Будь моей Малышкой|Be My Baby

      Библиотека университета — любимое место Гермионы. В этом многоэтажном здании есть что-то такое, что естественным образом побуждает каждого, кто входит в его двери, говорить шепотом и создавать как можно меньше шума.       Как будто слово «библиотека» является синонимом слова «тишина», а посетителям остается лишь наслаждаться ею.       Если Гермионе нужно что-то обдумать, она выбирает не свою квартиру или кафе на соседней улице, а приходит в библиотеку со стаканчиком кофе, ноутбуком и беспроводными наушниками. Она пропадает там часами до тех пор, пока одно из устройств не предупредит об истощении заряда батареи или пока ее желудок не заурчит от голода.       Временами она бродит вдоль стеллажей, проводя пальцами по корешкам книг, к которым никто не прикасался уже много лет, в то время как в ушах у нее тихо играет музыка. Периодически она находит что-то интересное и берет издание с полки, сползая на пол, чтобы пролистать страницы.       Ей это нравится, потому что здесь ее никто не беспокоит: ни Джинни, ни Гарри, ни Рон, ни Лаванда. Никто не ищет ее, когда она в библиотеке.       Когда Гермиона сидит за своим привычным столом, наслаждаясь музыкой, ее телефон вибрирует, и немного раздражающий голосовой помощник оповещает, что пришло сообщение от Драко. Она выводит переписку на экран ноутбука.        ✉ Я выхожу с работы. Буду через двадцать минут. Ты освободилась?        Встретимся у входа в библиотеку. ✉ До скорой встречи! ✉              Драко интересовался у нее, не согласится ли она пойти на двойное свидание с Асторией и Тео. Сначала Гермиона сомневалась, но во время свадьбы Астория показалась ей очень доброй и милой.       Вскоре после того, как Драко признался, что хочет заботиться о ней, он также рассказал, что однажды утром Астория ворвалась в его квартиру, угрожая ему, чтобы он взял себя в руки и обсудил с Гермионой свои желания. Насколько она понимает, Астория, похоже, заботится о Драко так, как сестра заботится о брате, и от этой мысли ей становится немного легче.       Гермиона убирает свои наушники и вытягивает руки за спиной. Единственный недостаток библиотеки — ужасно неудобные стулья, но она смирилась с этим ради тишины и умиротворения, которые здесь царят.       Ей не нужно много времени, чтобы собраться, она спокойно засовывает свой ноутбук в чехол, а затем в сумку. Она берет телефон со стола и задвигает свой стул — в отличие от инженеров-мажоров, которые относятся к некоторым помещениям библиотеки как к своим личным апартаментам, оставляя повсюду бумаги, мусор, стулья и грязные следы — и только после этого направляется к выходу.       На улице тепло, настолько тепло, что Гермиона жалеет, что не надела шорты или платье вместо джинсов, прислонившись к стене здания и ожидая, пока Драко подъедет. Какая-то ее часть — большая часть, признает Гермиона — так сильно хочет, чтобы все увидели, как она садится в машину привлекательного взрослого доктора, и Гермиона мечтает об этом, пока греется на солнце.       От этих мыслей у нее перехватывает дыхание, и она убеждает себя, что ей нужна сигарета, чтобы раскрыть легкие. В ее сумке есть пачка как раз для такого случая: Гермиона достает одну, быстро прикуривает и делает затяжку.       Ощущения приятные, разум одновременно проясняется и затуманивается, что дает ей возможность сосредоточиться на чем-то, кроме Драко.       Она делает последнюю глубокую затяжку — дым заполняет легкие и окутывает сознание — когда видит подъезжающую машину Драко. Выдохнув, Гермиона бросает окурок на землю и топчет его носком ботинка, после чего поправляет сумку и идет к обочине.       Ей даже не пришло в голову, что, возможно, доктор Драко не одобряет сигареты, и он набрасывается на нее, прежде чем она успевает сесть в салон.       — Пожалуйста, скажи, что я не видел только что, как ты курила сигарету, — говорит он, голос на удивление ровный и спокойный.       