останавливаюсь в смятении. Я видела её в группе поддержки. Там не так много людей, чтобы не суметь запомнить их лица. — Кэсси, — любезно напоминает она. — Да, я помню, — я поджимаю губы, каменея от неловкости. Сейчас мне удается рассмотреть девушку повнимательнее, нежели во время общения в группе, где пялиться было бы неприлично. В первую очередь она выделялась среди остальных тем, что носила короткую, мальчуковую стрижку с топорщащимися в беспорядке блондинистыми волосами. У неё были изящные, я бы сказала утонченные черты лица и светлая, почти прозрачная кожа молочного цвета. Когда я увидела её впервые, подумала: отрасти она волосы хотя бы до плеч и надень короткое, женственное платье вместо мешковатых спортивных штанов серого цвета и такой же просторной серой футболки — мужики будут штабелями ложиться вокруг неё. Ведь тогда она будет выглядеть, как мужской идеал. Хрупкая, утончённая блондинка. — Заметила, что ты сегодня в футболке, — нарушает неловкое молчание Кэсси. — Обычно ты в одежде с длинным рукавом. Я опускаю глаза вниз, начиная рассматривать свои голые руки. — Да вот… — чуть прокашливаюсь. — Решила попробовать. К тому же сегодня жарковато на улице, в рубашке очень некомфортно. Кэсси кивает. Участникам группы не было необходимости объяснять свой ход мыслей. Они понимали всё на инстинктивном уровне, даже если сами не страдали подобными проблемами. — Далеко живёшь? — девушка разворачивается в ту сторону, куда я шла, намекая продолжить движение. — Через шесть кварталов. — Ого. Почему не на автобусе? — Да не хочется, — я кривлюсь, вспоминая общественный транспорт. — Подышу воздухом. — Понятно, — Кэсси печально потупила глаза в асфальт. Некоторое время мы просто шли молча, не зная о чем заговорить. В группе, как правило, все обсуждали личные страхи, боль и переживания. За её пределами возвращаться к той же теме не хотелось. Это слишком выматывало: проживать не только свою трагедию, но и трагедию каждого из сидящих вокруг. — А ты далеко живёшь? — я наконец-то смогла придумать нейтральный вопрос. — Да не особо, — Кэсси чешет затылок и неопределенно машет рукой вперёд. — От тебя довольно близко. — Ясно, — я коротко улыбаюсь. Мы опять молчали. Я силилась найти тему для беседы, но усталый мозг отказывался генерировать идеи. Поэтому мы просто шли вперёд, рассматривая сверкающие в вечернем свете глади витрин, слушая гул машин, стоящих в пробке и вдыхая раскалённый дневной жарой воздух. Люди вокруг нас спешили по своим делам, кто-то домой к семье, кто-то в ближайший бар снять напряжение рабочего дня. Прохожие совершенно не обращали внимание на двух неспешно бредущих в безмолвии девушек, не подозревая, что творится у нас на душе и по какой причине мы познакомились. Дорога начала казаться бесконечной. Чем дольше между нами висела тягостная пауза, тем более неловко я себя чувствовала. Моя спутница, впрочем, не казалась смущённой — её словно устраивала эта тишина и моё молчаливое присутствие рядом. Тогда я смогла расслабиться и перестать чувствовать себя обязанной завести неловкую беседу. Похоже, ей нужна была компания, и я её составила. Наконец дорога вывела нас к моему дому. В окне горел свет, мама была дома в свой редкий выходной. Кэсси осмотрелась по сторонам, не выражая ни малейшего беспокойства. — Здесь есть остановка, — я тычу пальцем вперёд. — Лучше не ходи одна. — Хорошо, — девушка едва заметно кивает. — До встречи. Последнее предложение прозвучало скорее как вопрос, полный надежды. Похоже, Кэсси искала друга? — Конечно, — я постаралась сделать приветливое лицо, в глубине души надеясь, что не выгляжу как псих с безумной улыбкой. Она разворачивается, следуя к остановке общественного транспорта. Я ныряю в подъезд, испуская вздох облегчения.***