Гермиона хмурится и пристегивает ремень безопасности как раз в тот момент, когда Драко включает поворотник и смотрит в боковое зеркало, отъезжая от обочины. Она не может понять, серьезен ли он.       — Возможно, — говорит она, убирая телефон в сумку.       Когда они подъезжают к светофору, мужчина демонстративно упирается лбом в руль и стонет.        — Почему, Боже, почему? Зачем ты сделал мою милую Гермиону подверженной тяге к сигаретам?       — Да брось ты, — говорит она, закатывая глаза и ударяя его по руке ладонью. — Я нечасто это делаю.       — Одного раза достаточно, — бормочет он, поднимая голову и нажимая на газ, когда свет меняется. — Ты хочешь, чтобы я читал тебе лекцию как доктор Малфой или как человек, который заботится о тебе?       — Это обязательно должна быть лекция?       — Да, — просто отвечает он.       Гермиона вздыхает и прислоняется к окну, ее взгляд останавливается на его пальцах, обхватывающих руль.        — Как человек, который заботится обо мне, полагаю.       Драко улыбается и кладет левую руку на ее бедро.        — Хорошо, лекция доктора Малфоя о сигаретах довольно мрачная.       Она стонет и машет рукой, жестом показывая, чтобы он продолжал свою лекцию. Вкус сигареты все еще остается на ее языке, и она считает это удачей. Он может читать ей лекции до тех пор, пока никотин продолжает ее усыплять.       — Думаю, я достаточно ясно дал понять, что ты мне небезразлична, — говорит он, его голос мягкий, совсем не как у ее профессоров. — Моим приоритетом является твое благополучие, и я никогда бы не стал требовать от тебя прекратить что-то делать, если только это не угрожает жизни.       Гермиона кивает головой, потому что она знает это. Она знает, что он заботится о ней, заботится о ее благополучии, хочет заботиться о ней еще больше, и что без ее согласия он этого не сделает.       — Я верю тебе, когда ты говоришь, что делаешь это не так часто, и если ты когда-нибудь захочешь полностью прекратить, просто знай, что я поддержу тебя, — говорит он, поглядывая на нее и сжимая ее бедро.       Она хмурится и мягко смеется.        — Подожди, что? Ты не собираешься сказать мне прекратить прямо сейчас?       Драко качает головой и перестраивается на другую полосу, когда они приближаются к его квартире.       — Нет. Ты уже взрослая, милая. Я всегда буду поддерживать тебя.       Он снова поворачивается, чтобы посмотреть на нее, на его губах мягкая улыбка.       — А ты бы предпочла, чтобы я это сделал?       Гермиона пожимает плечами. Не то, чтобы она хотела услышать, как он поставил ей какой-то ужасный ультиматум, просто... она читала о подобных типах отношений, и все они сводились к одному и тому же — контролю. Один из партнеров всегда нуждался в контроле над другим — будь то сексуальный или личностный.       Она говорит ему об этом, и он снова сжимает ее бедро.       — Да, контроль — часть этого. Именно поэтому я попросил тебя писать мне, когда ты куда-то идешь, — объясняет Драко. — Но больше этого, я хочу заботиться о тебе, Гермиона. А для этого необходимо, чтобы ты была счастлива со мной, верно?       Она размышляет над его словами, пока он заезжает на парковку, спускаясь туда, где находится его парковочное место.       — Я счастлива, — говорит она, кладя руку поверх его руки и сжимая ее. — Пока что я счастлива с тобой.       Драко паркуется и заглушает машину, фары все еще горят и освещают их обоих в темном гараже. Он отстегивает ремень безопасности и слегка поворачивается, чтобы посмотреть на нее, поднося ладонь к ее щеке.       — Почему бы нам не продолжить этот разговор позже, после ужина. Хорошо?       Гермиона смотрит ему в глаза и кивает, на ее лице появляется небольшая улыбка, когда он наклоняется вперед и дарит ей мягкое прикосновение губ. Его поцелуи всегда мягкие, его губы прижимаются так, как будто он боится сломать ее.       Иногда, укладываясь в постель в своей квартире, она закрывает глаза и запускает руку в трусики, думая о том, каково будет, когда он позволит себе больше.       