Elizabeth — Parties
Меня разбудило нежное прикосновение к плечу. Я дернулась и распахнула глаза, сонно оглядывая полутьму комнаты, рассеянную лишь светом, льющимся из гостиной. Рядом со мной сидел Люцифер, одетый в домашние спортивные штаны и футболку. Белую футболку. Я подумала, что до сих пор сплю, быстро заморгала и потерла глаза. Он никуда не исчез. — Ты, — я села, щурясь от желтоватого освещения из дверного проема, — непривычно одет. — Я был в магазине, — он коротко улыбнулся. — Вспомнил твои слова про цвет одежды. Решил, будет забавно понаблюдать за твоей реакцией. — Ты угадал, — я коснулась его груди, погладив линии мышц под хлопковой тканью. — Я удивлена, мягко говоря. — Если ты не передумала идти на работу, то советую вставать. Я приготовил поесть. — Что? Я растерянно открыла рот, забывая как дышать. — Еда, Уокер, — Люцифер насмешливо посмотрел на меня. — Она нужна людям, чтобы поддерживать жизнь. Мне стало совестливо. Пакостное чувство из-за собственной нечестности теснило грудь. Он непонимающе смотрел на меня, похоже решив, что я просто не до конца проснулась. Я кивнула, выбралась из уютного тепла одеяла, опустила ноги на прохладный пол и пошлёпала в ванную. Умывание прохладной водой, чистка зубов и быстрый душ немного вернули меня к жизни. На кухне что-то изменилось. Я никак не могла понять что именно. Она словно преобразилась, хотя это была всё та же кухня, на которой я обитаю уже два года. Люцифер поставил на стол две глубокие тарелки с дымящимся супом. Его аромат наполнял пространство, заставляя активно выделяться слюну. — Что это? Я заглянула в тарелку, где лежала лапша с золотистыми кусочками слегка обжаренной курицы. Сверху блюдо венчала россыпь зелени. Всё было настолько простым и в то же время таким эстетичным, что фото этой тарелки можно было прямо сейчас размещать в меню какого-нибудь ресторана. — Рамэн с курицей. — Ох, — я повела носом, втягивая аромат. — А я как ни сварю суп, так вечно ложка стоит в нём. Люцифер только пожал плечами. Что-то меня смущало, и я никак не могла понять, что именно, пока не обратила внимание на цвет тарелки. Это была не моя посуда. — Откуда тарелки? — Купил, — невозмутимо ответил он. — На твоих были сколы. — Правда? — я выдвинулась к шкафу с посудой. — Никогда не замечала. Открыв дверцу, обнаружила внутри четыре новые тарелки жизнерадостного лилового цвета и две новые белоснежные кружки. — С ума сойти, — всё, на что меня хватило. Я закрыла шкаф и замерла на месте, не отпуская ручки. Открыла и закрыла дверцу два раза, прежде чем до меня дошло. — Ты починил его? — я ошарашенно уставилась на Люцифера. — Ну да, — он оставался невозмутимым. Петли больше не скрипели, а створка висела ровно. Я спрятала виноватый взгляд в разглядывании печки, и тут меня тоже ждал сюрприз. Моей сковородки не было. Её почетное место занимала новая, чёрная с таким же чёрным, ровным покрытием внутри. — А где Изольда? — я испуганно посмотрела на Люцифера. — Кто? — он поднял брови. — Изольда. Моя сковородка. Люцифер отделился от столешницы, на которую опирался, и устремил взгляд на печку. — Выкинул. На ней нельзя готовить, — наставительно заверил он. — Зачем ты даёшь имена неодушевлённым предметам? — Изольда, — я выпятила нижнюю губу. — Мы с ней прошли Афганскую войну. Люцифер приложил пальцы к губам, смотря то на меня, то на обновку. — Заметно, — нарушил он молчание. — Непригодная посуда в коридоре, в пакете. Конечно её можно оставить, но я бы не советовал. Я подняла на него взгляд и хотела опять