***

      Как выясняется, Драко и Тео знают друг друга с малых лет: они познакомились в престижной частной школе-интернате и стали не разлей вода. Гермиона узнает, что они выросли в похожих семьях: оба были единственными детьми в баснословно богатых семьях.       — Господи, клянусь Гермионой, этот парень был таким долбаным придурком в школе. Он всегда говорил о своем отце то, то, то, — говорит Тео, закатывая глаза, когда Драко хмыкает и скрещивает руки на груди. — Как будто мы не росли в похожих условиях.       Гермиона прислоняется к Драко, похлопывая его по бедру, и улыбается, когда он опускает руку на ее плечо.       — Ладно, ладно, спасибо, приятель. Я уверен, что помог тебе охмурить всех девушек, которые у тебя когда-либо были, не говоря уже о твоей жене. Думаю, ты мог бы быть ко мне чуточку добрее.       Тео фыркает и поднимает бокал с вином, словно произнося тост.       — Да, конечно, дружище. Все равно я нравился им всем больше, чем ты.       Астория ударяет Тео локтем в бок, тот вскрикивает, надувшись, а она снова поворачивается к Драко и Гермионе.       — Я не люблю Тео больше, просто по-другому. Ты — находка, Драко, ты знаешь это.       Драко проводит пальцами по плечу Гермионы и подмигивает ей.       — Я полагаю, нам следует спросить Гермиону, считает ли она так.       — Определенно, находка, — говорит она, на ее щеках появляется легкий румянец. — И я очень рада, что мне удалось его отыскать.       Астория смотрит на них, а Тео присвистывает, когда Драко поднимает ее подбородок и прижимает свои губы к ее. Гермиона все еще привыкает к тому, что может прикоснуться к этому совершенно идеальному мужчине на публике, и краснеет еще ярче.       — Итак, — Астория складывает руки вместе, снова привлекая их внимание. — Чем ты занимаешься, Гермиона? Ты все еще в университете?       Она кивает и делает быстрый глоток вина — белого шардоне, которое, как поклялся Драко, ей понравится — прежде чем ответить.       — Да, я учусь на последнем курсе, изучаю английскую литературу.       В этой теме есть неловкость, которую, как Гермиона знает, ей никогда не преодолеть. Правда ситуации в том, что она на двадцать лет моложе всех остальных за столом и еще не начала свою карьеру, не говоря уже об окончании университета. Она изо всех сил старается увести разговор в сторону от того, что делает ее возраст очевидным, но Драко, кажется, никогда не возражает.       — Какие у тебя планы после окончания обучения? — спрашивает Тео, засовывая в рот кусок хлеба.       Пальцы Драко проводят маленькие круги по ее плечу, и она пытается расслабиться под их вопросами.        — Аспирантура, специализация — английская и ирландская литература.       — Полагаю, ты любишь читать?       Гермиона кивает головой, зарываясь пальцами в салфетку, покрывающую ее колени.       — Наверное, это немного очевидно, но да, я всегда любила. Просто есть что-то такое в том, чтобы свернуться калачиком в прохладный день с кофе, пледом и хорошей книгой, и слушать, как на заднем плане потрескивает огонь.       Она ловит подмигивание, которое Астория бросает Драко, и недоверчиво смотрит на него.       — Что?              Драко закатывает глаза, но прежде, чем он успевает ответить, Астория снова говорит.       — У Драко есть прекрасный камин и замечательное маленькое кресло у окна, в котором ты сможешь почитать.       — Конечно, ты можешь пользоваться моей квартирой для чтения в любое время, — мягко говорит Драко, проводя пальцами по ее плечу, под локонами и по шее.       От движения его пальцев по телу Гермионы пробегает дрожь, которую она пытается скрыть еще одним большим глотком вина и кивком.       — Думаю, я соглашусь.       Когда она оборачивается, чтобы посмотреть на Тео и Асторию, они находятся в своем собственном маленьком мирке, прижавшись и перешептываясь. Гермиона наблюдает, как Тео наклоняется ближе, чтобы прошептать что-то своей жене на ухо, и смотрит на нее, когда та хихикает, положив ладонь поверх руки своего мужа.       Они выглядят по-настоящему влюбленными. За этим приятно наблюдать.       Драко наклоняется, и она чувствует его легкий выдох на своей щеке, когда он тихо говорит ей на ухо.       — Ты в порядке?       Гермиона слегка наклоняет голову к нему и шепчет.       — Я в полном порядке. Они выглядят такими счастливыми, такими влюбленными.       Она понимает, что шепчет Драко, который был женат на женщине, сидящей напротив них, и поворачивается лицом, чтобы грустно улыбнуться ему. Он удивляет ее, когда наклоняется, чтобы поцеловать, заставить ее обмякнуть.       Драко так близко, она чувствует ароматы его одеколона и шампуня и забывает, что они сидят посреди ресторана. Его ладонь нежно ложится ее щеку, а губы становятся более настойчивыми.       Легкое покашливание привлекает ее внимание, и моргнув, Гермиона медленно поворачивается, чтобы посмотреть на Асторию, которая стоит позади ее стула, держа клатч и ухмыляясь.       — Думаю, тебе нужно подкраситься, — говорит Астория, подмигивая и жестом указывая в сторону туалета.       Гермиона краснеет, уверенная в этом по тому, как сильно горят ее щеки, и шатко встает со своего места. Она собирается повернуться и схватить свою сумочку, но Драко уже подает ее, помогая надеть ремешок через голову.       — Возвращайся скорее,— говорит Драко, его ладонь на мгновение касается ее поясницы.       Астория приобнимает ее, как только они отходят, и Гермиона благодарна бывшей жене Драко, что та ведет ее в уборную. Она знает, что если пописает, то будет бегать в туалет еще раз пять, прежде чем они уйдут, поэтому лишь подходит к зеркалу и смотрит на свою слегка стертую помаду.       — Итак, вы, ребята, чертовски очаровательно смотритесь, — говорит Астория, искренне улыбаясь.       Гермиона наблюдает за ней в отражении зеркала, роясь в сумочке в поисках помады.        — О, спасибо...       — Нет, я говорю серьезно. Он влюблен, поверь мне, я знаю, — продолжает она, прислонившись к тумбе рядом с ней. — Я знала, что вы двое идеально подходите друг другу. Расскажи мне, как все продвигается?       И снова она чувствует себя немного неловко. Астория красива, со светлой кожей и темными волосами — темнее ее медовых локонов, — и, несмотря на ее гладкую кожу и лицо без морщин, она знает, что та ровесница Драко.       Гермиона хмыкает, чтобы скрыть свою нервозность.       — Все... все идет хорошо. Мы проводим время вместе, узнаем друг друга получше, и это... это хорошо.       Глаза Астории сужаются.       — Он рассказал тебе?       Гермиона поднимает бровь.       — Что рассказал?       Кажется, вокруг них никого нет, но Астория все равно оглядывается по сторонам, прежде чем наклониться поближе.       — Насчет Папочки, он тебе рассказал?       — О, — говорит Гермиона. — Э... да, он рассказал.       — И ты все еще с ним, так что тебя все устраивает? — спрашивает Астория, беря из ее рук помаду, которую Гермиона еще не успела нанести.       Астория обхватывает ее щеку ладонью, держа ровно, и Гермиона позволяет своим губам расслабиться. Она аккуратно наносит помаду, идеально повторяя форму губ. Гермиона сжимает их и берет кусочек туалетного рулона, убирая излишки, чтобы ничего не растеклось.       — Да, если честно, Драко рассказал мне, а потом настоял на том, чтобы все шло своим чередом, — бормочет Гермиона, выбрасывая бумагу в мусорное ведро. — Он даже не...       Она не уверена, насколько уместно говорить о наклонностях Драко с его бывшей женой, но, похоже, та не возражает, а алкоголь лишь способствует диалогу.       — Только не это, — бормочет Астория, проводя пальцами по волосам. — Послушай, иногда его нужно немного подтолкнуть. В последние несколько лет ему было... тяжело. Ты когда-нибудь раньше была в таких отношениях?       Гермиона качает головой и сжимает пальцы.       — Вот почему, — мягко говорит Астория, беря ее руку и слегка сжимая. — Он не хочет напугать тебя.       Гермиона так и думала, сделав из слов мужчины такой же вывод. Драко не хочет причинять ей боль, не хочет напугать ее, просто желает, чтобы она чувствовала себя комфортно, пока он не убедится, что она готова.       Когда Астория гладит ее по щеке, она понимает, что то, как она прикасается, в некотором смысле напоминает ей Драко. Теперь она осознает, почему их отношения не сложились.       