поплакаться о том, как прикипела к своим, пусть и не новым вещам, как заметила ещё кое-какую перемену. — Куда ты дел Изю? Люцифер скосил на меня глаза, вернулся взглядом к сковороде и потом опять ко мне, непонятливо хмурясь. — Паук в углу. Изя. Они с Изольдой сводные брат и сестра, — начала трещать без пауз, рассказывая, что к чему. — Однажды ночью я пришла на кухню попить воды и застала Изю в Изольде. Сначала я негодовала, но потом подумала… Ну знаешь, — я развела руками. — Они ведь не родные, кто я такая, чтобы мешать их счастью? Люцифер молча смотрел на меня, ожидая, когда я закончу, приложив кулак к губам, и только весёлый прищур глаз выдал его реакцию. — Он переехал, — Люцифер едва сдерживался. Было заметно, как его распирает от смеха. — Куда? — На родину, в Израиль. Повисла тишина, через секунду разорванная нашим громким смехом. Люцифер качал головой, словно не веря тому, что поддерживает мои дурацкие шутки. «Боже, надеюсь в его поисковых запросах не появится что-то вроде «Смирительная рубашка купить онлайн»». У меня не получалось больше обижаться и строить из себя недотрогу. Поддавшись порыву, я кинулась к Люциферу, обвивая его руками и прижимаясь щекой к теплой груди. Он изумлённо вздохнул и стиснул меня в своих объятиях. — Что случилось? Я прощен? Суд присяжных меня помиловал? Мне отпустили все грехи? — бойко подкалывал меня мужчина. — Да ну тебя, — я подняла на него глаза. — Я не злюсь и не обижаюсь. — Что изменилось? «Я читала твою переписку. Ну же, Уокер. Давай, признайся». Интересно, если я скажу это в чокере и с членом во рту, как долго он будет злиться? Я застыла, рассматривая Люцифера в ярком освещении и непривычной мне одежде. Как же ему шла эта белоснежная футболка. Она создавала контраст с его чёрными татуировками, выгодно выделяя их на теле и подчёркивая смуглую кожу. Он выглядел счастливым, довольным жизнью. Не осталось ни тени той мрачности, которую он всюду носил с собой раньше. — Что-то с освещением, — брякнула я, разглядывая его идеальные, правильные черты лица. — Вкрутил лампочку поярче, — он возвел глаза к потолку, начиная поглаживать мою талию. Я удивленно открыла рот, смущённо закусывая губу. — Несущий свет? — Люцифер игриво приподнял бровь на мой своеобразный комплимент. — Когда ты успел всё это сделать? — я пыталась перевести тему, но мне и правда было интересно. — Починить дверцу и вкрутить лампочку занимает не так много времени. Суп тоже быстро готовится. Я хотела сделать вдох, но вместо этого удручённо и тихо простонала. — Ты самый лучший, — вырвалось у меня прежде, чем я поняла, что сказала это вслух. Его обескураженное выражение лица сменилось на счастливое. Я скользнула руками по его спине, перенесла их вперёд, на плечи, встала на носочки, обнимая за шею, и потянулась к губам. Люцифер наклонился ниже, отвечая на мои действия и увлекая в неспешный, осторожный поцелуй. Похоже он понял, что я не шучу и не играю. Тогда Люцифер оттеснил меня к столешнице, ловко усадил на нее и пробрался руками под просторную домашнюю футболку. Он гладил мою обнаженную спину, вызывая стайки мелких мурашек от поясницы до шеи и прижимая как можно ближе к себе, в то время как я обводила линии его пресса под одеждой, ощущая под ладонями разгоряченную кожу. Люцифер запустил пальцы в волосы на моем затылке и, ощутимо сжимая, вынудил откинуть голову назад. Я уставилась на него туманным взглядом, рефлекторно распахивая губы, чем он воспользовался, нагло проникая в мой рот, сплетая наши языки в похотливом танце. Поцелуй становился всё более жадным, пылающим скопившимся между нами напряжением от невозможности спокойно быть вместе. Грубая щетина колола кожу, только сильнее возбуждая. Меня охватывало волнение и стыдливое удовольствие от того, как бессовестно я наслаждаюсь его лаской, будучи не до конца честна. Люцифер положил руки на мои бедра, приятно сжимая их сквозь ткань штанов. «Злоебучие месячные». — Все в порядке? — он разорвал поцелуй, часто дыша и не убирая рук с моего тела. — Да. Просто я… просто у меня… Он наткнулся взглядом на упаковку таблеток на столе. — Я понял, — Люцифер чмокнул меня в нос. — Давай поужинаем. Всё остынет. — Угу. Обречённо вздохнув, я слезла вниз и села за обеденный стол. — Надо не забывать принимать таблетки, — отметила вслух, приступая к трапезе. — Где твой телефон? — В спальне наверное, — я небрежно махнула рукой. — А что? Люцифер вышел прочь, через минуту возвращаясь с моим смартфоном, и молча протянул его мне. Я удивлённо посмотрела на него. — Разблокируй и открой календарь. Я последовала его просьбе. Он сел рядом, положил телефон на стол так, чтобы я видела, и настроил в календаре напоминание. — Теперь каждый день у тебя будет появляться уведомление о приёме таблетки, — Люцифер заблокировал экран и взял ложку, начиная есть. Самый вкусный в моей жизни суп, приготовленный этим потрясающим человеком, убийственно застрял в горле. Меня начало подташнивать от беспокойства. Захотелось с позором удавиться на месте. — Ты какая-то печальная. Всё в порядке? — Д-да, — чуть запнулась с ответом. Пришлось, скрывая волнение, вернуться к еде. Люцифер заинтересованно поглядывал на меня, удивленный моей непривычной молчаливостью. Спустя время он начал разговор на отвлеченную тему, рассказывая, как прошел его день и какие сложности ему пришлось разгребать по работе. Я немного отвлеклась от гнетущих мыслей, задавая вопросы и включаясь в разговор. Когда с ужином было покончено, настала пора идти на работу. Возможность сбежать из дома хотя бы ненадолго сделала меня взвинченной и нервной. Я понимала, что это временная передышка, после которой мне придется возвращаться. Всю рабочую ночь я была как на иголках. Нервно грызла ногти в перерывах между посетителями и всухомятку жевала печенье, которое купила к чаю. Рассеянная из-за мрачных мыслей, я пару раз перепутала заказы, но Джек не ругался, всего лишь сочувственно покачав головой. Дино пытался завести разговор на отвлеченные темы, я отвечала невпопад и односложно, в итоге тем самым невольно обрубив на корню все попытки. Беспокойство росло по мере приближения конца рабочего времени. Когда я посреди ночи поднималась по лестнице, с трудом переставляя ноги, сил на переживания не осталось. Постояв пару минут возле двери, я собралась с духом и вошла, надеясь, что Люцифер спит. Но он не спал. Лежал на диване, сосредоточенно глядя в телефон. — Привет, — он обрадованно улыбнулся и встал. — Решил тебя дождаться. Читал, — пояснил он на мой растерянный взгляд. — Я думала, такой как ты будет презирать электронные книги, — я как обычно начала шутить от нервов. — Да, предпочитаю бумажные. Но не мог же я тащить с собой всю библиотеку. — У тебя есть библиотека? — В кабинете дома. Небольшая. Мне на ум пришла шутка про то, что у нас дома кабинетом можно было назвать разве что туалет, где, как мне кажется, члены семьи иногда прятались друг от друга. Я мысленно приказала себе заткнуться. — Выглядишь утомленной, — Люцифер подошёл ближе и погладил меня по щеке. Кровь отхлынула от лица, сердце, казалось, перестало биться. Он смотрел на меня с надеждой, теплотой и нежностью, не зная всей правды. Я собралась с мыслями, набирая побольше воздуха в лёгкие, крепко зажмурилась и выпалила на одном дыхании. — Я читала твою переписку.