***

      Драко не предлагает ей вина, когда они возвращаются в его квартиру, только воду, и она соглашается. Гермиона считает, что это хорошо, ведь за время ужина она выпила по меньшей мере три бокала. Она осознала это, когда потянулась за своим бокалом и обнаружила, что тот пуст.       От ее внимания не ускользнуло, как Драко подозвал официанта и попросил стакан воды вместо еще одного бокала вина. Ей нравится, что он заботится о ней.       Он устраивается в углу дивана, его рукава закатаны до локтей, а волосы растрепались от того, что он взъерошил их пальцами. Гермиона наблюдает за ним со своего места и улыбается, когда он протягивает руку, приглашая ее сесть с ним.       — Давай, Малышка, — мягко говорит мужчина, похлопывая по дивану рядом с собой.       Гермиона не теряет времени, проскальзывает под его руку и прижимается к крепкой груди. Она чувствует тепло и приятное возбуждение, ее мозг слегка затуманен под воздействием алкоголя.       Драко обнимает ее за талию, и она откидывает голову назад, чтобы посмотреть на него.        — Итак...       Он закатывает глаза. У Гермионы слегка кружится голова, поскольку она смотрит на Драко снизу вверх, поэтому поворачивается так, чтобы сидеть немного прямее.       — Даже не начинай, милая. Я думал, мы все обсудили.       Гермиона простонала.       — Я согласна на более приятный вариант взаимодействий, если тебе не хочется говорить.       — Нет, — говорит он. — Надеюсь, Астория не слишком докучала тебе сегодня.       Она медленно покачала головой.       — Нет, она просто хотела узнать, как идут дела. Астория спросила, рассказал ли ты мне, ну... о Папочке.       Драко напрягается, когда она произносит это слово, и что-то щелкает в ее голове. Или свербит. Словно она что-то забыла, а теперь не может вспомнить.       — Астория немного прямолинейна, — пытается объяснить он, крепко обнимая ее. — Но у нее хорошие намерения, она просто переживает.       — Я понимаю, — говорит Гермиона. — Она также сказала мне, что ты ведешь себя так осторожно, потому что не хочешь меня напугать.       Она поворачивается в его объятиях так, что прижимается к нему, упираясь подбородком в его грудь. Он хмурится, напряженные пальцы судорожно сжимают ее талию.       — Мы не торопим события, потому что это не то, с чем следует спешить, — говорит он. — Ты спрашивала меня о контроле раньше, в машине.       Она кивает. Контроль был единственным вопросом, который постоянно всплывал в ее ограниченных исследованиях. Драко контролирует все в своей жизни, неудивительно, что он хочет контролировать и свои отношения.       Она вспомнила, как Астория гладила ее по щеке в этот вечер, и поняла — трудно контролировать ситуацию, когда вы оба боретесь за власть.       — Тебя пугает отказ от контроля? — спрашивает он.       — Нет, не с тобой, — честно отвечает она.       Драко кивает и проводит пальцем по ее спине.       — Почему?       Гермиона обдумывает его вопрос.       — Я доверяю тебе. Ты не пытаешься воспользоваться мной или заставить меня делать то, чего я не хочу. Ты берешь контроль тонко, ничего явного или подавляющего. Это... приятно, почти как теплое и уютное одеяло.       Он улыбается ей.       — Хорошо. Как бы я ни хотел контролировать свою жизнь, я хочу, чтобы тебе было комфортно, чтобы ты чувствовала себя счастливой — и это моя главная цель. Когда мы станем чувствовать себя более комфортно друг с другом — если ты не против — тогда мы сможем обсудить другие способы отказа от контроля, за который, как я вижу, ты так крепко держишься.       Она решает последовать совету Астории, потому что его слова звучат приятно. Гермиона ценит то, как медленно он хочет все делать. Но она уже большая девочка, и она может взять немного больше, чем ее мужчина дает ей сейчас.       — Могу я называть тебя Папочкой?       Драко снова напрягается, когда она произносит это слово, и Гермиона внимательно смотрит на него.       — Нет, если ты пытаешься подтолкнуть меня к другим вещам.       — Могу я попробовать? — спрашивает она, ее голос тихий, а глаза широко раскрыты.       Он глубоко вдыхает, его грудь вздымается, а глаза на полсекунды плотно закрываются.        — Да, Малышка, если ты хочешь.       Гермиона располагается полубоком. Они сидят в полутьме, и она благодарна за то, что Драко не видит, насколько яркими стали ее щеки.       — Папочка, — мягко говорит она, позволяя языку ласкать каждую букву.       Гермиона не чувствует неловкости. На самом деле это слово уместно, как будто оно всегда должно было быть произнесено ею.       Она слышит, как колотится его сердце, Драко берет ее руку в свою, подносит к губам, чтобы поцеловать кончики пальцев.       — Вот так, Малышка. Что ты чувствуешь?       — Я чувствую... — она запинается, не зная, как это объяснить.       Еще одно прикосновение его губ к ее пальцам.       — Наверное, то же самое, что и когда я называю тебя Малышкой. Будто ощущение удовлетворенности. Будто чувство правильности растекается по костям.       — Да, — шепчет она. — Именно так.       Драко берет ее за руку, усаживая себе на колени, а затем прижимает целует в губы.       — Хорошо. Я рад.       — Я тоже, — шепчет она. — Хотя я не уверена, что готова всегда называть тебя так.       Его губы снова находят ее, и на этот раз она приоткрывает рот, их языки встречаются в порыве. Он крепко прижимает ее к себе, его руки обхватывают ее талию, а его нос касается ее виска.       — Не нужно торопиться, милая. Никакой спешки.